Желанная герцогиня

Глава шестнадцатая

Думать пришлось тем же вечером.

После разговора в кабинете я дала учителю, да и себе перерыв на осмысление происходящего. Мне все еще было трудно долго находиться при параде и в вертикальном положении. Поэтому, сообразив, что Тирхан пусть и сильный духом человек, а все ж в возрасте, и времени ему, чтобы принять такие выводы нужно больше, я вернулась в спальню, где проспала до вечера.

Может продрыхла бы и дольше, если бы мое дитятко не потребовало матушку.

Я была рада видеть Интену, пусть и хмуро отметила, что той необходим отдых. Длительный отдых.

А значит, мне нужна еще одна нянька, а то и две, девочки в таком авральном режиме не справлялись. Без моего старика-духа и морфа, как-то разом стало остро не хватать помощи с Илюшкой.

У него как раз началась активная фаза: когда ребенок сутками напролет уже не спит, а начинает постигать окружающее пространство, активно садится, лопотать там что-то на своем птичьем, а там и ползать пытаться, и пусть пока через раз получается, но получается же! Шутка ли полгода уже человеку. Буквально на днях исполнилось… Илюшка же родился двадцать восьмого числа живицы, апреля по-нашему.

Я с грустью отметила, что мое приключение с Дариолой сожрало практически два вехимана — когда я ее в сене прятала было примерно седьмое число сентября или по-местному вересковца.

Сегодня же первый день ноября или мерзца, то есть до моего дня рождения осталось не так уж и много, а там и послы из Куафара прибудут… А у меня дух в отключке, чужая королева с ребенком на руках и в утробе, жрецы и жрицы, морф, который жив, но непонятно где находится и в каком состоянии, и которого надо спасать…

Да и я не в той кондиции, чтобы по землям своим скакать… А надо! Надо переходить в активную фазу, иначе вообще ничего не успеем!

Я смотрела на учителя, пока кормила чадушко и морщилась, зубки-то у Илюши появились.

Больше учитель не стеснялся того, что я при нем кормлю сына. И то смех какой, лекарь, а такого естественного процесса стыдится. Словно он обнаженных тел не видел до того! Да и можно подумать ему там что-то видно, если учесть, что все закрывает сын, пеленка, да и сам он ко мне полубоком сидит.

— Стейзи, твоя теория жуткая и страшная, но… Я склоняюсь к тому, что ты права. Гражские толкачи… Мне все не давало покоя откуда они взялись в твоих землях. Причем лучшие кобылы и жеребцы, я бы сказал элитные в своей породе… Виктран выполнил свою миссию.

— А причем тут кони? Имей ввиду, я их не отдам. Они — мои. Хватит и тех, которых я уже передала королю.

— Не собираюсь я их отнимать! Просто одной из задач Виктрана был договор на поставку кобыл этой породы. Точнее попытки договориться с королем Нармада получить хотя бы одну кобылу. Я же тебе рассказывал, что Нармад не желает делиться секретами выведения этой породы и ни одному союзному королевству не передает кобыл, только коней…

— Думаешь, морф привел их за собой? — я снова поморщилась, ну не бублик я, чтобы меня жевать. — Учитывая его магический дар, он вполне мог стать вожаком, чтобы повести табун за собой…

— Именно, вот только полностью его план не исполнился, иначе бы Виктран довел табун к союзникам, он же потерялся на границе твоих земель. А значит утратил разум человека, полностью оказавшись во власти радрака и животной сути. Мне все еще страшно в это поверить Анастейза, но вера делу не поможет. Нужно спасать мальчишку!

— Ты коней-то придержи, учитель. Для начала нам нужно решить, что делать? Писать его отцу? Если да, то что? Я не уверена, что в той мыши, в которую превратился морф, остался человеческий разум. Пусть я и сейчас с ним связана магией, поэтому определить его местоположение смогу, но толку с этого, если к нам он не пойдет? Если меня не узнает?

