Его выбор (СИ)

Глава 18

— Ты издеваешься? — устало спросила я.

Несколько часов назад мы посадили моих женихов на королевский поезд, а сами пообещали присоединиться через пару станций и отправились куда-то.

Собственно, «куда-то» оказалось транспортным узлом грузовых дирижаблей.

— Ничуть, — спокойно ответил брат. — Но если допустить, что дирижабль сюда рухнул по твою душу, то что помешает пустить паровоз под откос?

— Допустим, — я не стала спорить с очевидным, сил не было даже сидеть, не то, что спорить. — Но ты подумал о моей маленькой проблеме?

— Естественно, — ответил брат и сунул мне в руки полуторалитровую бутыль с каким-то мутным содержимым.

— Это что? — я брезгливо осматривала тару без намека на этикетку.

— Общая анастезия.

— Что??

— Армейский самогон.

Я покосилась на Кириона, ожидая, что это какая-то несмешная офицерская шутка, но нет, брат был исключительно серьезен.

— Ладно. Хуже мне уже точно не будет, — пробормотала я и отхлебнула с горла.

Вкус был как у керосина. Запах, впрочем, тоже. А по ощущениям будто сквозь глотку протащили колючую проволоку.

— Ну как? — спросил Кирион.

— Отвратительно.

— И прекрасно. Ты пей-пей, не отвлекайся. Нужно поддерживать такой уровень хмеля в крови, чтобы не было страшно и не начинало тошнить.

Потом брат посмотрел, как я прикладываюсь к бутылке, и задумчиво добавил:

— Впрочем, если тебя будет тошнить всю дорогу, это тоже неплохо.

— Почему? — просипела я.

— Потому что когда тело предает, некогда предаваться душевным терзаниям.

— Тебе виднее, — усмехнулась я.

На третьем глотке самогон уже не казался таким отвратительным, хотя все еще чем-то напоминал керосин.

Мы въехали на территорию порта, брат коротко переговорил с начальником, и уже через четверть часа мы оказались в пустом трюме грузового дирижабля. Среди пустых коробок, забытых тряпок и обрывков веревки прямо на полу сидело аж два высочества — мое и брата. И пили сивуху прямо из горла.

— Ты как? — спросила брат, когда мы оторвались от земли.

— Нормально, — усмехнулась в ответ.

— Я не про полет.

— Я тоже.

Кирион помолчал, приняв бутылку из моих рук.

— Первая кровь — это всегда сложно. Она впечатывается тебе на подкорку на всю жизнь.

— Эта война бессмысленна — тихо произнесла я. — Они ненавидят нас по религиозным причинам, мы их — по антропологическим.

— Любая война бессмысленна, — усмехнулся брат, глотнув самогон.

— Матриархи закрывали глаза на Фронтир, да?

— Да, — глухо ответил Кирион. — Так проще. Удобнее. И дешевле, чего уж там.

— Я должна это исправить, — прошептала я.

— Ты не можешь наладить даже свою личную жизнь, — жестко проговорил брат. — Не бери на себя обязательств больше, чем сможешь исполнить.

Я замолчала. Немного упрямо, немного обиженно. Да, конечно, нельзя по щелчку пальцев взять и превратить Фронтир из вечно тлеющего конфликта в простую границу.

Но и не попытаться нельзя. Потому что если я не попытаюсь, рано или поздно Вальтера там убьют.

Кажется, эта мысль сорвала последнюю резьбу. А может и не мысль, а очередной глоток сивухи. Я даже не поняла в какой момент по щекам побежали слезы.

Брат сидел рядом с прикрытыми глазами и делал вид, что спал. А я делала вид, что его здесь нет.

Потому что я рыдала и не могла остановиться.