Геннадий Зюганов

Глава 12 Профессиональный депутат

Созданный сразу после избирательной президентской кампании Народно-патриотический союз стал для Зюганова мощной опорой в политической борьбе. Зюганов стал одним из главных инициаторов и организаторов первого учредительного съезда НПСР.

В обращении учредительного съезда НПСР от 7 августа 1996 г. говорилось: «Мы сложились в непокорившуюся народно-патриотическую оппозицию, не разделяющую себя на красных и белых, на богатых и бедных, на верующих и неверующих. Мы российские государственники: сеятели и строители, торговцы и священники, солдаты и художники, отказались от своих сословных притязаний, от старинных, уходящих в историю распрей, от взаимных обид и пороков. Мы сошлись на том, что превыше всех разногласий, — на любви к ненаглядной России, на заботе о ее благе и целостности, на нестерпимой боли за ее судьбу… Мы носители цивилизации будущего, той мощной, прорывавшейся сквозь тлен и застой русской цивилизации, которая мыслила Родину цветущей и неодолимой, уповала на невиданные технические открытия, уже сделанные нашими учеными, но теперь стараниями власти забытые и затоптанные… Мы чужды политической мести, не хотим предельной конфронтации с режимом, которая может превратиться в схватку летящих в пропасть».

Зюганова как председателя Координационного Совета НПСР и одновременно лидера КПРФ стали часто спрашивать, как соотносится деятельность НПСР и партии коммунистов. Дело в том, что помимо КПРФ, общества РУСО («Российские ученые социалистической ориентации»), РКСМ, в НПСР входят партии и движения, идеология которых достаточно сильно расходится с ценностями коммунизма, в том числе движения «Держава» А. Руцкого, ВОПД «Духовное наследие», «Народный альянс», «Агропромышленный союз», Международная славянская академия и многие другие. В написанной под общим руководством Г. А. Зюганова Программе НПСР главными целями были определены задачи левого, общедемократического, но явно некоммунистического характера, а именно:

1) Способствование возрождению Российского государства; 2) защита духовных, экономических, социальных, политических прав граждан и народов России; 3) содействие созданию в стране экономики, основанной на многообразии форм собственности и многоукладности хозяйства; 4) сохранение и развитие производственного и интеллектуального потенциала, создание условий для экологической безопасности настоящих и будущих поколений; 5) демократизация политической системы через установление подотчетности представительной власти перед избирателями и органов исполнительной власти перед представительными органами; 6) достижение политического и идеологического плюрализма, построение правового государства, основанного на действительном разделении и выборности органов государственного управления; 7) возрождение национальных духовно-нравственных ценностей народов России.

Зюганов руководил организацией проведения таких мероприятий НПСР, как созыв Конгресса творческой интеллигенции, на котором присутствовало свыше 1800 человек из 65 регионов, Конгресса научных и технических работников России, куда были посланы делегаты от 73 регионов страны, в образовании движения «АнтиНАТО», в создании «Книги свидетельства геноцида и преступлений против народов Советского Союза и России». Но Зюганов подчеркивал в выступлениях на всех мероприятиях НПСР, что нужна не только критическо-разоблачительная деятельность, но и конструктивная. На голой критике далеко не уедешь. Надо показать народу, что собирается делать НПСР после прихода к власти. Зюганов поставил задачу разработать Профамму действий НПСР до 2000 года.

Наряду с Зюгановым в руководство НПСР входят лидер фракции «Народовластие» Н. И. Рыжков, известный кинорежисер С. С. Говорухин, руководитель Афарной партии М. И. Лапшин, известный деятель, губернатор А. Г. Тулеев. Лидеру движения «Духовное наследие» Алексею Подберезкину принадлежит роль одного из ведущих идеологов НПСР. Он сыграл заметную роль в организации президентской кампании Зюганова, оказав ему ощутимую моральную и материальную поддержку.

Биофафия Алексея Ивановича Подберезкина одновременно и проста и загадочна. Он работал на производстве, служил в Советской Армии. В 1979 г. закончил экстерном МГИМО, затем работал в различных руководящих структурах, был старшим научным сотрудником Института мировой экономики и международных отношений АН СССР и Дипломатической академии МИД СССР Автор более 200 научных трудов, защитил диссертации на соискание званий кандидата, а затем доктора исторических наук по закрытой теме «Значение системы боевого управления в военной доктрине США». В 1990 г. вышел из КПСС и создал независимую научно-исследовательскую организацию «Российско-американский университет», преобразованную в РАУ-Корпорацию. (Кстати, это обстоятельство вызывает до сих пор некоторое подозрение левых ортодоксов.) Был советником вице-президента А. И. Руцкого. В 1994 г. создал фонд «Духовное наследие», а затем одноименное общественно-политическое движение, основал интересным аналитический журнал «Обозреватель», организовал издание фундаментальной «Современной политической истории России. Хроника и лица» в двух томах и целого ряда крупных сборников материалов по «Русской идее», национальной безопасности, военной доктрине др. Своеобразная позиция А. И. Подберезкина и его явное нежелание отождествляться с коммунистической партией создало трудности в его взаимоотношениях с некоторыми членами руководства КПРФ. Однако Зюганов сохраняет Подберезкина в числе своих помощников, понимая, что без него будет затруднительным развивать такое сложное образование, каким является НПСР.

Правые союзники КПРФ — Подберезкин, Семаго, Говорухин, Милосердое и другие, с одной стороны, очень важны для расширения электората Зюганова, но, с другой стороны, — они требуют внимания к своим предложениям, деятельности, настаивают на учете их позиций. Для них главное не судьба КПРФ, а перспектива именно НПСР как широкой левоцентристской коалиции. Однако Зюганов как председатель ЦК именно КПРФ — самой мощной и стержневой организации НПСР — обязан по положению обеспечивать в первую очередь позиции коммунистов. Это противоречие является имманентным для политической позиции Зюганова, в известном смысле может помешать ему в борьбе за президентство.

