Дракон Тирании

Глава 24

— Должен сказать, мистер Арк, что Охотники, созданные Германом, действительно удивительно похожи на Охотников Ремнанта, — заметил Озпин, который помнил зарождение и развитие охотничьего движения. Да что там помнил, сам немало поучаствовал и в том, и в другом, и продолжает это участие.

— Даже слишком похожи, — заметила Сиена. — Может в нашем мире тоже был точно такой же Герман? Ещё один перерожденец.

— Его звали Флоренс, — Озпин прикрыл глаза, вспоминая давнего друга, у которого он многому научился. — Если вы имеете в виду первого Охотника, мисс Кан. Если же речь о изобретателе оружия с мехасдвигом, то это была невероятного ума женщина из Мантла по имени Маргарет.

— Я даже видел её своими глазами, — ностальгически улыбнулся Джозеф Арк. — Маргарет Хилл, отец лично ездил к ней, чтобы она сделала ножны раскладывающиеся в щит для меча, что теперь является фамильной реликвией.

— Дедушка, не начинай, — Алона постаралась прервать поток воспоминаний старого Арка.

— Здесь и начинается история того самого Охотника, про которого я хочу тебе рассказать, — продолжал Жон-из-будущего. — Этот Охотник был похож на нас с тобой, Белла, он был драконом. Не истинным, а только носителем души, но все же драконом уровня Император.

— Это был ты? — Белла сразу отгадала почти верный ответ.

— Я не настолько старый, — Жон решил не отвечать ни «да», ни «нет». — Этого парня звали Эдвард, и, строго говоря, на момент начала истории он не был Охотником. Эдвард пришел в Ярнам в поисках приключений. Он слышал про Бюргенверт и катакомбы птумеру, и решил посетить их, но столкнулся с неожиданной проблемой, после разногласий с родным университетом Лоуренс запечатал путь между университетом и Ярнамом. И хотя Эдвард, при желании, мог просто выломать ворота, перекрывающие проход, но он искал приключения и поэтому решил, для начала попробовать проникнуть туда официальным путем. Знаешь, какой был самый простой и легкий способ установить контакт с Церковью Исцеления?

— Наверное, пойти на службу в качестве священника? — предположила Белла с явно слышимым сомнением.

— Ну вообще, это действительно кажется логичным, — Янг поморщилась.

— Только если ты знаешь некоторые факты заранее, — Кроу тоже поморщился. — К тому же это история про то, как опасно незнание чего-либо.

— Нет, дорогая, самым легким способом войти в контакт с Церковью Исцеления, была просьба об исцелении, — Жон хмыкнул. — И Эдвард решил начать именно с этого.

— Идиот, — вынес вердикт Торчвик, но осекся. — Без обид, парниш.

— Без обид, — кивнул Жон. — И к чести Эдварда надо сказать, что он пошел не в главный собор и не в первый попавшийся пункт переливания, а нашел клинику, где была самая чистая, особым образом отфильтрованная Древняя Кровь.

— Но при этом город наполнен монстрами и это происходит только в одном городе, том самом, где любому желающему переливают какую-то странную кровь? — спросила Салем.

— Как уже говорилось, «без обид», — Жон только руками развел. — Эдвард действительно зазнался и поступил глупо, этого я не отрицаю.

— Он нашел клинику в Ярнаме, заведовала которой клирик по имени Йозефка. И надо сказать, что это было лучшее его решение, из всех принятых, — продолжал Жон. — Йозефка была не простым клириком, что могла только проповедовать, да по инструкции использовать инструменты для переливания Древней Крови. Она была представителем Белого крыла Церкви Исцеления, то есть прям самым настоящим врачом, что ко всему подходила с научной и исследовательской точки зрения. Это было хорошо, почти всегда.

— Почему «почти»? — не поняла Белла.

