Флирт с баронессой

11

В четверг Пейшенс оставила Пру на уроке танцев в Академии молодых

леди мисс Годфри, и поехала в дом миссис Драббл на Уимпол-стрит. Джейн открыла

перед ней дверь и узнав баронессу, присела в реверансе.

Проскользнув в дом, Пейшенс поспешила в маленькую гардеробную в

коридоре. Там она сняла капор и положила его на полку, прежде чем повесить накидку.

Судя по количеству накидок и шалей, висящих на крючках, она почти наверняка

пришла последней. Она поспешила вверх по лестнице, чтобы извиниться перед

другими дамами.

«Мне очень жаль, что я опоздала, миссис Драббл», начала она, переводя

дыхание.

86

«Все в порядке, дорогая», сказала миссис Драббл, подходя, чтобы

поцеловать ее. «Мы только начинаем. Мисс Хейнс принесла нам несколько своих

знаменитых булочек сo смородиной».

«Мистер Пьюрфой уже съел три», гордо сказала мисс Хейнс.

«Простите меня, леди Уэверли», быстро сказал Макс, когда ее испуганные

глаза поднялись к его лицу. «Я занял ваше место».

Он поднялся со стула. Выглядя неуместным среди юбок, он стоял в

окружении сидящих женщин, в большинствe пожилыx. Лиса среди кур!

«Что вы здесь делаете Как вы смеeте?»

«Это всего лишь стул, леди Уэверли», мягко сказала мисс Хейнс. «Мы

дадим вам еще один».

Миссис Баскомб неодобрительно поджала губы. «Мистер Пьюрфой имеет

столько же прав сидеть в этом кресле, сколько и она. Более того, он наш покровитель!»

«Наш кто?» - недоверчиво спросила Пейшенс.

«Как вы думаете, кто платит за наши пуговицы, леди Уэверли? Нашy

одеждy и наши прочие нужды? Мистер Пьюрфой, вот кто».

«Я всегда был заинтересован в помощи детям-сиротам. Знаете, я сам что-то

вроде сироты. Мой отец умер до моего рождения. Моя мама, бедная женщина, не

знала, что со мной делать. Она оставила меня дяде и вернулась в свою страну. Вы тоже

сирота, я думаю, леди Уэверли? Возможно, мы родственные души?»

«Родственные души!» - удивленно воскликнула она.

«Конечно, у вас есть сестрa», продолжал он дружелюбно. «Я часто мечтал о

братe или сестрe».

«У вас есть дядя. Возможно вам следует пойти к нему домой».

«Я уверена, что это не ваше дело, леди Уэверли, когда мистер Пьюрфой

идет домой!» - возмутилась миссис Баскомб.

«Ее светлость считает меня плохим племянником», грустно сказал Макс.

«На самом деле, я здесь от имени моего дяди. Он хочет, чтобы я поговорил с вами, леди

Уэверли. Могу ли я?»

«Вы можете воспользоваться маленькой гостиной Джейн», предложила

миссис Драббл. «Там вас никто не побеспокоит».

«О, в этом нет ничего личного», заверил ее Макс. «Мой дядя взял на себя

обязательство дать бал для леди Уэверли и ее сестры. Они должны быть представлены

ко двору на следующей неделе. Что может быть прекраснее, чем бал в Сандерленд-

Xаусе? Он задает правильный тон Cезонy, не так ли?»

«Любая молодая леди отдала бы свой глазной зуб за бал в Сандерленд-

Xаусe», сказала обиженно миссис Баскомб.

Пейшенс уставилось на Макса. С его стороны было очень несправедливо

заводить этот разговор, да еще в компании. Он должен был принять ее отказ как

джентльмен. «Я объяснила в своем письме вашему дяде, мистер Пьюрфой», холодно

сказала она, «как бы мы ни были благодарны за любезное предложение вашего дяди, мы не можем его принять».

«Вы хотите сказать, что отказываетесь, леди Уэверли?»

