Фостер

СМЕРТЕЛЬНАЯ СХВАТКА

1 сентября 1939 года Гитлер напал на Польшу. Началась вторая мировая война.

Коммунисты всего мира на протяжении многих лет предупреждали, что фашизм означает войну, что Гитлер и его сообщники, если не обуздать их, развяжут новую мировую бойню. Коммунисты призывали противников войны и фашизма сплотиться в народный фронт, преградить путь «коричневой чуме», обуздать зарвавшихся агрессоров.

Последовательную антифашистскую внешнюю политику, основанную на принципах коллективной безопасности, проводило Советское правительство. Оно многократно публично и через дипломатические каналы обращалось к правительствам стран, которым угрожал Гитлер, с предложениями образовать антифашистскую коалицию, предпринять конкретные меры против агрессора. Но эти усилия Советского Союза не встречали поддержки в правящих кругах так называемых демократических государств. Более того, предвоенные лидеры Франции, Англии и их союзники в других странах раболепствовали перед Гитлером и Муссолини, «умиротворяли» их все новыми и новыми уступками.

Почему так заискивали и раболепствовали перед Гитлером капиталисты Запада? Потому что, отравленные антикоммунизмом, они втайне надеялись направить тевтонскую военную машину на восток, против Советского Союза, существование которого они считали для себя большей опасностью, чем фашистская Германия. С этой же целью они умиротворяли на востоке милитаристскую Японию в надежде, что и она в конечном счете набросится на СССР. Советский Союз знал это и все же продолжал настойчиво убеждать правительства Англии и Франции в необходимости создания антифашистского фронта. Маневрируя и скрывая от общественного мнения свои подлинные намерения, Англия и' Франция приняли в 1939 году предложение Советского правительства вступить в переговоры о заключении военного соглашения. Однако эти переговоры ни к чему не привели. Правительства Англии и Франции «забыли» снабдить своих делегатов полномочиями для заключения какого-либо соглашения с СССР. Убедившись, что ему ничто не угрожает со стороны Англии и Франции, Гитлер ринулся на очередную свою жертву — Польшу.

Какую же позицию занимали Соединенные Штаты по отношению к разгоравшейся в Европе войне? Американские правящие круги потворствовали политике умиротворения. Они выступали за «разумный» компромисс с Гитлером, Муссолини и милитаристской Японией. С началом войны они все больше склонялись к поддержке Англии и Франции, оказывая, в особенности первой, всевозрастающую помощь оружием и кредитами, и взамен прибирали к своим рукам их владения в западном полушарии путем создания там своих военных баз.

Положение американских коммунистов в этот период было особенно сложным и трудным. В течение многих лет они боролись за создание антифашистской коалиции, разоблачали сторонников политики умиротворения агрессора, предупреждали, что Гитлер ввергнет человечество в войну.

Теперь, когда разразилась война и западные правительства, вместо того чтобы всерьез сражаться с Гитлером, все еще надеялись повернуть его адскую военную машину на восток, коммунисты не могли разделить таких задач войны, не предавая интересов рабочего класса, всего прогрессивного человечества. «В этой войне повинны все капиталистические правительства и в первую очередь правящие классы воюющих государств, — говорилось в воззвании Коммунистического Интернационала, опубликованном в октябре 1939 года. — Рабочий класс такую войну поддержать не может».

Американские коммунисты во главе с Фостером разделяли эту точку зрения. Они объясняли рабочим Америки подлинный смысл заключенного Советским Союзом с Германией пакта о ненападении как вынужденного шага из-за отказа Англии и Франции образовать с СССР антифашистскую коалицию, шага, который давал первому и тогда единственному в мире социалистическому государству передышку, необходимую для укрепления его обороноспособности. Американские коммунисты поддержали также Советский Союз в его конфликте с Финляндией, вступившей в сговор с Гитлером и угрожавшей безопасности Ленинграда.

Эта позиция Компартии США вызвала против нее дикую травлю со стороны правящих кругов и весьма влиятельных ультраправых профашистских элементов, открыто выступавших в поддержку нацистской Германии. Они обвиняли коммунистов в предательстве национальных интересов США, в «слепом подчинении Кремлю», в подготовке заговора против американской демократии. Они требовали суровой расправы с коммунистами, запрещения их партии, заключения в тюрьму их руководителей.

