Я впервые передвигалась на санях.
Разумеется, я знала, что в Ледяных горах снег идет чуть ли не каждый день, но как-то не задумывалась о том, что из-за подобных погодных условий средство передвижения тоже менялось. Да ладно, что уж говорить. Я впервые одевалась на улицу так тепло. Несколько нижних юбок, шерстяные панталоны, теплые чулки, высокие сапоги, сверху шуба и шапка, а в довесок мне еще и варежки впихнули, чтобы уж точно не замерзла. Стоя в теплом дворце, я смотрела на все эти вещи с крайней степенью сомнения, но сейчас готова была едва ли не в ноги бухнуться тетеньке, которая отвечала за мой гардероб.
Надо будет с ней хоть познакомится что ли… Да и вообще следует прислугу узнать. Ужасно странно видеть перед собой незнакомые улыбчивые лица, готовые выполнить мою прихоть, и не знать их имен. В поместье у батюшки прислуги было немного, он не любил позерства и не понимал того, что люди кичились множеством слуг в своих домах. Папа не любил напрягать людей понапрасну. Здесь же ходил целый легион разных слуг, и я совершенно не знаю, что со всем этим делать. Спасибо хоть на том, что меня не просят взяться за хозяйство, а то я бы им нахозяйничала, конечно…
Достопочтенная леди Астайн сидела напротив, чинно сложив руки на коленях и смотрела в окно. Сейчас она так разительно отличалась от той женщины, с которой я встретилась в будуаре, что мне даже не верилось. И чем дольше я на нее смотрела, тем больше мне хотелось у нее кое-что спросить. В конце концов мое чувство такта и терпение дали сбой, и я выпалила:
— Почему вы так боитесь собственного сына?
Женщина выпрямилась еще сильнее. Теперь, казалось, будто она проглотила жердь. Я поняла, что с размаху наступила на любимую и всячески оберегаемую мозоль. Но почему-то я была абсолютно уверена в том, что она не посмеет не ответить.
— Он не мой сын.
— Что?! – удивленно переспросила я.
Она только открыла рот, а у меня уже перед глазами стояли картины одна хуже другой. Я даже почти уверовала в то, что женщина убивает жен Малкольма, поскольку сама влюблена в него без памяти. После этой пришедшей в голову мысли, я подумала-подумала и осторожно отодвинулась от нее подальше. На всякий случай.
— По крайней мере, я не его родная мать. Его отец женился на мне, когда лорду было уже четыре года. Разумеется, я люблю его всем сердцем, не меньше, чем Алека.
Ага, Алек значит ее кровиночка. На да… Они так похожи.
— Но милорд никогда не был обычным ребенком.
Я прищурилась. И что это должно значить?
Женщина посмотрела на меня и осторожно вздохнула.
— Вы знаете хоть что-нибудь о клане Астайнов?
— Нет, - мотнула я головой.
Она опустила голову.
— Я так и думала. Вы даже и понятия не имеете в какую-особенную семью вы попали.
Все эти хождения вокруг да около стали мне слегка раздражать. Чего воду-то попусту лить? Нельзя что ли сразу к сути дела перейти? И Малкольм у нее особенный – прямо-таки чудо-ребенок, и семья-та едва ли не божественная, а что, почему — это все дело десятое.
— Так может вы просветите меня, раз уж начали, — как можно более спокойно проговорила.
— Не думаю, что смогу рассказать вам все.
Я заскрипела зубами.
— А в чем, собственно, проблема? Разве я – не леди Астайн?
Женщина бросила на меня взгляд исподлобья. И я поняла, что вся ее неприязнь ко мне никуда не делась. Она с удовольствием окунула бы меня головой в ночной горшок, если бы ей было это позволено.
Нет, все же интересно, что это за поводок, на котором Малкольм держит свою мачеху.
— Ладно, - махнула я рукой. — Не хотите раскрывать божественные тайны – не надо. У мужа спрошу. Намного более интересно мне услышать ответ на свой вопрос. Почему вы так боитесь Малкольма?
