Грани

Глава 12. Война и мир

Глава XII. Война и мир

Штурм. Фрези

Среди ночи метель стихла. Ледяное звёздное небо стало прозрачным и хрупким. Где-то на востоке светилась морозная заря. Поёживаясь и кутаясь в плащ, я шла среди укреплений. Здесь каждый знал, что он должен делать, не было суеты. Среди обваловок множество глубоких гнёзд, позади, прикрытые каменными глыбами, укрытия миномётчиков и артиллеристов. Харальд тоже где-то здесь, он ушёл ещё затемно. Кто знает, может, это была наша последняя ночь, и мы постарались провести её поярче.

На меня оглядывались, замолкали, глядя вслед. Встретилась эльфка из недавно появившихся в поместье, почтительно опустила взгляд. Мне было не по себе - я оказалась не готова к такому статусу. Вчера я наговорила Харальду разного; он, как всегда, не стал забивать себе голову большей частью услышанного, и это хорошо. В чём в чём, а в таких делах он проявлял поразительную выдержку. Наверное, он был прав, когда сказал, что всегда знает свой выбор, многое он для себя решил давно и никакие обстоятельства не могли это изменить. По правде говоря, ещё ни одного обстоятельства не было, чтобы он не смог повернуть его как надо. Как в прошлой жизни, так и здесь, в Зоне. Зона проявила в каждом из нас что-то скрытое. Он всегда в душе был варваром в лучшем смысле этого слова. Прямым, без заморочек, без морализаторства. Его коробили рассуждения о слезинке ребёнка, свойственные нашей "образованщине", как он именовал высоколобых интеллигентов; всё верно, дети сплошь и рядом канючат, особенно невоспитанные. Что теперь, ловить каждую их слезинку? Заунывные вопли о "правах человека", особенно озвученные европейцами, вообще вызывали у него желание дать в рыло такому рассуждателю.

Во мне же, оказывается, таилось что-то ограждающее от радикальных действий. Душа требовала другой обстановки, спокойной, размеренной. Дом, дети... Женское преобладало над простыми и жестокими законами выживания. Всё это было бы совсем скоро - не приди в наш мир Грани. Сколько миров они ещё раскололи, создав связывающую их все Зону? Никто этого не узнает, наверное. И одновременно я получила? Вырастила внутри, сама того не осознавая, мощь, способную, наверное, потягаться с природой. Рано утром, когда Харальд уже ушёл к войскам, я решилась на небольшой эксперимент - и за доли секунды подняла в комнате температуру градусов на пятнадцать одним движением руки. Повинуясь, энергия то пульсировала плотным, видимым шариком, следующим за ладонью, то растекалась по комнате. Я поспешила вернуть её на место - куда, интересно? - и пошла в душ.

- Что-то случилось, госпожа?

На меня смотрела женщина средних лет, в зимнем камуфляже. Раньше я её не видела, странно. Хотя вроде бы знала всех если не по именам, то в лицо точно. Оказалось, я уже несколько минут стою на одном месте, глядя куда-то вдаль застывшими глазами.

- Нет, всё в порядке. Я волнуюсь, вот и задумалась.

Она понимающе кивнула и пошла дальше. Солнце скоро взойдёт. Я посмотрела на восток. Верхушка скалы уже отсвечивала тускло-розовым. На башне, той, где вчера полыхал газовый факел, стояли наблюдатели. В окопах, на огневых позициях, среди укрытий из камня - везде были люди. Я даже не подозревала, что у нас такая армия. Мы уже не отряд сталкеров, мы ставка главного командования. А где мой-то?

Его я увидела, когда подошла ближе к стану псоглавцев. Они заканчивали подготовку своих боевых крысищ, а вождь, седой Барахай, что-то обсуждал с Харальдом.

Главный волкодав повёл головой, немного наклоняя её, так у них выражалось уважение. Валера улыбнулся, молча привлёк меня к себе и поцеловал. Барахай еле слышно заурчал, всё не мог привыкнуть, что люди так откровенно выражают свои чувства.

- Скоро начнётся, - Харальд оглянулся на башню. Там около мощного бинокля на треноге склонился Гелахир. - Фрези, ты бы ушла отсюда. Если железноголовые припёрлись не одни, то их могут надоумить на артподготовку. Видели же вчера Эвис и Ахмед технику, которой раньше у них не было.

- Не дождёшься.

Он вздохнул, поправил разгрузку.

- Тогда хотя бы не отходи далеко. Чтобы я тебя видел.

- Как скажешь, - я игриво стрельнула глазами. - Должна же я тебя слушаться.

- И вот так уже сколько лет, представь? - сказал он Барахаю. Тот пожал плечами, мол, всё равно вас, людей, не понять.

Позади коротко хлопнуло и зашипело. Мы разом повернулись к башне. В небе чертила прозрачную дугу красная ракета. Гелахир увидел движение наступающих.

- Ну вот и всё, - странно спокойным голосом сказал Харальд. - Идём.

Внезапно вокруг наступила тишина. Просто разом все замолчали. Среди перелесков вдали показались неровные ряды железноголовых. Моторизованная броня легко переносила своих седоков через поваленные ветрами деревья, сюда доносился мерный металлический топот.

Я поняла, почему так спокоен стал Харальд. Действительно теперь всё предельно ясно. Сегодня решится, кто будет обладать почти всей юго-западной частью Зоны, а значит, и большинство мерностей, связанных с этими секторами. Хотя мы не старались лезть куда-то со своим уставом, но крепко держали восемь секторов и ещё в трёх с нами всерьёз считались. Там закрепилась прославившаяся своим безбашенным рейдом против тёмных альваров Кошка, она же со свойственной женщинам хозяйственностью договорилась с неизвестными пока что нам личностями, отхватившими несколько кусков Зоны по другую сторону её территорий.

