Эхо войны

Глава вторая

-- В доме чародея вечно что-нибудь да выходит, -- с чувством сказал Кальцифер.

Диана Джонс

За окном шел дождь.

Крупные капли разбивались о листья и цветы, смывая пыль с поникшего кустарника под окном. Моросило уже второй день, и чахлый цветник, разбитый у основания западной башни, начал робко зеленеть свежей листвой.

Война прогнала жару.

- Орие, посмотри, там Атки во дворе не видно?

- Нет.

Прихлебывая из исходящей парком кружки, я протерла рукавом запотевшее окно казармы. На меня предсказуемо смотрело отражение типичной северянки - белокожей и зеленоглазой (на Деррин нас, "снежных", в два раза больше, чем смуглых темных южан). Ну разве что не самой изящной разновидности - мы, силовики, все высокие и размашистые, а в остальном... Все по стандарту: уши по линеечке, гривка подстрижена, нашивки наглажены. Образцовый работник, да и только... Мне б еще косу, как всем нормальным солам - вообще красавица была бы. А с тем, что у меня сейчас на голове, я похожу то ли на давно сбежавшую каторжницу, то ли на пилота в отставке. Только им обривают половину головы - первым, чтобы легко опознать при побеге, вторым под пилотские обручи. Мой кошмар стилиста был следствием второго варианта - как "столичную", меня в свое время подрядили возить по окрестностям комиссию из Центра. Было это еще в прошлом году, так что сейчас на моей голове справа топорщится отросший ежик из белесых прядей, слева увязанных в хвост. Можно уже постричься "под фуражку" и стать симметричной, но жалко волос.

Взводный называет меня "взбесившейся снежинкой". И имеет на то все основания.

- И где только бегает по темноте... - Ремо на секунду оторвался от осмотра солдатских тумбочек на предмет антисанитарии. - Опять заберется в ров, промерзнет, заболеет...

- Что замерзнет - сомневаюсь, - я отошла от окна. - Вот промокнет - может быть.

- Я не знаю, что с ней делать, Орие, - врач вздохнул.

- А ведь девочка только начала взрослеть... - я выдернула из-за рамы травинку и сунула в рот. Задумчиво пожевала и добавила: - Нашел бы ты ей мать. И поскорее.

- А сама не хочешь?... - он грустно улыбнулся. - Я понимаю, что разговоры по душам - твоя специальность, но я в духовнике не нуждаюсь. В новой жене - тем более.

- Айрит умерла давно. А вы с Аткой живы.

- Ты не понимаешь, о чем говоришь, - Ремо привычно пропустил мои слова на эту тему мимо ушей. - Кстати, напомни мне, где сейчас обретается твой муж?

- Вот именно - муж. А не бывший муж.

- Это что, кардинально меняет суть?

Я пожала плечами. Традиционный конец традиционного разговора. Как только я пыталась утвердить в сознании Ремо мысль о том, что хоронить себя вместе с женой нельзя, мне мгновенно напоминали об огрехах собственной жизни.

Первая заповедь служителя Кодекса - те, кого упрекаешь, не должны иметь возможности упрекнуть тебя. Жаль только, что святых и безгрешных нет среди нас.

Ровно через десять минут пропажа нашлась сама. И заодно принесла вести, которые в сравнении с начавшейся в Центре войной, о которой пока ничего толком не было известно даже коменданту, вначале показались мелочью. Увы.

- Тетя Орие, мы с Римсом там такое... Ой, папа... - слова летели впереди Атки плотной завесой, явно мешающей зрению - отца девочка заметила, только споткнувшись о его ботинок.

- Римс?... - Ремо со странным выражением лица приподнял одну бровь.

- То есть, Олли мне сказала, что Римс ей сказал, что они с... - залепетала она, пятясь к выходу из казармы.

- Атка! - перебила я бессмысленный словесный поток. - Что вы там... то есть что он "там" натворил?

- Тетя Орие, ведь неправду говорят, что вы из мор? В смысле не из тех, которые у коменданта в террариуме, а настоящих? Которые из могил встают, из детей жизнь тянут и насылают кошмары?

Я выронила кружку, поймав ее в ладони от пола.

Тикки, занимающая койку над моей, заинтересованно перевесилась через бортик и выразительно хмыкнула. Кто-то сделал громче звук казарменного голопроектора с последней записью "Песчаной трассы".

- Атка, где ты вообще этого набралась?...

- Я теперь точно знаю, что про вас врут все, - выпалила девочка. - Я настоящую мору нашла! Она знаете какая! Давайте ее поймаем и в столичную Академию в музей сдадим!

