Ферма "Копперсмита"

Глава 18

Это было через неделю после рождественской вечеринки, и я была на работе, сидя на посту медсестер на втором этаже. До Рождества оставалось чуть больше недели, и у нас был большой поток посетителей, люди приходили навестить членов семьи, которые застряли в больнице во время каникул.

Я никогда раньше не видела столько пуансеттий⁶ за пределами продуктового магазина. В одной комнате в блоке стояло, по крайней мере, два цветка. У одной пожилой дамы было пять штук, и она дала мне красивую розовую, чтобы я забрала ее домой вечером после работы.

Моя смена была закончена, и я перепроверяла, все ли я сделала, когда зазвонил мой телефон.

— Привет, милый, — ответила я, увидев на экране «Джесс».

— Джорджия.

Мой пульс мгновенно подскочил до небес, и я начала паниковать. Его голос был полон боли.

— Что? Что? Что-то с Роу? Твоей мамой? — спросила я.

— Они обе в порядке, — сказал он. — Это Уэс.

Я глубоко вздохнула, моя паника сразу же утихла, зная, что с моей дочерью все в порядке и с его матерью тоже ничего не случилось.

— Что случилось с Уэсом? — спросила я.

— Мне нужно, чтобы ты приехала в участок, — сказал он. — Прямо сейчас.

— Ладно. Должна ли я сначала забрать Роуэн? Или мы закончим вовремя, чтобы я могла забрать ее?

— Оставь ее в садике.

— Хорошо, я скоро буду. И все же, скажи мне, с тобой все в порядке? — спросила я.

— Нет.

Я нервно ехала из больницы в участок. Мой желудок скрутился в тугой узел. Войдя, я направилась прямо в офис Джесса. Я быстро помахала всем рукой, но не потрудилась остановиться.

Каждый раз, когда я приходила в участок, жалюзи в кабинете Джесса были открыты. Теперь они были закрыты наглухо. Когда я подошла к двери, Джесс сидел за своим столом, обхватив голову руками и опираясь на оба локтя.

— Привет, — сказала я, закрывая за собой дверь.

Выражение лица Джесса было сокрушительным. Его глаза были красными, как будто он тер их весь день. Его волосы были в беспорядке, торчали во все стороны от того, что он снова и снова проводил по ним руками. Единственный раз, когда его волосы выглядели так, это когда мы были вместе в постели и человеком, проводящим руками по его волосам, была я. И это было чертовски сексуально. Сейчас все было совершенно иначе.

Я обошла край его стола и вошла прямо в его личное пространство.

Он повернул свой стул лицом ко мне, широко расставив ноги. Как только я оказалась достаточно близко, его руки обхватили меня за талию, и он притянул меня к себе между ног. Макушка его головы уткнулась прямо мне в живот, а руки легли на поясницу.

Я обхватила его руками, погрузив пальцы в его волосы. Затем наклонилась, чтобы поцеловать его в затылок. Ничего не сказав, просто держалась за него, как он держался за меня. Он скажет мне, когда будет готов.

— Уэс был найден убитым этим утром, — сказал он.

Я ахнула, и мои мышцы напряглись.

Убийство в Прескотте? Подобные вещи не должны были здесь происходить.

И это был не безымянный, безликий человек. Это был Уэс. Я знала его. Не то чтобы я была его другом. Но все же я знала его.

Пока я пыталась осмыслить слова Джесса, он отстранился, но держал руки у меня за спиной.

— Что случилось? — спросила я.

Он посадил меня на край своего стола, чтобы мы могли смотреть друг на друга. Печаль изливалась из его голубых глаз.

— Сайлас позвонил мне сегодня утром. Он ехал по старой окружной дороге мимо своего дома и увидел тело в ручье рядом с обочиной дороги. Пошел проверить и увидел, что это Уэс, — сказал он.

Я на секунду зажмурила глаза и сделала глубокий вдох. Мне нужно было быть сильной ради Джесса. Это был мой шанс доказать ему и себе, что у меня есть все необходимое, чтобы быть девушкой полицейского. Джесс доверял мне быть этим человеком. Я не хотела его подводить.