19—20 апреля 1997 г. в Колонном зале Дома Союзов состоялся IV съезд КПРФ, который являлся для Зюганова, бесспорно, самым главным событием года. В съезде приняли участие 398 делегатов, а также приглашенные активисты и депутаты Госдумы — всего более 1500 человек. Съезд, как всегда, отличали критический настрой, наступательность, высокий интеллект, концентрация мысли и некоторая ортодоксальность.

Зюганов выступил на съезде, как положено, с главным политическим докладом. Оценивая ситуацию в стране, он заявил, что попытка реставрации капитализма привела к уничтожению производства, по сути к деиндустриализации страны, к утрате половины промышленного потенциала, к глубокой качественной деградации всей структуры производства. Формируется ярко выраженный колониальный тип экономики. Попытка реставрации привела к невиданному расколу общества, оно разделилось на кучку богатых и огромную массу обездоленных. Попытка реставрации обернулась чудовищным геноцидом народа, полная или частичная безработица охватила 15 % населения. Четвертая часть семей существует ниже прожиточного минимума. Поднялась невиданная волна преступности во всех сферах общества. Наступил духовный паралич, загнивание общественного сознания.

Сопротивление народа этому беспределу возглавила КПРФ, которая стала мощной политической силой, наследницей той части КПСС, которая никогда не противопоставляла классовое начало общенародному, и это объясняет ее отношение к НПСР. Зюганов вновь подчеркнул, что для партии не утратил актуальности ленинский тезис о том, что «интерес (не по-холопски понятый) национальной гордости великороссов совпадает с социалистическим интересом великорусских (и всех иных) пролетариев». Современная патриотическая идея есть идея глубоко социалистическая, — особо отметил Зюганов. Находясь в ответственной оппозиции, партия в текущем периоде противостояла режиму в состоянии известного равновесия, но наступила пора перехода в наступление. Возможности этого Зюганов увидел в том, что партия располагает 45 % мест в Госдуме и 30 губернаторскими креслами. Хотя мы в оппозиции, партия несет определенную ответственность за происходящее в стране, ибо нельзя ждать очередной ротации власти. Но партия не собирается мириться с политическим курсом Правительства и существующей политической системой. Понятия «системная» и «конструктивная» парламентская оппозиции не годятся для определения ситуации. Ответственная и непримиримая оппозиция будет выдавливать из России продажную клику, разоблачать политику властей, пробуждать массы, приобретать управленческий опыт, без которого нечего говорить о приходе к власти. Это определило судьбу бюджета и других вопросов. В будущем необходимо всеми силами добиваться внесения поправок в Конституцию, ибо при нынешней Дума загоняется в порочный круг войны с любым Правительством. Но добиться этого можно только при поддержке масс, поэтому задачей партии является организация нарастающего протеста. Зюганов особо подчеркнул важность обеспечения единства Российской Федерации, развития интеграции с «милой и доброй» Белоруссией, развития отношений с другими бывшими советскими республиками. Колыбелью новой российской государственности должен стать ПАТРИОТИЧЕСКИЙ ПОЯС регионов, в администрациях которых сильны позиции КПРФ и НПСР.

Доклад Зюганова вызвал закономерно большое оживление делегатов. Не все приняли его однозначно, что естественно для партии, находящейся в оппозиции. Делегат с Камчатки М. Машковцев сказал Зюганову: «Мы знаем — вы признанный лидер, но люди тоже должны знать об этом. Идите к людям. Выступайте с балконов и броневиков». Депутат Думы Т. Астраханкина критиковала линию Зюганова за компромисс с Правительством и за его сотрудничество с «серым кардиналом» и «идеологическим саботажником» А. Подберезкиным.

Однако в целом съезд не дал повода противникам для злорадства и продемонстрировал единство взглядов коммунистов по всем основным вопросам. Был принят целый ряд резолюций, в том числе «Об отношении к правящему в России политическому режиму», «О защите прав человека в России», «О единстве действий народно-патриотических сил», «О всероссийской политической стачке», «В защиту детства», «О земле», «и национальной безопасности российской Федерации», «О союзе Беларуси и России», «О защите прав соотечественников за рубежом и вынужденных переселенцев в России», «О поддержке коммунистов, ставших жертвами политических репрессий» и др. Простой перечень названий резолюций показывает многоплановость и содержание работы партии и ее руководства.

Леваки из числа ортодоксальных коммунистов отчаянно критиковали и даже разоблачали Зюганова за оппортунизм и национал-патриотизм. Молодые экстремисты даже пытались забросать Зюганова помидорами перед возложением делегацией КПРФ венка к Мавзолею Ленина. В свою очередь либералы комментировали итоги съезда в том духе, что Зюганов взял курс на разжигание кризиса и провоцирование Президента, ибо путь политического мученичества — единственная возможность сохранить свой электорат.

Весной 1997 г. под руководством КПРФ прошли массовые акции протеста. Стало очевидным, что политика реформ не только по-прежнему не дает ожидаемых результатов, но и вызывает растущее сопротивление народа. В этих условиях Ельцин предпринимает попытку реорганизации кабинета министров. Вице-премьерами были назначены А. Чубайс и нижегородский губернатор Б. Немцов, которые стали претендовать на ведущие роли в правительстве. Они стали настаивать на демонополизации естественных монополий типа «Газпрома», РАО ЕЭС России, железнодорожного транспорта. Для проведения политики сокращения расходов госбюджета предлагалось реформировать пенсионный фонд и жилищно-коммунальное хозяйство, сократить финансирование высшего образования. В целом было решено осуществить секвестр государственного бюджета, который с таким большим трудом был принят Государственной Думой. «Младореформаторы» мнили себя обладателями высшей, почти абсолютной истины и проявляли именно те пороки, которые на словах стремились преодолеть, — догматизацию мышления и радикализм в действиях. Не обладая жизненным опытом, они были способны к поступкам, которые противоречили интересам основной массы граждан России.

