Эрик 754

Глава 3

Ограниченное пространство летающего автомобиля Неро не оставляло ему иного выбора, кроме как упиваться ароматом, который от Люси направлялся к его носу. Хотя, казалось бы, она не мылась несколько месяцев, пахло от нее как в раю. Эрик думал, что мог бы лучше контролировать свою реакцию на ее запах, если бы она предпочла отключиться и отдохнуть, но ничто из того, что он сказал, не привело к какому-либо отключению.

Поскольку состояние Люси могло быть нестабильным, он не мог позволить себе мысленно игнорировать ее присутствие, даже несмотря на то, что Люси не разговаривала, если он с ней не заговаривал первым. Эрик напомнил себе, что у молчавшей рядом с ним женщины также была кричащая сторона. Не было другого выбора, кроме как сохранять сверхбдительность, оказавшись в ловушке с киборгом, который при малейшей провокации мог превратиться в разрушительное торнадо.

Поэтому внутренне испытывая неловкость, он притворился спокойным, пока Люси смотрела в окно на облака, через которые они пролетали. Она смотрела на окружающий пейзаж, ничего не говоря о восстановленной красоте гор. Война почти уничтожила их. В отличие от нестабильного солдата в клетке, который сегодня утром требовал, чтобы он заткнулся и ушел, Эрик понятия не имел, о чем думает эта версия женщины, если вообще о чем-то думает.

Эрик вздохнул, взглянув на свою пассажирку.

— Люси если хочешь, ты можешь говорить. Думаю, мне следовало сказать это раньше.

— Спасибо. Как долго меня держали в плену в этой клетке?

После столь долгого молчания тихий вопрос Люси его удивил.

— Почти вся кибернетика требует учета времени. У тебя должен быть файл обслуживания с записями, к которым ты можешь получить доступ. Это стандартный случай для всех процессоров.

Люси снова замолчала. Эрик знал, что она проверяет.

— Кажется, у меня есть определенное понятие времени, но у меня нет программы измерения. Возможно, мне требуется обновление. С вашего разрешения я, возможно, могла бы отслеживать время вручную с помощью портативного компьютера или другого устройства слежения до следующего планового обслуживания.

Эрик включил автопилот и повернулся к ней лицом. Он хотел установить, как можно больше личных контактов. Он надеялся завоевать ее доверие.

Люси по-прежнему выглядела чертовски крутой со своими растрепанными волосами и суровой внешностью. Но когда она говорила, ее голос звучал как у самой милой и утонченной женщины на земле. Это противоречие раздражало Эрика, хотя определенно облегчало общение с ней.

Но он не мог не задаться вопросом, какой была настоящая Люсиль Пеннингтон до ее кибернетического обращения.

— Ты можешь отслеживать время любым удобным для тебя способом. Отвечая на твой вопрос, я не знаю, как долго ты находилась в клетке. Я узнал, что ты была там год назад… так что как минимум год. Я знаю, что, когда тебя забрали, у тебя была серьезная травма головы. До клетки ты, вероятно, какое-то время находилась в каком-нибудь кибермедицинском учреждении.

— Понимаю. Когда вы говорите «год», вы имеете в виду год по григорианскому календарю, в человеческом понимании?

Эрик фыркнул.

— Да. Григорианский год. Если хочешь, ты можете отслеживать его по времени Unix. Лично я предпочитаю отслеживать время, как это делают обычные люди, поскольку я взаимодействую с ними столько же, сколько и с другими киборгами.

Люси кивнула.

— Тогда я буду отслеживать время так же, как и вы, чтобы согласовывать наши графики. Сделаю это с удовольствием, Эрик 754.

Эрик повернулся к переднему окну и снова вздохнул. Он сосредоточил свое внимание на огромном пространстве неба снаружи, чтобы отделить его от огромного увеличения объема, происходящего в его штанах. Каждый раз, когда Люси это говорила, у него от предвкушения по коже бежали мурашки. Это был плохой знак для сохранения благородных намерений. Особенно трудно было слышать, когда она делает запрограммированные шаги навстречу, хотя он знал, что Люси не имеет их в виду.