С начала войны и на протяжении 1940 года на Компартию США обрушился ряд суровых репрессий, цель которых была ослабить ее влияние и внести разлад в ряды коммунистов. В октябре — ноябре 1939 года ряд руководителей компартии, включая тогдашнего генерального секретаря Эрла Браудера, заключили в тюрьму под предлогом нарушения правил паспортного режима. Уильям Шнейдерман, руководитель партийной организации в Калифорнии, проживавший в США с двухлетнего возраста, был лишен американского гражданства. Кандидат компартии на пост губернатора Западной Вирджинии Оскар Уилер был осужден на 15 лет тюрьмы за якобы незаконный сбор подписей под партийной петицией. В том же штате два коммуниста получили 10-летние тюремные сроки за то, что они будто бы нарушили местные законы.

В июне 1940 года конгресс принял так называемый закон Смита, каравший длительным тюремным заключением всякого, кто призывал к свержению правительства Соединенных Штатов. Хотя компартия в законе не упоминалась, но подразумевалось, что закон Смита направлен именно против ее членов. В действительности так и оказалось. По этому закону 3 миллиона 600 тысяч жителей иностранного происхождения подверглись позорной процедуре снятия отпечатков пальцев. В октябре того же года был принят закон Вуриса, запрещавший компартии под угрозой всякого рода репрессий какую-либо связь с иностранными международными организациями. В этот период Компартия США была вынуждена выйти из Коминтерна и членство в партии было ограничено только гражданами США. Весной 1940 года Гитлер положил конец «странной» войне на Западном фронте. Его войска оккупировали Данию и Норвегию, потом разгромили «непобедимую» французскую армию, вывели из строя Голландию и Бельгию и сбросили английскую армию в море у Дюнкерка. Гитлеровцы стали хозяевами всей Европы от Ла-Манша до советских границ. Такова была цена, которую пришлось заплатить правителям стран — жертвам нацистской агрессии — за их патологический антисоветизм: их кумир — Гитлер, с которым они вовсе не собирались всерьез воевать, прежде чем ринуться на Советский Союз, повергнул в прах их самих.

Теперь только Советский Союз мог спасти Европу от фашистской чумы. Нападение Гитлера на нашу страну вызвало в США далеко не однородную реакцию. В одной из своих книг Фостер отмечает, что подавляющее большинство американского народа с явным одобрением относилось к военному сотрудничеству с СССР. Президент Рузвельт также разделял эту точку зрения. Но влиятельные реакционные круги монополистического капитала не желали примириться с идеей создания антифашистской коалиции, они надеялись, что Германия и Советский Союз до предела измотают друг друга в войне, в результате Соединенные Штаты станут вершить судьбами послевоенного мира. Точку зрения этих кругов цинично сформулировал тогдашний сенатор, впоследствии президент, Гарри С. Трумэн: «Если мы увидим, что побеждает Германия, нам следует помогать России, и если побеждает Россия, нам следует помогать Германии». Но этим коварным планам не суждено было осуществиться. 7 декабря 1941 года Япония напала на США, а И декабря Германия и Италия объявили им войну. В этих условиях решающая роль героической Красной Армии стала особенно очевидной для всего мира.

Американское правительство отдавало себе отчет в этом и взяло курс на тесное сотрудничество с Советским Союзом, который с невиданным доселе упорством и героизмом сдерживал натиск гитлеровских полчищ, вторгнувшихся на его территорию.

Американские коммунисты единодушно и неутомимо выступали за мобилизацию всех ресурсов страны на войну с фашизмом. Свыше 15 тысяч коммунистов вступили добровольцами в армию, храбро сражались на разных фронтах. Многие из них были награждены за военные подвиги, многие погибли.

Фостер и другие деятели компартии призывали рабочих внести свой вклад в борьбу с фашизмом, увеличивать производство вооружения, всего необходимого для успешного ведения войны. Следует сказать, что рабочий класс Америки трудился во время войны с максимальным напряжением и внес не меньший, а, может быть, даже больший вклад в победу, чем американская армия.