- Где ты шастала? - вскинулся Ремо. Я наступила ему на ногу и вкрадчиво спросила:

- И как ты узнала, что это?

- Мора - это мора! Что тут знать?

- Логично. Ну тогда веди к своей "настоящей море", - я шагнула к ней и вполголоса поинтересовалась: - Надеюсь, Римса "там" уже нет? Кстати, это далеко?

- Есть. Сторожить остался, - тихо буркнула девочка. - За оврагом, в горах.

- Позвонить ему можно?

- Не, - она мотнула головой. - У него же переговорника своего нет.

- Замечательно, - пробормотала я себе под нос и обернулась к ее отцу. - Слушай, свистни Тайлу, чтобы дайр какой-нибудь прогрел...

- Если ты думаешь, что я отпущу ребенка с тобой одной ночью в горы, то...

- И оставишь другого ребенка в тех же горах рядом с логовом скального оборотня - а это, скорее всего, он? Знала бы дорогу - поехала бы без нее.

- Это не повод идти на него в одиночку!

- Предлагаешь идти на него всем взводом? Это всего лишь полиморф, причем довольно пугливый. Хочешь, езжай со мной, убедишься сам.

- Ага, - подала сверху голос Тикки, задумчиво накручивая черный длинный локон на палец. - Слушай, Морровер, псионы все такие ненормальные, или ты в силу служения Смерти выделяешься? Не смей гробить единственного врача форта. Он хоть и с придурью, но другого сюда не затащат.

Ремо, ни на кого не глядя, резко развернулся и вышел на улицу. Атка смущенно потопталась у моей кровати и вышла следом. Тикки пожала плечами:

- Эти детей хуже. Ты не забывай, что даже слабосильный полиморф походя перешибет его пополам.

- Дура ты, Тикки, - равнодушно и почти ласково обронила я, вытаскивая из-под кровати личный сейф, который был мне совершенно не положен, как рядовому по званию, но вполне согласовывался с должностью ротного храмовника. Помимо всякой ерунды, там в обход устава хранился не менее личный охотничий ствол. Я немного повозилась, прикрепляя кобуру за спину, и посмотрела на девушку: - Если школьный курс сравнительной психологии прошел мимо тебя, могу напомнить, что ремены, вообще-то, от природы крайне агрессивны, и, если Ремо обидится, то, как врач...

- Шутишь все... - пробурчала Тикки, возвращаясь к просмотру новостей из планетарной сети на портативке.

- Может. А может, и нет, - я накинула куртку и вышла.

В Центре уже давно полукровок всех мастей больше, чем чистокровных любой из рас большой Тройки: генетическая коррекция сейчас решает все проблемы совместимости. А вот в нашей деревне все на уровне позапрошлого века - от космических кораблей до предрассудков.

В офицерской казарме было малолюдно - в главном здании по поводу грядущего военного положения проходило совещание высшего командного состава. Наш взводный к последнему не имел отношения, как и, формально, к офицерам, но проживал с ними и на совещании присутствовал. Поэтому я пропустила стадию дебатов на тему моего шатания за территорией и ограничилась запиской "о вынужденном отсутствии на месте после отбоя". Как служитель Кодекса, бесконечно проверяющий чужие кляузы на ближних и дальних, я имела право еще и на такое, но при нависшей перспективе военного положения имело смысл хотя бы частично вспомнить про Устав.

К тому времени, когда я добралась до ангара, небольшой трехместный дайр уже был готов к старту. Более того - под парами стоял еще один.

- Только не говори, что едете вы оба, - я бросила вопросительный взгляд на Тайла.

- Ага. Мы тут решили устроить маленький семейный пикничок на природе.

- Ночью. Под ливнем, - я кивнула и забралась на место пилота. - Атка, запрыгивай!

Девочка шмыгнула на пассажирское сиденье позади меня. Шлюз стартового тоннеля пополз вверх, и я подняла машину в воздух. Нам нужно было на север - к окружающим долину кольцом горам.

Дождь не стихал, и я искренне посочувствовала Римсу, мокнущему третий час. Сомнительно, что юный авантюрист сунется в пещеру скальника, которого погода явно загнала внутрь, поэтому за безопасность мальчика я не слишком беспокоилась.

- За вон той скалой направо, - прокричала сквозь шум ветра Атка, когда мы перелетели первые лесистые холмы. - Да вон он!

Девочка вытянула руку вниз, к подножию скального выступа, где под крошечным козырьком пряталась от ливня темная фигурка. Я повела дайр на посадку на небольшую плоскую площадку среди скал. Тайл нырнул следом.

