Эй ты, бастард! Том III

Глава 8

— Я всегда приду ей на помощь, — без раздумий сказал я. — Но разве Таня действительно в опасности? Вы могли «ослышаться» или понять что-то не так. Ведь вы никогда не имели ранее дела с активным проявлением болезни, не так ли?

— Не имел, — он покачал головой. — Но я знаю, как звучит Изнанка. Потому что каждый раз, заходя туда, слушаю эти отголоски. Словно хриплый соловей едва поёт на грани слуха.

— Да даже если это так…

Я задумался.

Лечение через панацею Кацураги едва ли будет иметь смысл.

«Красное Безумие» восстанавливает тело, приводя его к изначальному состоянию.

Но если заболевание генетическое, то это самое «изначальное состояние» и несёт в себе проблему.

Как тогда быть? Едва ли это возможно вылечить…

Но вот одна вещь не вписывалась никак.

Причём здесь вообще Изнанка? Если заболевание генетическое, то оно не должно быть связано с другими мирами. Это странно.

Вообще больше похоже на родовое проклятье. Но что-то я не видел ни одного его следа, когда смотрел на Таню Истинным Виденьем.

Она выглядела вполне обычно.

— Разберёмся, — заявил я Косаткину и развернулся в выходу в зал. — Но мне потребуется время.

— Его мало! — крикнул он. — По летописям моего рода, гласовница превращается в прорыв меньше чем за неделю! Чаще всего за четыре-пять дней!

— «Гласовница»? — уточнил я непонятное слово.

— Да, так мы называем болезнь.

— Паниковать в любом случае не стоит. Возможно, ты ослышался.

— Невозможно, — уголок его рта скривился. — Я не первый день живу на свете, Кальмаров. И слышал не одну тысячу голосов. Мой слух почти идеален! И я уж точно услышу разницу в том, каков голос моей дочери был и каким он стал!

— Хорошо, — я не стал спорить. Никогда ещё не видел Косаткина настолько эмоциональным. — Идём, я посмотрю на твою дочь своими способами.

Мы вернулись в гостиную.

Там нам предстала идиллистическая картина.

Таня, Лена и Виталий Амурский пили чай.

В абсолютном безмолвии.

Они даже старались не смотреть друг на друга. Только Виталий умело прятал ухмылку в бороде.

Но наше возвращение прервало неловкую тишину.

Мы с Виталием обменялись приветственными кивками.

Затем я активировал Истинное Виденье.

На первый взгляд с Таней всё было в полном порядке. Насыщенная аура, как и у любого здорового одарённого.

— Татьяна.

— Граф? — удивлённо спросила она, аристократично оттопырив мизинец от удерживаемой в руке чашки.

Когда она говорила, воздух вокруг её горла действительно приобрёл странноватый сизый оттенок. Чем-то он напоминал туман из Туманной Долины

— Используй свой дар, прямо сейчас.

— Вам спеть что-нибудь? — хихикнула она.

— Делай то, что велит граф Кальмаров. Это серьёзно, — велел Косаткин.

Она сразу посерьезнела и на весь зал произнесла:

— Щит!

Из её рта пошла энергетическая волна. Она остановилась прямо перед Косаткиной и за секунду укрыла её магическим щитом, за которым всё было чёрно-белым.

Плохо…

Косаткин был полностью прав.

В момент, когда Татьяна применила свой дар, в воздух рядом с ней выбросились частицы насыщеннейшей энергии. Яркие и фонящие силой, как будто эти частицы взяли из макровой пыли.

— Граф Косаткин, — я повернулся к нему, едва обозначив кивок. — Жду вас наверху. Попробуем что-нибудь сделать прямо сейчас.

Тут в уставших глазах Косаткина что-то мелькнуло.

Надежда? Нет, скорее — решительность. Он был готов пройти этот путь до конца, независимо от результата.

Я поспешил на второй этаж. Зашёл в свои покои, взяв шкатулку с иголками Златика, и встретил Косаткиных.

Таня волновалась. Её пугала неопределённость. Я прекрасно это видел, несмотря на её мнимое спокойствие.

— Что случилось, граф, отец? — Таня задала вопрос, как только мы зашли в кабинет с удобным диваном

— Ложитесь, сударыня. Сейчас я всего лишь ознакомлю вас с особенностями китайской акупунктуры! — ободряюще улыбнулся я, доставая иглы.

— Зачем же это? — она прищурилась. Но мой расслабленный тон её чуть успокоил.

— Обыкновенная проверка твоей энергетики и дара. Заметила, что в последнее время он посильнее стал?

— Самую малость, — она ухмыльнулась, но улеглась на диван. — А свою невесту вы уже… — она проскользунла взглядом по иглам, — обкалывали?

— И не раз! — бодро заявил я, вставляя первую иглу ей в лоб. — Не больно?