Когда объект в Монтане наконец появился в поле зрения, он едва не совершил аварийную посадку самолета Неро, спеша покинуть небольшое пространство, которое им пришлось разделить.

Отсутствие других транспортных средств, которые необходимы в таком удаленном месте, подсказало Эрику, что Неро действительно очистил объект от всех ученых. Беглый взгляд в лаборатории, мимо которых они проходили, показал, что никто не склонился над микроскопами за миллион долларов, которые Неро купил на свои личные деньги.

Если оружие Люси взорвется и разрушит объект, он чертовски надеялся, что у Неро есть достаточно хорошая страховка, чтобы все это заменить. Эрик всегда верил в загробную жизнь и не хотел тратить ее на чувство вины за то, что он уничтожил кучу чертовых пробирок.

Они бродили по главному коридору, пока не достигли того места, которое подходило в качестве гостевых помещений для приезжих посетителей. Снова следуя своим инстинктам, он отвел Люси в старую комнату Рэйчел. Рэйчел отказалась уйти в одежде, которую купил для нее Злой Брэд. Насколько он знал, обноски Рэйчел все еще висели в стенном шкафу. Когда Рэйчел покинула комплекс, на ней была спортивная одежда Киры и одна из потрепанных футболок Маркуса.

— Люси, ты можешь привести себя в порядок. Здесь есть большая ванная комната с душевой кабиной. Ее держат заполненной туалетными принадлежностями. Думаю, в шкафу есть запасная одежда, которая подойдет тебе по размеру. Позже мы подберем тебе что-нибудь получше.

Эрик держал дверь открытой и сильно нахмурился, когда Люси проходя мимо него, опустила голову. Они были одного роста, но из-за этого она казалась намного ниже. Какой мужчина захочет жить с такой покорной женщиной? Только не он.

Мужчины всегда думали, что им нужна тихая и послушная женщина, пока они ее не получали. Но отсутствие конфликтов часто означало, что у нее не было жажды жизни, или она не хотела этого мужчину. Находясь рядом с Люси в таком состоянии, он раздражался и чувствовал себя некомфортно. Единственное, о чем Эрик мог сейчас думать, это быть осторожным.

— Пожалуйста, примите мою благодарность за внимание к моим потребностям, — прошептала Люси.

Эрик сдержал многострадальный вздох. Не ссориться каждую секунду было конечно неплохо, но он скорее предпочел, чтобы она сердито на него смотрела, чем подчинялась. Она ни разу не подняла глаз, даже после того, как вошла в помещение. Затем, не сказав больше ни слова, Люси исчезла в ванной.

Эрик с тихим щелчком закрыл дверь и стоял в коридоре, пока не услышал звук шума душа. Затем он быстро пошел обратно по коридору, поднеся ко рту коммуникатор.

***

Хотя Люси была запрограммирована не судить о достоинствах любого мужчины, которому служила, она не могла с некоторым удивлением не отметить, что Эрик 754 не был полностью человеком, как другие ее контракты. Она понимала, что Эрик 754 был таким же киборгом, как и она, и этот факт объяснял крепкие мускулы, растягивавшие его рубашку при движении, и острый оценивающий взгляд, который ничего не упускал.

При быстром сканировании с помощью какого-то внутреннего процесса, который не могла идентифицировать, она могла сказать, что Эрик 754 получил множество кибернетических усовершенствований. У него не было заметного оружия, но были свободные отсеки для хранения инструментов для взлома охранных средств, отпугивающего оборудования и небольших зажигательных устройств, хотя при себе у него не было боевых патронов.

Эрику 754 также немного подкорректировали светлые волосы и голубые глаза, без сомнения, чтобы лучше привлекать женское внимание. Ему также был дан хорошо модулированный голос, который был весьма приятен ее слуху.