— Тебя не узнает — отца признает, Стейзи. Аргерцогу необходимо написать. И чем раньше, тем лучше. Путь не близок…

— Путь не близок, — эхом повторила за Тирханом, размышляя о масштабах катастрофы. Если наречённый отец Илюши приедет, что-то утаить от него не получится, а равно и от короля. — А у нас враг неизвестный с магией ментальной, который вовсю орудует в королевстве… Стоит ли так подставлять лорда Амадео? И я все еще не готова ему полностью довериться…

— А придется, — жёстко произнес учитель. — Выбора у тебя нет, лучше него во всем происходящем никто не разберется. И у него не будет выбора, Стейзи.

— Ты же понимаешь, что он всецело предан королю? Ты и сам обвешан клятвами так, что просвета не видно! Подумай, Тирхан, станет ли Его светлость защищать меня и моего сына? Что произойдет, если он сразу же доложит Его величеству о Колыбели? О том, что у меня есть чудесный помощник? О том, что мой дар гораздо глубже, ценнее? Мы не сможем все скрыть, не в эту зиму, когда нужно готовиться к борьбе с деспотичным соседом. Я все еще намерена пробудить в воспитанниках, Интене и Люси магические дары.

— Помощник… Дух Колыбели… Где он?

Я вздохнула. Хороший вопрос. Было у меня предположение, где именно прячется дух, использовавший все свои силы. Кажется, мне снова придется поить его своей магией и кровью. Лишь бы это сработало и пробудило его!

Осталось как-то доползти до того пригорка…

— Израсходовал свою магию и, полагаю, в спячке. Завтра попытаюсь до него достучаться.

— Плохо…

— Еще как, — усмехнулась я. И плохо, и невовремя. — Но Священной Паре была важна жизнь Дариолы и ее детей, иначе бы меня в ночи, в одной сорочке не выдернуло бы на земли Нармада. А вот забрать нас обратно — у него уже сил не хватило…Если бы не жрец и жрица, со своими чудесными способностями, боюсь, от нас бы и мокрого места не осталось.

Я содрогнулась, вспомнив те чудовищные ощущения, которые испытала при появлении короля и его свиты. Даже привкус тлена на губах почувствовала…

Илюшка разразился гневной тирадой, отвлекая меня от хмурых мыслей. Да так отвлек, что в итоге Тирхану пришлось удалиться, а мне на помощь пришла Люси. Интену я благополучно отправила спать, когда мне дитятко принесли на кормление.

Продолжать есть, укладываться спать Илюша не хотел никак. Рулады выводил — загляденье, прямо на зависть всем врагам. Если прослушал все от и до, считай герой, раз выжил. И мощь, и сила, и та еще нервотрепка. Словно бы он вместе со мной тот тлен почуял, а теперь возмущался, что мама ему дрянь какую-то подсунула.

Спустя два часа я страдала от головной боли, а ее источник сладко посапывал рядом на подушке. Богатырь растет, ничего не скажешь…

— Люси, ложись рядом с ним, — сев на постели и поморщившись от этого нехитрого действа, попросила я. — Поспи, пока Его истеричная светлость почивать изволит. Чую, ночью он нам еще жару задаст. А мне нужно к Тирхану.

Люси несмотря на то, что не одобряла мою активность, спорить не стала. Но сделала немного по-своему: сначала помогла мне подняться и привести себя в порядок, сбегала за Радией, и только удостоверившись, что мне помогают с передвижением, легла с краю кровати.

— И как вы тут справляетесь? — спросила у девушки пока мы ползли в мой кабинет. — Младшие слушаются?

— Что вы, герцогинюшка, у нас никто не балуется! Все при деле. За гостями присмотр необходим, то поесть принести, то отнести постирать белье… Да мало ли, рук, сами видите, у нас немного…

Бойко начав, девчушка осеклась. То, что рук немного — мое упущение. Все же хозяйский дом, стоило бы набрать деревенских для услужения… А уж при таком количестве гостей и подавно…

— Радия, напомни, сколько тебе уже ходов?

