Федор Черенков

Глава 8 ЗАОЧНЫЙ ОТКАЗ ЛОБАНОВСКОГО И СЛЁЗЫ ЧЕРЕНКОВА

Первую половину 1986 года Черенков провёл, работая и со «Спартаком», и в сборной. В общем-то дело для него привычное. Однако национальная команда добилась участия в финальном турнире чемпионата мира, поэтому и начать рассказывать удобнее со сбора в Новогорске, куда все кандидаты в сборную прибыли ещё 2 января.

И «Советский спорт», и «Футбол-Хоккей» выдали в один день, 5 января, материал по главной команде страны. Ежедневная газета оказалась поконкретнее. Юлий Сегеневич рассказывал: «Знакомы лица тренеров, игроков, знаком и азарт, с которым состязаются команды. Но, только освоившись с обстановкой, замечаем, что футбола здесь нет и в помине. Дасаев в высоком прыжке... атакует баскетбольное кольцо, и, вы знаете, точности броска его можно позавидовать. В ответ Черенков и Бессонов организуют быстрый прорыв, и теперь уже Блохин в привычном стиле нападающего забрасывает мяч».

На наш взгляд, основное здесь: Черенков с Бессоновым отменно чувствуют себя в совместной атаке безо всяких обид. Первая жёлтая карточка Фёдора в карьере, полученная на Владимире, отправлена в дальние архивы памяти. По-другому, собственно, и быть не могло.

По графику сборная отправилась на первый сбор в Испанию. 4-го числа ночью из Москвы стартовали на самолёте. А 8-го ожидался матч с немцами. Подвернулся быстрый турнир по мини-футболу. Участники: два клуба из ФРГ, наши отечественные избранники и местная команда. Против «Саарбрюкенна» в полуфинале отыграли 1:1. Проиграли по пенальти — 5:6. Зато матч за третье место — удался.

Команда той же бундеслиги называлась «Байер» (Леверкузен). «На 65-й минуте, — отчитывался 2 февраля в «Футболе-Хоккее» второй тренер Владимир Сальков, — Черенков не реализовал пенальти, но спустя пять минут исправил промах, забив гол с игры».

Важно свидетельство Салькова: «8, 16, 21 января проводились текущие медицинские обследования, подтвердившие в общем-то вполне удовлетворительное для этого времени состояние большинства игроков». Черенков в «меньшинстве» не упомянут. Потому что остался в «обойме».

22 января последовало поражение на большом поле от сборной Испании 0:2. У нас его восприняли достаточно спокойно. Первый сбор, играли «под нагрузками». Эдуард Малофеев объяснил Юлию Сегеневичу в «Советском спорте»: «Но когда нити комбинаций рвались в самый неподходящий момент и когда Черенкову, Заварову и Дмитриеву не удавались завершающие удары — я понимал: они ещё не готовы к серьёзной борьбе». А Сальков в упомянутом материале «Футбола-Хоккея» заметил: «До перерыва не забили Заваров, Дмитриев и Черенков, после — Литовченко и дважды Блохин». Вместе с тем испанская газета «Ас» назвала лучшими у гостей Дасаева, Чивадзе, Демьяненко и Черенкова. Заметим, спартаковец — единственный в том испанском выборе игрок из группы атаки.

Сразу после игры вернулись домой. Обычно дом родной вызывает ощущение покоя, прочности. Ведь так хочется, «из дальних странствий возвратясь», отдохнуть, что называется, душой. Да куда там.

«Спартак» вступил в эпоху бурных перемен. Как вся страна, по идее, но у красно-белых всё протекало как-то уж очень драматично. 5 февраля ответственный секретарь Федерации футбола СССР, замечательный в прошлом футболист «Спартака» Алексей Парамонов заявил в «Советском спорте»: «Теперь насчёт сообщения о том, что Гаврилов собирается выступать в “Рапиде”. Скажу прямо: до настоящего момента ни Федерация футбола СССР, ни Управление футбола Спорткомитета СССР этот вопрос не разбирали, и он перед нами не ставился».

Однако дыма без огня не бывает. Юрий Васильевич действительно собирался в Австрию. И ничего сенсационного тут не было. Венский «Рапид» имел тесные связи с австрийской компартией и её влиятельной газетой «Фольке-штимме». Более того, цвета этого клуба уже защищал нападающий Анатолий Зинченко с 1980 по 1983 год во времена глухого вроде бы застоя.

Так что куда уходил Гаврилов, никого не должно удивлять. Удивительнее — откуда. Конечно, Бесков часто выражал неудовольствие действиями своих воспитанников, и Юрию попадало, пожалуй, почаще других. Но чтобы покинуть клуб... Это болельщиков потрясло.

А ведь в том же номере газеты официально сообщалось: Сергей Шавло и Владимир Сочнов перешли в «Торпедо». В ростовский СКА вернётся (он там в армии служил) Евгений Сидоров.

Разумеется, все эти футболисты покинули клуб не по собственной воле. Так решил Константин Бесков. 18 февраля на страницах «Советского спорта» он пояснил свою позицию Алексею Леонтьеву: «В “Спартаке” назрела проблема реконструкции состава, видоизменения самой игры, вот почему решено было расстаться с такими большими мастерами, как Гаврилов, Шавло, Сочнов. Нелегко было решиться на такой шаг, но, что поделаешь, анализ прошлогодней игры оказался не в их пользу. Больше половины матчей эти игроки сыграли ниже тех требований, которые к ним предъявлялись. А ведь требования к нашему футболу, а следовательно, к “Спартаку”, растут. Необходимость реконструкции состава напоминала о себе всё настойчивее. И мы решились! Понимаем, что любая перестройка связана с риском, но кто не рискует, тот, как известно, в футболе не прогрессирует».

Здесь всё всерьёз, с болью и кровью. Одно замечание про «больших мастеров» чего стоит! И ведь мастера-то себя ещё покажут. Пока же надо сказать, кто пришёл «на замену». Конкретно вместо Шавло — Сергей Волгин из «Кайрата»; много где поигравший Николай Латыш (последний на тот момент клуб — «Звезда» Кировоград, вторая лига), а также Игорь Иванов из ташкентского «Пахтакора», Юрий Суслопаров (московское «Торпедо»), Ренат Атаулин (столичное «Динамо»), Юрий Ключников и Алексей Ерёменко (оба ростовский СКА). Все игроки разные — и по стилю, и по уровню. А сыгрываться-то надо. И на кого ложится основная ответственность?

Понятное дело, на Черенкова. Он же незаметно стал чуть ли не ветераном. И правда: оглянуться не успели — девятый сезон за основной состав выступает. На тот «перестроечный момент», как правильно сформулировал авторам этой книги нынешний спортивный директор «Спартака», а в ту пору партнёр Черенкова Сергей Родионов, — роль Фёдора неизмеримо возросла. Ему, будто радушному хозяину, нужно было «пристроить» новоприбывших, наладить с ними общий язык, да и вообще каждодневно работать. Потому что Дасаев, бесспорно, тоже авторитетный человек, однако же вратарь; Сергей Родионов всё-таки в команду пришёл попозже. А те игровые нити, про которые говорил Малофеев, завязываются непосредственно в поле. Никак иначе.

Правда, в команду после невообразимо долгого перерыва возвратился травмированный, долгое время не имевший игровой практики, почти списанный кое-кем за ненадобностью и всё-таки бесконечно свой Вагиз Хидиятуллин.

В том, что процесс создания новой, по сути, команды страшно труден, мы убедимся, анализируя ход чемпионата. Пока же стоит обратиться к турниру, который мы не обсуждали в силу его традиционной предсказуемости. Право слово, зимний «чемпионат» всех команд общества «Спартак», проводившийся в манеже красно-белых, всегда заканчивался победой основного состава. И как, собственно, иначе? Люди в высшей лиге выступают, а против них выходят футболисты из низших советских дивизионов.

Но тут нашла, как говорится, коса на камень. «По интересному сценарию, — сообщал 6 февраля в «Футболе-Хоккее» Алексей Леонтьев, — развивалась встреча основного состава “Спартака” с “Красной Пресней”. Не ждали, видимо, “старшие”, что “младшие” преподнесут им сюрприз. Футболисты “Красной Пресни” с первых минут старались, и довольно удачно, атаковать соперников в момент приёма мяча, сокращая им до минимума время, необходимое для точной оценки обстановки. Больше того, “пресненцы”, овладев мячом, стремились быстро разыгрывать комбинации и переводить игру на половину противника». И это такая вторая лига у нас тогда была!

Возникает вопрос: кто ж так «краснопресненцев» качественно обучил? Так Романцев Олег Иванович! Что ж, молодец. Подрастал, значит, будущий сменщик.

В таком матче на кого Константину-то Ивановичу опереться, от кого помощи ждать? Правильно, от Фёдора Фёдоровича: «Правда, на 31-й минуте Черенкову после передачи Морозова удалось отличным ударом поразить цель».

