Грандвелл (СИ)

Глава 26

День у Деми Лоувед не задался с самого утра, еще когда в трапезной услыхала ужасную новость про болезнь Эррол. Подруга находилась в тяжелом состоянии и надобно было узнать, как она. Ведь кроме Эррол и служанки Джилл практически общаться было не с кем. Уехала любимая сестра Мари, также отбыли Катрин и Миранда, а мысли о Петере Деми вообще старалась прогонять, но ведь это же так тяжело… Этот лучезарный веселый взгляд голубых глаз… Теперь другая девушка будет им наслаждаться, хотя в сердце еще теплилась крохотная надежда на чудо.

Деми сидела в своих покоях на кровати, созерцая пляшущее пламя в камине. За окном уже смеркалось. Девушка вспоминала сегодняшний прошедший день с тяжким сердцем и горечью. Этан был груб в разговоре, когда решила узнать о здравии Эррол, будто Деми виновата в том, что подруга вовремя не обратилась к лекарю. И теперь неведомо, что будет далее с ней.

Затем Лоувед из-за похода к Этану опоздала на занятия и получила строгий выговор от госпожи Терезы, которая в наказание лишила Деми обеда. С тяжким сердцем она отправилась в свои покои, пока остальные воспитанницы шли в трапезную. По пути в коридоре замка услыхала голоса девушек, невольно подслушав весьма неприятный диалог.

— И что она возомнила о себе? Думает, если Мидлтон ее к себе приблизила, то уже перестала быть деревенщиной? — голос Энн был писклявый и недовольный.

— Еще и решила охмурить Петера! Не того полета птица, — фыркнула Люсинда.

Обе сплетницы стояли у стены коридора и не увидели приблизившуюся Деми.

— А я сегодня опять иду на прогулку с Риком. Он такой милый! Личный помощник графа Рендла… — Энн протянула восторженно. — Мы достойны хороших знатных женихов, а эта Лоувед никогда не станет такой, как мы…

— Конечно же не стану такой, как вы! Лживой и лицемерной! — не выдержала Деми, обрывая этот гнусный диалог. Затем резко развернулась и удалилась прочь, в свои покои.

— Вам письмо, госпожа Деми, — произнесла Джилл, как только та вошла в помещение. — Там, на столе лежит, а я удалюсь, если Вам ничего пока не надобно. И еще… Я прихватила ржаные лепешки и кусок брынзы для вас с кухни.

— Спасибо, милая Джилли! Ты всегда сама предусмотрительность! Ступай.

Когда служанка покинула комнату, Деми дрожащими руками раскрыла лист пергамента. Письмо от Петера!

«Милая Деми!

Мне безумно горько и тоскливо на душе. Дни без тебя пусты и безжизненны. Но я обязан выполнить свой долг перед графством, перед братом. Потому сочетаюсь узами брака с Этель, как и было оговорено. И ты сама мне говорила, что так лучше будет для всех… Но знай, что мое сердце всегда будет твоим. Я более никогда и никого не смогу так полюбить…

Всегда твой Петер»

Деми отложила письмо в сторону и лишь судорожно вздохнула. А чего ожидала? Какое чудо? Петер никогда не будет плыть против течения обстоятельств, хотя и пылко убеждал в обратном, да и против брата точно не пойдет.

Мысль об Эрике заставила вздрогнуть. Ведь вечером Деми намеревалась прийти к нему сама и сообщить о своем решении покинуть учебу и уехать домой. Поневоле вспомнила последнюю встречу с графом, когда была пьяна от эля и он был жутко зол. Стало стыдно и неловко… И тот поцелуй у пруда… Что же это такое было?

У Деми невольно покраснели щеки от того воспоминания. Нужно взять себя в руки и дождаться вечера, когда Грандвелл будет в своих покоях. И после разговора с ним надобно узнать о состоянии больной подруги Эррол, хотя совсем не хотелось видеть Этана после того неприятного и резкого ответа. Но необходимо расставить все точки перед тем, как покинуть этот замок.

+++

Эрик сидел за столом в своих покоях, терзаясь тяжкими мыслями. Дал себе время передышки и тишины. Этот день был один из самых ужасных для графа. Весть о предательстве, казнь людей… Все прошло довольно тихо, крысы уничтожены. Личный писарь Ролан, который заведует всеми делами с документами и отчетами по делам графства, умеет искусно подделывать почерк. Он и будет писать Кристиану от имени Рика нужные письма в Рендлшир, чтоб не было и тени подозрений о том, что предатель уже лежит в сырой земле. Его чертежи-наработки граф спрятал и велел Ролану сделать фальшивые с измененными планировками комнат и подземных ходов. Затем все эти подделки, как и очередное письмо от имени Рика с отчетом по состоянию работ в подземелье, отправятся к Кристиану. Пусть он смакует очередной триумф, разрабатывая план нападения на замок Грандвелл, не подозревая о подвохе и засаде.