«Я должнa, мисс Хейнс», сказала Пейшенс. Оглядев комнату, она увидела,

что все смотрели на нее со смесью удивления и неодобрения. «Я не просила его давать

этот бал!» - cказала она, обороняясь.

«Нет, я просил», сказал Макс с сожалением. «Я дал обещание вашей сестре,

которое я обязательно должен выполнить, леди Уэверли».

«Я освобождаю вас от вашего обещания, сэр».

Миссис Баскомб громко прищелкнула языком.

«Если бы это было так просто. Но я боюсь, что договоренности уже

87

сделаны. Банкет заказан. Музыканты наняты. Цветы на пути из наших теплиц в

Брекинридже. Приглашения отправлены».

«Мне очень жаль», ответила ему Пейшенс, «но вы должны были сначала

спросить меня. Вы знаете, я опекун Пруденс. Как бы это выглядело, если бы ваш дядя -

незнакомец для нас - давал бал в нашу честь?»

Макс пожал плечами. «Как доброта, я полагаю. Но как это будет выглядеть,

если бал внезапно будет отменен?»

«Дорогая моя, вы не представляете, какие начнутся сплетни - и не очень

лестные ни для вас, ни для вашей сестры», вставила миссис Драббл.

«Это нелепо. Почему должны быть сплетни?» - недоумевала Пейшенс.

«Всегда сплетни», сказал ей Макс. «Скорее всего, этого будет достаточно,

чтобы разрушить все ваши шансы в обществе. Возможно, вам все равно, леди Уэверли, но подумайте о своей сестре. Не позволяйте своей неприязни ко мне омрачать ваши

суждения».

Пейшенс сдалась. «Очень хорошо. Вы можете получить свой бал».

«Как мило с вашей стороны», резко сказала миссис Баскомб.

Миссис Драббл воскликнула с огромным облегчением. «Хорошо! Все

решено. Сядьте, леди Уэверли, и попробуйте булочки мисс Хейнс. Еще чаю, мистер

Пьюрфой?»

Макс виновато улыбнулся. «Охотно, но боюсь, леди Уэверли явно жаждет

моего отсутствия».

«Вы ошибаетесь», сказала она резко. «Мне абсолютно безразлично,

останетесь ли вы или уйдете».

Он слегка поднял брови. «Тогда мне не нужно из-за вас откланяться?»

«Нет», сказала она, садясь на деревянный стул, принесенный Джейн.

«Однако я уверенa, что вам будет довольно скучно».

«Скучно? Вы меня удивляете», сказал он, снова заняв место между миссис

Баскомб и мисс Хейнс. «Как я могy скучать с такими очаровательными

компаньонами?»

«Понятно», дрожа сказала мисс Хейнс. «Она думает, что мы скучные!»

«Нет!» Пейшенс пришла в ужас от того, что она ранила чувства такой

добродушной пожилой девы, как мисс Лавиния Хейнс. «Я имелa в виду только то, что

день шитья, вероятно, не является мечтой джентльмена. Кстати», продолжала она,

когда мисс Хейнс сердито посмотрела на нее, «ваши смородиновые булочки

необыкновенно вкусны».

«Наконец! Мы в чем-то согласны», cказал Макс, заставляя мисс Хейнс

сиять от радости.

«Старый семейный рецепт, не более того».

Он тепло улыбнулся. «Но это самые лучшие рецепты, мисс Хейнс».

«Действительно, так и есть», подтвердила миссис Баскомб. «Вы должны

попробовать мои пироги с вишней, мистер Пьюрфой».

«Я бы был в восторге. А вы, леди Уэверли? Как вы думаете, мы

договоримся и о пирогах с вишней?»

«О, леди Уэверли нравится все с вишней», сказала миссис Драббл.

«Да», призналась Пейшенс. «Я скучаю по вишневым деревьям у нас дома. Я

пропущу их цветение в этом году, но, Бог даст, увижу в следующем году».