Интуитивно распознав Ремо в одной из фигур, выпрыгнувших из дайра, Римс скрестил руки на груди и набычился.

Вдалеке сверкнула молния.

Прянув ушами, подросток несколько подрастерял апломб, но позиций не сдал. Оставив Ремо решать проблему отцов и детей самостоятельно, я расчехлила охотничью "байку" и двинулась к узкому изломанному проходу слева от площадки

Стрелять полиморфу, в обиходе называемому скальным оборотнем, следовало только в глаз, но я совсем не была уверена, что вообще буду это делать. В конце концов, в том, что на нее наткнулись дети, несчастная зверюга не виновата. А искала я его лишь затем, чтобы убедиться, что не ошиблась в определении "моры".

Источенные дождями игольчатые скалы по обеим сторонам прохода расступились, дав место темной расселине. На несколько секунд я застыла на краю. Живые существа внизу были, было даже одно относительно крупное, я улавливала потоки их энергий и тепла. Только вот тепла было слишком много для скальника. Да и для сказочной моры тоже.

Шедший за мной Тайл подсветил расселину фонариком. Я крикнула ему, чтобы остался наверху, и начала спускаться, внимательно наблюдая за источником самого мощного энергетического потока.

Тайл наверху хрипло ругнулся, и его фонарик полетел вниз, подскакивая на уступах. Я вскинула голову и окаменела. Упрекнуть техника в трусости было тяжело - на нас действительно ползла мора. Настоящая. Или, вернее, настоящий.

Я смотрела на синюшную когтистую руку, механически скребущую по камню, и понимала, что страдаю галлюцинациями.

Мертвецов, встающих из могил и выпивающих из детей жизнь, не существует в природе. Этот же выглядел еще более несвежим, чем сам Мертвяк, и, тем не менее, двигался, хотя и был таким же холодным, как камни, на которых лежал.

От него шел энергетический поток, хоть и слабый, а вот теплового не было совсем.

Я подобрала фонарик, осветив как следует лежащее неподвижно тело... И застыла, наткнувшись на неожиданно осмысленный взгляд черных, как дыры, глаз.

- Вы слышите меня? - медленно произнесла я.

Взгляд сразу же потух, когти царапнули камень и замерли.

Не спуская с "трупа" глаз и на всякий случай отойдя на десяток шагов, я посветила вокруг: сквозь дождь были видны сбитые макушки ближайших скал и невнятный металлический блеск на дальнем конце расселины - оттуда и несло теплом. Стала более-менее ясна причина происходящего, но не его итог. Видимо, кто-то разбился. Но как пилот превратился в это?...

Инструкция и банальная совесть предписывали проверить, остался ли кто-нибудь в живых. И в данном случае - так уж ли мертво это мертвое по восьми признакам из десяти существо.

- Тайл, позови Ремо, - крикнула я.

Я методично обошла то, что осталось от маленького суденышка, больше напоминающего портовой погрузчик, чем полноценный корабль - из-за остаточного тепла двигателя и обгоревшей в атмосфере обшивки я и приняла его за живое существо.

Ничего живого, и уж тем более разумного, не нашлось.

Мертвец лежал на том же месте. Носком ботинка я перевернула тело. Полюбовалась на синюшную кожу, изодранную одежду, длинные когти и отлично сохранившиеся зубы.

Ладно, кому, как не служителю божьему...

Вздохнув, я взвалила "моровика" на плечо и начала подниматься наверх, надеясь, что мертвецу не вздумается очнуться и цапнуть меня за лопатку.

- Орие, ты уверена, что не влезаешь в дерьмо? - после короткого молчания поинтересовался Тайл, обозрев мою ношу.

- Нет, - я свалила тело на землю.

- Может, он все же жив? - подошедший Ремо неуверенно потер подбородок.

- И это неплохо бы выяснить до того, как отправлять его в форт, - я села рядом с "моровиком" на корточки. - Легенды легендами, но лично я не хочу, чтобы в полете меня загрыз мнимый труп.

- По-моему, проще вызвать грузовой дайр, - Тайл пожал плечами.

Я кивнула.

- Только иди вперед, скажи детям, пусть летят домой - дождь стихает, на автопилоте они доберутся и одни. Не будем рисковать, если это все еще живо и агрессивно.

Тайл кивнул и исчез в проходе. Я снова взвалила тело на плечо и пошла следом. В узком коридоре пришлось двигаться гуськом: я с "моровиком" и фонарем впереди, Ремо прикрывает тылы, внимательно наблюдая за поведением условного трупа.

