Эрик 754

Глава 5

Эрику пришлось отвести взгляд, когда он впервые увидел наряд, который выбрала Люси. Ему хотелось рассмеяться, но не знал, какую реакцию это может спровоцировать.

Очевидно, что в юбку или брюки оставленные Рейчел, и в которые помещались ее стройные бедра, Люси не смогла нормально втиснуть свою более округлую фигуру. В своем нынешнем наряде она выглядела так же странно, как Маркус в парадной одежде.

В какой-то момент ей удалось продезинфицировать вещи, которые она носила, находясь в камере. Теперь он увидел, что она решила надеть свои старые брюки и сочетать их с платьем, которое, вероятно, было платьем на размер Рэйчел. Только обнаженные верхушки более пышных грудей Люси выглядывали из большого круглого выреза, расположенного прямо над ними.

Как он и просил, одежда закрывала почти все ее тело, но это не помогло ему, как он надеялся, справиться со своими мучениями. В его разуме продолжали возникать воспоминания об обнаженной Люси, которые он, очевидно, невольно спрятал. Если они были сохранены в его человеческих воспоминаниях, их невозможно было удалить или то, что они заставляли его чувствовать. Каждый киборг, которого Эрик знал, усвоил это на собственном горьком опыте. И теперь вспоминая тело, находившееся под этой уродливой одеждой, он невольно возбудился.

Как и раньше, Люси приветливо улыбнулась, когда он появился в ее поле зрения, но она не могла полностью скрыть всю свою нервозность. К тому же, ее манящий аромат теперь был смешан с адреналином, явным признаком страха и волнения. У нее не было причин для беспокойства, но она не могла ничего сделать со своим программированием, заставляющим ее волноваться.

Эрик предпочитал комфорт моде, хотя имел тенденцию выбирать одежду, которая хорошо служила обеим целям. Выбрав одежду, которая ему нравилась, он никогда особенно не задумывался о том, как он выглядит в глазах других, когда ее носит. Впрочем, он спокойно мог привлечь внимание заинтересованных женщин, когда ему хотелось это сделать. Одежда мужчины или женщины это всего лишь как яркие перья у птиц, не так ли?

Действительно… о чем еще человеку стоит беспокоиться?

«Не так уж и о многом», — решил он, позволяя взгляду скользнуть от ее все еще дико взлохмаченных волос к тряпичным туфлям и обратно к ее теперь почти скрытой груди. Она выглядела как оборванная версия Люси Чертовки, играющей в переодевания. Он позволил себе скривить рот при этой мысли, но не засмеялся. Ему не хотелось объяснять Люси, почему она ему показалась забавной.

— Эта одежда приемлема? — нерешительно спросила она.

Эрик кивнул.

— Да. Это вполне приемлемо. Спасибо, что подчинились.

— Вы все еще меня желаете… даже в такой одежде?

Одна бровь изогнулась, когда Эрик задумался, почему она задает такой вопрос. Не то чтобы все женщины не были немного неуверенны в своей привлекательности, но Люси определенно не могла понять, что она по-прежнему похожа на свою противоположную версию, которую он назвал «чертовка». Поэтому, оставался только тот факт, что Люси нужно было какое-то подтверждение исключительно для целей ее программирования. Эрик усмехнулся, и был рад ответить.

— Да. Я все еще тебя желаю, — признался он, и от этой правды у него перехватило горло. Ему даже не пришлось притворяться. Он действительно хотел снять с нее все эти уродливые вещи и воспользоваться предложениями, которые она ему делала. — Но мои желания должны подождать, пока ты не станешь полностью работоспособной. Твое благополучие — моя главная забота.

Люси выглядела так, словно испытывала неудобство как от этого заявления, так и от своей одежды, но Эрик уже повернулся к двери и кивнул ей.

— Давай. Пошли за едой. Когда я был здесь раньше, я совершал набеги на их кухню. У них есть полностью заполненная кладовая продуктов длительного хранения и есть практически все сорта пива, которые только можно пожелать. Я думаю, наличие алкоголя вызвано тем, что мы продолжали спасать много мужчин-киборгов. Ну а пиво, улучшает самочувствие всех мужчин. Черт, я не знаю. Возможно, ученые его тоже любят. Все, что я могу сказать, это то, что еда не самая лучшая, но она не хуже, чем военные сухпайки, которые нам приходилось есть во время войны.