— Семнадцать по весне исполнится, в начале весны, а точного дня я и не знаю. У нас тут только Власен да Дурса знают, когда на свет появились… Им мамки еще говорили, а они запомнили.

Мы наконец дошли до нужной комнаты, и я пришибленным пингвином добрела до рабочего стола, а там и плюхнулась в кресло. Да уж, перерыв мне от чудес нужен. Вот позарез просто!

А с детьми, ничего странного, удивительно, что хоть двое помнят, когда именины.

— Спасибо, Радия. Позови Тирхана, и попроси на кухне нам горячего чаю и выпечки.

Но звать никого не пришлось. Учитель сам вошел в кабинет, а за ним с подносом шел Власен.

— Дети, можете идти. — Забрав у парнишки поднос, произнес Тирхан. — Там Кариша сказку рассказывает, еще успеете послушать.

Спорить ребята не стали, только каждый на ласку напросился. А мне и не жалко потрепать вихрастые локоны Власена, чуть приобнять Радию, да пожелать им добрых снов.

— Есть у меня идея, Стейзи. — Разлив по чашкам чай и поставив передо мной душистое богатство, не стал ходить вокруг да около Тирхан. — Как заманить сюда аргерцога и при этом не вызвать подозрений. А здесь, на месте, стребуешь с него клятву молчания.

— И он мне легко ее даст? — усмехнулась я, наблюдая за тем, как учитель придвинул к себе писчие принадлежности.

— Ты не оставишь ему выбора. Виктран — единственный сын четы Аригальерских. А его жизнь в твоих руках.

Я брела по запорошенному снегом саду и размышляла о том, что иногда приходится действовать гораздо жестче, чем предполагал, да и предлагал учитель.

Я внесла корректировки и в его план, и в письмо аргерцогу. Излишняя сентиментальность в вопросе выживания непозволительная роскошь. И там, где я могу, а даже если и не могу, я все равно буду действовать всеми доступными способами. Даже если в глазах близких людей окажусь самой распоследней тварью. Впрочем, если Тирхан обо мне так подумает, не такой уж он и близкий мне человек…

С момента, как вестник упорхнул с моих земель, а это было вчера, я вышла на тропу войны. И я сейчас не о той большой заднице, что Дамокловым мечом нависла над миром.

Я не Священная Пара, и упаси меня эти самые Боги, не супергерой. Спасать местную мировую общественность не собираюсь. У меня есть более насущные проблемы.

Во все времена своя рубашка — ближе к телу. И только когда опасность нависает над домом, над Родиной, вот тогда и встает народ. Встает плечом к плечу стар и млад, встает, чтобы дать отпор врагу. Как было в Великую Отечественную Войну…

Сейчас для меня весь мир — враг. И королевство, которое для Анастейзи вроде как родное, и тем более власть имущие… Не нужна им сильная Хозяйка Священной Колыбели. Вообще никакая Хозяйка не нужна. Им подавай послушную куклу, чтобы лишний раз дышать без позволения боялась и покорно рожала одаренных. Аргерцог не исключение. Он мыслит ровно также: Женский удел — рожать детей и покорно глядеть на мужа…. Он продукт этого мира, этого времени. Человек, наделенный огромной властью и силой. Никакие мольбы и просьбы не убедят его в обратном. Только сила, куда большая сила. И угроза для жизни того, кто ценнее его собственной.

Мой дом в этом мире — Священная Колыбель, земли герцогства Моррисон. Именно этот дом я и буду защищать. Он — моя Родина, мой оплот и гарантия будущего как для меня, так и для моего сына. И я сделаю все, чтобы сохранить и защитить эти земли и людей, живущих на них.