К сожалению, Люси собрала гораздо больше данных, чем просто физические детали. Она углубилась в неприятные данные, хранящиеся без блоков в памяти Эрика 754. Чтобы защитить свое здравомыслие, «Другой» внутри нее научил ее игнорировать подобные жестокие проявления. «Другой» научил ее, куда их положить, и посоветовал ей забирать их только в случае необходимости. «Другой» был своего рода внутренним проводником, помогавшим ей ориентироваться в сложных программах, которые ей приходилось запускать.

Путем проб и ошибок она пришла к выводу, что слишком много информации мешает ей обслуживать мужчину, с которым у нее был контракт. Хотя баланса между служением и ненавистью было трудно достичь, как доказал ее зафиксированный показатель неудач в девяносто три процента, она все равно была запрограммирована прилагать усилия. Это было единственное логичное действие, которое она могла увидеть в своих нынешних обстоятельствах. Это было единственное действие, которое ей позволял процессор.

Пытаясь остановить сбор и анализ данных, Люси повторила вслух бесконечный цикл, проходящий через ее чип компаньона.

— Люси. Меня зовут Люси. Я Компаньон Нового Мира.

По причинам, которые, как она знала, могли навсегда остаться для нее загадкой, Эрик 754 назвал ее Люси. Для ее ушей это имя звучало так же хорошо, как и любое другое имя. Если позже она возненавидит это прозвище, ей просто придется уговорить своего мужа по контракту называть ее как-нибудь по-другому. Ее программа запрещала прямо обращаться с такой просьбой, но не запрещала ей просить дать ей ласковое прозвище. В протоколе компаньона 578 говорилось, что признание такого прозвища будет означать, что мужчина, заключивший контракт, доволен ее службой.

Она перечислила список потенциальных прозвищ, чтобы посмотреть, как они звучат. Если ее попросят высказать свои предпочтения, ей будет что ответить.

— Люси Дорогая. Люси Милая. Люси, моя любимая. Люси, любовь моя.

Обдумывая, как будет звучать очень спокойный, мужественный голос Эрика 754, она полностью разделась и бросила почти изношенную одежду в дезинфицирующее средство. Неприятный вид ее обнаженного тела со шрамами в зеркале в полный рост вызвал у Люси легкий шок. Это было почти как смотреть на тело незнакомца, и это была самая странная мысль из всех. Она не могла вспомнить, когда в последний раз смотрела на себя так внимательно. Ее память, должно быть, повреждена сильнее, чем она предполагала.

Подойдя ближе к своему изображению, Люси провела пальцами по колотым ранам на груди и пупке. Было такое впечатление, будто оттуда что-то вырвали прямо сквозь кожу. После этого произошло исцеление, но крошечная рана осталась как напоминание.

Давно похороненный человеческий инстинкт поднялся внутри нее и предупредил, что причина кроется в том, о чем ей лучше не вспоминать. Доверившись своим ощущениям, она не удосужилась осмотреть раны, идущие по бокам или вокруг бедер. Все они были старыми и, по крайней мере, частично исцеленными, но на какое-то мгновение она задалась вопросом, почему ее удивительная кибернетика не удосужилась удалить шрамы. Что, если Эрик 754 предпочел бы, чтобы у его компаньона было чистое тело? Возможно, в течение следующих нескольких дней она сможет поработать над их удалением.

И она сделает это… когда ее голова перестанет пульсировать, как оркестр ударных инструментов, в котором она когда-то играла во время учебы в начальных классах… когда она еще была человеком. Верно. Когда-то она была человеком.

Ну, технически она все еще была человеком. Не так ли?

— Нет. Я Люси. Я Компаньон Нового Мира, — повторила она, успокаивая панику, которая, казалось, была полна решимости атаковать ее усталый разум, изо всех сил пытающийся нормально функционировать.

Душ действительно был достаточно просторным даже для двух крупных людей. Она предположила, что это была одна из причин, по которой Эрик 754 привез ее в это отдаленное место, а не в свой дом. Она предположила, это было для того, чтобы он мог делать с ней все, что ему заблагорассудится, сохраняя при этом полную конфиденциальность.