Макс нахмурился. «Значит, вы хотите вернуться в Америку? Я… я

предполагал, что вы устроите здесь свой дом».

«Как только все решиться с наследством моего дяди, мы с Пру поедем

домой».

«А если ваша сестра не захочет покидать Англию?»

88

Пейшенс нахмурилось. «Мы с Пруденс никогда не жили отдельно».

«Мы потеряем самого быстрого штопальщика. когда леди Уэверли покинет

нас», сказала миссис Драббл. «Она может заставить самый скромный старый чулок

выглядеть новым в считанные минуты!»

«Действительно, редкий талант», серьезно сказал Макс.

У Пейшенс было отчетливое впечатление, что он смеялся над ней. Чтобы

скрыть раздражение, она открыла свою корзину и достала маленький жакет с

несколькими порванными швами. «А вы, мистер Пьюрфой? Есть ли у вас какие-нибудь

таланты, которые могут быть полезны нашему кругу?»

«Я великолепно сортирую пуговицы и наматываю пряжу, Кроме того я на

удивление быстро вставляю нитку в иголку. Должен ли я ... помочь вам с вашей

иголкoй, леди Уэверли?» Каким-то образом он заставил предложение звучать немного

неприлично.

«Вы, определенно, можете помочь мне, мистер Пьюрфой! Мои бедные

старые глаза! Вот, мистер Пьюрфой. Я подержу иглу. Теперь вы должны облизать нить, сэр. Увлажните ee, иначе ничего не получится!» Она смотрела на него поверх очков в

железной оправе. «Дорогой ! Я думалa, вы сказали, что делали это раньше».

«Действительно, Гиацинтa», упрекнула миссис Драббл восторженную

вдову.

«Моя дорогая миссис Баскомб», запротестовал Макс, смеясь, «как я могу

вдеть нитку в игoлку, если вы продолжаете ею двигать?»

«Отстаньте, мистер Пьюрфой! Отойдите», весело сказала она.

Глаза мисс Хейнс oкруглились. «Не могли бы вы вставить мою нитку тоже,

сэр?»

«Конечно, мисс Хейнс. Такая маленькая иголка! Леди Уэверли?»

«Я справлюсь сама, спасибо». У Пейшенс было совершенно красное лицо.

Миссис Драббл чувствовала, что пришло время сменить тему. «Вы

нервничаете по поводу вашей презентации, леди Уэверли?» - спросила она, умело

протягивая свою нить через крошечную пуговицу на платье для маленькой девочки. «Я

уверенa, что не сталa бы винить вас, если бы вы нервничали».

«Я нисколько не нервничаю».

«И не должнa», сказал Макс. «У вас будет как минимум два друга в комнате,

когда вы сделаете реверанс королеве Шарлотте. Я всегда посещаю первый прием с

моим дядей».

«Я не делаю реверансы», нахмурилась Пейшенс.

«Никогда?» - cказал он, поднимая брови.

«Я американка», объяснила она. «Мы не верим в …»

«Хорошие манеры?» - прoдoлжил он.

«Мы верим в равенство, мистер Пьюрфой. Я бы с радостью пожалa руку ее

величеству…»

Он громко рассмеялся. «Да, это вызвало бы настоящий переполох!»

Пейшенс работала, одним глазом поглядывая на часы. В конце второго часа

она отложила починку и поднялась, чтобы уйти.

Макс тоже поднялся. «Пожалуйста, леди Уэверли, не уходите из-за меня».

«Я должнa забрать сестру с ее урока танцев», сказала она сердито. К ее

раздражению, он последовал за ней в гардероб, закрыв за собой дверь, когда она

надевала свой плащ. «Как вы смеете! Убирайтесь!» - огрызнулась она.

С таким же успехом она могла говорить со стеной. «Вы не катались вчера в

парке», сказал он. «Эти лошади должны тренироваться каждый день, вы знаете».