«Спартак» с большим трудом выиграл, забив второй мяч в самой концовке, однако ж достойный ученик сумел выявить болевые точки обновлённой команды своего учителя. Впрочем, красно-белые никогда не любили, когда им не давали свободно принимать мяч. И кому, как не Романцеву, об этом знать! Теперь, в начале 86-го, Олег Иванович мог помочь родному клубу лишь так: диагностируя. А Фёдор взваливал на себя тяжкий груз устранения недостатков, шероховатостей, нестыковок и непониманий. Впрочем, и ему не привыкать.

Между тем сборная уже 3 февраля начала новый сбор, а в ночь на 5-е вылетела в Мексику. Владимир Сальков разъяснил: «Основные задачи этого тренировочного цикла — проверка адаптации особенностей и прочих специальных характеристик игроков в условиях среднегорья». Да, тема особых мексиканских условий ещё не раз будет поднята: в том числе, увидим, и Черенковым.

Пока же, преодолев первые трудности акклиматизации, команда 15 февраля провела плановую встречу с клубом «Атлас» из Гвадалахары и легко победила 3:0. Черенков появился в стартовом составе, результативными действиями не отметился и был заменён на 60-й минуте на Гоцманова. Тренировочный характер игры подчеркнул и Малофеев: по его словам, важно было то, что матч проходил примерно на той же высоте, что и «город Ирапуато, где сборной СССР предстоит играть во время финального турнира чемпионата мира».

А 19 февраля состоялся матч со сборной Мексики, в котором СССР снова уступил — 0:1. Эта неудача была воспринята намного серьёзнее. Всё-таки второй раз подряд мы проиграли в официальном матче. К тому же чемпионат мира приближался, а проблем хватало. В общем, отчёт Анатолия Ильина в «Футболе-Хоккее» был озаглавлен весьма характерно: «Есть вопросы».

Олимпийский чемпион высказался 23 февраля достаточно жёстко: «Встреча с мексиканцами при всей её официальности и повышенном к ней интересе носила ведь характер тренировочного, контрольного матча — почему же наши футболисты вели её так, словно играли в финале престижного турнира, заботясь лишь о результате...»

Были апробированы две тактические схемы — в первом тайме с акцентом на оборону, после перерыва — со смещением вектора в сторону наступления. «Но это, как мне показалось, — отмечал автор, — привело лишь к нарушению привычных связей и вынудило того же Черенкова, призванного организовать атаку, больше заниматься помощью поредевшей линии обороны. Наверное, такой установки он не получал, но как футболист, тонко чувствующий и при этом дисциплинированный, он понял, что где тонко — там и рвётся...»

Необходимое дополнение: Фёдор, выйдя на замену во второй половине, сыграл всего 25 минут. Что особо подчеркнул старший тренер Малофеев, разъясняя причины поражения в «Советском спорте» от 22 февраля: «На нашу игру, однако, повлияло отсутствие ряда ключевых футболистов, в том числе Чивадзе, Гоцманова, Протасова. А Черенков смог выйти на поле лишь во втором тайме».

Ключевое слово тут — «смог». Иными словами, был бы спартаковец в полном здравии — отбегал бы весь матч. Кроме того, он рассматривался в качестве «ключевого футболиста», который непосредственно влияет на игру. Что подчёркивало: к концу февраля руководство сборной решительно на него рассчитывало. К этой теме вернёмся несколько позже, пока же вдумаемся в подмеченное (по телевизору, кстати) Анатолием Ильиным.

Он же и позитив отыскал в действиях советских футболистов: «Несколько минут в середине тайма наша команда провела почти что по-летнему, с хорошими комбинациями, но с менее удачным исполнением завершающих ударов. Добротный розыгрыш удался Бессонову, Блохину и Черенкову, но вратарь хозяев уверенно овладел мячом после удара Блохина головой». Итак, Фёдор не только защитникам помогал. А по очерёдности представленных исполнителей можно понять: последний пас был точно черенковский.

И всё-таки: Черенков — футболист, имеющий не больше прав, нежели остальные. При этом он по собственной инициативе возвращается назад, заполняя возникшие сзади пустоты, затем подбегает к «диспетчерскому пульту» и успевает затеять-продолжить симпатичную атаку. Он остаётся импровизатором и при этом дисциплинирован, так как его индивидуальные усилия подчинены командным интересам. И особенно полезен он оттого, что тонко чувствует нужность или ненужность любого игрового действия.

Причём понимали это не только у нас. Стоит напомнить приятный факт: в авторитетной классификации «Франс футбола» за 1985 год сборная Советского Союза заняла первое место. То есть имела наибольший рейтинг среди всех европейских команд. Второе место, что любопытно, у Дании (наша группа!), третьи — испанцы, а ФРГ аж на девятом месте.

18 января «Советский спорт» не без законной гордости тот список перепечатал, снабдив его и комментарием от «Франс футбола». Перечислив победы СССР в минувшем году, французы подчёркивали: «Советская команда... играла в этих встречах на высокой скорости и вдохновенно благодаря прежде всего таким талантливым футболистам, как Дасаев, Черенков, Демьяненко и Протасов».

А уже 1 февраля тренер сборной Дании Зепп Пионтек подтвердил тому же «Советскому спорту»: «...Без солистов высокого класса добиться успеха непросто. Сейчас же сборная СССР располагает такими классными игроками, как Дасаев, Протасов, Алейников, Черенков. У вас хороший подбор игроков, а это многое значит». Ну не сговаривался же наставник северян с «Франс футболом»?! А совпадение-то на 75 процентов. И оба раза без Черенкова не обошлось.

О нашей внутренней «классификации» поговорим позже. Сейчас пора закончить тему сборов в Мексике. Они завершились достаточно символично и, как видится, полезно для советской команды. Потому что заключительный матч турне был проведён против клуба местной высшей лиги «Фрэсэрос» аккурат в Ирапуато, где 2 июня предстояло играть с венграми. Черенков вышел в стартовом составе, однако был заменён на Демьяненко на 70-й минуте. Всё бы неплохо (победили 2:0), но Фёдор-то ушёл с поля из-за травмы.

1 марта начался чемпионат СССР. И первый тур Черенкову пришлось пропустить. Выиграли (под крышей ЛФК ЦСКА) у «Жальгириса» 2:0 — при этом обольщаться было нельзя. Связи-то налаживаются всё-таки в полноценной игре, а не на тренировке и даже не на «двусторонке». Поэтому каждый опыт взаимодействия Фёдора с новичками выглядел невероятно значимым.

А Бесков их, естественно, ставил в состав — для чего ж приглашали? С литовцами играли и Иванов, и Латыш, и Суслопаров. Та победа, конечно, принесла два очка, но до нормального взаимопонимания было очень далеко.

Уже в следующем матче — тоже домашнем и тоже в зале — Черенков появился. И занял, похоже, не совсем привычную позицию на поле. Сергей Полевой констатировал в «Советском спорте»: «Откровенно слабо действовал Новиков. В его главные обязанности, надо полагать, входило обеспечение мячами Родионова и Черенкова. Но он, как правило, держал своих нападающих на голодном пайке».

Обычно «снабжением» занимался Фёдор, и у него все форварды были «накормлены». Старший тренер решил чуть изменить схему, выдвинув двух друзей в нападение и оставив полузащитника Сергея Новикова (хорошего игрока, обладавшего мощнейшим ударом) управлять процессом созидания. Что далось, как мы поняли, непросто. Бесков разъяснял сложность ситуации: «Команда пока действует не в том ключе, к какому мы стремимся. Чудес не бывает. Сегодня нам нужно время. Но “Спартак” от своей цели — быть в числе ведущих клубов страны — не отказывается».

Однако лишнего времени красно-белым никто предоставлять не собирался. Шла суровая борьба за очки. И 16 марта последовало тяжёлое поражение в Донецке — 1:3. Причём «Шахтёр» был способен довести счёт до крупного. А «Спартак» разочаровал.

В «Советском спорте» причины конкретизировал старый соперник Бескова по динамовско-армейскому противостоянию Валентин Николаев: «Передерживает мяч Суслопаров, не находит общего языка с партнёрами Волгин. Удивительно, но почему-то слабо выглядят кандидаты в сборную страны: Родионов, Черенков, Бубнов. С уходом Гаврилова и Шавло нарушились привычные связи в средней линии, прежде наиболее сильной в команде. Потому и нет у спартаковцев привычного преимущества в центре поля, не держится здесь у них мяч, потому и всё чаще докатываются до ворот “Спартака” волны атак соперника».

Ссылаться на то, что москвичи проводили в Донецке первый матч на воздухе и на травяном покрытии, не так и важно для отдельных, навсегда заряженных великой игрой людей. Допустим, Игорь Нетто в «Футболе-Хоккее» вообще никаких объяснений в расчёт не брал: «Утомлённым, вялым выглядел спартаковец Черенков, большинство его передач были неточными, непривычно прямолинейными, да и его партнёр Родионов был мало заметен».

