Древний Ливан

Начала христианства

В нескольких километрах южнее Сайды среди холмов нижней террасы Ливанских гор в одной скальной пещере есть маленькая часовня. Она посвящена Марии, матери Иисуса из Назарета, которая здесь носит имя Сейида эль-Маизара («Хозяйка горной обители»). Может быть, первоначально это имя относилось к прекрасному виду, который открывается отсюда на Сайду, лежащую на 200 м ниже («Манзар» можно перевести и как «вид» на что-либо). Но для религиозной традиции название это значит гораздо больше. С ним связана часть священной истории. Уж не здесь ли Мария ждала Иисуса, пока он учил в Сидоне? По легенде, оба переночевали в пещере и на следующий день вернулись в Галилею.

Правда, в Новом завете говорится только о том, что Иисус, странствуя, побывал также и в Финикии и где-то между Тиром и Сидоном исцелил дочь одной женщины (Матфей. XV,21–28; Марк. VII,24–30). Более поздняя традиция переносит это происшествие в Сарепту. Во всяком случае, в Тире и Сидоне уже в ранние времена существовали христианские общины (Деяния. XXI, 3 и сл.; XXVII, 3). Их зарождение можно отнести, хотя бы косвенно, ко времени деятельности Иисуса, поскольку жители этих городов прямо названы среди его слушателей (Марк. III, 8; Лука. VI, 17). Тир уже к концу II в. стал резиденцией епископа и долгое время играл ведущую роль среди христианских общин на ливанском побережье. Полагают, что в базилике Тира был похоронен крупный александрийский теолог Ориген (185–254). Согласно древним источникам, основание эфиопской церкви восходит к деятельности двух молодых тирских горожан. Эти юноши, Фрументий и Эдесий, вместе с дядей первого, тирским врачом Меропием, совершали в 330 г. путешествие по Красному морю. Они потерпели кораблекрушение, и экипаж их судна был перебит местными жителями на берегу. Фрументия и Эдесия доставили ко двору эфиопского царя в Аксум, где они скоро завоевали доверие властелина. Занимая высокие государственные должности, они имели полную свободу приобщать эфиопов к христианской вере своего родного города. Эдесий позднее вернулся в Тир[71].

Распространению христианства в Ливане, как и вообще в Римском государстве, способствовала религиозная политика правителей из сирийско-ливанской династии. Юлия Мамея, мать последнего из четырех императоров этой династии, приглашала для публичных выступлений ученого Оригена. О ее сыне Александре Севере, который родился в Арке, сообщается, что он в своей домашней молельне рядом с бюстами Авраама, Орфея, философа и чудотворца Аполлония тианского держал также бюст Христа, Говорят, что он даже хлопотал о возведении в Риме христианского храма.

Из значительных теологов древней христианской церкви следует особо упомянуть Памфила, финикийца по происхождению, который был учеником Оригена и учителем Евсевия. Выходец из богатой беритской семьи, он погиб в 309 г., в период последних гонений на христиан, начавшихся с 303 г. Его судьба постигла также многих учеников и учителей императорской правовой школу в Берите, которая к концу III в. была подвержена сильному влиянию христианства. Убежищем для христиан служили горы с их уединенными долинами и многочисленными пещерами. Немало древних пещерных церквей появились, вероятно, в то время. Набожные отшельники, надо сказать, умели ценить располагающую к углублению в себя тишину горных долин. Они селились в пещерах или вырубали сами свои кельи в скалах. Иногда возникали целые поселения анахоретов. Особо живописный пример являет собой ансамбль монашеских келий раннехристианского времени, который подобно пчелиным сотам, врезан в скалу на самом конце Вади эль-Хабис в нескольких километрах выше селения Фурзоль. Это сооружение, которое местные жители называют сегодня Мугарат эль-Хабис («пещеры отшельников»), ведет свое начало, по крайней мере частично, от святилища дохристианских времен. О значении этого места говорят остатки и других культовых сооружений римского времени, сохранившиеся в самом населенном пункте. Судя по ним, Фурзоль принадлежал к одной из древнейших резиденций ливанского епископа.

Этот явно не вызывавший проблем переход от языческих к христианским местам отправления культа вообще весьма характерен для истории раннего христианства в Ливане. После того как при сыновьях императора Константина в середине IV в. христианство стало государственной религией, многие античные храмы были превращены в церкви. Конечно, как правило, требовалась значительная перестройка, чтобы «жилище» бога превратить в соборное помещение для общины; но сохранение традиционного места культа облегчало переход к новой государственной религии. Священные места оставались прежними, хотя и исчезали старые боги. В известной мере сохранялось также большое число богов и местных numina (божеств). На их же местах стали теперь поклоняться святым и мученикам, так что многие пункты паломничества не потеряли своего былого значения.