В свое время, как остроумно заметил Л. Шебаршин, «с полным пренебрежением к воле народа большевики превратили отсталую Россию в мощный Советский Союз. Именно таким же образом новые правители превратили могучий Союз в отсталую Россию».

21 июня состоялся очередной пленум ЦК КПРФ. Зюганов еще раз напомнил своим коллегам о необходимости широкого развертывания согласованных действий в трудовых коллективах, в советах общественного самоуправления, на митингах и демонстрациях. Самое главное — подготовка всероссийской стачки протеста. Эта стачка должна быть мирной, законной, но решительной формой борьбы, преддверием акции гражданского неповиновения. Главные лозунги стачки — отставка президента Ельцина, отказ от губительного экономического курса, создание правительства народного доверия. Узнав о решениях пленума, премьер правительства Черномырдин назвал их популистскими и не имеющими отношения к социально-экономическим реалиям. Удивительно, до чего этот премьер был далек от понимания ситуации в стране. Естественно, он хотел бы, чтобы массы не сопротивлялись, а оппозиция превратилась в карманный носовой платок и не посягала на миллиарды долларов — его личное состояние.

Летом Зюганов посетил все ключевые регионы страны: Ставрополье на Северном Кавказе, в Сибири — Иркутскую область, в Поволжье — Саратовскую область, в центре России — Орловскую и Тульскую области. В Петербурге — Ленинграде он провел семинар Северо-Западного региона. Провел консультации со всеми структурами этих регионов и убедился, что власти в центре совершенно неправильно представляют ситуацию на местах и проводят совершенно неадекватную политику. Понимание этого подвигло Зюганова на необычно резкие выражения в адрес лидера политического режима — Ельцина.

Принимая министра внутренних дел Куликова, Ельцин в свою очередь потребовал от него призвать Зюганова к ответу за его выступление на учредительном съезде нового движения «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки». Ельцин заявил буквально: «Вчера по телевидению выступал с трибуны Зюганов и кричал — бандитское, понимаешь, руководство собралось. Их-то надо, Анатолий Сергеевич, призвать к ответу. Это просто политический шантаж со стороны Зюганова». В действительности Зюганов сказал 2 сентября: «Генерал Рохлин сказал сегодня правильно — у нас сегодня нет президента. Главарь, который возглавляет режим и не уважает волю народа». Ельцина задел термин «главарь», который имеет негативную окраску в современном литературном языке.

Термина «бандитская власть» Зюганов не употреблял в отличие от чиновников Ельцина. Например, вице-премьер правительства Немцов 30 июля в интервью английской газете «Гардиан» сообщил: «Президент и я согласились, что в России не будет больше бандитского капитализма». Позднее этот термин использовал известный финансист Д. Сорос, который заявил руководителям России: «Я скажу, что у вас получилась система грабительского капитализма, которую ненавидит большинство населения» (Новое время. 1988. № 5). Неоднократно в таком плане высказывался даже либерал Г. Явлинский. Итак, руководителей такого общества могут критиковать кто угодно, но только не Зюганов — человек, по общему мнению, чистый и порядочный, не замазанный в грязи чубайсовской приватизации, в около-кремлевских разборках и склоках. Власть бесило само существование такого человека, и она занялась поисками компромата, если не финансового и юридического, то хотя бы косвенно затрагивающего какие-то нравственные позиции, опять же, если не его самого, то его окружения.

В передаче НТВ «Герой дня» Зюганов сказал, что не собирается отказываться отданной формулировки, так как в стране ежегодно 130 тысяч человек убивают и грабят, в Ленинградской области за год продали 686 детей — по 10 тысяч за ребенка. Правительство не отчитывается перед парламентом и выражает интересы партии Гайдара, которая получила 3 % голосов, а Президент как «гарант Конституции» не справляется со своими обязанностями. Политический режим демонстрирует беззаконие, сам нарушает закон. Оппозиция направила Президенту свои предложения по борьбе с бандитизмом и коррупцией, но ответа не получила.

Когда журналист Лобков спросил Зюганова, как же он будет реагировать на возможные действия министра Куликова, Геннадий Андреевич несказанно удивился: «Вы вдумайтесь в абсурд: милиции поручают разобраться с депутатом. Есть соответствующие нормы и каноны. Есть Европейская хартия, которая защищает государственный корпус. Есть нормы, которые должны быть рассмотрены соответствующими институтами. Вообще-то говоря, это глупость, которую стыдно комментировать».

Но Геннадий Андреевич, думается, не учитывал низкий уровень развития в стране того, что в мире называют законностью и правовым государством. Забегая вперед, отметим еще один скандальный сюжет, связанный со взаимоотношениями Зюганова и Ельцина. Спустя год Зюганов в январе 1998 г., выступая в пресс-клубе, сказал по поводу очередного документа о согласии ветвей власти следующее: «Если сейчас предлагают подписать какой-то документ, где опять никому ничего не гарантирует Президент, ему на слово у нас в стране никто не верит. Поэтому мы считаем, что должен быть подготовлен документ, который бы ограничил самовластие одного беспомощного, безвольного спившегося лица, который сидит в Кремле. И точнее: или лежит на больничной койке, или находится в санатории». И хотя в этом заявлении, не было ничего нового, оно вызвало новый скандал. По требованию Администрации министр МВД, а также переподчиненный непосредственно Президенту министр юстиции направили в прокуратуру письмо с требованием привлечь к уголовной ответственности Зюганова за оскорбление личности Президента. Поскольку Ельцин не стал признавать своего требования и подавать заявления, то это все оказалось пустым номером. Президент не возражает против суда истории, но категорически против суда современников.