Люси перевела на него пустой взгляд.

— Война была тяжелой?

Эрик кивнул. Очевидно, эта ее версия не знала, что она была солдатом.

— Да. Я был морским пехотинцем. Как и все другие киберсолдаты, после войны меня принудительно уволили в отставку. Что насчет твоего прошлого?

Его вопрос был встречен долгим молчанием. Наконец Люси вздохнула.

— Я ничего не могу сказать о своем происхождении. Извлечение данных из долговременной памяти одна из многих моих неисправностей, которые необходимо устранить. Иногда у меня случаются утечки, когда информация попадает в текущее хранилище без моего вызова, но я не могу контролировать эти случаи. К сожалению, я не могу ответить на ваш вопрос в той дружеской манере, в которой вы его задали. Сожалею, что моя неисправность не позволяет мне быть приятным собеседником, с которым вы заслуживаете общаться как со своим компаньоном.

— Все нормально. Это не важно. Никто не любит говорить о войне, — произнес Эрик, улыбаясь, чтобы прогнать сомнения из взгляда Люси. В любом случае, он уже знал самое необходимое. — Ты идеальный компаньон. Я лишь требую, чтобы ты пыталась ответить на мои вопросы. Но если ты не сможешь этого сделать, я не буду злиться.

Он нахмурился, когда она снова опустила голову.

— Что? Не опускай взгляд, Люси. Изложи свой вопрос. — Затем, ему пришла в голову идея. — Тебе, вероятно, следует знать, что причина, по которой я продолжаю тебя поправлять, заключается в том, что я выбрал тебя именно за твою решительность и независимость. Поэтому я желаю, чтобы ты всегда отвечала мне так, как будто ты мне во всем равна. Я обещаю тебе… только так ты сможешь стать мне настоящим компаньоном. Наказания никогда не будет.

Люси кивнула, но также нахмурилась.

— Другие мои контракты выбирали меня, потому что я быстро исцеляюсь и могу очистить свою память. Это означает, что я могу доставить удовольствие, не зависимо от того, получила ли я какие-то травмы во время предыдущих сексуальных контактов. Создатель Омега усердно работал надо мной, чтобы создать кого-то, кому никоим образом не будет причинен вред, при удовлетворении похоти.

— Это правда? — спросил Эрик, сдерживая приступ ярости. — Ну, теперь ты принадлежишь мне, и я говорю, что тебе нужно немного вспомнить о своей стороне, которую я называю Люси Чертовка. У нее может быть другое мнение насчет таких вещей.

— Вы имеете в виду моего «Другого»? Или Люси Чертовка — это ласковое прозвище для меня?

Эрик фыркнул.

— Может быть, это ласковое прозвище, — ответил он, выбирая первые два блюда на полке в кладовой, которые выглядели не совсем отвратительно.

Он также вытащил упаковку из шести банок пива с наименьшим содержанием алкоголя и без остаточных побочных эффектов, за исключением легкого кайфа. Ему нужен был его рассудок, но также ему требовалась и небольшая анестезия. Его постоянное возбуждение без достаточного расслабления приводило его в бешенство. Каждое откровение Люси вызывало у него желание выбить дерьмо из Брэдли Смита. И он бы выследил и намеренно убил Джексона Ченнинга, если бы Люси уже не выполнила эту работу.

— Объясни, что ты подразумеваешь под словом «Другая», — потребовал Эрик. Он предположил, что Люси персонифицировала сбой в работе своего логического чипа и вследствие этого периодические проявления ее истинного «я», возникающие при осечках ее программы компаньона.

Не отвечая, Люси взяла еду из его рук и первой вышла из кладовой. Эрик последовал за ней, неся пиво, его взгляд был прикован к ее напряженным плечам. Она подошла к ближайшей духовке для восстановления, стоящей на кухонном столе.