Они находились в удаленном месте, и встроенный чип определения местоположения не мог легко получить доступ к координатам. Она заметила это во время поездки сюда, когда пыталась составить карту маршрута, по которому они летели. Лишь изредка ей удавалось загрузить информацию о том, где они находились.

При первом входе на объект другой чип начал детальное сканирование и предоставил незапрошенную информацию, которую затем точно записал. Хотя повсюду, где они шли, были недавние следы человеческого тепла, не было никаких признаков того, что кто-то физически здесь присутствовал. Каким-то образом Люси могла бы узнать, если бы в здании все еще находились люди, даже если бы она не могла точно определить, почему она была так в этом уверена.

Однако все, что имело значение, заключалось в том, что отсутствие других гарантировало, что никто не помешает им или не будет обеспокоен какими-либо звуками, которые она может издавать, пытаясь удовлетворить требования похоти своего нового контракта.

Большую часть информации ей просто давали без подсказок, хотя она обладала способностью сосредоточить свое внимание на задаче, когда это было необходимо. Сегодняшнее утро было прекрасным тому примером. Она сразу поняла, что бот-охранник был запрограммирован стрелять в нее… конкретно в нее. Благодаря этой способности она могла легко определить одно: ее вторичные протоколы оставались бездействующими до тех пор, пока ей не удавалось сформулировать правильный вопрос, который затем бы их активировал.

Ей нужен был своего рода кодовый ключ, который мог бы расшифровать ее запутанный разум.

Как это обычно бывает, анализ ситуации вызвал у нее сильную головную боль, которая, казалось, затронула всю ее голову, как кибернетические, так и органические части.

— Запустить протокол NWC 100. Мне нужно лучше сосредоточиться, чтобы выполнить основную директиву. Я Компаньон Нового Мира. Мой контракт с Эриком 754 вступил в силу.

Она еще несколько раз повторила свою основную директиву, ту, которая была жестко закодирована в ее иногда сбивающейся с толку логической микросхеме. Как всегда, произнесение этих слов вслух облегчило нервное возбуждение в ее животе и успокоило разум. Это также запустило своего рода химическую цепную реакцию, в результате которой образовался дофамин, который обычно успокаивал ее умственное замешательство… по крайней мере, так оно и было, когда все работало правильно.

Из множества очищающих средств, разложенных на крошечных полочках для душа, Люси выбрала самое ароматное и принялась использовать его для своей дезинфекции. Удовольствие, охватившее ее, было роскошным, но в то же время ей было запрещено слишком сильно отдаваться ощущениям. Правильно это или нет, она не могла игнорировать чувственную радость от пены и удовольствие от мытья тела руками.

Как ни странно, ей казалось, что у нее такая реакция потому, что она уже очень давно не была по-настоящему чистой. Разве она не принимала душ, находясь в плену? Это противоречило правилам ОКН по обращению с заключенными. Но Эрик 754 сказал, что она не была пленницей… не так ли? И почему она не могла ясно вспомнить их разговоры?

Дважды намылившись, Люси стояла под постоянным потоком теплой воды, склонив голову и наблюдая, как все еще ароматная пена стекает в канализацию для вторичной переработки. Ее аромат смешивался с ее собственным, специально созданным запахом. Это было очень приятное сочетание, и женщина позволила этой мысли существовать, не испытывая чувства вины.

Когда она посмотрела на свои ноги, на которых также были уродливые шрамы вокруг лодыжек, пульсация, которую Люси испытывала в мозгу, начала усиливаться. В ответ она прислонилась лбом к прохладной плитке, вода успокаивающе стекала по ее спине.

Она вздрогнула и вскрикнула, когда в ее сознании внезапно промелькнула серия сильных электрических импульсов. Эта ситуация напомнила ей что-то… да. Это было похоже на ток, пробежавший сквозь металлические прутья ее клетки. Кто провоцировал в ней эту перемену?

Она едва сдержала громкий стон, прежде чем боль усилилась и превратилась в бушующий огонь в ее голове. Теперь ей также хотелось еще и блевать. Ее ум стремился к какой-то цели и напрягался изо всех сил.