В докладе на октябрьском 1997 г. пленуме ЦК КПРФ Зюганов продолжил тему антиправовых действий властей. Он говорил просто и ясно. Страна погружается все глубже в трясину искусственно порожденного хаоса, вызванного действиями «семибоярщины» и «семибанкирщины». Разгорается новый этап борьбы компрадорских группировок за передел собственности и власти. Правительство превращается в орудие борьбы этих компрадоров. Показателен демонстративный разрыв всех договоренностей обновленного кабинета с парламентом, с большим трудом достигнутых в ходе принятия бюджета 1997 г.

Решая задачи по укреплению собственного положения и разрушению социальных гарантий населения страны, верхушка властной пирамиды остается практически неприкосновенной и продолжает жить в условиях полной безответственности и безнаказанности за любые свои деяния. Однако народ уже не тот, что раньше. Время митингов прошло, хотя время баррикад еще не настало. Стало видно, насколько правильным был курс IV съезда на подготовку всеобщей политической стачки. Зюганов в докладе подчеркнул, что прямо встал вопрос об изменении тактики партии в новых условиях. Если до сих пор в тактике партии преобладали действия ИЗНУТРИ сложившейся после государственного переворота системы, то теперь партией вынужденно взят курс на активное противодействие режиму. Именно властный режим сделал ставку на социальную конфронтацию и раскол, начал многочисленные провокации. «И мы обязаны быть готовыми к любыми осложнениям и в то же время не можем лишь пассивно ждать ходов власти и реагировать на них задним числом. Задача завладения политической инициативой становится решающей». Все обещания Президента о механизмах обсуждения проблем, вырванные в ходе битвы за бюджет и вотум недоверия Правительству, могут быть в любой момент аннулированы, — пророчески предсказал Зюганов. Единственная гарантия — это всенародное движение в поддержку требований оппозиции. Однако надо признать, что всеобщая стачка, несмотря на огромное число очагов протеста, не подготовлена, ибо отсутствует развитое социальное движение наемных работников не только в общенациональном масштабе, но даже в рамках отдельных регионов, за исключением шахтеров Кемеровской области. Нужно последовательно готовить общественное мнение к всеобщей стачке.

Важным шагом стал сбор 10 млн подписей под текстом «Гражданского протеста». Проведены акции «Антитеррор», «В защиту детства». Предстоит празднование 80-летия Великого Октября, 75-летия образования СССР, 80-летия Советской Армии, которые надо активно использовать в этих целях.

В постановлениях пленума было зафиксировано решение поставить в Госдуме вопрос о недоверии правительству и в случае необходимости не останавливаться перед угрозой роспуска Государственной Думы. Это означало, что Зюганов и его фракция пошли ва-банк. Это была попытка наступления на правящий режим. Однако спустя всего неделю ситуация изменилась. Под впечатлением принципиальной и жесткой позиции КПРФ и лично Зюганова испуганный Ельцин предложил Зюганову не рассматривать вопрос о недоверии правительству и начать деловой диалог между всеми ветвями власти. Руководители левых фракций обратились к Ельцину с письмом, в котором сформулировали свои требования и предложили их обсудить. На встрече «большой четверки» — Президента, премьер-министра, председателей Совета Федерации и Госдумы, а также на встрече Президента с лидерами всех фракций был принят ряд важных решений. Президент и Правительство признали, что надо корректировать экономический курс. Правительство пообещало проиндексировать вклады населения, помещенные в Сбербанк до 1992 г., заморозить квартирную плату, обсудить на «круглом столе» вопрос о земле. Кроме того, Президент согласился с идеей создания на телеканалах наблюдательных советов и предоставления Федеральному Собранию эфирного времени для передачи «Парламентский час». Это были, в принципе, серьезные уступки Государственной Думе и оппозиции, однако впоследствии от большинства из них власть отказалась.

22 октября 1997 г. фракция КПРФ приняла тяжелое для нее решение снять вотум недоверия Правительству с повестки дня заседания. Это постановление очень непросто далось для самой оппозиционной фракции. Выступая на заседании Думы, Зюганов заявил, что суть переживаемого конфликта заключается в том, что правительство Черномырдина проводит прежний гайдаровский курс, отвергаемый большинством населения. Принимая бюджет на основе компромисса, парламент надеялся повернуть развитие в цивилизованное русло, но этого не произошло. С приходом в Правительство радикалов бюджет был выброшен и заменен пресловутыми «семью делами». Только перед угрозой вотума недоверия Президент опомнился и предложил отложить голосование. Зюганов особо подчеркнул, что коммунисты и их союзники оставляют за собой право на постановку в последующем вопроса о недоверии Правительству и Президенту в случае невыполнения ими достигнутых договоренностей.

в письме партийного руководства в местные партийные организации было сказано, что, конечно, существуют предельные издержки принятого компромисса. Но это естественно во всяком реальном деле. Зюганов говорил: «Самым нетерпеливым нашим сторонникам кажется, что все можно достичь одним прыжком. Если бы это было так! Конституция, навязанная стране под дулами танковых орудий, этого не позволяет. А массы только пробуждаются для активных действий». Действительно, партии не удалось достичь критической массы, способной произвести социальный взрыв, достаточный для смены режима. Но в то же время партия констатировала, что октябрьский парламентский кризис привел к публичному признанию режимом изменения соотношения политических сил в стране.

Позиция Зюганова и фракции КПРФ вызвала крайнее недовольство левой части ЦК КПРФ, резкую критику со стороны РКРП и групп Анпилова — Терехова, а также некоторых политиков — не-коммунистов — Бабурина, Гончара, Жириновского и Лебедя. На последних трех политиков лидеры КПРФ не обратили внимания, так как было понятно, что «революционность» этих деятелей носит чисто конъюнктурный характер. Но по отношению к коммунистам было сделано все, чтобы разъяснить позицию, опираясь на положения В. И. Ленина, высказанные в знаменитом труде «Детская болезнь «левизны» в коммунизме».