К тому моменту, когда мы вышли на посадочную площадку, дайр Тайла уже скрылся из виду. Сам же Тайл сосредоточенно перебирал окна даже не снятой с запястья портативки.

- Ну что?

- Помехи идут, но дежурный патруль я вызвал. Скоро будут.

Я сгрузила свою ношу на середину площадки и присела рядом на корточки.

- Знаете, я все могу понять. Даже то, что мы наткнулись на неизвестный науке вид, хотя пусть меня пристрелят, если это не сол, причем чистокровный. Но почему у него температура окружающей среды и аура мертвого, этого я понять не могу. Если он на самом деле жив, конечно. А, док?

- Что еще можешь сказать? - Ремо присел рядом, хмурясь. Жить в мире, где каждый второй является пусть и слабым, но все же псионом, врачу, напрочь лишенному ощущения ментала, тяжело, и а иногда просто невозможно.

- Энергетический поток от него идет. Слабый, - я оперлась рукой о землю и посмотрела на Ремо. - Только он и от трупов идет, если смерть наступила не от истощения, болезни или старости. Остаточное явление, как рост ногтей. А так - мертвец мертвецом.

- Я не уверен, что это труп. Даже свежий, - сказал Ремо. - Извини, Орие, но, по-моему, он жив. У него бьется сердце.

Мы с Тайлом недоверчиво посмотрели на него. Врач положил руку найденышу на грудь и через полминуты констатировал:

- Легкие тоже работают, но едва заметно.

Внезапно меня осенило.

- Ремо, а ты не думаешь, что это может быть неизвестная болезнь? И, возможно, заразная? - я подняла на него глаза. - Потому что ни одного своего сородича в таком состоянии я еще не видела.

- Не знаю, - он закусил губу, досадуя, что не подумал об этом первым. - Тайл, ты не подходил близко к детям?

- Нет. Вопрос только, насколько близко они подошли к нему в первый раз?

- Не думаю, что они спускались в расселину, - вмешалась я. - Римс, конечно, покрасоваться любит, но не на столько.

Полчаса, прошедшие до прибытия грузового дайра, мы провели в тягостном молчании. Естественно, его экипаж на предполагаемую эпидемию не рассчитывал и защитных костюмов не взял. Поэтому затаскивать найденыша в трюм и караулить его там пришлось нам.

За время полета мы с Ремо кое-как осмотрели мужчину (мое участие в основном сводилось к поворачиванию тела), вернее, молодого парня лет шестидесяти-семидесяти, и совершенно точно установили, что никакого нашествия неизвестных инопланетян не предвидится. Чистокровный сол.

Парня мне было жаль. Худой до крайнего истощения, с неровно обрезанным ежиком черных волос, голыми ушами и каким-то плешивым, облезшим хвостом, он был жалок.

В форте нас уже ждали. Дайр сел за внешним периметром, где дежурила группа в защитных костюмах. Те же костюмы передали нам.

Эпидемий на Деррин не было давным-давно, и, натягивая маску, я со всей отчетливостью поняла, что бюджет на эту статью расходов урезали еще до моего рождения. О годе выпуска защитных комплектов и их предполагаемой надежности думать не хотелось.

Экипаж грузового дайра и Атку с Римсом поместили в карантин в главном здании, в небольшой лазарет для лежачих больных, выделив для этого отдельную палату. Нам троим в комплекте с "трупом" достался медпункт в западной башне. Но что теперь с нами делать, не знал никто. Даже комендант, хотя он приходил лично и долго орал на меня через спешно установленную прозрачную перегородку в тамбуре медпункта. Врач в форте действительно был один - тяжелых больных отправляли в город, а с текущими травмами и сезонными прививками вполне справлялся один Ремо с помощью санитаров.

Взводный тоже приходил и тоже орал - скорее для порядка, больше опасаясь за нас, чем злясь на учиненный мной переполох.

К середине ночи за перегородкой замаячил еще один посетитель, оказавшийся нервно вздрагивающей Руттой, затребовавшей Ремо.

- Комендант уже вызвал группу из города, да? - с облегчением спросил тот. Секретарша мотнула головой.

- Город высылать врачей отказался. У них сейчас нет специалистов, а может, и не будет, - Рутта посмотрела на меня. - И судя по тому, что я слышала из приемной, они с этим всем связываться просто не хотят. Комендант приказал вам разбираться своими силами, - она вздохнула и доверительно добавила: - Орие, вас бы и отдельно куда поместили от... этого, только слишком уж Мертвяк на тебя взъелся из-за всей этой истории. В коридоре будут дежурить два охранника, но вот толку с этого, если что...