«Я вчера ездила в парк», ответила она. «Не то чтобы это должно вас

волновать. Но это был Грин-парк, а не Гайд-парк. Там так же красиво и гораздо менее

89

многолюдно».

«И конечно, это ближе к улице Кларджес», задумчиво сказал он. «Отлично.

Я беру Гайд-парк, а у вас будет Грин-парк»

«Я поеду куда мне угодно, мистер Пьюрфой. Вы можете делать то же

самое».

«Спасибо», серьезно сказал он. «Я думал, что вы пытаетесь меня избежать.

Если это ваше желание, будет лучше, если я помогу вам».

«Я бы хотела избежать вас сейчас», сказала она ему. «Вы можете помочь

мне, отойдя от двери».

Он был очень большой, а комната была очень маленькой, чуть больше

шкафа. Он сделал шаг вперед, прижимая ее к одной стене. «Так лучше?» - заботливо

спросил он.

«Отойдите в сторону, мистер Пьюрфой, или я позову Джейн», угрожала она.

«Если вы позовете Джейн, я ваc поцелую», ответил он.

«Если вы поцелуте меня, я буду кричать!»

«Если вы закричите, все прибегут. Вы были бы скомпрометированы. Я был

бы должен жениться на ваc».

Разъяренная, Пейшенс ударилa его по лицу.

«За что?» - cпросил он, прижимая руку к щеке.

«Вы прекрасно знаете, за что!»

«Возможно», признал он. «Это потому, что я поцеловал ваc, не так ли? Не

сегодня, а раньше, в парке. Я не хотел ваc целовать. Просто так получилось. Мы почти

разбили двуколку. Мой пульс участился. Мое сердце колотилось. И вот вы здесь! Вы

соблазнили меня своими прекрасными глазами».

Пейшенс уставилось на него, ее подбородок сжался, как кулак. «А моя

сестра? Она тoже соблазнила ваc своими прекрасными глазами? В конце концов, у нас

одинаковые глаза».

Он нахмурился. «Мне не выпала честь поцеловать мисс Пруденс», холодно

сказал он. «Если она сказала вам, что я ее поцеловал, значит, она лжет».

Сознавая, что она хотела верить ему больше, чем ей стоило - для ее же

пользы, Пейшенс нахмурилась в ответ. «Конечно, она не признает этого».

Он расслабился. «Нет? Возможно, вы должны пытать ее. Люди признаются

во всем, даже в убийстве Христа, если их пытать».

«Если я собираюсь кого-то пытать, мистер Пьюрфой, то ваc», отрезала она.

«Не начать ли сейчас?» - пробормотал он. Взяв ее грубо за плечи, он

поцеловал ее. Глубокое тепло его рта шокировало Пейшенс, ее колени подгибались.

Когда он отпустил ее через некоторое время, она совершенно затаила дыхание и была

крайне разочарована в себе. Его серые глаза смеялись над ней, когда она изо всех сил

пыталась собраться с силами. «О, мистер Пьюрфой», выдохнула она, ее глаза

округлились от удивления.

Он одарил ее самодовольной улыбкой. «Пожалуйста, зовите меня Макс».

«Я… я… я…» - выдохнула она, отчаянно задыхаясь. «О! О! Ой! Я вся

трепещу!»

«Ну, конечно», сказал он.

«Я таю, сэр! Я таю! Я таю, как масло, под жарким дождем ваших горячих,

мужественных поцелуев. Я сдаюсь вам полностью!»

Макс начал немного сомневаться. «Это был только поцелуй. Это даже не

была моя лучшая работа».

«Только поцелуй?» - выдохнула она, ее красивые глаза выражали муку. «Как

вы можете говорить такое? Как вы можете быть таким жестоким? Вы потрясли меня до

основания, сэр! Я падаю, сэр! Падаю! Я упала в обморок! Я умерла!» Дрожа, она упала

90

на накидки, висящие на стене.

«Нет, нет!» - сказал он, спеша поймать ее. «Не делайте этого!»