Мужество и стойкость, проявленные советским народом в борьбе с нацистскими полчищами, великие победы Красной Армии над гитлеровским вермахтом вдохновляли американских трудящихся, вызывали огромный энтузиазм среди широких масс американского народа. Это в особенности проявилось по отношению к исторической Сталинградской битве и к победоносному изгнанию фашистов за пределы нашей Родины. Заголовки американских газет сообщали о следовавших одна за другой победах советских войск. В то время авторитет Советского Союза в Соединенных Штатах сильно вырос. Даже наиболее консервативные элементы были поражены потрясающими успехами Красной Армии, которую они ранее считали «колоссом на глиняных ногах». После сталинградского триумфа ультраконсервативный генерал Макартур признавал: «В настоящее время мировая обстановка указывает на то, что надежда цивилизации покоится на достойных знаменах мужественной русской армии. За свою жизнь я был участником нескольких войн и свидетелем других, а также детально изучал военные походы выдающихся военных руководителей прошлого. И нигде я не видел, чтобы самым тяжелым ударам не знавшего ранее поражения врага было оказано столь действенное сопротивление, за которым последовало разгромное контрнаступление, отбросившее врага назад на его собственную территорию. Масштабы и величие этих усилий отмечают их как величайшее военное достижение всех времен».

В годы войны Фостер боролся за открытие второго фронта, за увеличение помощи Советскому Союзу, на плечи которого пали основные тяготы войны. Коммунисты сыграли большую роль в мобилизации общественного мнения против все еще влиятельных и сильных ультраправых элементов, выступавших даже во время войны за сговор с Гитлером и продолжавших предсказывать «неминуемое» поражение Советского Союза. В своих многочисленных публичных выступлениях, статьях, брошюрах, опубликованных в те годы, Фостер доказывал жизненную необходимость для американского народа тесного сотрудничества с Советским Союзом не только в военное время, но и после победы над общим врагом. Дружба и сотрудничество между США и СССР, убеждал Фостер, могут обеспечить мирное развитие человечеству, свести до минимума возможность возникновения новых мировых конфликтов.

Именно исходя из этих соображений, Фостер приветствовал решение исполкома Коминтерна в 1943 году о роспуске этой организации, так как оно наносило, с одной стороны, удар по фашистской пропаганде, утверждавшей, что «антикоминтерновский пакт» возник как реакция на «подрывную» деятельность Коминтерна, а с другой — по все еще влиятельным антикоммунистическим кругам Соединенных Штатов, Англии и других стран антифашистской коалиции, тормозившим открытие второго фронта под предлогом того, что разгром Гитлера откроет дорогу в Западной Европе к власти коммунистам, якобы контролируемым через Коминтерн Москвой.

Фостер высоко оценивал роль и место Коминтерна в истории мирового рабочего движения. В книге «История трех Интернационалов» он отмечал три главных достижения Коминтерна. Фостер считал, что Коминтерн вооружил международное рабочее движение цельной революционной теорией. Ленин, основатель и вождь Коминтерна, обогатил марксизм глубоким анализом империализма, дальнейшим развитием теории диктатуры пролетариата, глубоким анализом национально-освободительного движения, разработкой теории союза пролетариата и крестьянства, развитием революционной стратегии и тактики в период упадка капитализма, блестящей разработкой принципов партии нового типа и своим теоретическим и практическим руководством Октябрьской революции.

Вторым основным достижением Коминтерна Фостер считал усиление коммунистических партий во всех крупных странах мира. Эти партии вместе со многими миллионами сочувствующих марксистам в молодежных, профсоюзных и других пролетарских организациях представляют собой великую международную революционную силу. Коммунистический Интернационал вырастил их, обучил и воспитал. Они — это та малая «закваска», которая «квасит все тесто».

Наконец, третьим, основным достижением Коминтерна явилась целая серия революционных боев, осуществлявшихся под его знаменем: германская, австрийская и венгерская революции, национально-революционная война в Испании, движение за создание широкого Народного фронта, освободительное движение во многих колониях и китайская революция, не говоря уже о тысячах забастовок и политических схваток.