— Потому что радикально настроенные Белые Клирики считали, что медицина — это не средство лечения, а, скорее, метод исследования и некоторые знания можно получить, только пройдя через болезнь, — Жон хмыкнул. — Так что отношение к больным у них было специфичным. Они, конечно, исцеляли всех, но вот над профилактикой болезней никогда не работали. Более того, ходили даже слухи, что некоторые болезни специально распространялись Церковью Исцеления, чтобы проводить медицинские исследования, и чтобы повысить своё влияние. В конце концов Древняя Кровь все исцеляет.

— Чисто практичный подход, — кивнул Артур Вотс. — Нельзя приготовить омлет, не разбив пару яиц. Так и с научными исследованиями, нельзя получить результат, не поставив эксперименты. И парой экспериментов тут не обойтись, нужна выборка из сотен, а лучше тысяч результатов.

— Замолкни, Вотс, — буркнул Айронвуд. — Тебе и так светит высшая мера, за шпионаж, коррупцию и предательство. Так что не беси меня ещё больше.

— Для начала вашим людям придется поймать меня, генерал, — усмехнулся подручный Темной Королевы.

— Но Йозефка была нормальным врачом, что заботилась о своих пациентах. Она даже очищала и особым образом подготавливала Древнюю Кровь, прежде чем перелить её пациентам, а не использовала сырой продукт как многие другие клирики, — продолжался рассказ. — Но не смотря на всё это Эдвард все же совершил ошибку, он перелил себе Древнюю Кровь. Он доверился той информации, что получил в ходе своей небольшой разведки в Ярнаме и решил, что нашел самый простой и безопасный способ выйти на церковников. И в этом заключается первый урок, Белла, никогда не довольствуйся малым.

— Что? — не поняла посыла Блейк. — Ты учишь её жадности?

Жон на это только головой покачал. Что-либо говорить было бессмысленно, так как Жон-из-будущего продолжал свой рассказ.

— Если у тебя есть возможность узнать больше, узнавай, не стоит считать, что ты знаешь уже достаточно. Иначе ты можешь не разглядеть проблему или опасность, — пояснил Жон. — При этом даже для бессмертного совершенно не обязательно самой знать всё и обо всем, можно и даже нужно находить настоящих мастеров и специалистов и полагаться на них.

— Зачем тогда вообще что-то учить самой? — задала логичный, в принципе, вопрос Белла. — Почему бы просто не найти себе заместителей и помощников буквально по каждому вопросу?

— Не стоит забывать, что личные знания и опыт всегда будут твоими лучшими помощниками, — ответил Жон. — Ты должна уметь ориентироваться в разных ситуациях и принимать решения, а не только полагаться на других. Ведь даже просто для того, чтобы собрать компетентных помощников тебе потребуется хоть немного разбираться в вопросе, иначе тебя обманет любой проходимец. Это можно определить так: истинный мудрец знает всё о немногом, и немного обо всём. Только тогда ты научишься задавать правильные вопросы и находить правильные ответы.

— Хорошо, папа, — отозвалась Белла.

— Мы остановились на том, что Эдвард перелил себе Древнюю Кровь. Это было не бесплатно, но в виду сложной ситуации в городе всем желающим предлагали контракт: исцеление в обмен на присоединение исцеленного к Черному крылу Церкви Исцеления, то есть к Охотникам Церкви. И хотя Эдвард легко мог заплатить требуемую цену, но его целью был контакт с Церковью, а потому он согласился служить церкви в качестве Охотника, — на экране показали, как Эдвард, слегка улыбаясь девушке в белой просторной одежде, ложился на особый стол, около которого уже стояла стойка с капельницей. — И свою ошибку Эдвард понял очень быстро, буквально сразу.

— Помните, что бы не случилось… — взволнованно заговорила Йозефка из сна Жона. — Всё это покажется вам просто дурным сном.

Сначала Эдвард не понял, к чему бы это, но всё стало понятно очень быстро. Сначала онемело тело, что с Эдвардом вообще никогда не случалось. Потом начались галлюцинации. Пол клиники вдруг залило вонючей, отдающей гнилью кровью, из которой поднялся полумертвый, с мясом сползающим с костей, оборотень.