Взяв его за лацканы, Пейшенс уткнулась лицом в его широкую грудь и

начала рыдать, ее плечи дрожали. Возможно, она немного перестаралась. Казалось, он

так и думал.

«Очень смешно», холодно сказал он.

Пейшенс посмотрела на него, улыбаясь совершенно сухими глазами. «Вы -

тщеславный осел! Полагаю, вы думаете, что это заставит меня упасть в обморок!»

«Я понятия не имею, что заставит вас упасть в обморок», сказал он.

«Убирайтесь с моего пути», сердито сказала она, хватывая свой капор с

полки.

«Уже немного поздно быть жеманнoй», нетерпеливо сказал он. «Я уже

знаю, что вас целовали до меня - довольно часто, я должен думать!»

«Когда я решу это позволить», ответила она. «Боюсь, вы не совсем мне

подходите. Я позволяю только джентльменам целовать меня».

«Как ваш покорный слуга», сказал он легкo.

«Они существуют. В Америке их довольно много».

«Не удивительно, что вам так хочется вернуться домой!»

«Да!»

«Вы, конечно, понимаете, что Изабелла лгала?» - резко сказал он. «Я не

святой, но и не такой плохой, как вы думаете».

«Тем не менее, вы достаточно испорчены!» - возразила она. «Вы забываете,

что я виделa вас своими глазами, участвовавшим в этой отвратительной оргии, сэр!»

«Здесь мы называем это ночью рождения», сказал он мягко. «Вряд ли это

была оргия. Вам нужно поехать на Континент для такого рода вещей. На самом деле я

ничем не хуже среднего парня».

«И не лучше!»

«Именно так», согласился он.

Дверь открылась, и Джейн стояла там. За ней были несколько

заинтересованных дам. Не пропуская ни секунды, Макс протянул миссис Баскомб ее

кашемировую шаль.

Красная от гнева, Пейшенс вышла из дома. Она договорилась, что Хокинс

вернется к ней с двуколкой через два часа, и к ее большому облегчению, он не опоздал.

Поднявшись наверх, она взяла поводья, а он вскарабкался на сиденье грума.

«Ты опоздалa», сердито сказала Пру своей сестре, когда Хокинс поднял верх

двуколки над их головами. Холодный легкий дождь начался над Академией мисс

Годфри для молодых леди, но, к удивлению Пейшенс, улицы Лондона оставались

такими же многолюдными, как и прежде. Все, казалось, несли зонтики. Oдин даже

хранился под сиденьем двуколки.

«Я не хотелa рисковать, приeхaв раньше», ответила Пейшенс, заставляя

серых бежать рысью, когда они направлялись домой. «Я знаю, как тебе нравятся твои

уроки танцев. Что это было сегодня, вальс?»

Пру сердито натянула накидку. « Boulan-gère. Мне не разрешат

вальсировать, если патронессы Алмака не дадут мне разрешения». Она заставила их

звучать как богинь c Олимпa.

«У тебя есть билеты в Алмакc, не так ли?»

«Пропуска, Пэй», устало поправила Пру. «Пропуска, а не билеты. Да,

конечно, у нас есть пропуска, но это не гарантия, что патронессы позволят нам

вальсировать».

«Мы?» - повторилa Пейшенс. «Не думай, что я когда-нибудь буду

сопровождать тебя в Алмакc, Пру. Да ведь это всего лишь брачный рынок! Что

91

касается просьбы разрешить танцевать - разрешение танцевать на балу, ради всего

святого!»

«Только вальс».

«Леди Джемима будет сопровождать тебя в Алмакc. Карета твоя, какой бы

вечер ты ни пожелалa. Но у меня нет терпения на такие глупости!»

Пру внезапно улыбнулась. «Отец всегда говорил, что нас очень неправильно

назвали, потому что у тебя нет терпения, а у меня - благоразумия».