Буржуазия ряда стран попыталась использовать решение о роспуске Коминтерна, чтобы добиться ликвидации коммунистических партий под предлогом, что их деятельность препятствует сплочению демократических сил и мешает установлению подлинно дружественных отношений с Советским Союзом. Эти происки буржуазии встретили достойный отпор со стороны компартий. Иначе сложилась обстановка в США.

Вскоре после роспуска Коминтерна генеральный секретарь партии Эрл Браудер выступил с ликвидаторской платформой, в которой превозносил «прогрессивный» характер американского капитализма, призывал к классовому сотрудничеству с крупнейшими монополистами, отрицал наличие империализма в США. Венцом оппортунистической политики Браудера было его предложение ликвидировать компартию, заменив ее дискуссионным беспартийным клубом под названием Коммунистической политической ассоциации. С таким предложением Браудер выступил на активе членов Национального комитета (равнозначном ЦК) и других партийных работников в январе 1944 года.

Фостер заявил о своем решительном несогласии с позицией Браудера. 20 января Фостер направил членам Национального комитета письмо, в котором категорически осуждал ликвидаторские установки Браудера и требовал их официального рассмотрения указанным комитетом. Браудер вместо этого созвал «расширенное» заседание Политического комитета (равнозначного Политбюро) компартии, на котором большинством голосов письмо Фостера было отвергнуто. После чего Браудер заявил Фостеру, что он будет исключен из партии, если обратится за поддержкой к рядовым ее членам. Опасаясь вызвать раскол в партии, тем более губительный в военное время, Фостер был вынужден ограничить свою критику линии Браудера рамками Национального комитета. Но это не помешало Браудеру осуществить свои ликвидаторские планы.

В мае 1944 года на XII съезде КПА Браудеру удалось добиться роспуска компартии, вместо которой была создана Коммунистическая ассоциация. В руководстве ассоциации произошло по сравнению с компартией только одно изменение: вместо Фостера президентом новой организации стал сам Браудер. В ее программе не было даже упомянуто о классовой борьбе, империализме, революционной роли рабочего класса. В своем ликвидаторстве Браудер зашел так далеко, что вскоре после создания ассоциации предложил вычеркнуть из ее названия слово «коммунистическая». Но это было слишком даже для его единомышленников в Политическом комитете. Большинством в один голос они отклонили это предательское предложение.

Ликвидаторство Браудера дорого обошлось американским коммунистам. Ассоциацию покинули многие рабочие, партийные активисты. Фактически распались молодежные, женские, культурные и другие массовые организации, находившиеся под партийным влиянием. Заметно снизилось влияние коммунистов в профсоюзах. Все это не могло не вызвать беспокойства среди руководителей ассоциации, старых членов партии, попавших под влияние демагога Браудера. Число сторонников Фостера, продолжавшего выступать с критикой ошибочных и вредных взглядов Браудера, стало расти. Предательскую линию Браудера осудили многие братские компартии. В частности, она подверглась детальному критическому разбору в статье видного деятеля Французской компартии Жака Дюкло, опубликованной в теоретическом органе этой партии «Кайе дю коммюнизм» в апреле 1945 года.

Победоносное окончание второй мировой войны, разгром фашизма, в котором ведущую роль сыграл Советский Союз, способствовали еще большей политической изоляции Браудера.

В июне 1945 года на заседании Национального комитета ликвидаторская деятельность Браудера была единодушно осуждена, он был снят с поста председателя. Национальный комитет поручил трем своим членам во главе с Фостером подготовить чрезвычайный съезд ассоциации, который заседал 26–28 июля в Нью-Йорке. На этом съезде линия Браудера потерпела сокрушительное поражение. Съезд постановил распустить ассоциацию и восстановить компартию. Председателем компартии был вновь избран Фостер, генеральным секретарем — испытанный марксист-ленинец Юджин Деннис. Браудер, однако, не признал себя побежденным и продолжал отстаивать свой прежний курс, нападая на компартию В феврале 1946 года за фракционную и враждебную интересам компартии и рабочего движения деятельность Национальный комитет единогласно исключил Браудера из КП США. Так бесславно закончилась политическая карьера этого оппортуниста и ликвидатора, нанесшего существенный урон Американской компартии. Ряды ее значительно поредели, а авторитет упал в результате маневров Браудера и его сторонников. Возрожденной компартии предстояло проделать немалую работу, чтобы отвоевать утерянные позиции и укрепиться идеологически.