Джесс собирался задержать весь город. Все будут рассчитывать на то, что он обезопасит Прескотт и посадит убийцу за решетку. Он возьмет на себя весь округ Джеймисон, чтобы это произошло.

Я глубоко похоронила свои страхи и укрепила свой хребет.

— Поднялся туда, увидел Уэса в ручье. Судя по всему, он провел там всю ночь. Повсюду кровь. Три удара ножом в живот, — сказал он.

— Колотые раны?

Он кивнул.

— У тебя есть какие-нибудь идеи, кто это мог сделать?

Он снова кивнул.

— Коронер только что подъехал, когда позвонил Майло, сидевший здесь, в участке. Сказал, что какой-то парень только что вошел, чтобы сообщить об убийстве.

— Убийца пришел в участок?

— Нет, это был свидетель. Господи, Джорджия. Он всего лишь ребенок. Девятнадцать, может быть, двадцать. Он был чертовски взволнован и выложил всю историю.

— Что случилось?

— Он был в доме друга. Курил метамфетамин. Выпивал. Когда стало поздно, в доме никого не было, кроме него, женщины и пожилого мужчины, которого он никогда раньше не видел. Эта женщина начала хвастаться тем, что она знает Уэса и может достать им больше наркотиков.

При упоминании имени Уэса он опустил голову и потратил минуту, чтобы собраться с мыслями.

Я не могла себе представить, что он чувствовал. Он знал Уэса долгое время, даже если они были врагами.

— Парень сказал, что до этого момента пожилой мужчина держался довольно тихо. Но как только прозвучало имя Уэса, он начал по-настоящему злиться. Он сказал этому ему и женщине, что Уэс должен ему четыреста долларов. Затем он достал пистолет и заставил женщину договориться о встрече с Уэсом. Вот почему все они были там, где Сайлас нашел тело Уэса.

— Значит, этот пожилой мужчина убил Уэса из-за четырехсот долларов?

Джесс кивнул.

Четыреста долларов? Это казалось нереальным.

— Если бы у этого парня был пистолет, почему он зарезал Уэса ножом? — спросила я.

— Я не знаю. Когда они подъехали к месту встречи, женщина сорвалась с места в ту секунду, когда пистолет не был направлен ей в лицо, а ребенок побежал прятаться за деревьями. Он не мог слышать, что произошло, но в одну минуту этот пожилой мужчина разговаривал с Уэсом, а в следующую он вытащил нож и ударил его.

Желчь подступила к моему горлу, но я проглотила ее.

— Почему парню потребовалось так много времени, чтобы прийти сюда? — спросила я. — Если Уэса ударили ножом, возможно, его можно было бы спасти.

— Его никто не подвез. Убийца уехал на грузовике Уэса. Парню пришлось идти пешком через лес, он чуть не замерз насмерть.

— О боже мой, — прошептала я.

Джесс кивнул, и мы несколько мгновений молчали.

— Я когда-нибудь говорил тебе, что мы с Уэсом были лучшими друзьями, когда были детьми?

Мои глаза расширились от шока. Две секунды назад, если бы кто-нибудь спросил меня, могу ли я быть более ошеломленной, мой ответ был бы абсолютно отрицательным. Не после того, как Джесс описал подробности отвратительного и бессмысленного убийства. Но вот я была здесь, потерявшая дар речи. Я не могла заставить свой рот работать, поэтому просто покачала головой.

— Да. Мы выросли вместе. Я, Уэс и Сайлас всегда были близки, — сказал он.

— Мне так жаль, Джесс.

— Колотые раны в живот не убьют тебя мгновенно. — Его глаза безучастно смотрели на мои колени. — Что означает, что Уэс истек кровью до смерти. Лежал там один на холоде. Как ты думаешь, о чем он думал?

Уголки моего рта опустились, а подбородок начал дрожать. Мое сердце разрывалось из-за Джесса. Он провел утро, глядя на мертвое тело своего друга детства. А потом днем узнал о том, как был убит его бывший друг.

— Я не знаю, милый, — сказала я, протягивая руку, чтобы погладить его по волосам. — Но я надеюсь, что это были хорошие мысли. Воспоминания о временах, когда он был счастлив.