Игорь Александрович говорил о Фёдоре и Сергее ещё и как о воспитанниках спартаковской школы. Они же у него на глазах росли. А честность Нетто никто и никогда не ставил под сомнение. Разбирая донецкую игру, великий футболист остался верен себе: «...не справлялся с дирижёрскими обязанностями, не объединял партнёров Черенков, ничем не проявил себя Новиков, лишь на помощь защитникам хватало сил Е. Кузнецову. Вот и рвались постоянные нити, мяч терялся в центре поля, и горняки, подхватив его, организовывали свои атаки».

И тем не менее это был всего третий матч команды в первенстве страны 1986 года! При всём уважении к авторитетным экспертам они подзабыли: Бесков — прямо по русской пословице — долго запрягает, но быстро едет. Другое дело, сколько же надо пережить, перетерпеть, превозмочь, дабы прийти к успеху, пусть и относительному. Последнее уже относится в первую очередь к Черенкову.

В опубликованном к товарищеской встрече с Англией составе Фёдор числился. И в предматчевом мини-сборе принял участие. А на поле так и не вышел. Конечно, поражение 0:1 с этим не связано. Будем считать, что тренерский штаб пробовал разные тактические варианты. Один — без Черенкова. Хотя, честно сказать, ситуация в сборной смотрелась ещё тревожнее, чем спартаковская. Поражение шло за поражением, игра скорее «уплывала», нежели приобретала обнадёживающие контуры.

И здесь хотелось бы принципиально высказаться об одной версии. Если конкретно: позже говорилось (благо гласность позволяла) о том, что игроки специально «сплавляли» главного тренера Малофеева. И желали возвращения Валерия Лобановского. Что можно сказать? «Бумажных» подтверждений тому нет. Строить же исследование на слухах, сплетнях и личных «впечатлениях» кого-либо — глубоко неправильно.

Безусловно, сборная выглядела в товарищеских встречах перед чемпионатом мира плохо. Так и в наши дни национальная команда под руководством Станислава Черчесова проводила контрольные матчи в преддверии домашнего первенства планеты, прямо скажем, скверно. А затем, продемонстрировав симпатичную и результативную игру, вышла из группы (чего не удавалось до того на чемпионатах мира ни одной сборной России) и в ¹/₈ финала прошла испанцев. Так что мало ли как сложилось бы в Мексике, если бы оставили Малофеева.

Есть тут и ещё один момент. 13 апреля состоялся матч, который в официальные реестры ФИФА внесён не был. О том, что он состоялся, и у нас-то почти никто не знает. Больше того, о нём не предупредили тогдашнего большого футбольного руководителя Вячеслава Колоскова. А он, вице-президент ФИФА, когда всё-таки прослышал об этом неожиданном факте, то лично приехал и очень, говорят, кричал и ругался.

Что, по идее, можно понять. Ведь сборная СССР, будущий участник финального турнира чемпионата мира, вышла состязаться с командой второй лиги «Гомсельмаш» из города Гомеля. Действительно, не тот уровень. Зато белорусы очень старались на поле и даже поначалу недурно держались.

Класс, конечно, сказался: 5:0 в итоге. Могло и 10:0 получиться. Сборники мягко, по-человечески отнеслись к нежданным спарринг-партнёрам, среди которых, между прочим, был известный ныне тренер Леонид Кучук. После же игры обе команды вместе сфотографировались на память.

А у Черенкова в Гомеле случилась своя история. Помните съёмки фильма «Ни слова о футболе»? Они же в Гомеле проходили. Федю тогда из Москвы привезли, а ребят для массовки набрали на месте. Жили, мы рассказывали, прямо на стадионе в отведённых комнатах. И, представьте себе, нашёлся товарищ по кинокартине!

Сергей Куликов дорос, в отличие от Черенкова, только до местного клуба, но дни совместной работы хорошо помнил. Оказалось, лишь они с Федей болели за «Спартак» и смотрели вместе переигровку финала Кубка СССР 1972 года, когда судьба приза решалась в послематчевых пенальти. Маленький Федя был уверен, что забьёт Виктор Папаев. А тот, как назло, промахнулся. И почти все красно-белые тоже не забили. Тогда Федя твёрдо сказал, что их кумир Михаил Булгаков попадёт. Он и попал один. А торпедовцы четыре раза поразили ворота спартаковцев.

Так вот Куликов, оказавшись рядом с Черенковым, восстановил ход событий 14-летней давности. Фёдор, выяснилось, всё помнил. И очень Сергею обрадовался. И последовала ещё одна, более личная, фотография на память.

Но пора вернуться к советскому чемпионату. После нулевой ничьей с харьковским «Металлистом» Виктор Царёв подчеркнул: «Заметно труднее стало вести игру Черенкову — для него привычные связи сохранились лишь в лице Е. Кузнецова. А в Харькове и Кузнецов оказался в новом для себя окружении». Это к тому, что Фёдор находился в сборной и не выступал в Харькове. А с Волгиным, Суслопаровым, Игорем Ивановым нужно было сыгрываться, и харьковский матч привёл к потере драгоценного времени.

Однако наконец-то прорыв вроде бы наметился. 29 марта на стадионе «Торпедо» был разгромлен 3:0 «Кайрат». Черенков не забил (хет-трик Родионова), но всякому бы подобную послематчевую прессу. Известный судья Иван Лукьянов: «Несомненно, спартаковцы превосходили гостей в индивидуальном мастерстве. Особенно блеснул Черенков, прямо-таки приведший в восторг публику отличной техникой владения мячом». Правда, публики всего десять с небольшим тысяч, однако, как написал в «Футболе-Хоккее» Сергей Шмитько, «зрители... были вознаграждены не только тремя красивыми голами Родионова, но и полюбовались виртуозной игрой Черенкова».

Казалось бы, вот оно, возрождение. Увы. Далее последовал знаковый полуфинал Кубка СССР. «Торпедо» против «Спартака». Точнее, Сочнов и Шавло против красно-белых. Надо признать: оба мастера отлично провели поединок. В драматичной, упорной схватке автозаводцы одержали заслуженную победу 3:2. На счету Сергея Шавло второй мяч, проведённый головой с близкого расстояния, после чего счёт сравнялся. Потом Шавло скажет болельщикам: «Это был самый горький гол в моей жизни».

А 2 мая «Торпедо» возьмёт Кубок, обыграв в финале «Шахтёр». 4 мая «Советский спорт» опубликовал на одной (не нарочно, так получилось) странице отчёты о поражении спартаковцев 1:2 в чемпионате от минского «Динамо» и рассказ об успехе автозаводцев. При этом Бесков с красно-белыми Кубок так и не завоевал ни разу. Хотя очень этого хотел...

Особенно сокрушался болельщик красно-белых с невообразимым стажем Юрий Ильич Ваньят. Заканчивался первый круг, а москвичи находились на предпоследнем месте. Спартаковцы сами, собственными руками, разрушили свою среднюю линию. (Между прочим, Юрий Гаврилов тоже пришёлся ко двору в «Днепре»: в частности, Олег Протасов искренне радовался появлению в рядах любимого коллектива такого искусного распасовщика).

Да, реконструкция шла трудно и противоречиво (как, собственно, и перестройка внутри всей страны): никак не удавалось определить и закрепить, что называется, основной состав. Девять раз появлялся на поле Волгин, реже — Иванов (четырежды) и поначалу вроде бы получивший неплохие отзывы Латыш (пять игр). А Ключников и вовсе был отправлен восвояси после одной, однако очень серьёзной ошибки во встрече с московским «Динамо». Ещё пробовались Атаулин, Ерёменко (отец мелькнувшего в «Спартаке» в 2018 году технаря Романа), потихоньку завоёвывал место в основе Суслопаров. Попозже подключится молодёжь.

И со всеми Черенков искал общий язык. При этом на время утратил форму проверенный товарищ Евгений Кузнецов. А Фёдор, если посмотреть статистику, не появлялся на зелёном газоне лишь в случае вызова в сборную или травм. В том сезоне они его беспокоили не чаще обычного.

Спартаковская тема, впрочем, никуда от нас не уйдёт. Сейчас время вернуться к событиям в сборной. После той встречи с «Гомсельмашем» команда провела ещё две тренировочные игры. Противники были тоже не из грандов: симферопольская «Таврия» и сборная Крыма. Черенков выходил на поле оба раза. Хотя в игре с «Таврией» не приняли участие киевляне: они той весной работали по особому (счастливому, надо признать) графику.

А 23 апреля в городе Тимишоаре состоялся матч со сборной Румынии. Фёдор вышел в основе, однако уже на 41-й минуте был заменён на Родионова. Ни «Советский спорт», ни «Футбол-Хоккей» не высказались по поводу проведённых Черенковым 40 минутах на поле. Правда, пресса вообще ни о ком из своих футболистов особо не распространялась. Вспомнили лишь про сотую игру Блохина за национальную команду, да ещё упомянули новичков Яремчука и Раца, похвалив обоих молодых киевлян за активность. Гол Родионова также кратко описали. Естественно, нельзя было не сказать про пенальти, не забитый опытнейшим Чивадзе. Но главное, что объединяло маститых журналистов: плохо скрытая растерянность. Да и как её скроешь, если дни идут, Мексика всё ближе, а игры у команды не прослеживается? Причём тридцать с лишним лет назад ругать, унижать, клеймить собственную сборную до начала серьёзного форума ещё не научились: это более позднее завоевание свободной прессы. Так и выходили у настоящих профессионалов достаточно беззубые отчёты. И винить журналистов тут никак нельзя.