Какую программу он пытался запустить? Никто не приказывал сменить процессоры. Кроме нее в комнате никого не было. Что происходит?

Затем она услышала быстро приближающиеся шаги. Появление Эрика 754 резко прервало происходящее. С таким решительным и обеспокоенным выражением лица, он казался намного крупнее. Она находила его довольно красивым, но в то же время она находила всех мужчин в некотором роде привлекательными.

— Люси? Ты в порядке? Я слышал, как ты позвала. Ох, черт… ты больна. Не так ли?

Она не могла оттолкнуться и поддержать себя, поэтому ее голова слабо покатилась по прохладной плитке, когда она ее поворачивала. Люси беспомощно наблюдала, как огромная тревога появилась в глазах ее нового контракта. Предупреждение о неудаче промелькнуло в измученных синапсах мозга, которые уже были гиперчувствительны из-за предыдущей боли.

Ради Эрика она потянулась к нормальному состоянию и нащупала ручку, чтобы выключить все еще работающий душ. Она приказала себе ответить на беспокойство в его глазах веселыми заверениями, но ничего подобного не вырывалось из ее горла. Она даже не могла получить доступ к своему списку фраз. Ее разум пытался отключиться. Происходила последовательность каких-то команд, которую она не могла идентифицировать.

И вдруг Эрик 754 оказался вместе с ней в душе, обернул полотенце вокруг ее мокрого тела и поднял ее на руки. Его действие активировало смутные воспоминания о том, как кто-то носил ее раньше. Она не могла вспомнить точных подробностей, но почему-то знала, что тогда было так же приятно, как и сейчас. Должно быть, источником воспоминаний послужила ее человеческая сторона. По крайней мере, именно такие объяснения она всегда использовала для подобных утечек информации. Она не хотела быть уничтоженной только потому, что Создатель Омега посчитал, что она повреждена слишком сильно, и он не мог ее исправить.

Ей было запрещено лгать, за исключением если она находилась в безвыходном положении. Но, тем не менее, она часто лгала и переносила ментальные наказания, лишь бы убедить окружающих, что с ней все в порядке. За них она поплатилась головными болями, которые так и не прошли, но, по крайней мере, она осталась жива.

— Все в порядке… Люси, я с тобой. Я позабочусь о тебе.

Она не удивилась, когда Эрик 754 отнес ее к кровати и уложил на нее. Соответствующие фразы, выражающие ее готовность удовлетворить его потребности, автоматически выстраивались у нее на языке, но Люси не могла заставить свои легкие, горло или рот наполнить их воздухом. Ее попытки заговорить выглядели как бормотание.

Должно быть, у нее более серьезная неисправность, и определить в чем дело ее диагностика не могла.

Она снова активировала свою диагностическую программу, хотя ее контракт, не побуждал ее это сделать. Но даже эта команда казалась вялой и медленно реагировала на ее запрос. В будущем, без сомнений, ее ожидало полное обновление кибернетики. Ожидание ремонта ее не радовало. Она устала от бесконечного цикла попыток начать все сначала.

— Го…ло…ва… силь…но… болит, — наконец выдавила она, решив дать Эрику хоть какое-то объяснение.

— Ш-ш-ш… Знаю. Я вижу боль на твоем лице. Больше не пытайся говорить. Сегодня ты прошла через ад. Просто отдохни… и да, это приказ. Я пойду поищу что-нибудь, что поможет от твоей головной боли.

Она мгновенно замолчала по его команде не говорить, ее тело расслабилось, когда огонь в ее мозгу, наконец, перестал так жарко гореть. Она надеялась, что шипение, которое она обнаружила в своих чипах, не означает, что ее придется полностью отключить.

Что она могла сказать, чтобы убедить ответственного за нее мужчину, что она выздоровеет и без таких крайних мер?

Среди своих протокольных фраз она не нашла подходящего ответа. Решив снова заговорить, она изо всех сил старалась за что-нибудь зацепиться.

— Пошел нахрен, — сказала она тихо.

