Двенадцатая жена, или Выжить после...

ГЛАВА 7. ДОМАШНИЕ РАЗБОРКИ

Я плыла в неясном мареве, одолеваемая необъяснимыми и малоприятными ощущениями: мне казалось, что я тонула что-то вязкое наступало со всех сторон, давило на легкие. Воздуха не хватало, а я боялась сделать вдох. Мне было тревожно и неприятно, я хотела вынырнуть из этого кошмара, но не понимала, где дно, а где поверхность.

— Габриэль! – голос одновременно звучал откуда-то далеко, но и был здесь, совсем рядом. — Габриэль, где ты, любимая?

На мгновение я почувствовала надежду на спасение, а потом испугалась. Мне стало страшно - очень страшно - что этот голос сейчас исчезнет, уйдет, скроется словно луч солнца, поглощенный облачным небом.

Я открыла рот, чтобы крикнуть что-то, хоть что-нибудь. Я хотела попросить о помощи, но не смогла произнести ни слова.

— Да… - услышала я чей-то хриплый, скрипучий голос. — Да, действует…

Этот голос был странно довольным… Он так не вписывался в общую гнетущую атмосферу страха, ужаса и неопределенности, что я замерла.

Это что за гадина бородатая вот так смеется над чужим горем?

— Габриэль!

Муженек, ты что ли?

Я ухватилась за протянутую мне руку и вырвалась из темного, неприятного марева. Малкольм держал меня на руках, с беспокойством вглядываясь в лицо.

— С тобой все хорошо, ты не ранена?

— Эм, нет… - я нервно улыбнулась, не понимая, почему он все еще держит меня на руках.

Меж тем распахнулась какая-то дверь, и мы оказались в светлом салоне с множеством диванчиков. Малкольм дошел до одного из них и осторожно опустил меня, держа как ценную вазу.

Я прищурилась. Воспоминание вспыхнуло в памяти. Воспоминание, как одна такая очень ценная ваза разбилась в дребезги в его покоях. В свете этого быть драгоценной вазой мне не хотелось совершенно.

Я вывернулась из его объятий, елозя словно червячок и, перекатившись на диване, встала на пол.

— Что такое? — спросил он. — Ты чем-то встревожена, любимая?

Он погладил меня по щеке, а у меня глаза полезли на лоб.

Это когда это я его любимой-то стала? Что-то как-то я пропустила этот момент!

— Не покидай меня больше. Не оставляй меня, я этого не вынесу… - пробормотал он, привлекая меня к груди.

Я все еще несколько ошарашенная его признанием позволила себя обнять. Мой нос уткнулся в ткань его камзола, и я сделала глубокий вдох, ожидая почувствовать запах мороза и горькой мяты, но… Не в этот раз.

Нахмурилась. Отстранилась. Пристально посмотрела на него.

— Ах ты! – возмутилась я и ударила его в грудь. — Опять ты ко мне в сон залез! Да что ж из тебя вредность-то так и прет, дай людям поспать спокойно!

— Что ты такое говоришь? – удивился Малкольм.

— Нечего тут из себя святую невинность строить! – вскинула я кулак и пригрозила ему. — У меня хук справа отработан в совершенстве, так что молчи и не зли меня!

Я недовольно фыркнула и села на диван.

— Что ты делаешь? – еще больше изумился муженек.

— А что, непонятно?! Жду, когда этот сон закончится! – буркнула я. — Нет у меня как-то желания с выдуманным тобой общаться, так что отстань.

Я моргнула и поняла, что стою о колыбели.

Среди мягких подушечек, на белоснежной с голубой вышивке перинке спал прелестный малыш, закинув ручки за голову. Мальчик что-то лепетал во сне и надувал губки.

— Наш сын прелестен, не правда ли?

Меня обняли за талию, привлекли к себе и поцеловали в бок. Я с удивлением смотрела на свой кругленький животик, на руку с красивыми длинными пальцами, которая осторожно ласкала его.

