Древний Ливан

Древнейшие поселения

Известное выражение «неолитическая революция»[7] оказывается верным лишь с некоторыми оговорками. Конечно, переход к земледелию в корне изменил жизнь людей каменного века во всех ее областях. Но это было результатом очень долгого развития. Вероятно, вначале была попытка выращивать плодовые деревья и откармливать в загонах диких животных, нужных человеку. Очевидно, такие улучшения для добычи пищи совершались не без внешних побудительных причин. Убыль дикого поголовья, рост числа охотников и собирателей могли сыграть в этом отношении решающую роль. Во всяком случае, с начала мезолита (примерно с 12 000 до н. э.) в Ливане уже заметно освоение новых источников питания. В среднем каменном веке, судя по археологическим находкам, среди все более утонченных, «микролитически»[8] выполненных первобытных орудий из кремня и кости растет количество и качество крючков и снастей гарпунного типа. Это говорит о том, что богатства моря стараются теперь использовать более совершенным способом. На побережье в этот период идет образование первых рыбацких поселений, которые первоначально представляли собой не что иное, как группы временно обитаемых скромных хижин.

Сокращение сферы деятельности семей, посвятивших себя в основном рыбной ловле, вынуждало их активнее использовать источники растительной пищи.

Неолит, начало которого относят сегодня к концу VIII тысячелетия до н. э., означал не только переход к земледелию и оседлой жизни в поселениях. Он принес с собой более четкую дифференциацию среди людей каменного века, прежде довольно единых в своем образе жизни. В то время как в одних областях мира земледелие возникло довольно рано, в других человек еще долго оставался на ступени охотников и собирателей, особенно в такой лесистой горной стране, как Ливан. Он все еще продолжал быть страной охотников и рыболовов, которые лишь по случаю переходили к земледелию, когда в долине Иордана на месте более позднего Иерихона уже долгое время существовало первое поселение городского типа с воротами и стеной.

Древнейшее поселение в Ливане, известное археологам, восходит лишь к эпохе поздней стадии неолита, когда человек научился делать сосуды из глины. Это частично раскопанное селение находится на территории позднее возникшего Библа, который поэтому достоверно может считаться древнейшим «городом» Ливана. Но здесь идет речь только об остатках бедных домишек маленького рыбацкого поселения начала V тысячелетия. Каждая хижина имела лишь одно помещение — не более 4–5 кв. м основной площади — и, следовательно, была скорее убежищем, чем жильем.

Как и в других неолитических поселениях, так и в древнем Библе мертвых хоронили под полом хижины. Это делалось простейшим способом: рыли небольшую яму и помещали в нее умершего в сидячем положении. Существуют различные попытки объяснить этот странный обычай домашнего захоронения, который встречается иногда и в более поздние времена. Может быть, в этом сказалось желание как бы удержать человека в кругу семьи и после его смерти. Но не исключено, что таким образом хотели просто уберечь тело покойного от диких зверей, поскольку при захоронении вне жилья в то время это вряд ли было возможно. Связан ли данный обычай и в каких формах с верой в загробную жизнь, мы не знаем.

Все это указывает на то, что Библ долгое время оставался очень скромным рыбацким поселением. И в последующий за неолитом период, называемый халколитом (медным веком), в связи с постепенным распространением меди (приблизительно с 4100 г. до н. э.), согласно находкам археологов, характер этого поселка менялся очень мало. Правда, Библ в те времена (3500–3200 гг. до н. э.) стал обширнее и уже занимал площадь, приблизительно равную библскому акрополю позднейшего времени. И дома стали крупнее и солиднее. Плоские крыши делались из тонких бревен хвойных деревьев, на которые сверху накатывали плотный слой глины. Они и сегодня в обычае у жителей переднеазиатских деревень. Судя по планировке, дома, как и раньше, однокомнатные, но теперь уже разного типа, и их различия, вероятно, отражали те цели, которым эти дома служили. Наряду с прямоугольными существовал тип строений с апсидоподобными[9] выступами и, наконец, просто круглые здания. Они напоминают известные сирийские «дома-ульи» и были, вероятно, амбарами, где хранился урожай, который давало уже развивавшееся земледелие. Теперь отдельные группы домов связаны дорогой, мощенной булыжником. На известную зажиточность и развитие торговых связей указывают остатки золотых и серебряных украшений, тогда как медь, ставшая материалом для изготовления орудий труда и войны, очевидно, больше не представляла особой ценности. Бросаются в глаза новые формы более высоких по качеству керамических изделий и более богатый инвентарь при захоронении мертвых. Хоронят по-прежнему под полом жилых домов, но умерших сначала укладывают в большие керамические сосуды, а затем уже зарывают в землю. Свыше 1800 таких захоронений было обнаружено при раскопках в Библе. Найденные в захоронениях кувшины и кубки указывают на то, что уходящие в мир иной получали в дорогу пищу. Вероятно, жертвами для покойника заботились и о собственной «загробной жизни».