Ее взгляд был прикован к стене, но она продолжила свою работу, почти не глядя на то, что делала. Он готов был поспорить, что очевидно, она делала это на автопилоте, потому, что когда-то ела такую еду в армии. Эрик наблюдал, как Люси вслепую проходила процесс приготовления, просто добавляя жидкость.

Она подошла ко второй духовке и быстро повторила действия со вторым сухпайком. Затем, установив таймеры на обеих, она присоединилась к нему за столом, за которым он сидел и наблюдал за ней.

— Я думаю, что моя «Другая» это какая-то продвинутая программа, работающая внутри меня, которая приходит мне на помощь, когда я не знаю, что делать. Как сейчас, например, моя «Другая» точно знала, как приготовить обезвоженную пищу, и просто передала информацию моему процессору одним потоком контента. Я не могу с ней общаться, но знаю, что она всегда со мной на связи. Как это работает для меня большая загадка.

Эрик фыркнул, услышав ее теорию. Это очень похоже на работу его двух процессоров, за исключением того, что у него они почти всегда работали синхронно. Ему потребовалось несколько лет, чтобы довести до совершенства работу своих логических чипов.

Его сердце снова заколотилось, когда Люси протянула руку, схватила пиво из пачки и открыла его. Она поставила перед ним банку на расстоянии, идеальном для его руки, а затем повторила процесс для себя. Эрик наполовину влюбился в нее, просто наблюдая за той легкостью и изяществом, с которыми она выполняла такое обычное, повседневное дело. Он внезапно обнаружил, что мечтает встречаться с ней. Насколько безумной была эта мысль? Женщина несла бомбу там, где должна была быть ее матка, черт возьми.

Не то чтобы он верил, что действительно влюбился в Люсиль Пеннингтон. В данный момент это было больше похоже на неохотное мужское восхищение ее программой компаньона. Но «Другая», о которой говорила Люси, казалась женщиной, которая легко перемещалась по миру. Сита Харрингтон была во многом такой же, хотя он никогда не говорил ее огромному ревнивому мужу, что думает. Но кто не будет восхищаться женщиной, которая смогла выжить в трудовом лагере и найти в себе силы попытаться избежать неминуемой смерти? Эрик мог понять, почему Кинг так упорно боролся за то, чтобы остаться в ее жизни, даже если однажды она купила его как кибермужа, а потом от него отказалась.

Когда прозвенел таймер, Люси быстро вскочила и вытащила еду. Она отнесла ее к столу и поставила перед ним.

— Вам нужно что-нибудь еще? — спросила она.

Эрик кивнул.

— Да. Я требую, чтобы ты села со мной и поела. А потом ты должна позволить мне отнести то, что останется после того, как мы закончим, и выбросить в мусор. Я вырос в семье, где мои мать и отец делили все домашние обязанности. Она готовила большую часть еды. Он делал уборку. Давай договоримся делать так же.

Люси вздохнула и кивнула.

— Если вы действительно этого хотите, я подчинюсь. Но я была запрограммирована служить вам во всех отношениях. Мне доставляет удовольствие выполнять домашние дела и быть для вас полезной.

Эрик сделал большой глоток пива и с удивлением обнаружил, что уже опорожнил первую бутылку. Это не уменьшило его дискомфорта, поэтому он потянулся за еще одной бутылкой и в итоге сжал ладонь Люси, которая схватила бутылку первой. Они оба как бы застыли от физического контакта. Ее рука была теплой, а глаза умоляли его углубить эту связь.

Он резко отстранился и опустил взгляд на стол.

— Я не беспомощен, Люси. Знаешь, я сам могу открыть себе пиво.

Люси открыла пиво и поставила его перед ним.

— Должна ли я спросить разрешения, прежде чем открыть для вас третью?

Эрик усмехнулся над тем, как она сформулировала вопрос, потому что это определенно был завуалированный сарказм.

— Нет… черт возьми, нет. Просто открой его и покончим с этим. Я не буду пить больше трех. После моего кибернетического обращения я стал плохо реагировать на алкоголь. Если выпью слишком много, то это вызовет сдвиг в моей программе, с которым в данный момент никто из нас не сможет справиться.