- ...И как он представляет это "своими силами"?! - Ремо наконец оправился от шока. - С тем оборудованием, что есть, и, если уж на то пошло, моей квалификацией?... Как вспомню, что сглупил, как студент-первокурсник... И я даже не представляю, что это, Бездна его забери, может быть такое!

- На тебя Мертвяк, полагаю, тоже "взъелся", - я пожала плечами. - Иди спать, Рутта, разберемся как-нибудь.

Она попрощалась и ушла, явно не рассчитывая увидеть нас живыми еще раз.

Найденыша мы оставили на кушетке для осмотров; в смежной перевязочной из двух запасных тюфяков устроили какое-то подобие полутора спальных мест.

Я настояла на том, чтобы дежурить "по палате" первой, и теперь сидела за столом Ремо, обвесившись окнами портативки. Разбирала почту, просматривала планетарные новости, строчила отчеты - и начальству текущему, и условно бывшему... Кто бы объяснил в свое время избалованной папенькиной дочке, что из Корпуса, Великого и Ужасного, нельзя просто уволиться - бывших "конторщиков" не бывает. Бывают "законсервированные агенты", а также частично законсервированные, со всеми вытекающими.

Шпионаж мой был весьма формальным - в форте самая распоследняя мышовка знала, в какой организации я несла свет Звезды до приезда на Деррин. Провинция, что вы хотите.

Народной любви это темное пятно на биографии мне не добавляло, зато придавало достаточно веса, чтобы быть вхожей в отдельные высокие кабинеты: возможности сделать реверанс в сторону условно дружественного соланской Короне Корпуса чиновники от армии не упускали.

Обитатель одного из таких кабинетов явился к пластиковой перегородке на следующее же утро, видимо, в ожидании ответных реверансов.

- Незабвенная фарра Морровер, - едва поздоровавшись, вкрадчиво начал мужчина. - Как же вы оказались в таком незавидном положении?

Позвольте представить - Птарлир Бэйсеррон, главный счетовод форта, и главный же интриган всея Деррин. Всякий нормальный служащий боялся его как огня, ибо милейший фарр пользовался существенным расположением коменданта, имел связи в планетарном правительстве, и потому мог кардинально повлиять на любую карьеру.

Вместе с Торрили они представляли собой занятную пару: не обращающий на свою внешность ровно никакого внимания комендант, и щеголеватый, ухоженный до кончиков ногтей счетовод, даже посреди ночи являющийся в идеально отглаженном костюме, тщательно причесанный и побритый.

Да, у него росла борода, в отличие от чистокровных солов - и за щегольскую бородку клинышком, а также бесконечные интриги его прозвали "Эйра". Кличка шла ему невероятно, и даже мне порой казалось, что из коротких, едва закрывающих воротник волос то и дело выглядывают острые рожки зловредных обитателей Бездны.

- Выкладывайте, что вам нужно, Бэйсеррон, - после бессонной ночи я была совершенно не склонна к дипломатическим расшаркиваниям.

- Это правда, что вы нашли крайне... нестандартное существо? - он с подозрительной готовностью отложил в сторону обширный арсенал двусмысленных намеков и приступил к делу. - Мне было бы весьма интересно взглянуть на голографии.

Я заинтересованно встопорщила уши. Он что, что-то знает об этом "трупе"?...

- Не предполагала, что вас интересуют такие вещи.

- Мои интересы весьма обширны, - сухо отрезал Бэйсеррон и бросил косой взгляд вглубь коридора. Пусть меня пристрелят, если это досужий интерес - лет счетоводу, конечно, гораздо меньше, чем можно было бы подумать по изрядно присыпанной сединой темной шевелюре - он едва разменял вторую сотню, - но мальчишеским любопытством он никогда не страдал.

- Я подумаю, что можно сделать.

А заодно - зачем тебе это нужно.

- Надеюсь, - коротко отозвался Бэйсеррон и едва склонил голову в прощальном поклоне: - Доброго утра, фарра.

Я проводила взглядом удаляющуюся фигуру в темно-сером костюме. Дело становится по-настоящему интересным. Пожалуй, стоит даже проконсультироваться кое у кого на стороне...

Завтрак прошел без происшествий - даже забытая у нас "в карантине" (вполне возможно, намеренно) комендантская мора, временно проживающая в садке в перевязочной, получила свою порцию мяса.

А потом Богиня решила разнообразить пресный быт своей служительницы.

Когда я вышла в смотровую, найденыш сидел на кровати, обвитый трубками реаниматора, и смотрел прямо перед собой.

Я остановилась на пороге.

- Вы слышите меня?

- Да.