Душа без признаков жизни

ГЛАВА 26.2. Стас. Долина неподвижных планет. Планета Аранин

— Я тут раньше не была. Седьмое сплетение планет в долине? — уточнила Лилиджой, накручивая на палец синий локон.

— Да, — улыбнулся Гламентил. — Планета Аранин.

— Что ж, херувимы очень старались, когда ее украшали. Прекрасное место.

Стас огляделся.

Деревья-исполины шепчутся над водой темно-зелеными ветвями, стволы тянутся прямо из глубин многочисленных озер, на глади которых горят звездные мириады. Здесь, как и в цитадели, всегда ночь.

Суши почти нет. Видимо, тренировочная планета для существ, обитающих в жидкой среде. Русалок с хвостами и плавниками в Обители много. Надо же им где-то время коротать между перерождениями.

На глади озера растут водяные лилии. Одни мелкие, другие — удивительно огромные! Некоторые бутоны почти два метра в диаметре, но большинство: скромные и аккуратные. От белых лепестков веет приторный запах, но смешиваясь с ароматом травы и озера, разбавляется, становится успокаивающим и нежным.

— Почему на одних планетах ночь, а на других день, да еще и небо разных цветов? — изумился Стас, прервав беседу асуров.

— Обитель невероятных размеров. Планеты достаточно далеко друг от друга, так что где-то есть маленькие светила, где-то их несколько, а где-то лишь звезды видны, — протараторил Гламентил, не отрывая взгляда от Лилиджой.

Вы посмотрите, как он ее поедает… Обсасывает прямо-таки…

Стас почувствовал себя третьим лишним. Сестры остались в дистрикте святилища, а Гламентил явно хочет побыть наедине с Лили. Однако не всем зефирным мечтам суждено сбываться. К несчастью белобрысого, наставница держит Стаса под мышкой, и кажется, если бы он не сопротивляться такой безграничной заботе, то сросся бы с матерью в одно существо. Она скоро слюни начет ему подтирать.

Снедало любопытство: как именно спариваются высшие? Допустим, как и обычные люди, но вот что по ощущениям? Не только слияние тел, но и слияние душ… Эта мысль не покидала похотливой головы Стаса.

Раздался всплеск. Синяя гладь забулькотала. Из воды вынырнуло нечто, коронованное волосами из кучки хлюпающих щупалец, с зеленой кожей и огромными черными глазами. Следом — еще парочка. Они склонились за бесцеремонным перешептыванием. Стас подошел к берегу и уселся на белый валун. Плюнул в сторону гостей. Хотя гость здесь скорее он. Но какое право уродцы имеют его обсуждать?

Снова всплеск. У другого берега.

Девушка в смоляной чешуе выпрыгнула из озера, сделав пирует пышными фиолетовыми волосами. Рыбий хвост звонко шлепнул по воде.

Понятно, откуда взялись истории про русалок. Получается, что все эти чудики прибыли с реальных мест галактики и скоро туда вернутся.

Хотя нет, ничего мне, конечно, не понятно. Если каждая каста перерождается на своей планете, как люди узнали про русалок? Подсознание? Или кто-то помнит об Обители?

Девушка подплыла и выпрыгнула на камень рядом.

— Сакунт, Ашана, Кинвин? — слащаво пролепетала она.

— Это что-то нелегальное?

— Он с Мрита, — раздался голос Гламентила. Русалка кивнула, а асур продолжил заливать глупые истории в заостренные уши Лилиджой.

Увы, наставница слушала, чуть ли не сонно зевая. Обольститель из него никчемный.

— Ну да, как я сразу не поняла, — захихикала русалка. — У тебя не хвоста, не чешуи. Конечно, ты с планеты, вроде Мрита.

Стас ворчливо выдохнул. Воротилось чувство, которому он пока не придумал название, чувство, когда ощущаешь себя имбецилом. Оно поднадоело. Жутко. До рёва и прокусанных щек. Он поджал колени и нахмурился. Взгляд зацепили уродцы из воды: они чудно́ подергали пальцами над затылком и скрылись. Жест определенно предназначался Стасу.

— Че мне там показали? — прорычал он и кинул в место их исчезновения камень.

Булыжник с бульканьем ушел под воду.

— Намекнули, что ты хам, — сказала девушка.

Стас посмотрел на нее из-за плеча.

Ониксовый хвост, как у моллинезии в отцовском аквариуме. Красивые глаза цвета вишни, в фиолетовых ресницах. И блестящая чешуя. В ней отражались звезды, точно в зеркалах. Когда русалка шевелилась, огоньки прыгали с одной чешуйки на другую солнечными зайчиками.

— Меня зовут Нулара.