Она даже не поморщилась.

— Нет, граф, у вас лёгкая и уверенная рука… но ощущения необычные.

— Расслабьтесь и отдайтесь им, — ответил я, выставляя другие иглы. — Возможно, хорошо поспите.

Косаткин всё это время напряжённо стоял в углу и наблюдал за моими действиями.

А огромный Златик завис рядом, внимательно изучая Татьяну.

— ОНА ПОД УГРОЗОЙ, ХОЗЯИН! — получил я от него мысленный вердикт.

И я ответил, тоже передавая ментальное сообщение:

— Вот для этого я и ставлю иголки. Нужно понять, что с ней происходит и как вернуть её в нормальное состояние.

— НУЖНО ПОМЕСТИТЬ НЕСКОЛЬКО ИГОЛОК ВОКРУГ ИСТОЧНИКА ЕЁ ЦИ, ОН В НИЖНЕЙ ЧАСТИ ГОРЛА!

— Да, я вижу по пересечениям каналов, — я поставил несколько иголок у её горла.

Таня внезапно хихикнула. — Щекотно, граф.

— Это только к лучшему, сударыня. А сейчас не разговаривайте, лучше не перенапрягать голос. Иголки должны сбалансировать течение энергии.

На несколько минут я так её и оставил. А сам предложил Косаткину сесть в кресло неподалёку и сам уместился в соседнее.

Всё это время Златик внимательно изучал энергетику Тани. Буквально по сантиметру осматривая её энергоканалы, в том числе вглубь.

И вскоре раскрыл мне ситуацию.

— ЧТО-ТО ПРОИСХОДИТ С ЕЁ ИСТОЧНИКОМ! КАНАЛ СИЛЫ, КОТОРЫЙ СВЯЗЫВАЕТ ЕЁ С БОГОМ-ПЕРВОПРЕДКОМ, НЕСТАБИЛЕН! ЕГО ЧТО-ТО РВЁТ, НО Я НЕ МОГУ НАЙТИ ПРИЧИНУ!

— Это разве не врождённое заболевание⁈

— НЕТ, БОЛЬШЕ ПОХОЖЕ НА… КОМАНДУ…

— Чёрт! Это не отвечает на мой вопрос и не помогает найти решение! Что с этим можно сделать⁈

— ТОЛЬКО НАЙТИ И УБРАТЬ ПРИЧИНУ! — он задумчиво замолк. — Я СМОГУ С ЭТИМ ПОМОЧЬ, НО НЕ ЗДЕСЬ! НУЖНО ВЫЙТИ НА ИЗНАНКУ, ТАМ Я УВИЖУ БОЛЬШЕ!

— Тогда не будем медлить!

Я повернулся к Косаткину и сказал уже ему, но вслух.

— Граф, мы отправляемся на Изнанку.

— Отвратное место, — сказал Эскулап Петухов — глава городской больницы Владивостока. Он нервно оглянулся по сторонам.

Тёмный круглый зал, с единственным источником света прямо над центром.

Стоящие вокруг кресла пока пустовали. Эскулап с братом пришли сюда раньше всех остальных.

Было очень душно. Из-за неудобной тесной маски потело лицо. А снимать её запрещалось правилами встречи.

Ожидание с каждой минутой становилось всё более раздражающим.

— Мы пришли сюда решить твою проблему, — ровным голосом сказал Махаон — глава клана Петуховых и старший брат Эскулапа.

— Да я бы решил её по-старинке! Как это сделал ещё наш пра-прадед с теми уродцами из клана Додоновых.

— Никто из нас не унаследовал и половину его силы. А Кальмарова поддерживает вся высшая знать города. Он умён и, по слухам, обладает нечеловеческой интуицией. Не воспринимай его слова как блеф или шутку. Мы либо уничтожим его, либо покоримся.

Эскулап цыкнул.

— Значит, уничтожим. Покоряться этому ублюдку я не собираюсь.

— За этим мы и пришли сюда.

— Пока больше похоже на клуб каких-то извращенцев. Вот-вот отсюда выйдут всякие шалавы без исподнего и начнут совать друг в друга всякие…

Махаон посмотрел на брата долгим осуждающим взглядом.

Эскулап отвернулся. — Ладно. Молчу.

Но через несколько минут томительное ожидание прервалось. В зал зашёл ещё один невысокий человек.

Разумеется, он тоже был в чёрной маске. Занял своё место справа от Эскулапа и смиренно ждал.

Родового перстня видно не было. Но судя по аккуратным рукам и другим кольцам, это был аристократ в возрасте чуть больше пятидесяти.

Вскоре подошла женщина, полностью одетая в чёрное. Её руки, так же без печатки, были скрыты за перчатками. Она устроилась левее Махаона.