— На беовульфа похож, — заметила Руби. — А что такое оборотни?

— У вас есть истории про драконов и фей, но нет оборотней? — Жон выгнул бровь. — Оборотни — это существа, которые могут превращаться из человека в животное и обратно. Наибольшую популярность получили волки оборотни, но есть и другие виды перевертышей.

— Скорее всего на Ремнанте эта легенда не получила распространения из-за фавнов, — заметила Джин, — При разговоре о человеке с силой зверя жители этого мира скорее подумают о фавне, а не о человеке способном превращаться в зверя.

Жон на это только плечами пожал. Он никогда не интересовался правилами формирования мифологии и легендариума разных миров. Во многом потому, что в разных мирах можно встретить такое, что лучше вообще не думать, как это пришло кому-то в голову.

Тварь уже подошла к парализованному Эдварду и замахнулась когтистой лапой, как случилось что-то непонятное и оборотень загорелся, быстро сгорая до тла. Но на этом кошмары не закончились, вместо разлагающегося монстра на тело Эдварда начали забираться ожившие трупы младенцев, которые начали лезть прямо в лицо к Эдварду, будто желая сожрать его.

— Переливание Древней Крови наслало на Эдварда кошмары, — вот и всё, что Жон рассказал дочери из своего сна, не став вдаваться в подробности.

— И слава Братьям, — вздохнула Блейк. — Я до сих пор не могу понять, нафига ты ей всё это рассказываешь. Тот же урок, про хоть минимальную компетентность в важных вещах можно было рассказать намного проще. Без всего этого кошмара.

— На примерах всегда проще понять что-либо, — заметил Жон. — К тому же, хотя я не уверен полностью, но мне кажется, что дело тут не только в донесении определенных мыслей, как учитель ученику, но и воспитательный процесс.

— В жопу такой воспитательный процесс, — буркнула Блейк. — Кого ты собираешься из неё воспитать, заику?

— Успокойся, Блейк, — холодно заметил Жон. — Я никого пока не воспитываю, а ты ещё не родила. Что же до моего возможного будущего, то став драконом, и превратив тебя в дракона, я воспитывал бы ещё одного, юного, дракона. И с учетом того, что как минимум я красный дракон, то и наша дочь, скорее всего будет цветным драконом, то есть крайне эмоциональным созданием, с огромной силой, что от обычной обиды может впасть в неконтролируемую ярость и просто убить обидчика. И такое, прости господи, существо надо воспитывать, в том числе и на понятных примерах.

— Не называй её «существом», Жон, — попросила Сильвия, которую несколько испугал тон её сына. Это был не рык, по крайней мере не слышимый человеческим ухом, но что-то очень близкое.

Жон выдохнул, и применил на себя Разделение, чтобы сбросить драконизацию тела.

— Я не хотел оскорбить кого бы то ни было, — отозвался он уже спокойно. — Но вам также не стоит забывать, что говорим о цветных драконах, чья жестокость и порочность была достойна легенд.

— Но ты ведь нормальный, — робко заметила Руби.

— Во-первых, я не завершил превращение в дракона, — объяснил Жон. — А, во-вторых, дело в том самом воспитании. Драконы никогда не были дураками и понимали, что их звериная натура и взрывные эмоции могут сильно навредить. Да и вредили не раз и не два. Поэтому драконы разработали особые методы воспитания молодняка, которые могли бы помочь справиться с буйным нравом.

— Что же это за методы такие? — поинтересовалась Кали, так же как и Блейк весьма негативно воспринимающая тот факт, что Беллу воспитывает при помощи такой жуткой истории.

— Их много разных, — Жон пожал плечами. — Будучи фактически человеком я сам шел путем Человечности, то есть контроль через добродетели, принятые в человеческом обществе, но этот путь актуален только для людей с душой дракона. Чем бы я начал пользоваться в будущем, став истинным, сложно сказать. Логично было бы использовать Самоконтроль, то есть опять же контроль, но уже в отрыве от человеческой морали…

— Звучит не очень хорошо, — заметила Блейк.