Эрик тяжко вздохнул и осушил свой серебряный кубок вина. Из пучины мыслей его отвлекли чьи-то приближающиеся легкие, но уверенные шаги. Дверь приоткрылась и вошла Деми. Сразу же остановилась и замерла… Охранник не хотел ее пускать, но Лоувед настоятельно умоляла, что это срочно. И теперь, войдя внутрь, при виде Эрика возможно и пожалела о том, что явилась именно сейчас.

— Я просил меня не беспокоить! — рявкнул граф.

Деми уже и сама хотела уйти… Эрик выглядел жутко. Пятна крови на светлой рубахе, сбитые костяшки пальцев, растрепанные взъерошенные волосы. Несколько прядей, словно черные змеи свисали над его хмурым лицом.

— Что нужно? — спросил граф, не поднимая взгляд. Лоувед, которая намеревалась уже удалиться, замерла. Было жутко, но поздно отступать.

— Я хочу уехать домой, — молвила тихо, но уверенно. — Госпожа Тереза меня не отпускает, потому пришла отпроситься у Вас… Я хочу уехать насовсем и прекратить обучение.

— Причина? — спросил тихо Эрик и поднял взгляд. Деми вздрогнула… его глаза казались безумными. — Получила известие от Петера и решила с горя уехать?

— Дело совсем не в этом… — голос девушки дрогнул. — Просто здесь мне не место и я хочу домой…

— А где же твое место, Лоувед? — в голосе Эрика прорезались рычащие ноты. Он явно был не в себе, как же неудачно выбрала время для беседы.

— Мое место дома… там я…

— А может твое место среди челяди? — резко перебил девушку граф. — Раз не оценила мой благородный жест — возможность учиться в школе со знатью, так будешь среди прислуги. И будешь делать то, что я тебе прикажу. А сейчас наполни мой кубок вином! — Эрик буквально цедил и чеканил каждое слово. Взял свой пустой кубок и звякнул им об стол. — Выполняй! — рявкнул в гневе, не сводя пристального взгляда с побледневшей Деми.

Лоувед почувствовала, что на смену страха пришла ярость и обида. Она сжала пальцы в кулаки, тяжело дыша.

— Никогда!!! Никогда и никому я не буду прислуживать, даже Вам! И завтра же на рассвете покину этот замок! Мне ничего от Вас не нужно! Видеть Вас не желаю! — кричала в порыве гнева, уже и не осознавая, с кем разговаривает. Деми буквально трясло от злости и обиды, окончательно утратила контроль над своими эмоциями.

Затем девушка резко развернулась и направилась прочь из покоев графа. За ее спиной что-то с лязгом упало, послышался какой-то грохот…

— Стоять!!! — рев Эрика оглушил и стало жутко уже по-настоящему. Инстинкт самосохранения буквально вопил, что надо бежать быстрее и желательно подальше. Так она и поступила…

Грандвелл настиг Деми в коридоре перед галереей родовых портретов-фресок, жестко схватил, как коршун добычу и зашвырнул на плечо. Вероятно, синяки останутся от железной хватки… Поспешно направился в сторону своих покоев, унося брыкающуюся девушку.

— Отпустите! Я домой хочу! Пустите немедленно!!! — кричала Деми и отчаянно лупила его широкую спину своими кулачками. Пыталась вырваться, но это было бесполезно, учитывая силу Эрика.

Лоувед вспомнила молитву, ведь сейчас ее возможно и убьют, судя по настроению графа, задушит или прирежет одним из своих клинков! Вот так вот и закончится эта никчемная жизнь…

И когда очутились уже в покоях, Деми услышала лязг дверного засова. Эрик грубо швырнул ее на свою кровать, а в диком взгляде черных глаз будто кипела смола…

— Н…не убивайте… — прошептала в ужасе. Но самое страшное для нее произошло дальше, а ведь мысль промелькнула, что лучше бы убил…

Граф одним рывком снял с себя рубаху и начал развязывать шнуровку своих брюк. Деми в страхе рванулась с кровати, но Эрик схватил ее и дернул изо всех сил за корсаж платья. Затем буквально содрал его до талии, обнажив грудь. Резким движением распластал на ложе девушку и впился жадным поцелуем в дрожащие, нежные уста. Деми пыталась вырваться, отбивалась и царапалась, но это было все равно, что бороться с каменной стеной. Эрик одной рукой прижал к кровати тонкие девичьи запястья над ее головой, а второй срывал остатки платья. Ярость, похоть и какая-то дикая жажда… Он утратил контроль над своим внутренним зверем и одним резким толчком сделал ее своей, вторгаясь и наполняя…

Тело Деми пронзила острая боль. Она вздрогнула и вскрикнула в ужасе. Мужчина прервал свой жадный поцелуй и взглянул в ее глаза. Замер, осознавая, что первый…

— Деми… — его хриплый шепот и горячее дыхание действовали, как крепкое вино. И она утонула в этом черном взгляде, который затянул в бездну. Губами коснулся ее скулы, прикусил мочку уха и скользнул языком по белой коже девичьей шеи, царапая жесткой щетиной. Ощутил, как расслабилась и отпустил запястья. Деми же не осознавала, что творит. Грубость и ярость куда-то исчезли, обоих затопило безграничной нежностью. Ее тело отзывалось, раскрывалось для него. Запустила руки в гущу черных волос, будто трепала гриву зверя. Боль притупилась и дополнилась доселе неизвестными ощущениями наполненности до самых краев. Они слились в одно целое, будто оба путника, которые после длительной жажды дорвались до желанного источника единения. И было это не только на уровне похоти, но и нечто большее, духовное, как две частички единого и неделимого.