Когда все четверо заняли свои места, в центр зала вышел последний человек.

И маски на нём не было.

Одежда висела на нём, так как была на несколько размеров больше. Он был высоким и тощим, словно скелет, обтянутый кожей. А огромные глаза блестели в свету как ярко-зелёные изумруды.

Он улыбнулся, разведя руки в стороны.

А затем заговорил на французском.

Эскулап нахмурился.

Он чуть-чуть знал этот язык. Но не настолько, чтобы спокойно воспринимать его на слух.

— Оу, — говоривший замолк, что-то поправляя на своей шее. Там был браслет, с магическими письменами. — Прошу прощения мои дорогие друзья. Мой артефакт-переводчик сбоит, так что я поприветствовал вас на французском. Но специально для вас представлюсь снова. Меня зовут Арчибальд Фабиан.

Он обвёл глазами каждого в зале. Затем продолжил.

— Я стану вашим координатором. Поэтому хорошо запомните моё лицо, голос и слова, — а затем приложил палец к губам. — Но никому не говорите. Иначе вас ждёт страшная смерть и ещё более страшное посмертие. Парочка агентов ДКРУ пытались попасть на наше собрание, но их тела сегодня станут кормом для моей фасоли. Надеюсь, вам хватит ума не оказаться на их месте.

Он хлопнул в ладоши.

В зал ввалились двое человек. Они двигались дёргано, с каждым шагом выворачивая головы то в одну руку, то в другую.

Они внесли в центр зала ящик и с грохотом бросили. После чего убрались прочь.

Арчибальд плавно взмахнул пальцами. И крышка ящика приоткрылась.

Внутри была чёрная земля.

— Друзья. Именно в этом ящике есть единственное действенное оружие против вашего общего врага — Ярослава Кальмарова. Мы применим его. Ведь мой наниматель хочет убить бастарда не меньше, чем каждый из вас. Но перед этим вы должны будете рискнуть. Подставиться. Сделать вид, что пытаетесь задавить его всеми силами.

Он улыбнулся ещё шире. В его изумрудных глазах вспыхнул мистический свет.

— И когда он решит, что с вами покончено, а всё, что угрожало ему во Владивостоке, исчезло… Тогда в дело вступит ваш покорный слуга, — он сделал глубокий поклон и выпрямился.

Эскулап присмотрелся и увидел, что на руке Арчибальда был перстень с изображением фасоли.

— Значит весь ваш план в том, чтобы мы разозлили Кальмарова и приняли его удар⁈ — вспылил Эскулап. — А потом вы что-то сделаете с помощью этой грязи⁈

Но он тут же почувствовал толчок в ребро от своего брата Махаона.

Однако Арчибальд ничуть не смутился.

— Вы упускаете идею, господин. Ваша задача собрать на себе всё его внимание. Стать врагом, который будет маячить у него перед глазами, пока я подберусь из тени. И шанс у нас всех будет только один. Если упустим его — умрём. Все. Потому что такой враг, как этот бастард, уже никого не отпустит. Поэтому я спрошу у вас только один единственный раз. Если вы ответите да, пути назад уже не будет. Вы готовы пойти до конца, чтобы уничтожить Кальмарова?

— Готов, — прохрипел мужчина справа от Эскулапа.

— До конца, — прошипела женщина. — Я пойду до конца!

Махаон повернулся к Эскулапу. — Мы пришли сюда решать твою проблему. Я готов уничтожить его. А ты?

Эскулап сомневался.

Брат всегда был более решителен и обычно сам всегда принимал на себя ответственность. А тут вдруг спросил у него…

В принципе, Кальмаров не так уж и мешает.

Он увёл сотрудника. Но Кацураги и так был непокорным япошкой, зачем за него цепляться?

С другой стороны, Кальмаров посмел угрожать Эскулапу, потомку самого Телесфора Петухова! Истребителю Додоновых и лучшему целителю Приморья своего века.

Но холодок неуверенности неприятно охватил тело. Все ждали ответа. На Эскулапа смотрели все и уже наверняка начали думать про него всякую мерзость.

Особенно вон та женщина, с похотливыми глазами.

Во рту пересохло.

— У вас не хватает уверенности в том, что всё получится, — не прекращая улыбаться, к Эскулапу подошёл Арчибальд. — Но подумайте вот о чём. Каждый здесь потерпел от Кальмарова унижение или что-то похуже. Многие славные люди просто не пережили встречу с этим чудовищем. Но ещё никогда они не собирались вместе, чтобы отрубить моллюску щупальца.

— Но он… — Эскулап проглотил ком в горле. — Он самый сильный маг Владивостока.

— Верно. Но великую силу можно победить хитростью, — Арчибальд коснулся пальцем виска. — Когда сильный побеждает всех, он начинает забывать о том, что и у него есть слабости.