Ведь, ко всему прочему, они уже высказались по поводу состава сборной на первый матч с венграми. Это, конечно, неугомонный «Футбол-Хоккей» затеял с Виктором Понедельником во главе: тридцать журналистов из Москвы, Ленинграда, Киева, Минска, Тбилиси, Донецка, Харькова, Еревана, Баку, Днепропетровска называли одиннадцать достойных (а 12 апреля ту же акцию запустил и «Советский спорт» — но традиционно среди читателей). Затем подбивались итоги, и получались даже две команды: одна на поединок в Ирапуато, другая — резервная.

Во всех тридцати вариантах оказался лишь Анатолий Демьяненко. 29 назвали Олега Протасова, 28 — Александра Заварова и Рината Дасаева. За Черенкова, оказавшегося на пятом месте, проголосовали 27 журналистов. Приведём весь состав: Дасаев, Бессонов, Чивадзе, Морозов, Демьяненко, Яремчук, Рац, Заваров, Черенков, Протасов, Блохин. Еженедельник и схему опубликовал: Черенков с Заваровым должны были вдвоём действовать под нападающими. Любили, в общем, наши газетчики атакующий футбол!

Если же серьёзно, то Фёдор видится на тот момент бесспорным кандидатом на поездку в Мексику. И сегодня существует достаточно авторитетное мнение: спартаковец точно играл бы на чемпионате мира, если бы Эдуард Малофеев остался у руководства сборной.

Вместе с тем мы ничего утверждать не можем. Так как нельзя рассуждать о том, чего не произошло. Однако материал для размышлений подбросить в наших силах. В частности, 7 мая с Финляндией, в заключительном контрольном матче перед отъездом на первенство планеты, Черенков не играл. Даже на замену не выходил. И тут, как всегда, полезно процитировать Михаила Якушина, который 9 мая в «Советском спорте» высказался решительнее многих: «После многочисленных поисков был, как мне кажется, определён оптимальный на нынешний день состав команды, способный с успехом проводить самые ответственные встречи». В составе том семь киевлян, а кроме них — Дасаев с Морозовым, Чивадзе и Протасов. Черенков, получается, для «ответственных встреч» необязателен.

Всё перевернул за считаные дни до отъезда в Мексику киевский триумф 86-го.

...Потом, после памятного вылета в ¹/₈ финала, некоторые болельщики раздражённо заметят: нельзя посылать клубную команду вместо сборной! А другие любители великой игры обрушатся на Федерацию футбола: что ж не подготовили команду — пришлось киевлян отправлять в полном составе? Сегодня, спустя три десятка лет, мы, не исключено, способны поразмышлять объективно. И эта объективность приведёт к безоговорочному признанию блистательной игры воспитанников Лобановского.

Но главное — как динамовцы это проделывали! Легко, на высоких скоростях покрывались невиданные объёмы, а мощь благородно соседствовала с артистизмом и изысканностью. Подтверждение можно найти и в европейских СМИ того времени. Один финал 2 мая с мадридским «Атлетико» (3:0) чего стоит!

Приглашение Лобановского в сборную не выглядело начальственной глупостью или, по-старому выражаясь, «волюнтаризмом». Здесь имелась своя логика. И, как сейчас выясняется, Малофееву попросту посоветовали взять Лобановского в ассистенты. Эдуард Васильевич отказался: «триумвират» четырёхлетней давности ещё не выветрился из памяти.

Настал черёд выбора. Причём такого, когда всем разом хорошо быть не может. Это, несомненно, надо принять во внимание, говоря о судьбе Черенкова в сборной.

Итак, что мы имеем перед приходом Лобановского? Фёдор ранней весной — твёрдый игрок стартового состава. Затем ситуация несколько меняется. Он не травмировался, вовсю бился за честь «Спартака» в чемпионате СССР. Стало быть, шансы у спартаковца имелись, причём немалые. Однако находятся другие исполнители, свободно его заменяющие в главной команде страны.

В данном случае, думается, мы должны сначала рассказать о мифе, а потом его «разоблачить» — прямо как у Михаила Булгакова в «Мастере и Маргарите» с сеансом «чёрной магии». Так вот миф гласит: киевский мэтр на дух не переносил Черенкова — тот своей тонкой, ажурной манерой никак не вписывался в жёсткие, прямолинейные схемы Лобановского, а уж физические нагрузки, к которым привыкли киевляне, Фёдору были банально не под силу.

Что ж, стоит напомнить, что в 83-м спартаковец уже выступал под руководством этого тренера и был в той отменной сборной фигурой незаменимой. И даже в последней, столь горькой игре с Португалией провёл на поле все 90 минут. Рассказы же о Фединой щуплости и хилости относятся к дням давно минувшим. Черенков постоянно занимался футболом, а значит, и физической подготовкой. Иначе как бы любимец трибун доказывал собственную значимость? Сколько он бегал и за кого только не отрабатывал — мы уже видели. Кроме того, он по природе человек жилистый, двигательно к тому же от природы одарённый. Просто нужно было мускулы поднарастить. Что и удалось.

Удалось и с игроками Лобановского наладить общий язык. Поле же всем открыто, ничего не скроешь, и в отношениях киевлян с москвичом Черенковым проглядывает огромное, искреннее взаимоуважение.

И наконец. Давайте сравним два отрывка. Оба они на одну тему и датируются 1986 годом. Один принадлежит Черенкову, другой — Лобановскому.

Итак, текст № 1: «В Мексике... тактический план будет нуждаться в корректировке, поскольку в тех условиях играть в высоком темпе все 90 минут невозможно. Должна присутствовать смена ритма, разумная аритмия, умение взорваться и потом в нужный момент взять паузу».

А теперь текст № 2: «Несколько слов о Мексике. Условия высокогорья, температурных и временных изменений больше скажутся, на мой взгляд, не на степени готовности, а на выборе тактики и стратегии. Вести скоростную игру все 90 минут, не делая пауз, будет сложно. Если же кому-то это удастся, то, убеждён, — отразится на следующей игре».

Несложно вычислить, кому какое высказывание принадлежит. Да, о тактическом плане рассуждает, безусловно, тренер Лобановский («Футбол-Хоккей» от 18 мая). Но и футболист Черенков высказывает примерно то же мнение в «Советском спорте» от 16 марта. Что ж, выходит, они единомышленники?

Без всякого сомнения, Черенков — ученик Бескова. А что, киевлянин и москвич занимались разными видами спорта? Или два легендарных наставника враждовали между собой? Или никогда не изучали друг друга? Ведь о сопернике необходимо думать всегда, непрерывно. Иначе невозможно найти противоядие его коварным тактическим замыслам. Или, напротив, организовать добросовестную атаку на чужие позиции.

Возвращаясь же непосредственно к теме спартаковского полузащитника и украинского тренера, стоит подчеркнуть: перед нами два истинных специалиста футбола (к тому же с хорошим советским образованием: их беседа с Валерием Васильевичем на заданную тему, несомненно, вызвала бы интерес читающей публики), от души желающие успеха сборной СССР. А потому потогонные, суперинтенсивные системы игры в мексиканских условиях ими обоими решительно отвергаются. И кто скажет после этого, что Лобановский был лишён гибкости? В конце-то концов, он сам являлся в игровую пору блестящим левым крайним, иногда выступая и в роли центрфорварда.

И всё-таки Черенков в Мексику не поехал. Однако негоже сводить ситуацию к пресловутой «новой метле», что безжалостно изничтожает всё едва до неё зародившееся. В том репортаже из Новогорска Александра Горбунова («Футбол-Хоккей» от 18 мая) новый главный тренер сообщает, что окончательный выбор из двадцати трёх игроков будет сделан после встречи с московским «Торпедо», которую собирались провести двумя составами. При этом собственно тренировались на базе двадцать два человека: Чивадзе получил травму, как позже окажется, тяжёлую.

И одним из тех двадцати двух был Черенков. То есть никто не выслал его сразу же по прибытии нового тренерского штаба.

Более того. Обратимся к уже упомянутой книге Александра Горбунова «Лобановский». На сей раз цитируем достаточно объёмно: «После того как за три недели до мексиканского турнира команду возглавил Лобановский, вокруг Черенкова развернулась настоящая эпопея. Лобановский, хорошо осведомлённый о том, что случилось в Мексике (рецидив болезни), о лечебных курсах применительно к Черенкову, не захотел брать на себя ответственность: в любой момент в условиях отрыва от дома и тренировочных нагрузок у Черенкова мог произойти серьёзный срыв. К тому же, повторю ещё один раз, могла возникнуть необходимость принимать такие препараты, в которых содержатся запрещённые компоненты».