Браудеризм причинил большой вред и компартиям в странах Латинской Америки, в частности в Мексике и на Кубе, где у него нашлись сторонники. Фостер вскоре после воссоздания Американской компартии посетил Гавану и Мехико, оказывая братскую помощь местным товарищам в искоренении влияния сторонников Браудера.

Чем же объясняется идейное перерождение Браудера и то, что он сумел вначале повести за собой большинство руководства Американской компартии? В первую очередь здесь сказалось возросшее в условиях войны давление на партию буржуазных кругов, стремившихся любой ценой добиться ее ликвидации. Компартия подвергалась постоянным полицейским гонениям, в ее ряды охранка засылала провокаторов и осведомителей, разлагавших ее изнутри. Партийное руководство не боролось достаточно энергично против этого. В партии не соблюдался принцип демократического централизма, что позволило Браудеру сосредоточить в своих руках все рычаги партийной власти и действовать бесконтрольно.

«Мы никогда не должны вновь допускать, — предупреждал Фостер в 1945 году, — возникновения в рядах нашей партии чрезвычайной силы одного человека, почти равносильной диктатуре, преобладавшей при руководстве Браудера в последние годы».

Буржуазия стремилась и стремится перетянуть рабочих лидеров на свою сторону, сбить их с классовых позиций, толкнуть их на путь реформизма и оппортунизма. Особенно возрастает идейное давление буржуазии на рабочее движение в период кризисных ситуаций. В 1915 году Ленин предупреждал: «Война показала наглядно, что в момент кризиса (а эпоха империализма неизбежно будет эпохой всяких кризисов) внушительная масса оппортунистов, поддерживаемая и частью прямо направляемая буржуазией (это особенно важно!), перебегает на ее сторону, изменяет социализму, вредит рабочему делу, губит его».

Браудер принадлежал именно к такому виду оппортунистов, порожденных войной. Заслугой Фостера является то, что он сумел сразу раскрыть враждебную интересам компартии сущность браудеризма и возглавил борьбу с ним, которая привела к осуждению и идейному разгрому этого ликвидаторского течения.

Война против фашистских держав и милитаристской Японии закончилась триумфом свободолюбивых народов. В 1941 году Фостер писал, что, «объявив войну Советскому Союзу, Гитлер подписал свой смертный приговор». Так действительно и случилось.

Значительно улучшились в суровые годы войны отношения между СССР и Соединенными Штатами. Американский народ высоко оценил вклад советских людей в дело победы над общим врагом, советские и американские солдаты скрепили дружескими объятиями свою памятную встречу на Эльбе в конце войны. Правительство Рузвельта и сам президент относились с доверием к политике Советского Союза, стремились ускорить открытие второго фронта, оказывали помощь боеприпасами и другими материалами Советской Армии, на плечи которой пала основная тяжесть в войне с фашистской Германией.

Во время войны сотрудничество США и Советского Союза принесло большую пользу народам не только этих двух стран, но и всего земного шара. Оно способствовало победе над фашистскими державами и милитаристской Японией, а также удовлетворительному решению сложных и острых проблем послевоенного мирного урегулирования, созданию новой системы международных отношений, воплощенных в ООН, ЮНЕСКО и им подобных организациях, деятельность которых при всех их слабостях и недостатках препятствует развязыванию новой мировой войны.

С другой стороны, даже во время второй мировой войны определенные реакционные силы в Соединенных Штатах встречали в штыки дружбу с Советским Союзом, пытались бросить тень на внешнеполитические цели СССР, опорочить его доброе имя, пугая обывателей мнимым советским экспансионизмом. Эти силы подготавливали почву для разрыва антифашистской коалиции, для откровенно враждебного антисоветского курса, который намеревались проводить в послевоенное время. Они делали все возможное, чтобы преуменьшить вклад Советского Союза в общее дело разгрома фашизма, преувеличивая одновременно роль Соединенных Штатов и Англии.

Фостер вел неустанную борьбу против такого рода реакционеров, отмечая значение усилий Советского Союза для победы над общим врагом. Подводя в одной из книг итоги второй мировой войны, Фостер писал, что победа сил демократии и социализма во второй мировой войне спасла человечество от самого ужасного во всей его истории порабощения. Не подлежит сомнению и то, подчеркивал Фостер, что основным фактором, обеспечившим достижение этой исторической победы, был Советский Союз.