— Это будет дочка, как думаешь?

Я еще больше изумилась.

Интересно… И каким бы образом у меня появился сын, а еще и до кучи дочь, если я – прямо-таки святая невинная дева! И вот что-то я совсем не помню, как всякому разврату предавалось, тем более с моим муженьком, который наглым образом лапает мой живот.

Будто опровергая мои же собственные мысли, в голове вспыхнули картинки совсем недетского содержания с участим меня и мужа.

Эм… Ха-ха…

Не то, чтобы я была готова к детям…

Потихонечку, помаленечку я принялась пятиться, напряженно улыбаясь Малкольму, который смотрел на меня со смесью боли и непонимания.

— Ты оставляешь меня? Оставляешь сына? – с невероятной мукой в голосе спросил он.

Я нервно усмехнулась.

— Я бы тебе и дочь в придачу отдала. Просто знаешь, это как-то все подозрительно. Словно… Кошмар.

— Кошмар? Но я люблю тебя! – воскликнул он.

— Что ж, поздравляю. А я как бы это… Пойду, наверное.

Я распахнула дверь и вошла в прекрасный сад, где у пруда сидел муж. Мамочка родная, снова он!

Малкольм задумчиво убрал прядь с лица и посмотрел на меня.

— Вот ты где, а я тебя повсюду ищу, — улыбнулся он.

Я со страхом отошла назад.

Да что же это такое! Точно кошмар! Куда ни глянь повсюду один Малкольм, что же за проклятье-то такое!

В конце концов, можно мне посидеть в одиночестве или нет?!

Я пошарила взглядом вокруг себя, увидела лопату и, ухватившись за черенок, вскинула ее над головой с воинственным кличем.

— А ну пошел отсюдова! – завопила я и бросилась на мужа.

Он заорал не своим голосом, подскочил с лавочки, на которой сидел, томно вздыхая, и побежал от меня, сверкая пятками.

— Будешь знать, как людям в сны влезать! – вопила я.

Вздрогнула и открыла глаза.

— Миледи, - шепотом позвала меня служанка, которая смотрела на меня со страхом.

Я вздохнула и потерла рукой лицо.

— Что такое?

— Вы так кричали… - еще тише прошептала она. – Я боялась вас будить, но вы кричали, что убьете кого-то…

Тьфу ты! Малкольм, вот все из-за тебя! Теперь меня еще слуги будут бояться, думая, что я ненормальная.

— Просто кошмар, - буркнула я и поднялась.

Передо мной было штук пятнадцать горничных, которые стояли, чинно сложив руки перед собой и покорно смотрели на меня.

— А… Это что здесь такое происходит? — спросила я, сама не зная у кого.

— Миледи, простите, что не представилась. Я – ваша камеристка – миссис Валия Ланд.

Перевела взгляд на говорившую женщину. Это была та самая женщина, которая руководила переносом платьев, когда я только приехала.

— Это ваши пятнадцать личных горничных, которые будут помогать вам и повиноваться во всем. Вы можете полагаться на них, как на самих себя, миледи.

Та-ак…

На кой черт мне пятнадцать горничных? Нет, ладно еще две или три, но пятнадцать?! Серьезно?! Где здесь экономка, мне нужно поговорить с ней о сокращении моего штаба прислуги! Подумать только… Пятнадцать горничных! Это же сколько денег уходит чисто на пособие слугам!

— Лорд Астайн пожелал, чтобы мы помогли привести вас в порядок как можно быстрее. Также он передал, чтобы вы, как будете готовы, спустились в главный зал.

Эм, намечается что-то интересное? Ну, допустим…

Главный зал представлял собой изящное сочетание твердых линий и мягкость купольных сводов, острых стрельчатых арок и округлых высоких окон, белоснежных мраморных стен и покрытой морозным узором голубых плиток пола.