Кроме того, идеологи партии обращали внимание коммунистов на то, что в современных условиях наблюдается реанимация таких явлений, как «гапоновщина» и «зубатовщина». Для пресечения распространения влияния КПРФ — главной своей опасности, власти развернули своебразную «неозубатовщину». Для этого создаются новые псевдолевые левацко-коммунистические, псевдосоциалистические и ультракоммунистические партии, которые запускают вместе с КПРФ свою избирательную кампанию. С помощью СМИ такие организации поносят КПРФ, при этом СМИ делают имидж таких деятелей гротесковым, чтобы они отталкивали зрителей от коммунистов. Ярким примером является «национал-большевистская партия» «Эдички» Лимонова. Другое явление можно назвать «неогапоновщиной». Оно проявляется в провокаторской деятельности амбициозных, часто талантливых авантюристов. Появились вожди, вобравшие в себя необольшевизм и неофашизм, суровые и категоричные генералы, красноречивые демагоги типа Руцкого, Жириновского, Баркашова. Они бывают способны на какое-то время возглавить движения и повести за собой массы, вовлечь их в какую-то авантюру. Наконец, существует такое явление, как «неораспутинщина» или, как сказал в свое время Аман Тулеев, — «коллективный Распутин», а точнее «коллективный Березовский» — окружение Ельцина, творящее полный произвол.

В ноябре разгорелся грандиозный скандал, подорвавший позиции либералов и показавший их, что называется, «гнилую сущность». Известный либеральный журналист Александр Минкин, которого никто не заподозрит в симпатиях к коммунистам, опубликовал сенсационный материал о получении Чубайсом и его ближайшими соратниками П. Мостовым, М. Бойко, Д. Васильевым, А. Казаковым, А. Кохом, А. Ефстафьевым завуалированной взятки путем предоставления им гонорара в 90 тыс. долларов за ненаписанную книгу по истории приватизации. Чубайс срочно заявил, что 95 % денег будет возвращено в гайдаровский Фонд защиты частной собственности. «Писательский скандал», однако, погасить не удалось ввиду предъявленных доказательств обмана. Вскоре были уволены с гос-службы Бойко и Мостовой. Чубайс демонстративно подал в отставку, но обязанный ему по гроб жизни Президент ее не принял. Чубайса терять было нельзя, так как он слишком много знал и мог еще быть полезен режиму своей наглостью и беспардонностью, организаторским запалом и решительностью.

Зюганов был искренне возмущен решением Президента и заявил, что ситуация сложилась настолько постыдная и мерзкая, что ею должен заниматься суд. По его мнению, вся эта история является прикрытием тех миллиардных сумм, которые утекают из страны через Чубайса. Практически все предостережения Зюганова о нечистоплотности команды Чубайса и его самого нашли очередной раз полное, стопроцентное подтверждение. 18 ноября Президиум КПРФ по этому поводу опубликовал заявление. В нем говорилось, что в преддверии очередного этапа распродажи государственной собственности склока внутри правящей верхушки приблизилась к своему апогею. Враждующие коррумпированные кланы обливают друг друга ушатами грязи. Оппозиция всегда выражала недоверие «команде жуликов» Чубайса и предупреждала о тяжелых последствиях ее деятельности для страны. Зюганов поставил перед Президентом дилемму — Чубайс или бюджет! Судьба Чубайса была фактически предрешена. Рано или поздно этот аморальный либеральный политик должен будет покинуть правительство вместе с Немцовым, Уринсоном, Ясиным и со всеми своими клиентами.

Впоследствии Чубайс обратился в суд за защитой своей «чести и достоинства», но суд, взвесив аргументы, отказал ему в этом, тем самым фактически признав Чубайса бесчестным и недостойным гражданином, подтвердив нравственные оценки Зюганова. Скандал с «писателем» Чубайсом был дополнен шумом вокруг книги другого «писателя» — бывшего начальника охраны Ельцина генерала ФСБ А. В. Коржакова, изгнанного из Кремля после неудачной попытки разоблачения Чубайса в 1996 г. и в отместку издавшего свои мемуары под названием «Борис Ельцин: от рассветало заката». Он не столько поведал многие тайны семьи властителя, сколько подтвердил ранние обвинения оппозиции в неквалифицированном руководстве, непомерных амбициях, циркулировавшие ранее слухи о историях, в которые попадал лично Борис Николаевич. Однако он умолчал о ряде сюжетов, связанных с главными просчетами режима, видимо, не желая иметь более крупные неприятности. Но оыло достаточно и этого. Бывший начальник разведки КГБ Леонид Шебарщин выразился по поводу этой книги так; «Коржаков приоткрыл дверь во внутренние президентские апартаменты. По России ударила струя крепкой вони (лучше бы он врал)». На фоне разоблачений Президента Коржаков прославился и был даже избран в Туле депутатом в Госдуму. Но, надо отдать ему должное, получив депутатскую неприкосновенность, он в госдуме занял критическую позицию по отношению к режиму и даже подписал обращение по импичменту Президента, хотя, конечно, к коммунистам не примкнул.

Президент был шокирован, однако сделал хорошую мину при плохой игре. Он явился лично 5 декабря в Госдуму, чтобы помочь Правительству «продавить» бюджет через Думу, с которой он решил наконец сотрудничать. Накануне Геннадий Зюганов объявил, что не будет настаивать на солидарном голосовании за бюджет, что фактически позволило трем десяткам так называемых умеренных депутатов от КПРФ вроде Г. Селезнева, С. Горячевой, А. Подберезкина, В. Семаго и др. проголосовать за бюджет.