И тут женщина засмеялась.
И у меня как-то сразу появилось желание слезть с саней, и вообще слинять куда-нибудь далеко. Потому что это смех… Он был… Ха-ха, несколько… Эм… Сумасшедшим?
Нет, я серьезно. То есть это не что-то вроде облегчения или чувства веселья… Она смеялась действительно, как сумасшедшая. А выражение ее зеленых глаз… В них плескалось что-то такое страшное и чужое. И дикое.
Я отодвинулась от нее еще немного и оказалась прижатой к стенке. Ну и пусть. Тут все равно как-то поспокойнее.
— А ты разве не боишься его? – прохрипела она, отсмеявшись.
Я смотрела на нее во все глаза, готовая в любой момент крикнуть, чтобы остановили сани.
— Нет… - осторожно ответила ей.
— Он проклят, дурочка. Два проклятья омрачают его судьбу, - произнесла она как-то отстраненно.
Я даже уже на дурочку не обратила внимания, на психов не обижаются.
— И что же это за проклятья?
— Он убьет меня, если я скажу.
— Убьет? – несколько нервно хмыкнула я. — Вы же его приемная мать.
— От него не убудет! – крикнула она и, внезапно подлетев ко мне, вцепилась мне в руки. — Он бессердечный! Он с самого начала был таким! С самого детства! Я любила его! Я так любила его! А он… А они! Он был таким нежным. Но эта женщина! Эти голоса!
Сначала я старалась разобрать, что она говорит, с натянутой улыбкой пытаясь вытащить из ее железного захвата свои пальцы, но в ее словах становилось все меньше смысла, и с каждой секундой я все яснее осознавала, что ситуация пахнет жареным.
Вдруг она вскинула на меня глаза с лопнувшими капиллярами. Ее рука на мгновение сжала мою с такой болью, что я едва сдержала вскрик, а потом эта ненормальная вцепилась в мой меховой воротник.
— Ты! Это все ты! Он другой с тобой! Ты! Ведьма!
— А-а-а-а! – закричала я.
Женщина, которая несколько минут назад сидела и представляла собой образец воспитанности вдруг озверела. Она рычала, пыталась ударить меня. Благо был у меня опыт подобных драк.
Не переставая кричать, я сумела схватить ее руки и, толкнув на сиденье, прижать всем телом. Карета резко остановилась.
— Миледи!
Кучер распахнул дверь саней и уставился на открывшуюся ему картину во все глаза. Тем временем мачеха Малкольма клацнула челюстями и зарычала, стремясь откусить от меня кусочек.
А-а-а, Всевышний, убивают!
— Что ты стоишь, болван! Помоги мне!
Женища больно лягнула меня по коленке, и я зашипела. Двое мужчин в форме гвардейцев выволокли ее из саней, еле справляясь с ее силой. Она была словно дикий зверь – прогнулась в спине, рычала, пыталась укусить, скалила зубы.
— Это же леди Герда Астайн! Это же мать лорда! – прокатился шепоток по толпе, собравшейся вокруг нас.
— Миледи! – обратился ко мне мужчина, который пытался удержать бьющуюся в его руках женщину. Его глаза были испуганными. — Что нам делать?!
Нет, это он у меня спрашивает?
У девушки, которая стоит, держась рукой за сани, чтобы не упасть и пытается понять какого дьявола тут вообще творится?!
Нашел он, конечно, у кого спросить!
— Свяжите ей руки, посадите в сани и отправляйтесь с ней во дворец. Там лорд Алек и лорд Малкольм разберутся с этой проблемой.
Мой мозг выдал эти слова и в полном изнеможении упал в обморок. Нет, вы не думайте, что у меня с мыслительной деятельностью все настолько плохо, просто столько потрясений, столько потрясений.
— Миледи!
— Что?! – огрызнулась я.
Гвардеец отшатнулся от меня, поправил воротник, откашлялся и проговорил, запинаясь:
— Мы не можем оставить вас без охраны.