В центре его, выстроившись в две шеренги, стояли лакеи в парадных ливреях, горничные - в строгих платьях, кухарки, с которыми я уже успела познакомиться, были в своих расшитых фартуках. Меж этих двух колонн со стороны дверей находились седой мужчина, в расшитым золотом камзоле, и статная женщина в дорогом платье. Последняя показалась мне знакомой, и уже через мгновение, я вспомнила, что это именно она провела нас с Эрикой по дворцу.

Мужа нигде не было видно.

Ну и что это за показательное выступление?

Едва я вошла, невысокий лакей тут же выскользнул в боковую дверь. Оставшиеся слуги посмотрели на меня настороженно, особенно кухарки, которые аж вздрогнули при моем появлении. Но тем не менее все склонились в низким поклонах. И лишь та женщина, с которой мы встретились в первый день, сверкнув своим бриллиантовым ожерельем, едва ли присела в реверансе.

Хм-хм-хм.

Я так понимаю, это мадамочка чтит себя чуть ли не ровней господам. И не то, чтобы я считала, что слуги – второсортные люди, но полагала, что минимальное уважение они к своим работодателям испытывать должны.

Но вот из боковой двери, той самой, куда скользнул маленький лакей, показался муж собственной персоной.

Угадайте что?

Да, он был совершенно бесстрастен… Его взгляд лениво скользнул по присутствующим, остановился на мне и произошло нечто неожиданное... Он улыбнулся!

Я говорю совершенно серьезно.

Его губы чуть изогнулись, а холод в глазах на мгновение сменился чем-то теплым и приятным. Я шумно выдохнула через нос, пытаясь обрести над собой контроль.

Вот так внезапно нападать из засады совершенно не хорошо, господин муж.

Но Слава Всевышнему, я взяла себя под контроль, усмехнулась и помахала ему рукой, прекрасно осознавая, что нарушаю все правила этикета, которые по указанию дядюшки вдалбливали в меня толпы учителей. Но знаете что? Плевать я хотела на этот этикет, как по мне он слишком сильно усложнял жизнь.

— Муж мой, ты звал меня, и вот я здесь, - усмехнулась я еще шире. — Собственно, ты чего хотел? У меня столько дел, столько дел…

Я притворно вздохнула, изображая невероятную занятость.

— Я не отниму у тебя много времени, - произнес он.

— Ну, ты уж постарайся!

Он подошел ко мне и подал руку. Я посмотрела на его изящную кисть, помедлила мгновение, и вложила в нее свою. Малкольм сжал мои пальцы, и у меня внутри что-то дрогнуло. Моя слегка тронутая загаром рука так красиво смотрела в его белоснежной…

Ту-дум-ту-дум.

Так! Снова ты, глупое сердце?!

Хватит там на барабанах играть! Тоже мне, разошлось!

Меж тем он чуть подтолкнул меня вперед и проговорил:

— Это ваша новая госпожа, леди Габриэль Астайн. Прошу уважать ее и подчиняться любому ее приказу, как моему. Миледи может по своему желанию, не спрашивая моего разрешения уволить любого, кто, как ей покажется, не добросовестно относится к своим обязанностям.

Мои брови в очередной раз стали потихонечку взбираться по лбу, стремясь достигнуть волос.

Мамочка родная, что он такое говорит?! Это он меня официально хозяйкой объявил?! А если на меня какие-нибудь домашние обязанности взвалят?! Это же ужас!

Я со страхом и недовольством обернулась к мужу, тот встретился со мной взглядом и на его губах показалась едва заметная усмешка лед в глазах блеснул чем-то до ужаса завлекательным, а затем Малкольм снова посмотрел на слуг.

— Миссис Гейл, введите миледи в дела дворца, вы прекрасно выполняли обязанности хозяйки, но теперь этого делать не потребуется.

Миссис Гейл поклонилась, исказив губы в самой фальшивой и подобострастной улыбке, которую мне только довелось видеть. Бриллианты на ее шее снова сверкнули, когда она присела в реверансе, который на этот раз был ниже и почтительнее предыдущего.