Люси отметила, что Эрик рассмеялся над ее словами, но, похоже, не рассердился на ее выбор. Разве она неправильно выразилась?

— Знаю, Люси. Я тоже это ненавижу, — ответил он.

Его ответ показался ей каким-то неправильным, но, по крайней мере, в его тоне не было отвращения.

Она хотела заверить Эрика в своих намерениях в отношении него. Вместо того, чтобы разозлиться из-за того, что она этого не сделала, его рука слегка откинула назад ее мокрые волосы. Он нежно погладил ее виски, что еще больше облегчило боль в голове. Должно быть, она застонала или издала какой-то неуместный звук, потому что мужчина рядом с ней снова засмеялся.

— Ты просто продолжаешь бороться за выход из каждой ментальной клетки, в которую тебя поместили, Чертовка. Меня не волнует, кем ты станешь. Ты была в моей голове и знаешь, что я видел больше страшного дерьма, чем большинство людей. Сейчас я найду тебе обезболивающее. Оставайся в этой постели и отдыхай.

Люси Чертовка.

Это было не самое мягкое прозвище, но она нашла его обнадеживающим. Его тихие слова сопровождались проявлениями заботы.

Поскольку никакое другое действие не было физически возможно, она лежала неподвижно, а ее опекун поднялся и исчез в коридоре. Ей хотелось крикнуть ему вослед, чтобы он снова с ней посидел. Это была странная реакция, и она определенно не чувствовала ее ни к одному из своих мужчин до него… по крайней мере, она не могла найти ее в своей памяти.

По большей части она всегда радовалась, когда другие решали погрузить ее в спячку. Это активировало очищение кратковременной памяти и позволяло ей на некоторое время обрести забвение.

Ее глаза устало закрылись, когда все оставшиеся данные о прошлой службе тут же наполнили ее разум образами и действиями. Она что-то сделала, чтобы убрать их из зоны очищения? Ничего из этого больше не должно было существовать.

Диагностика взялась за поиск проблемы. Вывод: все данные указывали на то, что она неисправна. Используя остатки своей быстро исчезающей энергии, Люси удалось остановить поток записей, которые не помогут ей удовлетворить потребности Эрика 754. Используя последние свои умственные силы, она безжалостно вернула информацию обратно в хранилище.

Ее шепот был почти беззвучным, пока она пыталась себя утешить.

— Меня зовут Люси. Люси Чертовка. Люси, моя любимая. Люси, моя дорогая. Люси, любовь моя.

Она почувствовала присутствие монитора безопасности, но не могла сказать, активен ли он. Раньше она не обращала на это особого внимания. Некоторые мужчины любят делать записи. Это было разрешено в ее протоколе. У нее было специальное место для их хранения для последующего поиска и загрузки.

Однако Эрик 754 приказал ей отдохнуть, и сейчас она выполнит его просьбу. Хотя он и не произнес нужных команд, ей просто придется поверить, что он имел в виду, что она должна погрузиться в восстановительный, человеческий сон.

Ее тело все равно не могло делать ничего другого. Ее органика была крайне перегружена.

***

Эрик вернулся и нашел Люси именно там, где он ее оставил. Полотенце развязалось, когда она устраивалась на кровати, и ее обнаженное тело было полностью открыто его взору. Каждый великолепный дюйм был красивым и совершенным, о чем любая женщина могла только мечтать. Как и у всех киборов, электрические импульсы поддерживали мышцы и фигуру Люси в форме. Он сам убедился, что ее мышечный тонус был оптимальным.

Но идеальное тело Люси было также покрыто характерными шрамами от мучений и пыток. Они были ему слишком хорошо знакомы, потому что Маркус тоже был покрыт подобными отметинами.

Он беспомощно наблюдал, как были нанесены большинство ран его друга. Но именно удар ножом по животу Маркуса, тот, который едва не выпотрошил его, стал зрелищем, которое его сломало. Эрик слепо отвернулся, пока Маркус висел на цепях и умирал. Он плакал и кричал из-за того, что не мог этого предотвратить. Их похитители в конце концов починили Маркуса, и он всегда подозревал, что это произошло из-за его чрезвычайно эмоциональной реакции. Они могли бы повторить почти приводящие к смерти мучения позже, если бы Пейтон и Кинг не освободили их прежде, чем это могло случиться.