— Звучит как психопат, — поправил принцессу Зверинца Айронвуд.

— Что поделать. Кровавая месть тоже звучит не очень хорошо. И если я не смог справиться с собой опираясь на Человечность, а скорее всего это и произошло, то логичнее попробовать другой метод, — заметил Жон, послав Джин внимательный взгляд. — Хотя тут стоит уточнить, что я мог перейти на Самоконтроль только при условии, что я превратился именно во время боя с Королевой Гримм и потом хотя бы пару лет медитировал в одиночестве, пытаясь справиться с собой. На ходу переобуться не выйдет.

— А если все было немного по-другому? — спросила Джин и почему-то Жон, глядя на Реликвию Знаний, был уверен, что все несколько хуже, чем предполагал раньше.

— Тогда я, скорее всего пошел путем Инстинктов, то есть вместо того чтобы подавлять я наоборот погрузился в эмоции с головой, постепенно учась жить с неугасимым огнем в крови, — Жон покачал головой.

В своё время Драйг шел путем Инстинктов, но все его последующие воплощения, которые Жон помнил предпочитали либо Человечность, либо Самоконтроль, некоторые ещё шли через Связи, как Иссей, то есть окружали себя родными и близкими, за счет которых и держались на плаву. Но Связи никогда не пользовались у наследников души Драйга популярностью, так как делали их зависимыми от окружения. Инстинкты же давали неоспоримые плюсы, защищали разум от постороннего вмешательства, заглушали боль и в целом драконы на Инстинктах были значительно сильнее собратьев при почти равном развитии. Но и у этого была обратная сторона.

Даже по драконьим меркам подобные берсерки были отщепенцами, которых скорее боялись, чем уважали. И не просто так Драйг, Альбион и Кром Круах были одиночками без стай. В то время как даже Тиамат, королева всех злых драконов, смогла создать семью, была матерью и собрала свою стаю, что была весьма уважаема среди многих других стай драконов.

— Понятно, — отозвалась Джин, что знала о чём думает гуманоидный дракон.

— Когда я завершил превращение? — Жон уже догадывался об ответе, но решил всё же уточнить.

— Когда увидел мертвую напарницу и не смог её воскресить, — ответила Джин.

— Понятно, — повторил за Реликвией Знаний Жон.

— Что вам понятно? — хмыкнула Янг. — Мне вот, например, ничего не понятно.

— Благо тебе, — гуманоидный дракон только плечами пожал.

— Очнувшись от кошмаров Эдвард узнал, что в клинику Йозефки пробрался один из монстров, заполонивших Ярнам, — продолжался рассказ Жона-из-будущего. — И так как он уже подписал контракт его отправили разбираться с этой проблемой… одного, без оружия и подготовки.

— Что-то я не догоняю, зачем его тогда вообще лечили, просто чтобы убить? — спросил Кроу.

— Благодаря своей драконьей силе Эдвард смог достаточно легко справиться с проклятым зверем, что когда-то был человеком, — тем временем Эдвард на экране просто выдохнул в оборотня поток огня, самого обычного, но все ещё очень жаркого пламени, и пока волкоподобная тварь каталась по полу, пытаясь сбить пламя дракон в теле человека на большой скорости сблизился с тварью и метким ударом ноги просто размозжил несчастному голову. — Разобравшись с первой проблемой наш уже официально Охотник, цепной пёс Церкви, обратился к Йозефке за разъяснениями. Разъяснений тех было немного, буквально небольшое письмо от Германа: «Ищи Бледную Кровь, чтобы завершить Охоту». А на словах врач посоветовала найти призрачный фонарик, через который можно будет найти учителя.

Зрителям в этот момент как раз показали, как эти фонарики выглядят.

— Стремная хрень, — охарактеризовала увиденное Янг и все с ней согласились. Старинный фонарь со свечой внутри, вокруг которого суетились те самые детские трупики, что явились Эдварду в кошмаре, никому не понравились.