Ой, что-то совсем мне не хотелось общаться с этой дамочкой. Я уже обернулась к мужу, готовая сказать, что совершенно не желаю выполнять никаких хозяйских обязанностей, но он уже отпустил мою руку и, одарив равнодушным взглядом, удалился.

Ну, и что это такое было?

Как будто не он мне тут улыбался, усмехался и глазки строил! И вот вам, здравствуйте, снова это его равнодушие. Бесит!

Послышалось два хлопка.

— Все свободны. Быстрее приступайте к работе, - услышала я несколько надменный голос экономки, а затем она, величественно плывя по паркету, подошла ко мне и глянула сверху вниз. — Миледи.

Высокомерие в ее голосе можно было черпать ложками и раздаривать обделенным. Ах этот ее взгляд, полный неслыханного превосходства, ах эти ее поджатые губы, показывающие все презрение ко мне.

Жаль. А при первой встрече она мне понравилась.

Я постучала пальцами по губе, рассматривая ее, прищурив глаза.

— Как ваше имя? – спросила ее.

Она поджала губы сильнее, отчего они превратились в тонкую ниточку.

— Миледи, если вы не расслышали, я с удовольствием вам напомню…

«Вот же, тугоухая бестолочь» - был истинный смысл ее слов.

— Меня зовут миссис Гейл.

Я усмехнулась и похлопала ее по плечу, мысленно хихикая над тем, как вытянулось ее лицо.

«Что вы себе позволяете?» - кричала она всем своим видом.

— Это я расслышала. Я говорю о вашем имени.

— Лидия.

Я широко улыбнулась и снова по-братски хлопнула ее по плечу.

— Ну, что, Лида. Очень приятно с тобой познакомится.

Учись, как надо фальшиво улыбаться.

Женщина сделала шаг назад. Ее глаза готовы были меня испепелить. Неприязнь исходила от нее так явственно, что это переходило всякие правила приличия. Но, с другой стороны, о каких приличиях могла идти речь, если она видела во мне соперницу, отбирающую, по ее мнению, законную власть.

— Очень хорошо, что мы встретились. Я желаю уволить двенадцать своих горничных.

Лицо женщины застыло, ее недовольство выросло. Она попыталась изобразить улыбку, но скорее получился оскал.

— Но, миледи. Я лично разрабатывала план штаба прислуги. Каждая горничная точно подобрана и занимается своей работой.

Ну, если она лично разрабатывала план, тогда я точно хочу их уволить.

— Лидочка, ты не расслышала? – мило и даже несколько глуповато улыбнулась я. — Мне казалось, что я не спрашивала твоего совета. Я сказала, что хочу уволить двенадцать служанок.

У женщины дернулся один глаз, я почти явственно услышала скрежет ее зубов и хруст стиснутых кулаков.

— А еще мне очень интересно взглянуть на план штаба. Принесешь мне его, Лид? – я потрепала ее по плечу. — Мы ведь так хорошо понимаем друг друга.

После этих слов я еще шире улыбнулась и, развернувшись, пошла в комнату, напевая навязчивую мелодию, но потом не удержалась от смеха.

Не удивлюсь, если экономка первым делом побежала отстирывать плечо на своем платье, до которого дотрагивалась такая ничтожная персона, как я.

Я поймала лакея, пробегавшего мимо меня.

— Передай леди Эрике, что я хотела бы ее видеть.

Юноша сглотнул и выдавил из себя дрожащую улыбку.

— Леди Эрики нет во дворце, миледи.

— Нет? – удивилась я. — А где же она?

— Не знаю, миледи. Я только видел, как она уходила. Будет ли вам угодно найти ее?

Я задумчиво потерла щеку.

— Просто когда леди Эрика вернется, сообщи ей, чтобы она нашла меня.

И куда же делась моя подруга, хотелось бы мне знать?