— Он может убить нас…

— Может, — кивнул Арчибальд. — Но неужели смерть хуже, чем жить в тени бастарда, который с помощью удачи и редкого дара погрузил в ужас ваш родной город? Разве жить трусом лучше, чем пасть героем?

Мягкий голос Арчибальда сбивал с толку. Сначала он успокаивал. Но чем дольше Эскулап его слушал, тем напряжённее ему становилось.

— Я не знаю… — честно признался он.

— Тогда можете идти и доживать свою жалкую жизнь впустую, — так же мягко продолжил Арчибальд. — А когда труп Ярослава Кальмарова растянется по земле, вы вспомните, что упустили шанс стать настоящим героем!

— Но я не отказался!

— И не согласился.

— Ну…

— ПРИМИ РЕШЕНИЕ, ТРЯПКА! — Арчибальд резко схватил Эскулапа за фрак и поднял над землёй на вытяннутой руке.

Все резко повставали, опрокинув кресла.

Махаон приготовился в любой момент сорваться на помощь брату.

— Да! Я готов! Готов! — завопил Эскулап, часто дыша.

— Замечательно, — Арчибальд аккуратно опустил его на место. — Тогда я объясню вам все подробности нашего плана.

Он дважды хлопнул в ладоши.

Сундук с землёй вздрогнул.

— Как это поможет спасти мою дочь⁈ — адмирал Косаткин смотрел в туман, расстилающийся за воротами. Чуть позади нас собиралась часть моего отряда.

Всего чуть больше двадцати человек. Самые выносливые и приспособленные к переходам на Изнанке — «Леопарды» и тайговцы, а также несколько людей Косаткиных.

Поодаль стояла Таня, обдумывая всё, что я ей рассказал несколько минут назад.

А я рассказал правду. Про то, что если мы сейчас же не доберёмся в одно место, то она умрёт.

— Там, — отвечал я Косаткину и указал в туман. — Есть место, которое связано с её проблемой. Как именно? Не знаю, но выясню когда придём.

Косаткин заметно нервничал. Он задал вопрос:

— Ты знаешь, куда именно собираешься идти?

— Честно? Нет, — покачал я головой. — Но ждать тоже не собираюсь. Путь может занять до двух дней, — я накинул на плечи переданный слугой ранец с припасами. — Иного варианта спасти Таню нет.

Косаткин опустил голову. А потом резко поднял взгляд на меня.

— Нет. Никаких двух дней. Мы дойдём за несколько часов, я знаю короткий путь.

Внутри меня появилось желание задать ему трёпку! Потому что этот треклятый Косаткин знал явно больше, чем говорил мне.

Златик сказал, что дело не в проклятии или враждебных духах.

Всё было гораздо проще и одновременно сложнее.

Источник Тани был связан с богом-первопредком. В её случае — Косаткой. Только она могла как-то влиять на Источник.

Больше Таня просто ни с кем не была связана.

— Тогда веди, адмирал. А заодно расскажешь, это за «болезнь». Хотя мы оба прекрасно знаем, что дело вовсе не в организме твоей дочери.

Он поджал губы и кивнул.

На нём была точно такая же походная одежда, как и на всех нас. Он заранее собирался идти с нами.

— Я и сам не знаю, что именно является правдой, а что нет. Но всё расскажу, — заверил он.

Иронично, как страх за дочь сделал из гордого адмирала перепуганного отца. Он был совершенно не похож на себя прежнего.

Раньше он выглядел холоднее. Отстранённее.

— Идём, — я двинулся вперёд. Косаткин рядом. За нами весь отряд, который оцепил в коробку и Таню.

Вперёд уже ушла группа разведчиков во главе со Святобором.

— Я слушаю тебя, адмирал, — сказал я, когда мы ушли вперёд, на самой границе видимости основного отряда.

Косаткин негромко заговорил:

— То, что я расскажу, не является признанной информацией. Об этом не говорят даже в моём роду. Даже собственным детям, которые становятся во главе клана, доходят лишь обрывки этой… легенды. Это словно наиболее точно, — на мрачной ноте начал Косаткин. — Мы действительно относимся к этому как болезни. Но на самом деле это ближе к…

ОПАСНОСТЬ! СПРАВА! ЧУТЬЁ!

Я всем телом сшиб Косаткина. Спасая и его, и себя.

Резко обернулся. Но увидел только клубящийся туман и всполошившихся бойцов.

Но опасность не исчезла!

Истинное Виденье!

Огромная тварь…

Она заслонила собой и туман, и моих бойцов.

Гигантский чёрный глаз смотрел на меня без тени сочувствия. Только с холодным интересом.

Как киллер, готовый нажать на курок.

Полуметровый острый клюв устремился сверху на мою голову.

Тварь жаждала меня убить!