Чуть прервёмся. Гложет вопрос: а что игроки принимали при всех вероятных срывах? Или до них? Или вместо них? Согласитесь, в наши времена антидопинговых акций такие вопросы остаются открытыми.

Продолжим рассказ Горбунова: «Сам, однако, Лобановский о своём решении говорить Черенкову не стал. Никогда прежде ему не приходилось принимать решение, с которым он сам был внутренне не согласен. Лобановский очень переживал сложившуюся ситуацию и попросил врача сборной Савелия Евсеевича Мышалова поговорить с Черенковым: “Деликатно, как вы умеете, дайте ему знать, что в дальнейшем он в сборную привлекаться не будет из-за болезни, которая может в любой момент обостриться”».

Читать такое очень тяжело. Безусловно, «принимать решения» до того момента Валерию Васильевичу уже приходилось. Он как-никак и «Днепр» поднимал в начале 70-х, и пережил конфликт после Олимпиады-76. Да мало ли что профессиональный тренер переносит за время карьеры. Однако тут, похоже, на недолгое время в Валерии Лобановском проснулся игрок. Которого он так часто и, к сожалению, успешно в себе душил.

Но всё-таки: к чему тут Савелий Евсеевич? Бесков говорил прямо и в лицо. А здесь... «Я не знал, с какого боку подступиться с этой чёрной для несчастного парня вестью, — вспоминает Мышалов. — Взволнованно, путаясь в словах, начал издалека: “Претензий к тебе никто не предъявляет. Но в целях профилактики, чтобы сохранить твоё здоровье... Ведь мы летим в Мексику, где на супертурнире возникнет чрезмерная стрессовая нагрузка... К тому же высота может вернуть прежние твои проблемы...”».

Сам Мышалов назвал тот монолог «бормотанием». И правда ведь: какая-то профилактика (чего?) с «сохранением здоровья». А остальные разве не должны беречь здоровье перед финальным этапом? Стрессовая нагрузка? А у того же Лобановского, пережившего сердечные приступы (один из них случится как раз в Мексике во время матча с Бельгией, и, возможно, только оперативная реакция Мышалова спасёт тренера), — её разве меньше? Про Бескова и не вспоминаем.

Черенков заплакал. Собрал вещи и уехал из Новогорска.

И факт непреложный: в том спарринге с «Торпедо» Фёдор участия не принял. Хотя состав там был вообще экспериментальный. Не играли Дасаев, Рац, Яремчук, Заваров с Белановым. Всё уже решили? Похоже на то.

В книге «Лобановский» Горбунов, правда, приводит историю с каким-то партийным авторитетом, неким Дымковым. Этот самый Дымков (имя и фамилия не столь важны для Александра Аркадьевича) поначалу нагло влез к Лобановскому в новогорский номер. После чего буквально потребовал включить Черенкова в состав сборной. «У “Спартака” всегда была мощная поддержка во властных структурах», — не даёт забыть народившемуся поколению известный журналист.

Такое имело место. Например, первый секретарь московских коммунистов Виктор Гришин был болельщиком московского «Спартака». И лично Черенкова. Хорошо это? «Очень!» — засмеются молодые и продвинутые люди.

«Вряд ли», — ответим мы, пожившие чуть больше.

Вот вылетел, например, «Спартак» из высшей лиги в 76-м. Так разве команда получила поблажку со стороны верховных болельщиков? А ведь прецеденты имелись. Те же киевляне в 1946 году покидали высший дивизион — а их оставили. Всё же такая большая республика — и без высшей лиги! Укрупнили лигу до 13 команд (было-то 12) — и ладно. И «Зенит» ленинградский уцелел в 67-м, хотя по спортивным показателям должен был биться с коллективами из первого дивизиона. Но кто же выгонит из элиты клуб, представлявший «колыбель революции» в юбилей той самой революции?!

А спартаковцы отработали своё в том суровом подвале. Где же поддержка?

Что же касается партийных товарищей, то аплодисменты на изысканной трибуне, тост на приёме, «для других закрытом», великолепны. Только, как народ говорит, «шубу из этого себе не сошьёшь».

И не имел, по нашим сведениям, Черенков персональных доплат от первого секретаря Гришина. От сменившего его Бориса Ельцина — тоже. Жил на своё, заработанное. А как тем делился — его, черенковское, дело.

Причём в той новогорской ситуации, на наш взгляд, Фёдор Фёдорович невольно вынуждает себе сопереживать. Вокруг какая-то суета. Тренер не находит в себе сил для внятного объяснения причин принятого им решения. Подключается врач со своей невнятной — по собственной же оценке — чепухой. А большой мастер, взрослый человек, отец семейства, любимец народа просто плачет от очередной несправедливости.

Тот же Горбунов приводит подлинные слова Черенкова: «Нет, обиды на Лобановского не держу. В конце концов, он — тренер, он несёт за всё полную ответственность, он рискует — и он имеет право на собственное мнение. Видимо, я “не вписывался” в ту игру, какую Лобановский ждал от своей команды. Говорю это не просто из вежливости. Когда я сам вступил на тренерскую стезю, понял Валерия Васильевича».

Только сказано это будет много позже. Когда Фёдор попробует ответственно стать наставником.

Мы и раньше, если помните, сообщали о той самой «ответственности». Так-то мы с вами. Не нас же отлучают от сборной в последний момент. Не мы же оказываемся единственным лишним и ненужным элементом во вроде как ладной конструкции. И не нам с вами об этом сообщают столь бездарным образом.

Да, Валерий Васильевич действительно не комментировал тогда отлучение Черенкова и не сообщал, что спартаковец «не вписывается» в его тактические схемы. Однако вряд ли этим можно восторгаться. Как раз напротив: естественнее и человечнее было бы пояснить свою позицию. Этого не произошло.

Зато, как видим, Фёдор поражает — в который уже раз! — уникальной порядочностью. При этом он не стал тренером масштаба Лобановского или Бескова. Вряд ли уж в дубле московского «Спартака» ему приходилось, по расхожему выражению, «резать мясо», то есть отчислять каких-то ребят и брать ответственность на себя. Да и сами сообразите: где клубный дубль и где сборная СССР? Но он был в какой-то момент полон желания защитить (а как по-другому понимать?) человека, который лишил его чемпионата мира! И дай-то бог кому-нибудь из нас до такого дорасти.

...Пока же одно надо сказать: «Советский спорт» не стал публиковать читательские варианты состава на поединок с Венгрией. Гласность гласностью — но и сами любители футбола признавались редакции: после появления другого тренерского штаба их частное, болельщицкое мнение потеряло смысл.

И сборная СССР отправилась в Мексику. Как она там сыграла — не тема нашего исследования. Мы вернёмся лишь к результатам и их дружному обсуждению. Сейчас же пора back in the USSR. «Назад, в СССР».

Мы оставили спартаковцев с Черенковым, но без Дасаева, Бубнова, Морозова и Родионова, которые отправились на мировое первенство. И поле для экспериментов у «невозможного Бескова» явно расширилось. Чемпионат-то не прерывался. И с кем «нити-связи» вязать, чтобы хоть с последних мест в таблице уйти?

Тем более когда календарь чемпионата страны и не предопределял некую деликатность: уже 18 мая, в день, когда объявили «мексиканский» состав сборной, прошёл матч с «Динамо». Фёдор провёл оба тайма. «Давно уж, — отмечал в «Советском спорте» Олег Кучеренко, — не выглядела эта команда такой разлаженной, я бы сказал даже, разношёрстной, как в последнем матче с земляками-динамовцами». Именно в той игре раз и навсегда для Бескова ошибся Ключников. И Волгин играл свой предпоследний матч в основе. Про Латыша и Иванова упоминаем и вовсе лишь для порядка.

Зато какой изумительный шанс получила спартаковская молодёжь! Ветераны не дадут соврать: такой потрясающей возможности у поколения Черенкова не было и быть не могло. Всегда же кто-то «сидит и мешает» юному дарованию. И надо, грубо говоря, ждать. А здесь: пожалуйста, ребята, в состав!

Надо признать, и Константин Иванович в молодёжь следующего поколения не сразу поверил (и, кстати, в результате оказался прав). 25 мая в московском поединке с одесситами (1:1) тон задавали проверенные люди: «Запомнились лишь частые рейды в штрафную “Черноморца” центрального защитника Б. Кузнецова и точные, своевременные передачи Черенкова. Но должной поддержки у партнёров Кузнецов и Черенков не нашли... Вскоре после перерыва Черенков отличной передачей вывел Рудакова один на один с Гришко, и тот ударом в нижний угол сравнял счёт» (Л. Радин, «Советский спорт»).

А 1 июня последовал разгром кутаисских торпедовцев. 5:0. Бесков бросил в бой молодых: Митина (пусть Андрею и почти 21 исполнилось, так он, странный и нетипичный, потом и кандидатскую защитил), Богачёва, Попелнуху. И Хидиятуллина, всё более энергичного и молодеющего на глазах. Геннадий Ларчиков в «Советском спорте» честно разъяснил: «Удачно действовали в этот день молодые игроки команды, но наибольший вклад в игру внесли такие опытные футболисты, как Б. Кузнецов и особенно Черенков, игра которого доставляла зрителям наибольшее удовольствие».