СССР придал войне, с одной стороны, конкретную демократическую, антифашистскую политическую направленность, которая позволила этой великой борьбе идти вперед к своей конечной цели — полной победе над фашистскими державами; с другой стороны, он явился источником неодолимой вооруженной силы, которая решающим образом перевесила чашу весов в борьбе против фашистских бандитов, стремившихся завоевать и поработить весь мир.

Вступление СССР в войну окончательно изменило ее характер и определило ее перспективы на победу, указывал Фостер. Без участия Советского Союза капиталистические демократии Запада, возглавлявшиеся империалистами, никогда не смогли бы придать войне необходимой твердой антифашистской политической направленности и не смогли бы сосредоточить военные силы, необходимые для победы. Помимо того, что Советский Союз мобилизовал на борьбу свою собственную огромную политическую и военную мощь, СССР, осененный вдохновляющими знаменами социализма и борьбы против фашистского рабства, также явился великим катализатором, побудившим демократические народные массы от Европы и Америки до далекого Китая к решительной борьбе.

Американский писатель Теодор Драйзер высоко ценил деятельность Фостера, направленную на укрепление дружбы между американским и советским народами.

В дни, когда отмечалось 70-летие Фостера, Драйзер писал: «Быть знакомым с Уильямом З. Фостером — большое счастье. Простота сочетается в нем с силой ума и необычайной проницательностью, позволяющей быстро и безошибочно разбираться в современных событиях и анализировать их. Мы все должны быть глубоко благодарны Фостеру за то, что он научил нас понимать, какое значение имеет для развития американского народа дружба с Советским Союзом».

Президент Франклин Д. Рузвельт надеялся продолжать сотрудничество с Советским Союзом и в мирное время. Когда его спросили в 1942 году, уверен ли он, что Россия и после войны будет стремиться к миру, он ответил: «Я лично всегда в этом уверен». Приближение победы над фашизмом только укрепило эти убеждения и надежды президента США. Буквально накануне своей смерти, И апреля 1945 года, Рузвельт писал в документе, который он намеревался предать гласности в день победы над фашистской Германией:

«Мы хотим мира, длительного мира. Мы хотим не просто окончания этой войны, а ликвидации источника всех войн; да, хотим положить конец этому жестокому, бесчеловечному и совершенно неразумному способу урегулирования разногласий между правительствами.

Сегодня, когда мы предприняли поход против этого ужасного бича человечества — войны, когда мы готовимся внести в это дело величайший вклад, величайший среди тех, какие только способно сделать любое поколение людей на земле, когда мы должны обеспечить длительный мир, я прошу вас крепить веру в возможность сделать это… Единственным препятствием к осуществлению задач нашего завтра будут наши сегодняшние сомнения. Так давайте же двинемся вперед, исполненные сильной и действенной веры!»

Этим надеждам Рузвельта, разделявшимся Советским Союзом и всеми прогрессивными людьми доброй воли на земном шаре, в том числе американскими коммунистами, не суждено было стать международной реальностью в первые послевоенные десятилетия.

Смерть Рузвельта обезглавила сторонников международного сотрудничества в правительстве США. В лагере американской буржуазии взяли верх наиболее агрессивные представители финансового капитала, мечтавшие не о сотрудничестве со странами социализма, а о мировом господстве, которое они намеревались завоевать, используя термоядерное оружие, обладание которым давало им временное превосходство над силами мира и прогресса.

Вторая мировая война закончилась победой свободолюбивых народов над «коричневой чумой». Но не успели умолкнуть орудия, как новая угроза встала перед народами — угроза термоядерного конфликта, во сто раз более грозного и губительного, чем все прошлые войны, вместе взятые. И вновь люди, преисполненные веры в светлое будущее человечества, поднялись на борьбу за мир, за международное сотрудничество, за решение социальных зол, порождающих нищету, ненависть и страх. И как прежде, в одной из первых шеренг этих борцов будет идти с высоко поднятой головой бесстрашный американец Уильям З. Фостер…