Казалось, на теле Деми не было места, где бы не побывали горячие и жесткие губы графа, оставляя отметины. В канделябрах горели свечи, озаряя в полумраке обнаженные и взмокшие от пота тела. В огромном камине потрескивали горящие поленья. И хоть воздух был прохладным, но Деми и Эрик плавились друг в друге, ощущая лишь жар, крики и стоны наслаждения отражались эхом от каменных стен. Казалось, они оба совершенно утратили осознание реальности, взлетая к вершинам сладострастного и безумного экстаза.

Время уже близилось к рассвету, когда обессиленная девушка уснула в крепких и горячих объятиях своего первого мужчины. Он же не выпускал ее из рук с того самого момента, когда схватил в коридоре замка.

Деми проснулась, едва показались первые лучи восходящего солнца. Графа рядом не оказалось. Она была заботливо укрыта огромным шерстяным покрывалом. Потянулась и почувствовала ноющую боль внизу и вдруг обрушилось осознание того, что произошло ночью. Что же мы наделали? Как ей теперь быть?

Лоувед вскочила с кровати. Едва сделала несколько шагов… Ноги дрожали, губы горели огнем. На белой молочной коже множество краснеющих следов от его диких поцелуев. И что дальше? Ведь граф женится на Малинде, а Деми покроет позором себя… так она думала в тот момент. Ведь правды пока не ведала.

Поспешно натянула на себя порванное платье, закуталась в плащ-накидку и попыталась открыть дверь…заперто? Эрик закрыл ее снаружи, но зачем? По спине прошел холодок. Может решил наказать за вчерашнюю дерзость?

Девушкой овладела паника, страх, унижение, чувство пугающей неизвестности. Кто она теперь? Падшая женщина? Наложница? Ведь граф просто выместил на ней свою ярость, судя по его вчерашнему виду, что-то произошло ужасное…

И тут Деми заметила неприметную дверцу между балдахином кровати и дальним углом… Тайный вход для слуг. Подошла и толкнула ее. Дверь была не заперта.

В голове возникла первая и навязчивая мысль, что надо бежать и подальше. Взяла одну из догорающих свечей и скользнула в темноту тайного выхода, который по винтовой лестнице вывел прямо во внутренний двор на улицу. Благо, в низу дверь была не заперта, видно забыли закрыть. Вот так везение!

Уже край солнца показался над горизонтом, сонные слуги уже приступали к работе. На Деми никто и не обращал внимания, она поспешно направилась к башне, где обитала. Скользнула в свои покои и заперла дверь. Так быстро Лоувед еще не собиралась никогда! Второпях привела себя в порядок, облачившись в костюм для верховой езды. Прихватила дорожную кожаную сумку с самым необходимым, а также лук и стрелы.

На запястье красовался браслет с рубином, подаренный графом в знак благодарности за спасение кузины. Не захотела снимать… Он будет напоминать об Эрике… Вдруг стало горько, сердце сжалось. Более ни с кем так не будет, как с ним. Эта первая и последняя ночь врежется в память до конца дней.

Деми вздохнула, украшение не сняла. Затем тихонько выскользнула во двор к конюшням. В нос ударил запах сена и конского навоза.

— Эй, тут кто есть? — спросила она.

Сонный парнишка-конюх зевнул и неторопливо подошел, еще протирая глаза. Деми ему сунула серебряную монетку.

— Давай, побыстрее седлай мне Лучика! Времени мало, хочу на стрельбище, — врала девушка, собираясь покинуть крепость.

— Сию минуту, госпожа, — промямлил сонно парнишка. — И чего ж не спится-то?

Деми лишь нервно пожала плечами и промолчала. Но уже спустя время мчала верхом к воротам замка, которые как раз были откинуты, выпуская из крепости людей.

А путь лежал неблизкий, в сторону приграничных деревень. Но домой Лоувед вернуться не могла. Как же она предстанет после всего перед дядей и тетей? Как посмотрит им в глаза? Навлечет позор на семью. Да и госпожа Лоувед больна, очередное потрясение ей не к чему. И главное, это скрыться от графа, никогда больше не видеть эти темные, смоляные глаза… Не думать о той ночи…

И единственное место, где можно спрятаться от всех, это в приграничном лесу среди разбойников. Деми всегда мечтала о свободе от условностей, вот и получай! Да, слишком опасно… Но где-то там обитает Ден и такие же беглые, отчаянные люди, которые буквально выживают, рискуя каждый день. И сейчас, как никогда Деми ощущала, что ее место среди них. Чаща леса станет либо новым домом, либо погибелью.