— Так останьтесь кто-нибудь со мной! – резко ответила я, не понимая, зачем из всего раздувать проблему.
— Да, миледи.
Сани уже уехали, а непонятное чувство страха и беспокойства все еще висело в воздухе. Я подняла голову, осмотрела людей, собравшихся вокруг, и поняла, что они избегают моего прямого взгляда и смотрят настороженно, с опаской.
Интересно, почему бы это?
Странно… Очень странно…
Огляделась.
Я стояла на большой улице с рядом высоких домов, которая переходила в площадь с огромной ледяной статуей в центре. Рядом были горки, с которых скатывались и дети, и взрослые. Ряд причудливо разукрашенных и расписанных лавочек притягивал взгляд. Торговцы с покрасневшими щеками заманивали людей купить разные безделушки и еду.
Но отчего-то и они нет-нет, а погладывали в нашу сторону.
Та-а-ак…
По-хорошему нужно вызвать экипаж и свалить назад во дворец. А там заявиться к муженьку и требовать объяснения всему происходящему. Сдается мне, что тут все не просто так.
Но я не хотела пока уезжать, мне нужно было немного прогуляться, чтобы прийти в себя.
Люди передо мной расступались и глядели словно на хищного зверя, сбежавшего из клетки. Опускали голову, отодвигались, удерживали друг друга от приближения ко мне.
Не буду пока об этом думать!
Во-первых, мой мозг в нокауте.
А во-вторых, все равно до истины не додумаюсь.
Но ситуация становилась все страннее.
Расступаться-то народ, конечно, расступался, но потом вся эта толпа не просто разбредалась кто-куда, а следовала за мной на некотором расстоянии, будто я вот-вот должна что-то выкинуть, а они не могут этого пропустить.
Вдохнула запах морозного воздуха, потерла руки в варежках и внезапно вздрогнула, когда в меня откуда не возьмись прилетел комок снега.
Это что еще за новости?! Решили меня вместо помидор снегом что ли обкидать?! Ну, Малкольм! Люди у тебя тут, конечно, крайне дружелюбные!
Я повернулась в ту сторону откуда прилетел несчастный ком и замерла, увидев ребенка. Тот стоял, прижав свои маленькие ручки к своей груди и со страхом смотрел на меня. Заметила, что сзади к нему бежала мать, и на ней просто не было лица.
— Простите! – залепетала она. — Умоляю!
Женщина стала опускаться на колени.
Мои брови в очередной раз взлетели выше неба.
Нет, это, конечно, не комильфо, когда ребенок случайно попадает снегом в лорда или леди, но не до такой же степени! Мы не в каменном веке живем! На колени-то зачем бухаться? Убью я ее что ли за это?
И я совершенно потеряла дар речи, когда чуть ли не все люди на площади стали на эти самые колени опускаться, едва ли не со слезами на глазах умоляю не убивать ребенка и их самих.
— Да что тут вообще происходит?! – не сдержалась и громко воскликнула я.
Люди сжались, словно в ожидании удара.
Так.
Я прочистила горло, чувствуя себя крайне неуютно.
— Я не собираюсь никого убивать. Этот комок был просто случайностью.
Ноль реакции, чей-то ребенок заплакал. Я почувствовала себя извергом каким-то.
— А ну, встаньте сейчас же! – рявкнула я.
Все поднялись - как будто их муштровали, в самом деле!
— Не сметь падать передо мной на колени, ясно вам?! Тут ничего не произошло! Мальчик кинул комок снега, он попал в меня, в чем проблема, ежики зеленые?!
На меня смотрели недоверчиво, но за этой недоверчивостью во взглядах мелькало еще кое-что… Надежда!
Провалиться мне на этом месте, если я хоть что-нибудь тут вообще понимаю!
***
Я почесала варежкой щеку. На меня все еще смотрели. Стояли и смотрели.
— Да идите вы уже куда-нибудь! – едва ли не в отчаянии воскликнула я.