К концу 1997 г. были подведены итоги многочисленных региональных выборов в России. Они однозначно продемонстрировали наступление левых сил, укрепление их позиций. В Красноярской областной думе левые получили 8 мандатов из 25, в Хабаровском крае — 23 из 25.

Максимальных показателей КПРФ добилась в Ставропольском крае — 40 %, Пензенской и Белгородской областях — по 36, Красноярском крае — 33 %. В 14 регионах страны, например в Ростовской области, удельный вес коммунистов в представительных органах составил от 10 до 20 %. В пределах 10 % составляют депутаты коммунистов в областных собраниях Приморского края, Мурманской, Самарской, Пермской и Тюменской областях. Однако в Москве, Саратове, Новгороде не было избрано ни одного депутата от коммунистов. Выборы исполнительной власти также оказались противоречивыми. В Туле мэром стал поддерживаемый коммунистом-губернатором Стародубцевым Сергей Казаков.

Убедительно победил в Кемеровской области и стал губернатором А Тулеев, в Орловской области — умеренный левоцентрист Е. Строев. В Краснодарском крае победил активный сторонник Зюганова Н. Кондратенко, в Ставропольском крае — представитель НПСР А Черногоров, в Волгоградской области — Н. Максюта, в Воронежской области — И. Шабанов, в Республике Марий-Эл — В. Кислицын.

Тем не менее по окончании избирательной кампании стало очевидным, что в стратегии КПРФ выборы в Государственную Думу третьего созыва будут играть по-прежнему более значительную роль, чем это первоначально предполагалось. Это связано с тем обстоятельством, что выборы в региональные структуры власти оказались сложнее и по своим качественным и количественным характеристикам дали иные результаты в сравнении с теми, на которые рассчитывали КПРФ и сам Зюганов.

КПРФ рассчитывала расширить красный, или патриотический, пояс, который стал бы опорой оппозиции в противостоянии с федеральным Правительством и Президентом. Радикальное увеличение числа оппозиционных губернаторов и председателей местных законодательных собрании, являющихся по Конституции членами Совета Федерации — верхней палаты, позволило бы координировать действия между обеими палатами Федерального Собрания. Если бы это удалось сделать, то создалась бы ситуация, благоприятная для изменения президентской авторитарной Конституции, навязанной танками в 1993 г.

Однако эти замыслы не сбылись в полной мере, хотя коммунисты добились, бесспорно, значительных успехов. Выяснилось, что даже оппозиционно настроенные губернаторы в конкретной работе в своих регионах и Совете Федерации предпочитают не ссориться с властями, а добиваться от них уступок, кредитов, дотаций и т. п. Эта прагматическая позиция характерна еще в большей степени для руководителей областных дум, которые согласовывают позиции и с губернаторами, и с центром. В Совете Федерации коммунисты рассчитывают в основном на 12 жестко-оппозиционно настроенных губернаторов и два десятка сочувствующих. В решающих голосованиях до 1999 г., когда Зюганову требовалась активная поддержка Совета Федерации, губернаторы голосовали за предложения правящего режима. Так случилось, например, накануне второго голосования в Госдуме по Черномырдину, когда сенаторы проголосовали за этого кандидата. Совет Федерации оказался вне сферы контроля Зюганова.

Таким образом, Зюганов и фракция КПРФ были обязаны предпринять шаги по укреплению своих позиций в парламенте, а именно — в Думе. КПРФ стала инициировать расширение материальной, информационной, финансовой базы нижней палаты; расширение полномочий, увеличение эфирного времени для парламентских передач в СМИ. Парламентарии изыскивают новые возможности для повышения эффективности своих мероприятий. Фракция Зюганова предприняла меры по разоблачению попыток ряда антипарламентских сил изменить существующую систему по выборам в нижнюю палату Государственной Думы. Радикальные либералы типа С. Шахрая вынесли на обсуждение общественности предложения о снижении доли представительства партий с половины до трети, об отказе от выборов по партийным спискам, о проведении мажоритарных выборов в два тура. Либералы рассчитывают на снижение количества коммунистических мандатов. Сенаторы хотели бы увеличить представительство регионов, отстаивающих их интересы. Кроме того, понижение статуса партий в нижней палате, бесспорно, приведет к ослаблению стартовых возможностей кандидатов на президентский пост от партий, прежде всего Зюганова от КПРФ, и повысит шансы представителей «сената» типа Лужкова и Лебедя. Это все, вместе взятое, подогревало интерес к ликвидации партийных списков в избирательной кампании.

Однако подобные предложения оказались неприемлемы для многих фракций и слабоструктурированных партий, явно теряющих мандаты. Такие партии, как «Яблоко», НДР и даже ЛДПР, не имеют развитой региональной партийной сети, подобно КПРФ, и не смогут провести значительное число депутатов по одномандатным округам. Но главное заключается в том, что в случае ликвидации партийных списков парламент наводнят депутаты-коммерсанты и представители мафиозных структур. Это сделает парламент абсолютно неуправляемым и хаотичным. Он потеряет свою стабилизирующую роль в обществе, что лишит возможности действительно демократические силы бороться за законодательное закрепление и осуществление цивилизованного («европейского») принципа коалиционного правительства на базе партийного или многопартийного парламентского большинства. Сторонники парламентских реформ большие надежды возлагали на Конституционный Суд, который рассмотрел вопрос и пришел к логичному выводу, что сложившаяся практика избрания половины депутатов Госдумы по партийным спискам является конституционной и вполне демократической. Другого решения быть не могло не только потому, что этот принцип действует в Западной Европе, например в Германии, но и потому, что в 1993 и 1995 гг. осуществлялись выборы по этому принципу и никто не счел их недемократическими.