Напрашивается ход: и те, кто на родной земле остался, ничем не хуже. Эта идея стала особенно популярна уже после поражения от Бельгии в ¹/₈ финала, но всё-таки любопытно мнение Виталия Гузикова («Футбол-Хоккей» от 1 июня): «Разумеется, лучшие наши силы, по мнению наставников сборной страны, находятся сейчас в Мексике. Но и дома осталось немало мастеров высокого класса. Последний тур чемпионата страны с его голами и тонкими передачами В. Газзаева, В. Гуцаева, В. Грачёва, Ф. Черенкова, Ю. Савичева и других подтверждает эту мысль».

Мысль примечательна, однако особого подтверждения тогда, в неплохие футбольные времена, не нашла. И сегодня скажем: никто не собирается противопоставлять последующие неудачи сборной изумительной игре того же Фёдора Черенкова.

Тут в ином дело. Черенков всё это время медленно, неуклонно, незаметно работал. Собственно, его наставник Бесков делал то же самое. Но игрок Черенков неслышно, не для рупора, соединял, собирал, «сдруживал» людей именно на поле.

Он же ввиду отъезда Дасаева стал капитаном «Спартака». Опять грядёт вопрос: какой из него капитан? Ведь Фёдор вообще не кричал. И чаще всего говорил тихо. А лидер раздевалки обязан, по стереотипу, поорать, вдохновить, напомнить о главном и побежать вперёд первым.

Такой подход, кстати, заслуживает уважения. Только это не для Черенкова. Сергей Родионов вспоминал, что Фёдор умудрялся, не повышая голоса, лично поговорить с каждым. И не обидеть товарища, а объяснить ошибку, недоработку. Да так, что человек запоминал на всю жизнь.

Теперь самое время вернуться к выступлению сборной СССР на чемпионате мира. Фантастический успех в матче с Венгрией (6:0), гроссмейстерская ничья с французами, победа на классе в ничего не решающей игре против Канады.

А затем вроде как бестолковое поражение от бельгийцев 3:4, отягощённое и судейскими промахами. Широкая и родная страна осталась с массой противоречивых впечатлений.

Нужно отдать должное Вячеславу Колоскову, достаточно внятно выступившему 22 июня на страницах «Советского спорта»: «Опять, как это не раз случалось в прошлом, в решающих матчах в нашей команде не оказалось лидера, вожака, который сумел бы в трудной обстановке объединить усилия футболистов, заставить их играть через не могу, личным примером вести за собой в атаку, потребовать, наконец, навести порядок в обороне. Это, к сожалению, традиционная слабость нашего футбола в последние годы... Не хватало всё-таки футболистам опыта международных встреч на таком высоком уровне, особенно игрокам средней линии. В какие-то моменты они должны были проявить больше сообразительности — придержать мяч у себя, попытаться сбить темп, когда соперник активизировался».

Отсюда вопрос: какой игрок в особой цене? Для начала: такой, о котором в «Футболе-Хоккее» от 18 мая рассуждал Лобановский: «Невозможно решать общие коллективные задачи, которые поставлены, если, скажем, кто-то из футболистов будет думать иначе, чем группа игроков. Предположим, мы ставим в состав игрока, а он мыслит по-другому, считает, что это ему надо делать, а это — нет, который при переходе в оборону может выключиться, при переходе в атаку — взять паузу».

Но про те «паузы» мы уже читали, причём совсем недавно. И ладно бы с ней, «аритмией», так Черенков (сколько ж можно нам молчать-то!) являлся образцом дисциплины на поле. Никакой анархии, ничего такого, что пойдёт против воли тренера. А про Фёдорову самоотдачу кому-то доказывать, право слово, грешно.

И это не всё. Недавно совсем мы рассматривали матч с Мексикой, когда Черенков на последние 25 минут вышел. И по собственной вроде как инициативе действенно помог обескровленной обороне. Что, как выяснилось, не пошло вразрез с тренерской установкой. Потому что Фёдор не только спортсмен, уважающий тренера с его концепциями и идеями (это базовый, так сказать, уровень), — он игрок, обладавший феноменальным футбольным чутьём.

Он видел ситуацию на поле и изнутри, и сверху. Где кому помочь (сколько он в защиту-то возвращался!), где кого отвести на «вылазку»: мол, давай посмотрим, как у них этот фланг, или центр, или другой край. Причём всё это в динамике, процесс не останавливался ни на минуту. И партнёры откликались, вводились в ту тяжёлую работу, которая с его участием становилась увлекательной и захватывающей. А если всё это помножить на искреннее желание принести максимальную пользу команде, то его внезапное для противника появление на поле могло очень многое поменять в игре даже крепкого, кое-чего достигшего коллектива.

Речь, понятно, вновь о поражении сборной СССР от бельгийцев. Ведь тренеры произвели замены, что немудрено по такой жаре и влажности. «Цель была ясна, — разъяснял Колосков в «Советском спорте», — усилить игру в атаке за счёт скоростных действий свежих футболистов. К сожалению, в отсутствие Заварова, который мог бы объединить их усилия, ничего путного не получилось». А куда же делся столь необходимый Александр Заваров? Так его и заменил на 72-й минуте Родионов. Потому что устал человек, всё игре отдал.

Между прочим, по итогам 86-го именно Заваров будет признан лучшим футболистом страны, а не обладатель «Золотого мяча» Игорь Беланов. И Александр вправду мог «объединить усилия».

Потому что по игровой манере, филигранной технике, способности переключать скорость, видению поля Заваров, как никто другой, был близок Черенкову. Мы уже говорили, насколько интересно они смотрелись в игре вместе. А в том мексиканском Леоне 15 июня 86-го хватило бы, наверное, и одного. В смысле пол-игры одному, остальное — второму. С Бельгией-то 120 минут бились.

Проиграли же, к слову сказать, из-за безобразных действий в обороне. Которую Черенков тогда, ещё при Малофееве, успел консолидировать менее чем за полчаса.

И что: тренерский штаб совершил ошибку, не взяв любимца всей страны в Мексику? Очень может быть. Но это не математика и не физика: стопроцентной оценки быть не может. Допустим, в команде оказался Баль. На матч с Бельгией он был выставлен ввиду кадровых трудностей в обороне: ещё и Ларионова лишились, а Чивадзе не удалось подтянуть к плей-офф. И вот общее мнение (Лобановский затем с ним согласился): провёл Андрей тот поединок неудачно. Хотя, как рассказывал Колосков, «на тренировках и в тренировочных встречах он показал себя неплохо». Словом, не ожидали от Баля «такого». А затем бодро принялись клеймить.

При этом Черенков был способен занять в сборной место именно Андрея: на втором уже, между прочим, чемпионате мира (если вспомнить 82-й год).

Однако могло с Фёдором что-либо «случиться» тем летом: в конце концов, сейчас увидим, он сезон толком не доиграет.

Могло, безусловно.

Но что точно: призвав Черенкова, тренеры использовали бы все возможности для достижения успеха. Был риск, однако куда же без него, если дело о чемпионате мира идёт.

Масштабный, мощный футбольный ум с вероятной возможностью некоторого перехлёста — или же ясный, спокойный, удобный вариант.

Выбрали второй путь. Появление того же Баля главный тренер объяснил 20 августа в «Советском спорте» таким образом: «...потому что он по клубу лучше знаком с партнёрами и у него с ними существует хорошее взаимопонимание». Слишком просто. Так чемпионаты мира не выигрывают.

...Но пора и домой. Первенство страны продолжалось. И перспективы красно-белых становились туманнее и туманнее. После торпедовцев из Кутаиси тбилисцев победить не удалось. 0:0. Затем последовали два поражения: в Баку и Ереване. Черенков, естественно, принял участие в тех матчах. Ведь к игре с «Нефтчи» 22 июня подтянулись «сборники». И что? И ничего.

При этом капитан Фёдор, мягкий и деликатный, оставался с этой «разношёрстной» компанией на поле и должен был решать, что делать и как поступить. Он искал, мучился и уставал.

Уже, безусловно, не от физических нагрузок. Скорее, от ответственности, что незаметно вновь оказалась на его плечах. Он же самый «старый» красно-белый. И опыт какой, и лучшим футболистом страны признавался. Кому же, как не ему, вести за собой и проводить тренерские идеи? А они у Константина Ивановича появлялись непринуждённо. При этом всякий раз новые. Судя по составу. Шибаев, Богачёв, Митин, тот же Кужлев смотрелись с разной степенью стабильности. Но в целом доверия не оправдали. Позже, 12 сентября, в «Советском спорте» Бесков заметит с редкой откровенностью: «В основном составе мы опробовали ряд новых игроков — разных и по мастерству, и по игровому мышлению... Пожалуй, лишь один Хидиятуллин чётко вписался в “Спартак”. Но не надо забывать, что у него наша, спартаковская школа...»