Глаза Люси встретились с его глазами. Она взяла третье пиво, ловко его открыла, и тихо заговорила, когда поставила его на его сторону стола.

— Какой была ваша кибернетическая конверсия? Есть ли у вас воспоминания об этом? Я обнаружила, что у меня их нет. Простите, если вопрос слишком навязчив.

— Твое любопытство не более навязчиво, чем вся та чушь, которую я вылил по этому поводу Неро Бастиону. Я помню лишь кое-что из своего обращения. Точно помню, что мне было чертовски больно. Но чтобы выиграть войну, я бы сделал это снова. Бог знает, что эта планета не идеальна, как и ее лидеры, но это все, что у нас есть. Я верю, что защита Земли — это будущее таких кибернетических отбросов, как мы… то есть, как я. Киборги станут героями, о которых мы читали в детстве. Возможно, героями-поневоле… как мои друзья Кинг и Маркус… но тем не менее героями.

— Думаю, мне нравится думать о вас как о герое. Такое классическое благородство могло бы объяснить, почему вы так заботились обо мне, когда вчера я так сильно вышла из строя. Вы не возражаете, если я воспользуюсь минуткой и сохраню эту информацию? В моем нынешнем состоянии это длительный процесс, но я не хочу рисковать потерять идею.

— Люси… — начал Эрик, вытирая лицо рукой. — Я далек от того, чтобы быть твоим героем… или чьим-либо героем. Блин. Большую часть времени я плохо обращаюсь с женщинами, даже с теми, которые мне нравятся.

Он наблюдал, как она пожала плечами. Ее принятие без комментариев каждого его недостатка заставило Эрика снова захотеть убить Брэдли Смита. Однажды он, возможно, просто это сделает. Он знал множество способов представить смерть случайной. Кира никогда не узнает, что это он убил ее проект «питомец для пыток».

— Ваша история с другими женщинами меня не останавливает, Эрик 754. Мне было бы приятно, если бы вы избавились от подобных сомнений. И это не меняет моей просьбы. Я хотела бы ввести заметку в память. Пожалуйста, извините меня, это займет несколько минут.

Кивнув, Эрик выдохнул и выпил еще одну, почти полную бутылку пива. В это время Люси вошла во временное состояние текущего ремонта и записывала свои впечатления о нем. Если ее сторона под названием «чертовка» когда-нибудь обнаружит эти записи в своем мозгу, он готов был поспорить, что она захочет убрать его голову с плеч или, по крайней мере, надрать ему задницу. Вернувшись в полное сознание и обнаружив, что он по-прежнему рядом, Люси улыбнулась.

— В этот раз все было гораздо проще. Возможно, я все-таки исцеляюсь сама. Когда вы раньше видели меня раздетой, я видела, что мои физические шрамы вас беспокоили. Я удалю их, пока вы не добавите свои. Другие мужья по контракту, похоже, рассматривали их как доказательство того, что они владели мной как компаньоном. Это разрешено моим протоколом.

— К черту твои протоколы. Я никогда не поставлю на тебя метку, — заявил Эрик. — И я убью любого мужчину, который хотя бы попытается так сделать. Те дни прошли, Люси. Отметь это в своей памяти. На тебе больше не будет никаких знаков собственности… во всяком случае, если я буду иметь право голоса по этому вопросу.

— Я не хотела, чтобы мои комментарии вас разозлили, Эрик 754. От меня требуется быть откровенной и делать предложения, которые позволят нам иметь отношения с полным участием…

— Стоп, — приказал Эрик, подняв руку. — Говорю последний раз… я не сержусь на тебя и не буду злиться, так что перестань пытаться объясниться. Закончи есть и допивай пиво. После этого мы совершим приятную долгую прогулку, а потом я снова уложу тебя в постель и дам лекарство от головной боли.

— Но нет необходимости в вашей постоянной тревоге. Моя головная боль прошла, — заявила Люси.

Эрик фыркнул.

— Считай это превентивной мерой, — сказал он, надеясь, что успокоительное снова на нее подействует.