Смар Джебель, например, был посвящен мученику Мар Нохра, миссионеру персидского происхождения, который в Батруне и его окрестностях распространял евангельское учение, пока в 305 г. н. э. при императоре Диоклетиане не пал жертвой преследований. Поскольку, согласно легенде, Мар Нохра перед казнью был ослеплен, молитвы на этом священном месте всегда считались и поныне считаются исцеляющими от многих глазных болезней.

Малый храм Венеры в Гелиополе, видимо, был превращен в часовню святой Варвары, которая будто бы отличалась редкой красотой и, как гласит местное сказание, приняла мученическую смерть в Гелиополе. В храме Адониса в Януа «воцарился» святой Георгий, самый популярный из святых в Ливане. По преданию, этот коренной палестинец, будучи высокопоставленным военачальником, приняв христианство, умер смертью мученика 23 апреля 303 г; н. э. Его имя особенно тесно связано с Бейрутом благодаря бытующей здесь легенде о чудесном убиении Георгием опасного дракона. Место Астарты заняла Мария, и прежде всего как хозяйка кедрового леса.

Древние праздники тоже находили свое новое истолкование, получая дальнейшее развитие. Состязания колесниц на больших ипподромах пользовались даже в византийское время особым поощрением, хотя с этим видом спорта были связаны многие магические действа, как об этом свидетельствует свинцовая табличка конца IV в. н. э., найденная в Бейруте. В ее тексте преданы торжественному проклятию 35 лошадей, принадлежавших враждебной партии, вместе с их колесничими. Особенно ярыми любителями таких состязаний еще в середине V в. н. э. считались ученики высшей правовой школы в Берите, которая с той поры уже стала христианской. Некоторые из самых любимых зрителями колесничих, Юлиан из Тира, выступавший около 460–480 гг., и Порфирий, участник состязаний в 490–510 гг., были родом из Финикии. Вероятно, античные спортивные состязания прекратили свое существование только в VI в., после того как сильное землетрясение 551 г. разрушило большие ипподромы.

Но в долгий переходный период от античного синкретизма к христианству и в Ливане не обходилось без серьезных столкновений. В Тире, где в римское время находили приют крупные естествоиспытатели, астрономы и географы, получил основы образования философ-неоплатоник Порфирий (233–305). Вместе со своим учеником из Халкиды Ямвлихом (около 250–325) Порфирий принадлежал к самых резким критикам растущего христианства; а задолго до него Филон Библский пытался дать разумное объяснение миру древних богов, чтобы спасти их. Оппозиция христианству концентрировалась там, где были крупные святилища, и прежде всего в Гелиополе. Прекращение общественных и государственных пожертвований явилось смертным приговором для больших храмов, чьи строения и персонал требовали значительных расходов на содержание. Именно здесь сопротивление было особенно сильным.

Небольшая христианская община образовалась в Гелиополе, вероятно, уже во II в. Считают, что в доконстантиновское время она имела двух мучеников, храмовую иеродулу и актера. Мероприятия Константина ограничились возведением одной церкви и запретом на храмовую проституцию. При Юлиане Отступнике (361–363) церковь была разрушена, а некий Кирилл, который убрал языческие изображения богов, предан мучительной смерти. Тем самым положение древних культов на некоторое время было восстановлено. Но в период правления Феодосия I (379–395) христианская община вновь взяла верх. Феодосий повелел воздвигнуть посреди внутреннего двора с жертвенником в храме Юпитера довольно внушительных размеров христианскую базилику. Строительным материалом для нее послужили блоки тесаного камня, взятые из ступеней широкой лестницы, ведущей во внутреннюю часть святилища (целлу), а также из огромного монументального алтаря, ныне реконструированного. Церковь поставили так, что она загородила собой главный вход в целлу и изменила вид храма. Но отправление языческого культа все же прервать не решались. Оно прекратилось только в 554 г., когда крыша храма Юпитера сгорела от удара молнии. На подавление восстания гелиопольцев — приверженцев древних богов — императору Тиберию II еще в 579 г. приходилось посылать войско. Но и годы христианско-византийского господства были сочтены. Точно через 55 лет после этого войска Абу Убайда, полководца второго из халифов («наместников») Мухаммеда, вступили в Баальбек (Гелиополь).