И из той же публикации: «Не так эффективно, как нужно, действуют игроки средней линии Ерёменко, Е. Кузнецов, Атаулин и даже Черенков». Высказывание надо толковать в контексте: сезон миновал экватор, самое трудное осталось позади, а основное как раз и состояло в счастливом возвращении Хидиятуллина. Но вот судя по этому «даже», претензии к Фёдору появились совсем недавно. Потому что до того он больше половины футбольного года ту среднюю линию на себе и тащил.

Бесков помнит об этом и одним словом незаметно отделяет Черенкова от всех остальных.

Однако значимость возрождения Вагиза Хидиятуллина в 86-м потрясла перестроечную журналистику. Это же шло от естественного посыла: человек способен начать всё заново. Стоит лишь захотеть — и прошлая жизнь с ошибками, несчастьями, болезнями станет страшным сном. Зато сейчас открывается другая, счастливая страница. Стоит согласиться: жизнь Вагиза после драматического ухода из «Спартака» тянет на крепкий, без выдумок и передержек фильм о спорте.

Взяв за точку отсчёта прогресс Хидиятуллина, поймём, что пришла наконец пора поговорить и об успехах. Есть мнение, что после поражений в Баку и Ереване москвичам некуда было отступать. Верно: дальше вообще первая лига светила. Однако нельзя не упомянуть и о том, что постоянный, внешне неброский и непременно добросовестный труд обязан дать результаты.

Формально прорыв вышел с динамовцами Минска, разгромленными в Москве — 7:0. Тут ряд символичных моментов нельзя не отметить. Сначала: стадион «Динамо» собрал на игру двух не последних советских команд 12 800 зрителей. Потом: первый мяч провёл Черенков. С пенальти, назначенного на 11-й минуте за снос Евгения Кузнецова. А на 65-й минуте, уже при счёте 7:0, его заменили. Будто вахту он сдавал, во время которой знатно потрепало судно: и штормы тут, и волны, и экипаж не всегда обученный. Ничего, справились. Теперь ход набран.

Это сразу почувствовали и московские болельщики, и киевляне. Первые — потому что собралось их (уже в «Лужниках») 43 тысячи зрителей. А вторые, то есть соперники, почуяли перед собой иной «Спартак» в ходе игры.

Инициатива, как это часто случалось в поединках двух прекрасных команд, переходила из рук в руки, хотя «Спартак» на этот раз и не скрывал, что способен поиграть «вторым номером». Кульминация наступила где-то за полчаса до конца поединка. Доверимся рассказу Александра Горбунова в «Футболе-Хоккее»: «Голу предшествовал массированный штурм киевлян, заигравших гораздо быстрее и осмысленнее. У спартаковцев, к их счастью, до растерянности дело не дошло, они умело оборонялись, выжидая шанс для скоростной контратаки в условиях разреженного пространства. Контратака получилась мгновенной. Казалось, Черенков сумеет ворваться в штрафную площадь и нанести удар, но были нарушены правила, построена стенка...»

Конечно, затем переусердствовал голкипер Виктор Чанов, с какой-то стати взявшийся переустанавливать эту стенку и незаметно сместившийся с правильной позиции. Чем и воспользовался Хидиятуллин, который «прекрасным резаным ударом метров с 20 послал мяч мимо стенки в самую “девятку” ворот Чанова» (Юлий Сегеневич, «Советский спорт»).

Это была очень важная победа. И не только потому, что удалось обыграть клуб, составлявший костяк сборной СССР. И уж точно не оттого, что Черенков кому-то хотел отомстить или что-то доказать.

Просто команда сдала серьёзный экзамен самому въедливому «преподавателю». Дальше стало много проще. Даже с «Днепром», который тоже не подарок. 16 июля последовала гостевая победа 3:1. На очередной мяч Хидиятуллина со штрафного точным ударом ответил Протасов. «Пропущенный гол спартаковцев не смутил, — писали в «Советском спорте» от 17 июля В. Кривопальцев и Я. Новак, — они продолжали атаковать широко, большими силами. Одна из таких атак завершилась точным ударом Черенкова». Дальше события развивались несколько «сериальным» образом: сверхточный «выстрел» Гаврилова (Юрий Васильевич теперь играл в «Днепре») свёл на нет Дасаев. А на последней минуте защитник Пучков, тоже входивший в расширенный состав для поездки в Мексику, сбил Фёдора в штрафной. Пострадавший чётко реализовал пенальти.

Затем был обыгран тогдашний лидер, «Торпедо». Черенков вновь реализовал пенальти. Четвёртая победа подряд подняла красно-белых в верхнюю часть таблицы. И взаимодействие — превосходно. То Фёдора не удержали, и Вагиз забил, то Черенков стандарт реализовал, когда Хидиятуллина сбили. И оба однофамильца Кузнецовых заиграли!

Жизнь наладилась. Какой ценой — другое дело.

Последовал «гусарский» поединок с земляками-динамовцами — 2:2. И три пенальти кряду (первый реализовал Фёдор). «Спартак» вёл 2:0, но «Динамо» спаслось. Искреннее, малофеевское. Далее, 5 августа, случился вылет из Кубка СССР. На сей раз уступили «Металлисту». Черенков отыграл весь матч, что не помогло.

В Одессе — ещё одна победа, пусть и минимальная. Решающий мяч на счету молодого Ерёменко, забившего в результате многоходовой комбинации, одним из авторов которой был, понятно, Фёдор.

Качество взаимодействия красно-белых хавбеков объективно оценил ленинградский корреспондент Н. Шагин. Повествуя 9 сентября о поражении любимого клуба, он прямо назвал причиной классную игру полузащитников «Спартака». К осени 86-го, в кратчайший, если вдуматься, срок, удалось восстановить ту «линию-красавицу», которая, казалось бы, надолго лишилась очарования после известных нам расставаний. А собирателем, созидателем, проводником тренерских идей на поле явился Фёдор Черенков. «Незаметный герой», если следовать североамериканским номинациям. Для него это было естественно. Он никогда не играл в скромность. Он таким был.

Хотя когда нужно было взять игру на себя, никаких возражений и не поступало. Особенно когда намечалось творческое состязание, причём с молодым дарованием. 11 сентября с «Жальгирисом» в Вильнюсе сыграли 1:1. Счёт открыл Игорь Панкратьев прекрасным хлёстким ударом. Гости не растерялись, захватили инициативу и повели красивое наступление на неприятельские бастионы. Забить тем не менее не получалось достаточно долго. Лишь в начале второго тайма последовал розыгрыш углового, и вышло, что Черенков бил из трудного положения, зато изумительно, с «подрезкой». «До этого Фёдор давно не забивал...» — выдохнул в «Советском спорте» Юрий Ваньят.

А потом, как обычно, пришли еврокубки. Красно-белым достался в ¹/₃₂ Кубка УЕФА швейцарский «Люцерн». Его назвали затем «заурядным клубом». То есть проходить бронзового призёра швейцарского первенства москвичи были обязаны. Они и прошли.

Сергей Родионов так и сказал журналисту Анатолию Коршунову: «Выходим только выигрывать — на другое не рассчитываем». При этом некоторые трудности москвичи испытывали. В обороне, прежде всего: минус Морозов и Бубнов из-за травм.

А что же Фёдор? Видно, не до конца они сыгрались с молодым Ерёменко. Именно с ним, потому что тот вышел под девятым, «гавриловским», номером. Но до достижения того же взаимодействия было весьма далеко. «Девятку» в любой команде надо бы выстрадать, не автоматически получить. В спартаковской — особенно. К тому же под десятым номером выходил всё тот же человек. Моменты, в том числе у Фёдора, возникали, и сам он минуты с 60-й здорово завёлся. Но итог в целом закономерен — 0:0.

Ответная встреча состоялась 1 октября. Чемпионат Союза ещё шёл, поэтому специально готовиться к игре не пришлось. От чего намного легче не стало.

Создалось впечатление, что Черенков играл через силу, преодолевая себя. Да и в целом хозяева действовали намного острее. Их подводила плохая реализация, а то бы совсем туго пришлось красно-белым.

Тем не менее Черенков и создал на пару со старым партнёром Родионовым лучшую на тот момент красно-белую комбинацию. Стенка получилась образцовой: молниеносной, лихой и на первый взгляд обязана была привести к голу. Фёдор бил сильно, низом, с линии штрафной. Однако вратарь Васер прочитал атаку и выручил своих великолепным броском.

А дальше стоит обратить внимание на такой момент: Черенков пробовал сыграть в стенку и как-то очень нехорошо захромал. На левую ногу. Он и дальше принимал участие в атакующих действиях, но физические затруднения видны невооружённым глазом. И ещё боль явно отдаёт в спину. Нет, замены Фёдор не попросил, однако повреждение не вызывало сомнений. Мы к этому эпизоду ещё вернёмся.