— И надо сказать, что фонарики действительно помогли, они перенесли Эдварда в так называемый Сон Охотника, — Жон хмыкнул. — Я не говорил этого до сих пор, но Великие способны создавать некие отдельные от реального мира измерения, которые называли Снами или Кошмарами. В кошмары Великие заманивали смертных чтобы наказать или просто помучить. Сны же… ну в некоторой степени они могли бы считаться наградой. Сон, это буквально мир, в котором твоё желание исполняется, правда не всегда так, как ты этого хочешь.

Тем временем на экране можно было увидеть старенький дом, с мастерской на первом этаже и обширным кладбищем вокруг дома. В саду же при кладбище был немолодой уже мужчина, что сидел в кресле каталке. Несчастный раскачивался в кресле и рыдал, размазывая слезы и сопли по лицу.

— О, Лоуренс… Мастер Виллем… Кто-нибудь, помогите мне… Освободите меня, пожалуйста, кто-нибудь… Пусть закончится этот сон… В ночи ничего не видно… О, кто-нибудь, пожалуйста…

— И это награда? — Эмбер передернуло от увиденного.

— Это то, чего он просил, но не то, чего желал, — Жон смотрел на выдающегося человека, одного из светлейших умов и признанного лучшего воина своего поколения, что был сломлен инородным, отвратительным в своей сути разумом. — Так часто случается, когда ты пытаешься получить что-нибудь от могучей сущности просто так, с расчетом, что этой сущности помощь ничего не будет стоить.

В этот момент Глинда напряглась. Для помощи Эмбер она обратилась к Дракону с просьбой, тот помог, обратившись к силе какого-то крайне мутного то ли полубога, то ли просто бога… не получится ли так, что и ей тоже потом придется заплатить за эту помощь ту цену, которой она совсем не ожидает?

Как-то всё это очень нехорошо звучит.

— Как я уже говорил, Герман отошел от дел после смерти близкого человека и некоторое время он просто сидел в своей мастерской. Там он сделал куклу с лицом девушки, которой дорожил и делал для Охотников оружие, пока не получил от Лоуренса пуповину Полукровки Великого, с помощью которой смог связаться с неким Великим, у которого попросил воссоединить с той самой девушкой, которую потерял и возможность вернуться к Охоте. Так появился Сон Охотника, откуда Герман мог наставлять и снаряжать других Охотников. И в этом Сне Германа сопровождала ожившая Кукла, — в словах Жона слышалась злая усмешка, а зрители могли наблюдать за куклой с лицом, которое могло бы принадлежать кому-нибудь из семейства Шни. — Так что формально Германа не обманули, но…

— Но это не то, что он хотел получить, — понятливо кивнула Белла.

Помимо ответа Беллы, зрители также могли увидеть первый разговор Германа и Эдварда.

— Мне сказали, что ты можешь помочь мне, старик, — кивнул носитель драконьей души.

— Ага, ты, должно быть, новый охотник. Добро пожаловать в Сон. Пока что он будет тебе домом. Я Герман… друг охотников. Ты, конечно, пока что ничего не понимаешь, но не ломай над этим голову. Отправляйся и убей несколько чудовищ. Это пойдет тебе на пользу. Именно этим занимаются охотники! Ты привыкнешь…

— Прекрасное напутствие, — хохотнул Эдвард. — Мне нужно попасть в Бюргенверт.

— Если нужно, то тебе стоит встретиться с главным викарием, Лоуренсом, именно у него ключ от преграды к Университету, — отозвался Герман. — А пока тебе стоит отправиться на охоту… Когда-то здесь было убежище охотников. Мастерская, где охотники применяли кровь для улучшения своего оружия и плоти. Теперь у нас не так много инструментов, но… Ты можешь использовать все, что найдешь… даже куклу, если пожелаешь…

Последнее замечание Германа заставило Кроу поперхнулся.