Он представился в ответ и навострил уши, вслушиваясь в разговор наставников (там звучали нотки флирта).

Волны ласково шелестели о берег.

— Позволь кое-что показать, — елейным голосом пропел Гламентил и подвел Лилиджой к озеру. — Я добавил пару деталей.

Асур взмахнул ладонями и топнул ногой у края суши. По озеру прокатилась световая энергетическая волна, поднимая в воздух пыльцу, листья и плащи за спинами наставников.

Поток энергии зажег ярко-голубым светом лилии, прорези могучих стволов и лианы — всё засверкало в ночи, отбрасывая голубые искры.

В нескрываемом восторге Лили осмотрела эту романтическую атмосферу.

Сверкнув зеленым пламенем в глазах, Гламентил протянул девушке руку и повел за собой по озерной глади. Их ноги не тонули. Следы оставляли светящиеся разводы.

Стас услышал музыку.

Он замотал головой в поисках источника и нашел его под ветвями ивы в морских существах, которые минуту назад одарили его персону неприличным жестом. Уродцы играли на струнных и духовых инструментах, что-то напевали, и лес заполнила чувственная, нарочно замедленная мелодия, медом растекшаяся по воздуху.

Глэм с чарующей улыбкой пригласил Лили станцевать.

Стасу стало дурно. Концентрация розовых нежностей в воздухе вызывала тошноту, но танцевали асуры грациозно, нечто между вальсом и танго.

Голубое сияние растений — завораживало.

Пока Стас безмолвно сидел, в груди стало пусто. Нахлынуло странное чувство: огромной, тягучей, поглощающей тоской, от которой хочется куда-то убежать, закрыть ладонями глаза.

Он вспомнил, как танцевал с Марлин в ресторане. Мысли о пассии Андриана потихоньку сводили с ума. Песня стала раздражать. С чего бы? Потому что ее не с кем разделить? Стас не помнил, чтобы кого-то любил. Никогда не переживал по этому поводу. Так что происходит с ним сейчас?

Стас опрокинулся на спину.

Кожи коснулась мягкая махровая трава, а носа — запах росы и влажной земли. Он лежал, стараясь не смотреть на наставников. Чувство обиды закрутилось под ребрами в узел. И распутать его, видимо, будет непросто. Стас не понимал одного. Чем он хуже них? Или... Андриана? Ведь каждый раз, когда он пытался снова поговорить с Марлин, девушка либо убегала, либо посылала в неприличные места. Она была готова с колеса обозрения спрыгнуть, лишь бы рядом не сидеть!

Дьявол, и зачем она мне сдалась? Я ее совсем не знаю!

— Что с тобой? — послышался взволнованный голос Нулары.

— Ты когда-нибудь любила?

— Конечно. — Нулара захлопала ресницами и легла рядом, черный хвост трансформировался в ноги. — Разве можно прожить столько жизней, ни разу никого не полюбив?

Он промолчал.

Заставив себя отвести взгляд от голых женских ног, задумался над тем, какое по счету перерождение проживает. Надо бы разузнать у наставницы.

Игривая волна ласкала камни. Хотелось прыгнуть в воду и плыть: дальше, дальше, заплыть туда, где станет легче дышать этой жизнью.

— Тебе одиноко? — полюбопытствовала Нулара.

Стас взъерошил ее фиолетовые волосы и улыбнулся, затем поднялся, отряхнулся и помахал рукой Лилиджой, которая с любопытством смотрела на Гламентила и неосознанно гладила мизинцем подаренный любовником кулон.

Под руку асуры вернулись на берег.

— Отправите меня куда-нибудь, где я смогу побыть один?

Пряча руки в карманах, Стас нервно облизнул губы.

— Что? — Наставницу вопрос застал врасплох. Она увильнула из-под руки Глэма. — Прости, мы увлеклись, тебе не нужно быть одному.

— Нет, — сухо проговорил Стас. — Именно это мне и нужно.

— Но… — у Лили забегали глаза.

— Разве я много прошу? — вздохнул он и многозначительно посмотрел на наставницу. — Просто отправьте меня в бар. Мне подойдет. У вас ведь есть бар?

После этих слов начался расспрос. Допрос, если точнее. С горем пополам Стас объяснил, что никем или ничем не обижен. Вид у Лилиджой при этом был такой, как будто она услышала величайшую ложь во Вселенной.

Гламентил положил руку на плечо подруги и кивнул:

— Думаю, ничего страшного не случится.

Вспыхнувший взгляд Лилиджой, человека совестного обжег бы и рассыпал прахом над озером, но Глэм слишком влюблен, и как следствие — слишком идиот, чтобы замечать подобные вещи. Влюбленный идиот.

— Как скажете, — наконец выговорила наставница, сверля глазами обоих.