Шантажом ли угрозами или еще чем, неважно. Я не юная сопля и не вчера родилась, чтобы не отличить действительно важное от наносного. Священная Пара привела меня в этот мир не ради того, чтобы я обрела личное счастье. Это скорее будущий побочный результат, которого я смогу добиться самостоятельно, если, конечно, захочу. Если встречу того, к кому устремится душа и тело, как было с Виктором в той, Земной жизни…

Я нужна была Священной Паре, чтобы активировать в этом теле, носителе древнего дара, магию. Чтобы активировать ее и в Илье, чтобы передать свои знания сыну, научить его не только Земному прагматизму, в противовес вседозволенности местной аристократии, но совести, справедливости, умению думать, а также принимать решения, от которых будет зависеть не только его жизнь. Я должна сделать из него Хозяина этих земель.

И неважно, что по роду — он наследник герцога Дарремского. Муженек со своим герцогством может утереться. Это песчинка по сравнению с тем, что Боги приготовили для Илиаса. Судьба сына связана с этой землей. И я твердо уверена, что все её возможности, именно мне и предстоит выяснить. Выяснить, опробовать, и передать ценнейшие знания ему.

Неспроста они привели меня именно в них. Случайности не случайны. Не просто так именно сюда стремятся люди: всех гонит Священная Пара, точно зная, что только здесь будет мир. Не случайно они выдергивали меня и заставляли спасать нужных людей. Тех, кто пригодится, тех, кто сможет встать со мной за эту землю.

Обидно ли мне, что я всего лишь инструмент в руках Священной Пары? Нисколько.

Мне нравятся эти земли, мне нравится моя новая жизнь. Она полна тех чудес, о которых, когда-то мечтала маленькая Настька, засыпая в стоге соломы и глядя на бескрайнее звездное небо…

Что поделать, если я уже не та наивная мелочь, если новая жизнь пестрит не только яркими красками, но и ворохом проблем? Конечно, решать их! Решать и вырывать для себя место под солнцем!

— Аррияш, ты можешь идти. — Остановившись почти в центре сада, у той самой могучей кучи земли, с которой и началось мое знакомство с духом, приказала я. — Ты можешь вернуться за мной через час, если я сама не выйду из сада.

— Ваша светлость, вы едва на ногах держитесь. Как же вас бросить? Уже и зима пришла, вон как намело, да и морозец взялся кусаться…

— Я тепло одета, но благодарю за заботу. — Я широко улыбнулась вояке, он сопровождал меня от самого крыльца, не захотев отпустить одну. И я ему это позволила. — Обещаю, со мной все будет хорошо. Ступай, Аррияш, там Интена с Илюшкой на снег полюбоваться вышли, проследи, чтоб сильно не хулиганили.

— Кто именно? — усмехнулся он. — Госпожа Интена или ваши воспитанники, сопровождающие Его светлость?

— А если и все? Иди, не заставляй меня гневаться.

— А не страшен нам гнев ваш, Ваша светлость, лишь бы живы были, да здоровы. А остальное — так снесем, все снесем…

Ни злиться, ни ругаться не получалось. Своими они уже стали, родными. И переживания их я отлично понимала. Сама волновалась за своих людей. Но больше просить или приказывать не пришлось. Аррияш покачал головой, склонился.

— Через час если не вернетесь, не обессудьте, приду проверить…

— Договорились.

Я дождалась пока вояка скроется с глаз. Пока смотрела на его спину, на его почти ровный шаг (травма не была полностью излечена, однако Тирхан старался в свободное время уделять внимание этому вопросу), в который раз думала о том, как сильно он похож с дядькой Андрияшем. Ровно также возится не только с солдатами, но и деревенской детворой. Знаю-знаю, что он смену себе растит, людей присматривает и вместе с тем… Прививает правильные мысли.