Он притянул меня к себе на колени и сжал так крепко, что мне стало трудно дышать. Но я не сказала ни слова. Я просто сидела там и делала все возможное, чтобы оставаться сильной.

Я покинула участок примерно через час после прибытия, мне нужно было забрать Роуэн. Джессу предстояла долгая ночь, и он сомневался, что доберется до фермы раньше полуночи.

Сэм разыскал женщину с вечеринки и взял у нее показания, которые совпадали с показаниями ребенка. Брайант осмотрел место преступления и составил ориентировку на убийцу Уэса. Если повезет, убийца был достаточно глуп, чтобы все еще разъезжать в грузовике Уэса.

Итак, пока его помощники работали над делом об убийстве, а я ехала домой, Джесс поехал на ферму Драммондов, чтобы сообщить Джеку и его жене Энни, что их сын был убит.

Я молилась всю дорогу домой, все еще шокированная тем, что происходило.

Я молилась, чтобы Джесс пережил эту ужасную ночь и чтобы он быстро нашел убийцу Уэса. Чтобы смог добиться правосудия для семьи Уэса, себя и города.

Я молилась, чтобы он нашел в себе силы сказать родителям своего друга, что они никогда больше не увидят своего ребенка.

И я молилась, чтобы Роуэн выросла здоровой и счастливой. И что я никогда не получу такого рода сообщение.

Два дня спустя убийца Уэса так и не был найден.

Джесс был завален вопросами от обеспокоенных граждан. Люди целый день останавливались в участке, чтобы посмотреть, что он делает, чтобы найти убийцу. Репортеры высасывали из него столько информации, сколько могли.

Сегодня утром газета «Прескотт» опубликовала специальный выпуск. Мне было любопытно, как много рассказывают общественности, но, прочитав газету, я поняла, что не так уж много.

Газета была всего три страницы и была полностью посвящена освещению убийства. Учитывая, как мало информации Джесс передал прессе, газета на десять процентов состояла из домыслов о деталях убийства и на девяносто процентов из репортажа о жизни Уэса Драммонда.

Я думала, что все это было совершенно излишне. Примерно через час после заседания Кофейного клуба вчера утром все в округе знали, что Уэс был убит.

Завтра об убийстве Уэса будут писать во всех воскресных газетах Монтаны. Репортеры из Бозмена, Биллингса и Миссулы позвонили Джессу вчера, чтобы получить официальный пресс-релиз.

В эти выходные мы с Роуэн не отваживались уходить далеко от фермы. Если не считать запоздалой поездки в продуктовый магазин, мы залегли на дно. Я не хотела, чтобы люди подходили ко мне, пока я была со своей дочерью, и спрашивали, что я знала об убийстве Уэса. Поэтому мы оставались дома и каждую ночь ждали возвращения Джесса.

Джесс приехал поздно вечером в четверг из дома Драммондов. Роуэн уже давно спала, когда он подъехал, а я уже приготовилась ко сну и ждала Джесса, читая на диване в гостиной. Как только я услышала, что его грузовик едет по подъездной дорожке, я поспешила к входной двери и встретила его в прихожей. После того, как он сбросил пальто, мы обняли друг друга и крепко держались, стоя прямо за дверью, не двигаясь.

Прошлая ночь была повторением того же самого.

Сегодня вечером я сменила диван в гостиной на свое офисное кресло. Ранее я развела огонь, чтобы было тепло, но все еще лежала, свернувшись калачиком под уютным одеялом. Должно быть, я задремала, потому что в одну минуту я читала, а в следующую была в объятиях Джесса, и он нес меня наверх в постель.

— Извини, я уснула.

— Все в порядке.

— Ты опустишь меня, чтобы я могла идти сама? — спросила я.

— Нет.

Я обняла его за плечи и уткнулась головой в изгиб его шеи, довольная тем, что позволила ему отнести меня наверх на своих больших, сильных руках.

Когда мы добрались до спальни, Джесс поставил меня на ноги, но не отпустил. Он просто прижал меня к своей груди, обняв одной рукой за плечи, его взгляд был таким пристальным, что мои щеки вспыхнули.

— Джесс? — спросила я.