И Слава Всевышнему, поток людей зашевелился!
У меня разболелась голова, я стала потихонечку мерзнуть, щеки уже щипал мороз. Единственное, чего я хотела сейчас – это залезть под теплое одеяло и просто полежать.
Почувствовала, как меня дергают за подол платья. Там стоял тот самый мальчик и смотрел на меня очень настороженно.
— Леди, а вы не сумасшедшая?
Так. Мало того, что у меня брови через раз в волосы уползают, так тут ещё и глаза выкатываться начали.
— С чего бы вдруг?
— Мама говорит, что все жены лорда были сумасшедшими.
Та-ак. А вот это уже интересно.
Я присела на корточки напротив малыша и улыбнулась ему.
— А что еще мама говорит про жен лорда?
— Больше я ничего не слышал, - проговорил он после недолгих раздумий.
Жаль. А у меня уже появилась надежда хоть что-то прояснить.
Взгляд упал на горки, которые сейчас были пусты, да и вообще народу на площади поубавилось.
— Как ты думаешь, твоя мама будет против если мы с тобой покатаемся с них?
Мальчик посмотрел на меня недоверчиво.
— Вы хотите покататься на горках?
Я улыбнулась шире и кивнула.
— Я приехала с юга, и у нас там ничего такого нет.
Мальчик вытаращил глаза.
— Нет горок?!
— Нет ни горок, ни снега.
— И вы никогда-никогда не играли в снежки?!
— Нет, - мотнула я головой. — А что это?
На мгновение он замолчал, будто задумавшись, а потом робко взглянул и предложил:
— Хотите сыграем?
— Конечно!
— А вы точно-точно не сумасшедшая?
— Точно! – заверила я его.
Малыш посмотрел на гвардейцев у меня за спиной, помедлил мгновение, но потом наклонился, зачерпнул ладонями в варежках снег и слепил из него комок.
— Вот, смотрите…
***
— Леди Эрика, вот где вы прячетесь!
Девушка подняла взгляд от книги, которую читала, и нахмурилась, увидев пере собой нарушителя ее спокойствия.
— Прекратите, — очаровательно улыбнулся Алек. — Не стоит буравить меня недовольным взглядом. Вы раните меня в самое сердце.
— Лорд Астайн, — как можно более спокойно проговорила Эрика. — Мне кажется, я ясно выразилась тогда.
Мужчина наклонил голову, усмехаясь, и сел рядом с ней.
— Мне кажется, я также ясно сказал вам о своих намерениях. Что вы читаете? Это Теос Драйн?
Девушка взглянула на переплет книги, будто проверяя точно ли в ее руках была книга этого автора.
— Да…
— Хм… На мой вкус данное произведение не совсем удачное.
Внутри Эрике поднялась огромная волна возмущения.
— Что?! Он прекрасно пишет! Вы видели его слог? Слова так и льются.
Алек усмехнулся.
— Слог – прекрасен. Но доводилось ли вам читать его ранние книги? Тас слова горели. Я чувствовал каждой фиброй души его любовь к своему творчеству. В этой книге я увидел, что он устал.
Девушка опустила глаза. Она никогда бы не подумала, что Алек принадлежит к числу людей, которые читают, и более того, читают не просто для галочки, но вдумчиво.
— Если вам нравится Теос Драйн, вы оцените Калию Ловаро. Из-под ее пера вышел великолепный цикл из семи книг, в каждой из которой она взывает к добродетели людей. Если мне не изменяет память, название первой книги – «Милосердие».
— Кажется, вы довольно начитаны, - проговорила Эрика, не поднимая глаз.
Почему-то в ее голове вспыхнула сцена, когда Густав сжег в камине все ее книги, говоря, что это пустая трата времени, и что книги, в любом случае, не учат ничему хорошему.
— Как и вы, моя леди?
Девушка улыбнулась краешком рта и взглянула прямо в глаза Алека.
— Я - не ваша леди, милорд. Я уже говорила, что помолвлена, но если вы не расслышали, то повторю. Меня уже связывают обязательства перед другим мужчиной.