Передовая культура медного века Ливана, безусловно, развивалась в тесном контакте с древней культурой Передней Азии вообще. Это нашло отражение в керамике Ливана, которая близка керамическим изделиям городищ Северной Сирии и Месопотамии. Бесспорно, это свидетельствует о довольно тесных контактах между областями ранней человеческой культуры в Передней Азии. Должно быть, и торговые связи играли при этом важную роль. Но, видимо, главными носителями новых импульсов развития культуры в медный век были пришельцы, которые к концу V тысячелетия стали проникать из соседних степей в пределы так называемого «Благодатного полумесяца», протянувшегося от Палестины до Южного Двуречья через Северную Сирию. Можно предположить, что здесь мы сталкиваемся с первой известной в истории волной миграции групп семитского населения в плодородную область Передней Азии.

К концу медного века Ливан начинает играть все более крупную роль в торговой жизни. Его строевой лес находит применение уже в додинастическом Египте. Конечно, вывоз леса тогда был еще незначительным. Но даже случайные египетские экспедиции на ливанском побережье, конечно, способствовали ускоренному развитию обратных торговых связей. Поэтому надо полагать, что стадия скромных рыбацких и земледельческих поселков была пройдена даже раньше, чем это нам кажется сейчас на основе данных археологических находок.

Во всяком случае, по результатам раскопок, проведенных в Библе, становится ясно, что во время перехода-от медного века к эпохе ранней бронзы (около 3200–3000 гг. до н. э.) быстро возникли некоторые важные предпосылки городской культуры. Здесь обнаружены первые признаки существования защитных укреплений, вначале состоявших только из вала, ограждавшего отдельные группы домов, в которых часто проживала одна большая семья. Мертвых теперь уже не хоронят внутри поселения. Возникает тип жилого строения, приспособленного к ливанскому климату. От «домов-ульев» его отличает слегка наклонная кровля, какая встречается до сих пор повсюду в прибрежных горах, богатых осадками. Конструкция крыши этих уже довольно внушительных домов своеобразна. Коньковый прогон (брус) подпирается в центре дома мощным колоннообразным столбом. Балки верхней рамы страхуют другие столбы вдоль стен. Важнейшим элементом этой конструкции является средний несущий столб, который долгое время оставался типичным для домовых построек, обнаруженных в Библе. Он напоминает «хаузбаум» жилых строений северогерманской кирпичной готики.

Весьма примечательно, что библский «хаузбаум» был включен в атрибут египетской мифологии. По версии легенды об Осирисе, которую передает Плутарх (46—120)[10], саркофаг с телом Осириса был брошен в море его убийцей Сетом. Течение прибило его к песчаному берегу Библа. Укоренившийся в этом месте тамариск с течением времени объял саркофаг Осириса своим стволом. Могучий тамариск показался царю Библа подходящим, чтобы служить центральной опорой в самом большого зале его дворца. Дерево было свалено и доставлено с этой целью во дворец, и никто не заметил находящегося в нем саркофага. Между тем Исида в поисках своего супруга достигла Библа. Благодаря оракулу саркофаг был обнаружен в деревянной колонне. Царь велит выдернуть ее и передает гроб Исиде…

Несомненно, эта легенда не такая древняя, как считают многие исследователи, которые видят в борьбе Осириса с Сетом отражение столкновений между Египтом и семитскими переселенцами в конце IV или даже в V тысячелетии. Важнее другое: этот миф говорит о связях между Библом и Египтом. Согласно ему, они существовали с незапамятных времен и имеют мифологически культовый аспект. При этом весьма знаменательна связь с элементами культа растений в характерной для Ливана как страны вывоза леса форме культа дерева. В этом обнаруживается и то определяющее значение, какое ливанский лес с самого начала имел для тесных исторических связей между Ливаном и страной Нила.