— Разве он не дорожил той девушкой? — спросил Бранвен.

— Герман дорожил девушкой, которую обучал и, наверное, даже любил, а вот кукла с её лицом, что даже не была полноценно оживлена, а лишь получила образ во Сне, никаких теплых чувств в Германе не вызывает, — поправил охотника Жон.

— Но все же, это же ужасно использовать её образ в качестве оружия, — сказала Сильвия.

И это наивное замечание вызвало некоторое смущенное замешательство среди парней. Как бы никто из них не думал, что куклу с женской фигурой, которой не заявлялось никаких боевых функций, будут использовать как оружие… Но лучше об этом не говорить. Хватило того, что таких неиспорченных как Сильвия в зале было немного, и среди девушек были те, кто поняли эту фразу так же, как и парни, и им это не сильно понравилось.

— А что значит «применяли кровь для улучшения своего оружия и плоти»? — Спросила Руби.

— Не забивай голову, — Жон отмахнулся от вопроса. — Вам это всё равно ничего не даст. Мертвые на Ремнанте не оставляют Отголосков Крови.

— Но интересно же, — настаивала Руби.

— Успокойтесь, мисс Роуз, — строго выговорила ученице Глинда.

— Как-либо перечить Герману Эдвард не стал, а потому взяв меч-трость, что мог трансформироваться в хлыст, наш начинающий охотник отправился на свою первую охоту в центральном Ярнаме, — пока Жон говорил, зрители могли наблюдать за тем, как Эдвард выбрал своё оружие, попробовал его в деле и покинул Сон Охотника, вновь оказавшись в клинике Йозефки. — В городе Эдварда встретили монстры и жители, которые когда-то на монстров охотились, но постепенно сами сошли с ума и начали творить беспорядки. Среди сумасшедших граждан Ярнама были, как и самые обычные люди, с вилами и даже табуретками в качестве оружия, а были и Охотники, что не выдержали охоты. Один из таких Охотников, чьё имя Эдвард так и не узнал, перекрывал мост из центрального Ярнама в Соборный округ. Несчастный был так сильно изуродован Чумой Зверя, что понять о его принадлежности к Церкви можно было только по медальону церковного Охотника на шее, да данной жителями кличке: «Церковное Чудовище».

Уже виденное зрителями чудище, что походило на беовульфа, но огромного и с оленьими рогами на голове, перегородило мост. Эдвард же вступил с ним в бой, орудуя своим оружием в форме хлыста. Бой не занял много времени, потому что как и волкоподобные твари размером поменьше, Чудовище было уязвимо к огню, а в бою против дракона это фатальная слабость.

— Но Чудовище было не единственным Охотником, что сошло с ума… далеко не единственным. Идя через Старый Ярнам Эдвард встретил маленькую девочку, очень странную маленькую девочку…

— Кто… вы? Я вас не знаю, но я знаю этот запах… Вы — охотник? Вы можете найти мою маму, пожалуйста? Папа не вернулся с охоты, мама отправилась на его поиски и тоже пропала… Я совсем одна… Мне страшно…

— Тогда тебе лучше укрыться в доме, а не сидеть под дверью, — посоветовал Эдвард. — Или это не твой дом?

— Мой, — девочка улыбнулась. — Так вы найдете мою маму?

— Найду, но только если ты вернешься домой, — пообещал охотник с душой дракона.

— Правда? О, спасибо! Моя мама носит красную брошку, украшенную драгоценными камнями. Она такая большая… и красивая. Вы сразу её заметите. О, нет, чуть не забыла. Если вы найдете мою маму, передайте ей эту музыкальную шкатулку, — девочка передала Эдварду маленькую шкатулку, которую до этого держала на коленях. — Она играет любимые папины мелодии. Когда папа про нас забывает, мы играем её, и он сразу же вспоминает. Глупенькая мамочка, убежала без неё!

— Всё это выглядит максимально нехорошо, — заметила Руби, у которой был неприятный опыт просмотра фильмов ужасов.