***

— Не пригибайся слишком сильно к шее, - крикнул Алек.

Девушка кивнула и последовала его совету. Дракон под ней довольно фыркнул.

Эрика не знала, чем заслужила такое отношение со стороны Доша, но тот души в ней не чаял. И когда она гладила чувствительное место на его шее, он урчал как довольный котенок.

— Хорошо! – крикнул Алек и широко улыбнулся. — Попробуй подняться в воздух, но не давай ему взлететь высоко. Помни, что я тебе говорил!

По телу девушки пробежала дрожь предвкушения. На губах заиграла яркая улыбка, и она, ухватив дракона за наросты на его шее, нажала коленом туда, где показывал Алек.

— Полетели, Дош, — прошептала она.

Дракон шумно выдохнул через нос, выпустив пар, затем радостно заклекотал и поднялся, оттолкнувшись от земли, взмахивая крыльями. Все было идеально, но Дош взлетел… Но почувствовав, как им управляют неумелые руки, он вдруг встрепенулся, испугался и взревел. Эрика испугалась не меньше. Она вцепилась руками и ногами в дракона и пыталась удержаться, пока он метался из стороны в сторону, точно раненый зверь. Эри уже не думала ни о каком контроле, все наставления Алека вылетели из ее головы.

«Только бы выжить» - подумала она и зажмурилась.

Дош сделал очередной резкий поворот, и она взвизгнула.

— Алек! – закричала девушка, что есть мочи.

Уткнувшись лбом в шею дракона, она дрожала от страха.

И зачем она кричит? Что мужчина сможет сделать? Что он сможет сделать с драконом?

Нет, он и она могли только ждать, когда Дош успокоится и спустится на землю, да еще надеяться на то, что Эрика не упадет раньше. А такая возможность была все реальнее, потому что пальцы ее уже стали уставать.

— Эрика!

Девушка резко повернула голову и увидела, что Алек подлетел к Дошу на другом драконе. Надежда зажглась в ней, но Дош вильнул, пальцы ее разжались, и девушка с громким криком полетела вниз.

Она зажмурилась, ожидая столкновения с землей. Тело ее перевернулось в воздухе, она закричала громче, но вдруг ее стан обхватили сильные руки.

— Тише, все хорошо, я держу тебя.

Алек.

Инстинктивно она вцепилась в него крепче и прижалась всем телом. Ей нужно было это. Ощутить спокойствие, после того как ее кружило и шатало в воздухе. Ее голова устроилась на его плече, и она всхлипнула от пережитых эмоций. Слезы потекли из глаз.

Алек осторожно погладил ее по голове и крепче обнял.

— Все хорошо. Все хорошо.

Эрика обняла его за шею и снова всхлипнула. Ее била дрожь, пришел запоздалый страх. Ей казалось, что она больше никогда в жизни не подойдет к дракону, если только за действительно ценное вознаграждение.

Постепенно разум стал возвращаться к ней. Она поняла, что они уже давно на земле. Алек разместился на скамейке в драконнике и укачивал ее, сидящую у него на коленях.

— Милорд, с леди все в порядке? – услышала она встревоженный голос.

— Все хорошо, - она почувствовала, как он снова осторожно погладил ее по волосам. — Леди просто испугалась.

— Вы так ловко оседлали того дракона! Никогда не видел, чтобы он поднимался в воздух так стремительно и летел так быстро. Вы – превосходный наездник!

Алек рассмеялся, крепче прижимая Эрику к себе.

— А ты – превосходный льстец! Беги работать, Дош наверняка голоден.

Девушка хотела позволить себе остаться в этих надежных и приятных объятьях с запахом полыни и вереска, но не могла.

«Я помолвлена. Я помолвлена», - продолжала шептать она сама себе.

«Я люблю своего жениха. Я люблю Густава», - кажется, она верила в это.

— Благодарю, что спасли меня, Алек, - проговорила она, отстраняясь и неловко спрыгивая с его колен.