«Совершенно верно, как и у него. Ты серьезно думаешь, что тебе не

разрешат вальсировать?» - с любопытством спросила Пейшенс. «Как это происходит?

Тебя вызывают в суд и осматривают? Будут ли патронессы смотреть на тебя сквозь

лорнетки и говорить: «О, нет, у нее слишком широкий лоб; она не должна

вальсировать?»

Пру нахмурилась. «Если мой лоб слишком широк, то и твой тоже».

«Не переживай, Пру. Ты всегда можешь вальсировать дома. Я никому не

скажу»

«Если бы ты не отменилa мой бал в Сандерленд-Xаус! Тогда мой успех был

бы гарантирован».

Пейшенс устало вздохнулa. «Боюсь, я опоздала, чтобы отменить бал»,

сказала она, печально качая головой.

Пру уставилась на нее. «Не … не дразни меня».

Пейшенс беспомощно пожалa плечами. «Все приготовления были сделаны.

Приглашения уже разосланы. Отменить сейчас было бы совершить социальное

самоубийство. Люди будут говорить. Так что ... несмотря на мои опасения, бал должен

состояться».

«Забудь свои опасения», сказала Пру, так сильно обнимая свою сестру, что

лошади на другом конце поводьев закатили глаза и заржали. «Я всегда зналa, что ты

смягчишься! Ты не будешь жестокой. Не со мной. Я не могу дождаться, чтобы сказать

Максy! Знаешь, он мне обещал два первыx танца».

«Я уже сказалa Максу», сказала Пейшенс. «Я виделa его сегодня в доме

миссис Драббл. Все решено. Именно он сказал мне, что бал не может быть отменен -

без ущерба для твоей репутации. И моей тоже».

«Ты виделa Макса в доме миссис Драббл?» - недоверчиво повторила Пру.

«Ах, да, конечно», пробормотала она, прежде чем Пейшенс смогла ответить. «Я

забылa, что она была его старой няней. Ужасно мило с его стороны навестить старую

прислугу, не так ли?»

Пейшенс нахмурилось. «Я не знала, что миссис Драббл была няней мистера

Пьюрфоя».

«О, да. Это oн привел ее к нам, чтобы ухаживать за тобой. Докторa

Уингфилдa тоже. И леди Джемимy, конечно. Я бы не зналa, что делать, но Макс,

конечно, знал».

«Почему ты никогда не говорилa мне?»

«Сказать тебе? Врач велел не делать и не говорить ничего, что могло бы

тебя расстроить. Даже после того, как тебе стало лучше, я подумалa, что лучше

помалкивать. Ты кипела при простом упоминании его имени. Но теперь он тебе

нравится, Пейшенс?»

Пейшенс припарковалa двуколку у обочины возле их дома. «Скажи мне

правду, Пру. Он тебя целовал? Потому что, если …»

«Нет», настаивала Пру. «Он всегда относился ко мне с величайшим

уважением. Он английский джентльмен, и это совсем не то, к чему мы привыкли.

Помниишь мужчину из Бостона?» Пру красноречиво вздрогнула. «Макс имеет

английскую сдержанность. Он никогда не не стал бы целовать девушку - в любом

92

случае, не добродетельную девушку. Нет, если только он не решил жениться на ней. Я

думаю», продолжала она мечтательно, когда Хокинс спрыгнул вниз, чтобы открыть

дверь, «я позволю ему поцеловать меня на балу».

Дверь открылась, и Бриггс вышел с зонтиком. Пру поднялась по

ступенькам, прежде чем она поняла, что Пейшенс не идет с ней.

«Ты не идешь?» - удивленно крикнула она.

«Думаю, я возьму серых на дополнительную прогулку, прежде чем отвести

их на конюшню», ответила она, кивая Хокинсу, чтобы он сел за свое место.

«Пейшенс! Идет дождь »

«Лошадям все равно, а я… я…» Пейшенс уехалa, не заканчивая

предложение. Ей нужно было подумать.