Оценивая политические итоги 1997 г., Зюганов отметил, что они вновь в очередной раз выявили несовершенство конституционного устройства государства. Но в то же время практика показала, что даже в данных рамках возможны определенные разумные взаимоотношения между Президентом и парламентом. Вполне возможно установить такую согласительную процедуру, при которой политик, представляющий парламентское большинство, получает от Президента мандат на формирование Правительства и согласование его состава и программы с Федеральным Собранием. После этого он выносит на рассмотрение Государственной Думы программу Правительства с обозначением сроков реализации поставленных целей и персональный состав Правительства. Госдума особым постановлением примет эти предложения и тем самым рекомендует Президенту произвести соответствующие назначения. Дума обязуется в первоочередном порядке принять необходимые законы и поправки в действующее законодательство. Окончательно принятые решения оформляются постановлением Совета Федерации, в котором определяются обязательства регионов по выполнению достигнутых договоренностей.

Совершенствование конституционной системы было необходимым не только по тактическим, но и по стратегическим причинам. Несмотря на рост влияния в стране КПРФ, ее реальные возможности воздействия на Правительство были скромны. Это можно проиллюстрировать следующими данными. С 1993 г наблюдается расширение электоральной поддержки КПРФ. В 1993 г. за КПРФ голосовало 7 млн, в 1995 — 15 млн, в президентской кампании 1996 г. в 1-м туре — 24 млн и 30 млн во 2-м туре. В ходе губернаторских выборов по всей стране в течение 1995–1997 гг. кандидаты КПРФ и НПСР получили уже 35 % голосов избирателей. В ряде субъектов Федерации количество симпатиантов коммунистов превысило показатель 50 % — Краснодарский край, республика Марий-Эл, Кемеровская, Тульская, Челябинская области. В то же время компартия не может реально проводить через Думу коммунистические законопроекты. Поскольку она может только сдерживать или блокировать в случае необходимости разрушительные либеральные законопроекты и правительственные инициативы, то позицию КПРФ в Думе следует считать не определяющей, направляющей, а оборонительной или контролирующей, в лучшем случае — своеобразным плацдармом для будущего наступления.

Коммунисты в ходе выборов часто идеализировали настроения избирателей, считали, что они уже все поняли, опомнились и осознали, что они потеряли. КПРФ не учитывала изворотливость и живучесть «партии власти», которой есть что терять в случае смены политического режима. Поэтому власть пойдет на все, чтобы не допустить смены Президента представителем народной оппозиции, который может начать пересмотр итогов грабительской приватизации, довести до конца расследования всех громких преступлений, как-то: убийств журналистов и депутатов, экономических афер с «пирамидами», хищений финансов, коррупции и т. п.

Однако 1997 г. был годом не только парламентских и других политических баталий. Это был год крупного юбилея партии и всех граждан, ощущавших себя советскими людьми.

80-летие Великой Октябрьской социалистической революции, безусловно, для Зюганова было принципиально важным политическим событием. Как председатель ЦК КПРФ он был обязан и по должности и по совести подвести определенные итоги, попытаться наметить пути развития социалистической теории и практики.

Но это событие стало важным и для демократических властей, которые стремились использовать его в своих интересах. Большинство мероприятий явно расходилось с идеологическими установками СМИ последних лет, для которых было характерно обличение «красно-коричневых» и прославление «реформаторов».

О прессе Зюганов говорил, что машина оболванивания, манипулирования набрала феноменальные обороты. Великий философ современности А. Зиновьев говорил о том, что в XX в. огромными темпами развивался не только интеллектуальный прогресс, но и злодейство развивалось параллельными темпами. Зюганов в сердцах сравнивал демпрессу с инквизицией: «И сегодня новые инквизиторы сидят в радио- и телестудиях, и иногда смотрю в бесстыжие, стеклянные глаза некоторых ведущих, и у меня такое впечатление, что эсэсовские собаки были добрее. Вы посмотрите, как они издеваются над старшим поколением, которое своим трудом и подвигом спасло страну, издеваются над ними и одурачивают их, делая героев из мерзавцев и предателей. И пока человек разберется в этой каше, оказывается уже поздно, он уже проголосовал». И вот такое телевидение в дни юбилея Октября вдруг подобрело.

Столичное телевидение показало отрывки из праздничного концерта, организованного КПРФ Б. Ельцин вдруг посетил Госдуму, где трижды расцеловался с Селезневым и вручил ему орден «За заслуги перед Отечеством». Самым приятным сюрпризом для коммунистов стала политическая отставка авантюриста-олигарха Б. А. Березовского, которую Селезнев назвал большим подарком к Октябрьским праздникам. Как писала пресса, это напоминало технологию «удушения в объятиях», которая была необходима в условиях активизации оппозиции и обострения кризиса. Власти осознали, что Зюганов и силы, стоящие за ним — КПРФ и НПСР, являются реальными конкурентами и соперниками в будущем развитии событий. И именно это обстоятельство заставило окружение Ельцина отказаться от сценария непосредственной конфронтации — и организовать другую пропагандистскую кампанию под лозунгом примирения и согласия. Предполагалось, что под такой аккомпанемент левые будут вынуждены отбиваться от обвинений в нежелании помочь обществу и не смогут оказать сопротивление даже при перезахоронении тела Ленина.

Ельцин начал переговоры с коммунистами, ничем не гарантируя решение обсуждаемых проблем. Стремясь снизить накал страстей при праздновании октябрьского юбилея, Ельцин официально объявляет 7 ноября «Днем примирения и согласия», издает Указ о строительстве памятника всем погибшим в годы гражданской войны, и белым и красным. Он даже пригласил оппозиционеров посетить Китай в составе правительственной делегации, что вызвало в известных кругах шок.

Зюганов понимал, что власти стремятся любой ценой приручить оппозицию, нейтрализовать влияние КПРФ, перехватить инициативу, и поэтому, со своей стороны, вместе со своими товарищами-коллегами высказал обоснованное мнение о том, что не может быть подлинного и принципиального согласия и примирения с теми, кто обокрал народ. В этом его активно поддержали его соратники. Окружение Зюганова очень своеобразно.