Он не ответил. Он просто не сводил с меня глаз, казалось, целую вечность, пока, наконец, не нарушил молчание.

— У меня были ужасные несколько дней. Не знаю, как бы я справился с этим, если бы у меня не было тебя — женщины, к которой я возвращался бы каждую ночь. Я люблю тебя, Джорджия.

Я стояла неподвижно, выдерживая его ледяной взгляд, в то время как его слова звенели в моих ушах. Я не была напугана или неуверенна в том, что сказать, я просто не хотела нарушать тишину. Потому что слова Джесса, произнесенные глубоким голосом, что он любит меня, были тем, что я хотела запомнить на всю оставшуюся жизнь.

Когда я навсегда запечатлела его слова в памяти, то улыбнулась.

— Я тоже тебя люблю.

Широкая улыбка расплылась по его красивому лицу. Я восприняла это как хороший знак и тоже запечатлела ее в памяти, прежде чем он приблизил свои губы к моим.

На следующее утро я приготовила нам всем обильный воскресный завтрак. Пока Джесс и Роуэн смотрели телевизор в гостиной, я приготовила омлет, сосиски, картофель на завтрак и французские тосты.

Когда мы проснулись, Джесс сказал мне, что он не пойдет в участок. Это было не потому, что у него не было горы работы, а потому, что ему нужен был выходной. Один день, чтобы сделать шаг назад и собраться с мыслями перед очередной жестокой неделей в качестве шерифа округа.

После того, как Джесс объявил о своих планах, я объявила о пижамном дне. Мы не выходили из дома и не одевались. Единственное исключение — для Роу. Она могла выходить в гараж и играть с кошками, если хотела, но в остальном мы оставались дома и бездельничали в гостиной в спортивных штанах.

И если это означало, что я должна была смотреть футбол утром, днем и ночью, так тому и быть.

— Спасибо, детка. Это было здорово, — сказал Джесс, расправившись с огромной тарелкой начос, которые он выбрал для перекуса во время игры.

Собственно об игре. Я узнала, что воскресный вечерний футбол начинался в одиннадцать утра, и перед той, которая официально называлась вечерней игрой, проходило еще несколько игр.

Я сидела боком на диване, вытянув ноги так, что мои ступни покоились на бедрах Джесса. Роуэн сидела на полу за кофейным столиком, повсюду были разбросаны блестящие ручки и фломастеры, чтобы она могла раскрасить одну из двенадцати книжек-раскрасок диснеевских принцесс, которые у нее были. Она только что закончила раскрашивать страницу, и все выглядело довольно красиво, поэтому я наблюдала за ней с гордостью.

— Это для твоего офиса, — она сунула рисунок ему в лицо. — Там грязно, поэтому будет хорошо повесить несколько рисунков.

Я разразилась смехом.

— Предоставь это четырехлетнему ребенку.

Джесс что-то проворчал, но уголки его рта приподнялись.

Я была рада видеть его улыбающимся и расслабленным. Я хотела расспросить его подробнее о его отношениях с Уэсом, но не раньше, чем мы останемся вместе и нам будет комфортно. Как например здесь, с нами, в безопасном месте, где никто не мог прервать наш разговор.

— На днях ты сказал, что вы с Уэсом были друзьями, — сказала я.

— Ага. Столько сколько себя помню. Должно быть, это началось, когда я был маленьким. Думаю, мой отец и Джек раньше дружили. И брали нас, мальчиков, поиграть с друг с другом. А что?

— Мне просто интересно, что случилось. Ты остался ну… собой, — сказала я, протягивая руку, чтобы показать всю доброту, которая была в моем Джессе. — А Уэс, ну, он выбрал темный путь.

— Честно? Я не знаю. Много думал об этом, особенно по мере того, как он погружался все глубже и глубже. В детстве он был другим человеком. Всю среднюю школу мы оставались близки. Худшее, что мы делали — это пили. Я уехал в академию. Вернулся два года спустя, и он стал другим. Я пытался вытащить его. Вернуть его обратно. Но… как будто ему было все равно. На семью. Друзей. На все. Я спрашивал Лисси об этом сто раз, но она никогда не рассказывала мне, что произошло.