— Очень нехорошо, — вздохнул Жон.

— Эта девочка попросила найти её родителей, — продолжал Жон-из-будущего. — И эта история тоже может послужить наглядным уроком. Отец девочки, Гаскойн, был высокопоставленным Охотником Церкви, чья черная одежда была пропитана кровью убитых им монстров. Гаскойн был не просто безумен, он уже был поражен Чумой Зверя и стремительно терял себя. Труп его жены лежал рядом, Эдвард не стал разбираться, убил ли Гаскойн сам свою жену или окончательно потерял разум, увидев её труп. Важно было то, что несчастный уже не был собой, и даже музыкальная шкатулка его дочери не вернула мужчине разум, а лишь на время замедлила его, прежде чем окончательно взбесить зараженного.

Незамысловатая мелодия разлилась над мрачным кладбищем, где в битве сошлись два чудовища, что пока ещё имели человеческий облик. Гаскойн поначалу орудовал топором и мушкетоном, но получив несколько мощных ударов плетью, он прицепил огнестрельное оружие на пояс и разложил свой топор в секиру на длинной рукояти, благодаря которой он начал делать размашистые и опасные удары.

— В процессе боя Гаскойн окончательно проиграл Чуме Зверя, стремительно мутируя в полуволка, — в согласии с рассказом Жона Гаскойна начало ломать, тело покрылось шерстью, а ногти и зубы сменялись когтями и клыками. — Но как и монстров до этого Эдвард снова смог победить.

— Кругом чудовища… И ты станешь одним из них… — прохрипел поверженный монстр.

— Не думаю, — хмыкнул Эдвард, добив противника.

— Одержав победу, Охотник решил вернуть встреченной девочке музыкальную шкатулку и брошь её матери. Он также хотел направить девочку в безопасное место, за которое считал клинику Йозефки, и в этом, Белла заключается ещё один урок, — продолжал Жон. — Самоуверенность в этой ситуации проявили многие, и Гаскойн, что продолжал охотиться несмотря на прогрессирующую болезнь, и его жена, что думала, будто сила любви поможет ей победить болезнь, лекарства от которой нет, да и Эдвард тоже. Помни, дочь, на любую силу всегда найдется большая сила, и невиданная хитрость, что сможет эту силу превзойти или обмануть. Никогда не будь самоуверенной. Касательно же девочки, которую Эдвард направил в безопасное место…

— Братья, это ещё не конец, — Кали прикрыла глаза.

— Йозефка была клириком церкви, и в какой-то момент в её клинику пришла высокопоставленный жрец, член Хора… помнишь чем занимался Хор? — спросил Жон.

— Они использовали детей… — тихо выдохнула Белла.

— Верно, хотя Йозефка не подозревала о преступлениях Хора и попыталась вступиться за своих пациентов, но на это высокопоставленная жрица по имени Люси лишь сделала Йозефку ещё одной подопытной. В итоге Эдварду, что навещал ту клинику спустя время, пришлось прервать страдания и Йозефки, и девочки, которую он, якобы, спас, — Жон выдержал непродолжительную паузу, прежде чем продолжить. — Поэтому, Белла, никогда не стоит думать, что ты всё знаешь, всё понимаешь и учла все возможные варианты. Как говорили древние: «на всё время и случай», самые невероятные и фантастические события могут произойти именно тогда, когда ты не ждешь. Поэтому не стоит лениться, и останавливаться на том, что ты уже знаешь, углубляй и расширяй свои знания. Перепроверяй то, что тебе известно. Потому что в противном случае ты можешь либо сама пострадать, либо пострадают те, за кого ты взяла ответственность.

— Мне просто интересно, в какой момент девочка не выдержит и заплачет? — поинтересовалась Салем, что легче всех восприняла эту историю. Проклятая ведьма много видела в своей жизни и многое сделала своими руками.

— Она дракон, её сила многократно превышает обычную, — вздохнул Жон, которому и самому было жаль свою гипотетическую дочь.