Среди них член президиума НПСР, лидер движения «Духовное наследие», депутат Госдумы от КПРФ, но при этом беспартийный, Алексей Подберезкин; острый на язык, дотошный адвокат Юрий Иванов; секретарь ЦК Владимир Пешков, помощник Зюганова по депутатству Владимир Позняков, заместитель председателя исполкома НПСР Александр Уваров (выходец из Орловщины).

Что касается известных руководителей партии и фракции парламента В. Купцова, Г. Селезнева, В. Илюхина, Л. Иванченко и других, то они являются соратниками, партнерами, коллегами Зюганова и имеют свое окружение и своих помощников. Конечно, это крупные деятели, которые имеют не только мировоззренческое единство, личные симпатии, но и свои амбиции, претензии, представления и т. п. Сами коммунисты не любят раскрывать внутренние взаимоотношения, и их можно понять. Однако либеральная пресса пытается сделать свои наблюдения на этот счет. Журнал «Коммерсант-власть» проанализировал позиции ведущих деятелей КПРФ по следующим показателям: а) близость к рычагам принятия решений, к финансовым потокам; б) народная поддержка избирателей; в) партийный статус, то есть положение в партийной иерархии; г) служебное положение вне партии; д) харизма — то есть личный авторитет в партии и прежние заслуги; е) личные способности; ж) верность идеям марксизма-ленинизма. В результате журнал пришел к мнению, что Зюганов занял 4 раза первое место, 1 раз второе и 1 раз третье, а по верности марксизму занял, по мнению журнала, 7-е место (!).

На основании всего этого была выявлена определенная партийная иерархия. Вслед за занявшим первое место Зюгановым в рейтинге влиятельности заняли места последовательно: 2) Валентин Купцов (первый зам. председателя ЦК КПРФ),

3) Сергей Решульский (координатор фракции КПРФ в Госдуме, секретарь обкома Дагестана),

4) Виктор Илюхин (председатель комитета 1бсдумы и член президиума ЦК КПРФ),

5) Геннадий Селезнев (председатель Госдумы),

6) Юрий Маслюков (первый вице-премьер Правительства России),

7) Анатолий Лукьянов (председатель комитета, член президиума ЦК КПРФ),

8) Иван Мельников (председатель комитета Госдумы и член президиума ЦК КПРФ),

9) Леонид Иванченко (председатель комитета Госдумы и секретарь Ростовского обкома КП РФ),

10) Александр Кравец (депутат Госдумы, секретарь ЦК КПРФ по идеологии).

Независимо от того, какое место в рейтинге буржуазного еженедельника занял тот или иной коллега Зюганова, можно смело сказать — они вместе составляют золотой фонд руководителей партии. Но, разумеется, у Зюганова в кадровой политике были не только достижения. К сожалению, для него и фракции КПРФ, оборвались отношения с бывшими сподвижниками Шенкаревым, Зволинским. Интересна история разрыва с Семаго, крупным бизнесменом.

Владимир Владимирович Семаго имеет два высших образования. С началом перестройки занялся кооперативной деятельностью, вскоре становится владельцем предприятия, казино, совладельцем банка. Он оказал заметную помощь КПРФ в период восстановления и был избран в Госдуму по ее спискам. По мнению журналистов, его демонстративное совмещение коммунистической идеи и капиталистических доходов является видом саморекламы и самовыражения. Действительно, капиталист-коммунист, это звучит оригинально, типа «жареный лед» или «сапоги всмятку», не говоря уже об относительной редкости самого факта. В Думе он постоянно выбивался из строя фракции, пытался играть самостоятельную роль, конфликтовать с Селезневым, голосовать вразрез с решениями фракции, что закончилось исключением его из фракции. В настоящее время Семаго пытается создать движение социал-демократического-характера под названием «Новые левые».

Всем памятна неприятная история с бывшим вице-президентом А. Руцким, которого Зюганов активно поддержал на выборах губернатора в Курской области. По настоянию Зюганова лидер курских коммунистов Михайлов снял свою кандидатуру за два дня до выборов в пользу кандидата от НПСР Руцкого, и последний одержал победу. Однако А. Руцкой в дальнейшем проявил политическую непорядочность, не поддержав Михайлова при выборах председателя областной думы и в целом заняв открытую пропрезидентскую холуйскую позицию. Более того — против двух замов А. Руцкого возбуждены уголовные дела по незаконному использованию средств. Зюганов публично признал, что допустил личную политическую ошибку в оценке этого авантюрного деятеля, который очередной раз шарахнулся в новую крайность. Впрочем, эта ошибка в известной мере показательна для Зюганова — он привык верить людям и хочет видеть их лучшие черты, он верит в порядочность людей, в искренность. Он стремится не прерывать отношений с людьми до последнего, даже расходясь с ними политически, идеологически и иной раз это его сильно подводит.

К сожалению, как показывает практика, личные качества далеко не всегда связаны с партийно-политической принадлежностью людей. Лжецы и проходимцы есть и среди либералов, и среди коммунистов, хотя, возможно, в разных пропорциях. Представляется, бизнесмены вряд ли когда-нибудь станут настоящими коммунистами и смогут пойти с партией до конца. Иногда приходится убеждаться в том, что предприниматель-коммунист может поставить коммерческий успех выше партийного товарищества. Возможно также, что не каждый интеллигент, преподаватель вуза или писатель захочет пожертвовать свободой выражения своих чувств и разума в пользу интересов большинства трудящихся. Не исключено, что умеренно-левые политические деятели типа небезызвестного Рыбкина (поменявшего три партии) во имя продолжения карьеры не захотят навсегда связываться с единственно по-настоящему оппозиционной партией так, как это сделал Геннадий Зюганов — раз и навсегда.