— Лисси? — я вспомнила, что Уэс упоминал ее имя в кафе пару месяцев назад, но я забыла спросить Джесса, кто она такая.

— Фелисити. Моя сестра.

Верно. Его сестра. Он редко говорил о ней, и я хотела узнать больше, но я не хотела останавливать его, когда он говорил об Уэсе.

— Откуда ей знать, что случилось с Уэсом? Только потому, что она жила здесь? — спросила я.

— Нет. Уэс и Фелисити встречались много лет. Он подцепил ее, когда она училась на первом году в старшей школе. Они были вместе до того дня, когда она уехала. Я приехал домой за неделю до ее выпуска. Решил, что он сделает ей предложение. Она переедет на ферму Драммондов, готовясь растить их детей. Он шокировал меня до чертиков, когда я пришел домой, а он был в ужасном состоянии. Не мог поверить в то, что она бросила его на следующий день после окончания школы.

— Хах, — пробормотала я.

— Да. Прошло четырнадцать лет, а она все еще не говорит мне, что случилось. Сайлас тоже молчит.

— Я запуталась. Сайлас?

— Сайлас остался после того, как мы закончили школу. Начал работать на ранчо своей семьи. Он знает, что произошло, пока меня не было, но молчит также, как и Лисси. И сразу после того, как она уехала, он отправился в армию. Пробыл там десять лет. Вернулся домой как раз в тот момент, когда я баллотировался в шерифы.

— Я не понимаю, почему он не расскажет тебе, что произошло. Особенно, если это как-то связано с твоей сестрой, — сказала я.

— Да. Я тоже. Я спрашивал его так много раз, что сбился со счета. Наконец остановился, когда однажды ночью он так разозлился, что ударил меня. Не многие мужчины могли бы полезть на меня, кроме Сайласа и, может быть, Бо. Он сломал мне нос.

— Что? — я ахнула. — Он ударил тебя?

— Кто тебя ударил? Драться не хорошо, — вмешалась Роуэн с пола, моя вспышка отвлекла ее внимание от раскраски.

— Ой. Ах, никто, милая. Мы просто, э-э, говорили о футболе, — заикаясь, произнесла я.

— В футболе много драк, мамочка, — сказала Роуэн, купившись на мою наглую ложь. — Но Джесс сказал, что это нормально, потому что они взрослые и потому что это часть игры. Он сказал, что им платят хорошие деньги за то, чтобы они принимали на себя тяжелые удары. Если «киски» не могут выдержать этого, их следует вышвырнуть из лиги.

У меня широко отвисла челюсть. Моя четырехлетняя дочь только что сказала «киски».

— Ах… Роу. Я думал, мы договорились о том, что будем держать в секрете наши разговоры в гараже. Это только между мной и тобой. Помнишь? — сказал Джесс.

— Секреты — это плохо, Джесс, — пожурила она.

— Черт, — пробормотал он.

Я закрыла глаза и рот, считая до десяти. Потом мне пришлось считать в обратном порядке, потому что, когда я досчитала до десяти, я все еще была очень, очень, очень зла.

— Итак, Веснушка… — начал Джесс, но я остановила его, ткнув ладонью ему в лицо.

— Я собираюсь забыть об этом, — сказала я. — Но хочу напомнить о том, что она — губка. Она впитает все, что ты скажешь, даже если ты думаешь, что она не обращает на это внимания. Теперь, чтобы покончить с этим, я поднимусь наверх и приму долгую горячую ванну. К тому времени, как я закончу, я успокоюсь и больше не буду злиться на тебя. Но обещаю вам, Шериф. В тот день, когда какой-нибудь учитель позвонит, чтобы обсудить язык Роуэн, я дам им твой номер. Тебе придется с этим смириться. — Он ухмыльнулся, явно удивленный моим заявлением.

Он прекрасно знал, что позже я поговорю с Роуэн об использовании нецензурных выражений и что, если ее учительница когда-нибудь позвонит мне, расстроенная ее выражениями, я принесу свои извинения и пообещаю, что этого никогда больше не повторится.

— Люблю тебя, — сказал Джесс, когда я встала, чтобы пойти принять ванну.

— Да, да, да. Я тоже тебя люблю. Пофиг, — пробормотала я.