Запись с голосом Евгения Майорова не сохранила заключительных минут матча. Жаль, что и говорить. Но читая отчёт в «Советском спорте» и доходя до «многоходовой комбинации» на 87-й минуте, после которой и был проведён единственный и победный гол, отечественный болельщик понимал: без Фёдора не обошлось. И точно. Александр Вайнштейн так рассказал о решающей атаке: «В ней каждый сделал своё дело квалифицированно и до конца. Родионов, выиграв борьбу, отдал мяч Ерёменко, тот остроумно переправил мяч Черенкову, последовала нацеленная передача в центр штрафной, и Кужлев головой послал мяч в нижний угол ворот».

В общем, нашли наконец-то общий язык спартаковские старожилы (ветеранами Сергея и Фёдора тогда никак нельзя назвать) с молодёжью. Но до какой степени? И не поздновато ли? Да и главное: не случилось ли что с Черенковым?

17 октября в «Лужниках» состоялась календарная игра чемпионата «Спартака» с харьковским «Металлистом». При 10 тысячах собственных зрителей хозяева выступили плохо. Счёт 0:0 против отнюдь не гранда первенства СССР при удалении в составе гостей. И это когда ещё имелись теоретически шансы на первое место. Бесков выразил в «Советском спорте» возмущение игрой собственной команды: «Вяло, безынициативно, с грубыми ошибками, за исключением Рината Дасаева, действовали даже игроки, входящие в составы различных сборных команд страны, всё ещё не обрёл своей лучшей спортивной формы Фёдор Черенков».

Здесь, как всегда у Константина Ивановича, важен подтекст. Нетрудно заметить, что из всей команды названы лишь двое. Причём о Фёдоре заходит речь сразу после упоминания о сборных. В таком примерно смысле: он, бесспорно, игрок сборной, просто на сей момент не совсем в нужной форме.

То есть прямой критики в адрес Черенкова мы у Бескова не находим. А вот беспокойство проглядывает. Сезон придвинулся к финишу; у «Спартака», конечно, остаются поединки Кубка УЕФА, однако нет ли тут размышлений о будущем годе? Подлинный учитель видит многое. Другое дело, что не во всё хочется верить.

Пока можем сказать одно: 17 октября был не сильнейший матч Черенкова.

Однако он стал последним для него в 1986 году.

И четыре игры чемпионата СССР, и феноменальное двухматчевое противостояние с французской «Тулузой» пройдут без спартаковской «десятки». Как и вылет из Кубка УЕФА после поражения от австрийской команды «Сваровски-Тироль» из олимпийского Инсбрука.

Впрочем, это всё потом произойдёт. А 19 октября «Советский спорт» публикует на первой полосе поразительную, на наш взгляд, фотографию. Это именно матч с «Металлистом». На переднем плане увлечённый поединком юный, готовый к действу Олег Кужлев. Чуть дальше, почти в качестве фона — измученный, измождённый человек. Он, как и Кужлев, немного приоткрыл рот. Однако не от захватывающей борьбы на поле — от невыразимой усталости. Это Фёдор Черенков.

Между тем 22 октября на важнейший матч с «Тулузой» (1:3) его при некоторых обстоятельствах могли заявить! Виктор Понедельник 26 октября сообщал в «Футболе-Хоккее»: «Утром в среду удалось побеседовать с К. Бесковым. Он не скрывал озабоченности по поводу определения основного состава на вечер: “Немного приболел Черенков, не смогли приехать по разным причинам Бубнов и Морозов. Приходилось вводить молодых игроков не только в линию обороны, но и в среднюю линию, что особенно тревожило”».

Причины отсутствия Морозова и Бубнова объяснимы. У первого — тяжелейшая травма, полученная после столкновения с Тараном 31 августа, у второго — дисквалификация за удаление ещё в матче с «Нантом». А Фёдора, выходит, едва к поединку в строй не поставили? Здесь, похоже, желаемое выдавалось за действительное. Наверняка все дела с левой ногой и спиной решались очередной заморозкой: таких случаев в спорте немало.

5 ноября последовал оглушительный, незабываемый отыгрыш в ответной встрече с «Тулузой». 8 ноября после 5:1 Бесков остался самим собой: «Выигрыш всегда приятен, но он приятен вдвойне, когда к нему приходят, преодолев трудности. А их было немало: больны Черенков и Морозов, так до конца и не выздоровев, вышел на игру Дасаев». Болезнь Фёдора уже твёрдо, пусть и незаметно, приравнена к травме Морозова. Наконец, после первой игры с австрийцами в ¹/₈ финала Бесков 27 ноября заметит: «Бесспорно, сказывалось отсутствие Хидиятуллина, а также заболевшего в канун матча Е. Кузнецова». Об участии Черенкова никто и не мечтает.

А чуть раньше, 24 ноября, Николай Старостин ответил на вопросы Юрия Ваньята в газете «Труд». Журналиста интересовало всё: и состояние Морозова, и ситуация с Хидиятуллиным после удаления после схватки с «Тулузой», и будущее Русяева. И что с Черенковым? Патриарх футбола сразу понял, что народ интересует сильнее всего: «Начну с Фёдора. Он приступит к тренировкам в январе. Уверен, что этот прекрасный мастер, хороший товарищ, ещё не раз порадует зрителя своей умной игрой».

Радости от подобных сообщений было мало. Получается, с тирольцами в декабре Фёдору точно не играть. Почему — не сказано, хотя уже перестройка с гласностью и не такие бастионы захватили. А что Старостин «уверен» — так ещё бы! Кому ж, как не Николаю Петровичу, верить в своих теперь уж, считай, «внуков»!

Мы же всё-таки постараемся дать отдельное толкование событий. Потому что сводить всё к болезням разного рода никто не запрещает, однако зачем искать исключительно медицинский аспект? Толчком для размышлений послужила прекрасная статья Валерия Газзаева в «Футболе-Хоккее» от 23 ноября. Валерий Георгиевич как раз завершил в тбилисском «Динамо» карьеру действующего футболиста, а мысли человека, меняющего статус известного игрока на некую неизвестность, особенно интересны. Так вот Газзаев неожиданно вспомнил знаменитого американского киноактёра Спенсера Трейси, который после одиннадцатичасовых съёмок небольшого эпизода попросил на следующий день выходной, объяснив: «Во мне перестала звучать музыка».

Всё не так удивительно, однако Трейси — артист, отличавшийся не только потрясающим мастерством, но и исключительной дисциплиной и безотказностью. В частности, при работе над последним фильмом его так мучила астма, что он не мог играть некоторые сцены целиком, а один сложный монолог снимался шесть дней. При этом на площадке дежурила «скорая помощь». И всё-таки Спенсер работу не бросил, дождался премьеры, порадовался. И вскоре ушёл из жизни.

...Правда, Газзаев приводит в пример американскую «звезду», дабы передать состояние киевских динамовцев, которые эмоционально выложились на прошедшем мексиканском чемпионате и теперь не без труда настраивали себя на пропущенные тогда матчи. Но к Черенкову вышеизложенное относилось даже больше.

На наш взгляд, во главу угла должно ставиться качество работы. В самом деле, так ли уж сегодняшний «сериальный» умелец отличается от заурядного спортсмена? Ведь если относиться к делу исключительно как к источнику наживы, то говорить о паузе из-за того, что «музыка внутри перестала звучать», конечно, нельзя. Потому что её и не было никогда. Или её давно выключили, когда появились большие и вроде как не очень сильно пахнущие деньги.

А если всё иначе? В нашем случае, например. Мы же писали уже: после тбилисского эпизода Фёдор возвращается в строй невероятными — и ненужными — темпами. Нужно учитывать ещё, что медицина тогда сильно уступала сегодняшней: в плане диагностики, прежде всего. И тут же, без кропотливого лечения и наблюдения, часто вопреки мнению врачей и родных, он бросается в новые бои. Где, понятно, никто и не обязан вспоминать о том, кто перед кем. Это ж футбол. Подлинная самоотдача не скована какими-то задуманными «гранями».

Да тут ещё и новые психологические нагрузки. За «Спартак» он переживал всегда и сильно, здесь же пришлось брать на себя капитанские (на время) и организаторские (надолго) обязанности. А карета «скорой помощи» рядом не дежурила. СССР — это вам не Америка.

Так ведь можно припомнить и массу примеров из актёрских судеб. И Смоктуновский, и Даль, и Леонов (каждый способен продолжить список) часто подходили к «грани» и даже выходили за эту «грань». Потому что в них «звучала музыка». И пока она там, внутри, продолжается — творят и сами мастера. А если «музыка» вдруг заканчивается — значит, необходимо восстановление. Хочется того кому или нет. Такой процесс всегда свободен от пожеланий общественности.

...А проигрыш австрийцам и в отсутствие Фёдора был вовсе не обязателен. Добившись нелёгкой победы 1:0 дома (играли в Симферополе), москвичи на выезде были неузнаваемы. Прежде всего, безынициативны. Соперник же смог за это наказать, дважды за три минуты (70-я и 72-я) забив. Обидное поражение достаточно серьёзно повлияло на оценку всего сезона.

Впрочем, что там. До нового, 87-го осталось всего меньше месяца! А там и Черенков в строй вернётся. Николай Петрович же обещал.