Он некоторое время удерживал ее взгляд, а потом посмотрел на стену позади нее и сжал зубы.
— Данное обстоятельство не может меня остановить. Я же знаю, вы тоже…
Мужчина посмотрел на нее, а затем, вдруг неожиданно обхватил ладонями ее затылок и прижался губами к ее губам, целуя. В первое мгновение она замерла, но потом резко оттолкнула его и встала, глядя на него со смесью смущения и недовольства. Книга со стуком упала на пол, страницы распахнулись.
— Что вы делаете?! Читаете о добродетели людей, а сами пытаетесь добиться расположения почти замужней дамы! По-моему, это характеризует вас не с лучшей стороны!
Алек тоже поднялся, глядя себе под ноги. На его лице показалась неуверенная, мягкая улыбка.
— Полагаю, я совсем потерял голову от чувств…
У Эрики перехватило дыхание, но она постаралась взять себя в руки.
— Вы совершенно правы. Я вел себя недостойно. Но позвольте хотя бы быть вашим другом.
Он взглянул на нее, и в его глазах, подернутых дымкой печали, она увидела свое отражение. Почему Алек так расстроен? О каких чувствах он говорил? То не могли быть чувства серьезные, ведь они знали друг друга всего пару дней. Но все же… Отчего и у нее на сердце было неспокойно?
— Только другом, леди Эрика…
— Хорошо, - наконец, согласилась она. — Но, если я замечу, что вы пытаетесь пересечь тонкую границу нашей дружбы, я тут же прекращу всякое общение с вами.
Он улыбнулся и кивнул.
— Я так…
— Лорд Астайн! – воскликнула служанка, вбежавшая в этот уединенный уголок огромной библиотеки. — Ваша матушка!
Алек резко развернулся к девочке, которая никак не могла отдышаться от бега.
— Она наверху. Милорд просил вас явиться немедленно!
Вскоре девушка осталась одна, с беспокойством глядя вслед убежавшему Алеку. Что же там случилось? Что-то серьезное?
А потом она широко распахнула глаза.
Ведь достопочтенная леди Астайн была на прогулке вместе с Лисой!
Эрика быстро пошла наверх в покои подруги, стремясь проверить все ли с ней в порядке. Она сама не запомнила, как миновала ступени и путь по коридору, но внезапно ее привлекли голоса, доносившиеся из соседней двери.
— Что это значит, Малкольм?! – закричал Алек. — Что ты сделал с моей матерью?!
— Ты же знаешь, что я ничего не делал, — проговорил лорд Ледяных гор своим спокойным тоном.
— Ты не видишь?! Она сошла с ума! – его голос сорвался. — Почему на нее подействовало твое проклятье?! Отвечай мне, брат!
Послышался звук удара, что-то разбилось.
— Не забывайся, Алек, — услышала она холодный голос прямо рядом со стеной.
Девушка не успела отойти, а дверь уже открылась. Лорд Астайн вышел из комнаты, кинул на нее взгляд, от которого все внутри нее похолодело и прошел к лестнице.
Этот лорд пугал ее до жути, и когда она думала, что Лиса вышла замуж за это чудовище только из-за нее, ей хотелось выть. Но сейчас она почему-то не думала об этом, взгляд ее был обращен на дверь в комнату, где все еще был Алек.
Когда она заглянула туда, увидела, что мужчина сидел на полу, опустив голову.
— Лорд Алек? — позвала она его.
Мужчина поднял голову, и от выражения его лица внутри нее что-то дрогнуло и сломалось.
— Моя мать… - прошептал он потерянно.
Она не знала, как очутилась рядом с ним и опустилась на колени.
Ее руки сами собой потянулись к мужчине и обняли его.
Его руки плотным кольцом сомкнулись на спине Эрики, цепляясь за нее, находя в ней утешение.
— Все хорошо. Все будет хорошо, - прошептала она. — Все будет хорошо…