Несмотря на свое мучительное прошлое, он мог бы игнорировать шрамы капитана Люсиль Пеннингтон, если бы они остались от злодеяний, совершенных во время войны. Но это объяснение Эрика не устроило. В записях Люси не было зарегистрировано никаких похищений во время войны. Травмы Люси были нанесены десять лет назад и, очевидно, повторялись достаточно часто, поэтому ее кибернетика перестала пытаться залечить повторяющиеся раны.

Как и в случае с Маркусом, со временем ее кибернетика просто приспособилась к шрамам как к части ее реальности. Потребуется много энергии и много силы воли, чтобы убедить ее кибернетику сейчас их исцелить.

— Неудивительно, что ты так сильно хочешь убить Брэдли Смита. Лично я считаю, что этого ублюдка нужно провести через тот же ад, через который прошла ты. Ничто другое никогда не сможет стать истинной справедливостью.

Затаив дыхание, чтобы не вдыхать ее феромонов больше, чем он мог выдержать, Эрик поместил шприц с обезболивающим за ухо Люси и надавил на поршень. Она вздохнула, когда лекарство попало в ее кровоток. Через несколько секунд она вытянула напряженные конечности, а затем расслабилась. Удовлетворенный тем, что ему удалось ей хоть немного помочь, Эрик бросил пустой инжектор на стол возле кровати, радуясь, что он подействовал так быстро.

Затем, вздохнув в ужасе от того, что ему придется делать дальше, он наклонился и прижал второй шприц к ее человеческой руке. Сжав губы, он заставил себя на него нажать. Содержащееся в нем успокоительное средство заставит Люси поспать довольно долгое время, а затем после того как она проснется на некоторое время заставит ее кибернетику быть в заторможенном состоянии.

Лекарство было тем же самым, которое применяли ко всем киборгам после их задержания. Неро сказал, что из-за успокоительного Люси будет труднее думать, и поэтому она будет менее склонна пытаться выяснить, что происходит в ее мозгу. Они не хотели, чтобы она вернулась к более жестокой Эвелин 489, прежде чем они придумают, как справиться с этим сдвигом.

Не желая нарушать только что обретенное расслабленное состояние Люси больше, чем это было необходимо, Эрик принес дополнительное одеяло из кладовки, расположенной напротив комнаты. Убрав большую часть ее наготы из поля зрения, он прикрепил старый наручный компьютер Рэйчел к кибернетической руке Люси.

Он надеялся, что Люси увидит его, когда проснется, и поверит, что он предназначен для отслеживания времени. Он надеялся, что она не догадается, что там находится устройство, позволяющее постоянно отслеживать ее местонахождение, если она сбежит.

С телом Люси было сделано достаточно агрессивного дерьма. Он не мог заставить себя установить внутренние жучки, рекомендованные Неро. Впрочем, если ее кибернетика была такой же, как у Пейтона и других офицеров, которых он знал, внутренние жучки в любом случае стали бы бесполезными.

Побег Люси волновал его меньше всего. Судя по уровню преданности, которую она постоянно проявляла к нему, она не оставила бы его, если бы ее другой процессор снова не взял на себя управление. Возвращение Люси Чертовки означало бы конец многих вещей, но он будет беспокоиться обо всем этом, когда это произойдет… если это произойдет.

Вздыхая от огромной вины, которую чувствовал за то, что сделал с ней сегодня, Эрик провел рукой по штанам и поправил постоянную эрекцию, от которой он в присутствии Люси, казалось, не мог избавиться. Вдали от нее его возбуждение снижалось до приемлемого уровня, поэтому он взял пустые шприцы и пошел по коридору обратно в комнату наблюдения.

Отсюда он мог спокойно присматривать за ней и свободно разговаривать с теми, кто ему помогал.