Ностальгия на краткий миг затопила сознание. Худо было, а все равно вспоминаю его с теплотой и щемящей грустью…Мое вечно голодное, холодное, босоногое детство… Бывало и землю ели, лишь бы что-то закинуть в желудок.

Но вместе с тем… не озлобились! Не пошли по кривой дорожке, потому что на пути в нужный момент встретился дядька Андрияш, который нас учил не только выживать, но и добру… Находить даже в самые беспросветные дни что-то хорошее. Радоваться малому, да хоть бы солнечному свету, что пробивался сквозь пелену дождя, пошедшему так невовремя!

Я помню свою первую радугу, треск небольшого костра в шалаше, который мы же и строили.… Чумазых девчат и пацанят, сидящих кругом, и дерущихся за то, кто первым прижмётся бочком к дядьке Андрияшу. Я получила столько тумаков и тычков, что сейчас и вспоминать неловко.

А тогда было горько и обидно, что меня к самому выходу выперли, и тепло костра не особо-то ощущалось. Да и дядька далековато… Сколько мне было? Седьмой год что ли шел? Или все же шестой?

Уж и не вспомню точно, что нам рассказывал дядька, строго следя, чтобы старшие хлеб у мелюзги не отбирали и всем досталось по маленькому кусочку жареной на костре сдобы. Помню, что мой кусок был от слез соленый и такой вкусный!

Зато запомнился плеск реки, на чьем берегу мы и сидели. Рыбачить ажно три дня собирались…

И что дядька Андрияш ко входу вышел и показывал на солнечный лучик, пробивающийся сквозь тучи… И тепло от его бока, к которому я прижалась, любуясь радугой и проясняющимся небом. Его восторг природой навсегда отпечатался в сознании, как его и его отношение к жизни в целом.

Память ли виновата, но внутри меня словно солнце поселились, и когда я подходила к куче, где мы впервые считай с Хранителем и встретились, я была соткана из ярких, светлых и теплых чувств. И когда снег руками сгребала, желая прикоснуться к мерзлой земле, холода не чувствовала. И когда острую шпильку в ладонь вонзала, боли не ощущала.

Пора просыпаться моему ворчливому помощнику. Пора ему набираться сил. И пусть мне придется пожертвовать куском леса, чтобы влить достаточно магии, не страшно.

Всегда нужны жертвы. Чтобы что-то получить, нужно что-то отдать…

Я зажмурилась, призывая магию. Заставляя себя раствориться в вихре магической энергии, полусонном пульсе моих земель, вычисляя ту территорию, которой можно воспользоваться, ту, что достаточно накопила для того, чтобы отдать практически все, и чтобы в будущем возродиться…

В какой-то момент я услышала молитву. Это было так странно. Мелодия лилась нежным переливом, складываясь в неразборчивые, а может попросту незнакомые мне, слова. Мне не нужно было видеть, чтобы сказать, кто именно выплетал слова, кому Священная Пара позволила поделиться силами…

Авеш и Шева… Кажется, мне больше не нужны жрец и жрица… Хотят они того или нет, но теперь судьба бывших верховных жреца и жрицы Нармада, навеки связана с Колыбелью. Им тут жить, им наставлять, женить и выбирать себе и богам помощников… И любить эту землю!

Я подхватила мелодию, мурлыкая ее себе под нос и мысленно звала Хранителя. Моя сила давно впиталась в землю, и не важно, что земля была дубовая и впитаться мог разве что кипяток и то, паром бы скорее ушел. Неважно…

Потому что наконец-то, спустя такое долгое время, я ощутила присутствие своего старичка. Почувствовала, что еще немного — и он вновь предстанет пред моими очами.

Уж не знаю в каком виде, будут ли человеческие очертания, а может только дуновение ветра, да магической энергии… Но здесь и сейчас я была счастлива сознавать, что мой союзник, что мой помощник, как бы это странно для того, кто ни жив, ни мертв, не звучало — живой!