Ее все еще пошатывало, и мужчина сомкнул пальцы на ее плечах, придавая ей устойчивости.

— Вам не за что благодарить меня, Эрика. В конце концов, это я посадил вас на Доша. Я совсем позабыл, что Дош пуглив, точно мышонок.

— А по нему не скажешь, - пробормотала девушка, набираясь сил, чтобы отойти от Алека.

Все так запуталось…

После того, как вчера она видела его совершенно разбитым и потерянным, броня вокруг ее сердца стала еще тоньше, чем раньше. Ей следовало не видеться с Алеком вовсе, но почему-то, когда он сегодня прислал ей записку с предложением научить ездить верхом на драконе, она не смогла отказать.

Эри утешала себя тем, что как бы далеко не зашли их отношения, она все равно уедет. Она все равно выйдет замуж за Густава, потому что это правильно. Она обещала ему, и она сдержит слово.

— Все мы что-нибудь скрываем глубоко внутри, Эрика.

Его горячее дыхание ударило ей в ушко, и по телу ее пронеслись тысячу мурашек. С губ сорвался легкий вздох, и она, дернув плечом, отошла.

Краем глаза она заметила, как мелькнула лазурная чешуя Доша. Алек проследил за ее взглядом и печально улыбнулся.

— Вы наверняка не подойдете теперь к нему на расстояние пушечного выстрела, не правда ли?

Девушка сначала хотела согласиться, но потом Дош поднял голову посмотрел в ее сторону и счастливо зарокотал. Глядя на это, Эрика не смогла не улыбнуться.

— Полагаю, в ближайшее время я точно не сяду на него верхом. Но на него невозможно злиться. Вы только посмотрите, Алек, он же – само очарование.

Она обернулась, и увидела, что мужчина смотрит на нее с легкой, беззаботной улыбкой на губах. Его зеленые глаза сияли.

— Ходит в наших далеких краях одна красивая легенда. Желаете ли вы, чтобы я рассказал ее?

— Пожалуй, - ответила она, чуть подумав.

— Давным-давно далеко-далеко в горах жил богатый король. У него было все, о чем только мог мечтать любой смертный. Его сокровищница разрывалась от золота. Люди повиновались каждому его слову. Другие короли трепетали, лишь только услышав его имя. И даже Ледяной – повелитель всех драконов был подвластен ему.

— И чего же ему не хватало?

— Сердца. Оно было окутано льдом, также как гора, на которой стоял его дворец. Многие прекрасные девы пытались растопить это ледяное сердце, но ни одна не достигла ничего. И вот однажды, выйдя к своему дракону, он увидел, что тот покорно склоняет голову перед незнакомой ему девушкой. И лишь взгляды их встретились, как лед в груди короля стал таять, пока обжигающе горячее сердце снова не забилось в груди. С тех пор, говорят, что девушка, покорившая дракона, покорит и сердце его хозяина.

— Красивая легенда, — улыбнулась Эрика. — А что же король и та девушка? Они остались вместе?

Алек смущенно опустил голову.

— Я всегда пытался найти ответ на этот вопрос, но сдается мне, что никто не знает продолжение этой легенды. Я нашел только книги, где за основу взята эта история.

— Хотела бы я их прочесть…

Эрика снова посмотрела на Доша.

Имел ли он в виду?..

Но нет… Ведь она так и не смогла оседлать дракона. Или это не берется в расчет?

— Леди Эрика! – вырвал ее из плена мыслей чей-то голос.

Она обернулась и увидела спешащего к ней лакея.

— Миледи просила вас зайти к ней.

— Разумеется, я скоро приду.

Девушка повернулась к Алеку.

— Мне пора идти.

Он только кивнул и, поймав ее руку, поднес к губам, отчего у Эрики перехватило дыхание.

— Жду с нетерпением нашей следующей встречи… Мой друг.

Она улыбнулась и поспешила к Лисе.

Разумеется… Конечно… Друг…