Через двадцать минут железноголовые подошли на расстояние уверенного выстрела. Харальд стоял около огневого гнезда, в П-образную загородку из булыжников загнали добытую по случаю у Ганса старую двуствольную самоходную зенитку, которая лупила двухдюймовыми снарядами. Техники у нас было мало, несколько "Ханомагов" с крупнокалиберными пулемётами, десятка два станковых "печенегов" и лёгкие миномёты. Если хотя бы четверть железноголовых прорвётся к укреплениям - нам не продержаться и часа.

- Гелахир, следи за дальними подступами, на сюда не отвлекайся, пока я не скажу, - произнёс в фишку рации Харальд. - Всем - огонь!

Стрелок зенитки поводил прицелом и надавил педаль спуска. Стволы задёргались по очереди, выплёскивая двухметровые языки пламени. Тёмно-алые трассеры вонзились в редкий строй железноголовых. Вся изломанная двухкилометровая линия окопов и укреплений взорвалась огнём и грохотом. Рядом сухо хлопал миномёт. Хвостатые бомбочки зависали в верхней точке дуги, становясь видимыми, и с пронзительным визгом валились на кипящий от разрывов снег. В плотном переплетении металла ходячей брони самих людей почти не было видно, и казалось, что стреляешь по вышедшим из фильмов роботам, но я видела их и вблизи… Люди как люди, только глаза - безжизненные, погасшие.

- Ахмед, Эвис, вы готовы? Я сейчас подойду, - Харальд посмотрел на меня. - Фрези, уходи отсюда. Чую, скоро здесь начнётся резня.

- Я не с пустыми руками пришла, - распахнув плащ, я показала автомат, АПС и узкий меч.

Он молча схватил меня за руку и не обращая внимания на попытки освободиться, потащил к укрытию, где расположили лазарет. Здесь властвовала Несса. Сдав меня ей и приказав никуда не отпускать, Харальд сказал, что вернётся через двадцать минут.

Старшая эльфка в неизменном шёлковом платке, какие они стали носить после присоединения к нам, только покачала головой, когда я дёрнулась было к двери.

- Не ходи. Или ты не понимаешь, что этого он себе никогда не простит. Ты нужна ему.

Я посмотрела в слегка раскосые зелёные глаза Нессы. Решила, что ей можно рассказать всё.

- Несса, пока здесь ещё тихо… Ты можешь выслушать меня?

- Ты же знаешь, что да, - одними уголками лепных губ улыбнулась эльфийка.

Я взяла её за руки и снова подняла взгляд. Одним ёмким образом отдала ей всё, что накопилось, все свои страхи и сомнения. Несса широко раскрыла глаза, она точно не ожидала от человеческой женщины такого.

- Если позволишь, Фрези, я отвечу тебе так же. Ты знаешь, что подобный выбор всегда нелегко делать. Ты готова к такому?

- Да. Если... если... я сегодня сразу скажу ему, когда всё закончится, - выпалила я и протянула открытые ладони.

Вид сверху. Харальд.

Ахмед поднял вертолёт над нашими укреплениями одним движением рукоятки. Подвески совсем не чувствовались – мощный двигатель, похоже, их и не заметил. Эвис села на второй ряд, где возле порожка мы прикрепили снятый с найденного брошенного Хаммера крупнокалиберный "Кольт-Браунинг".

- Давай боком, вон через те холмы. Нужно проверить их тылы.

Ахмед кивнул.

- Сделаем.

Вертолёт резво полез в небо. С высоты примерно трёхсот метров было видно, что железноголовые пока не собираются отступать, а от лесов к ним всё подходят резервы. В бой в самом начале вступили от силы шестьсот единиц, а всего их вчера неразлучная парочка насчитала под десять тысяч. Оружие железноголовых с расстоянием заметно теряло поражающую силу, и на пятистах метрах, куда мы забрались, сбить нас было невозможно. Зато если у их невидимого до сих пор союзника есть ракеты, придётся потанцевать

Мы летели над лесом.

- Это вон там, - показала Эвис, - где мы вчера смотрели.

Обширная поляна, возле которой они партизанили вечером, была пуста, но вытоптана людьми и техникой основательно. И с неё не вело ни просеки, ни дороги.

- Ахмед, сделай заход с курса 200.

- Есть.

Пока он разворачивал вертолёт, я включил тепловизоры.

- Нихрена себе маскировочка… - только и сумел выдавить я. Там, где мы видели безлистый лес, медленно ползла колонна техники. Мощные датчики чётко вычерчивали контуры машин на фоне холодного снега. Почти тридцать ракетных и артиллерийских самоходок настойчиво шли к поместью.

- Ахмед, видишь?

Он присвистнул.

- Давай отлетим в сторонку и пониже, вон там будет настоящий лес, обойти его они не смогут. Там головную машину накроем, надеюсь, НУРСы её возьмут. Потом замыкающую. Пока сообразят, ещё две-три успеем сжечь. Эвис, на тебе кто разбегаться будет. Поехали.

Ахмед провалил вертолёт метров до семидесяти и боком заскользил в сторону. Следя за колонной, я подправлял курс.

- Давай.

Ухнув почти до самых верхушек деревьев, Ахмед резко повернул в лоб колонне и с "горки", как только я поймал в прицел первую самоходку, выпустил четыре ракеты.

Три из них влетели точно в кабину, четвёртая пронеслась над самой кормой самоходки и взорвалась под передним мостом следующей машины. Колонна застопорилась. Ахмед завалил вертолёт набок и понёсся вдоль колонны, чтобы запереть её со стороны настоящего леса. Похоже, здесь и не предполагали о возможности зенитного охранения - вслед нам не стреляли. Или оружия, способного попасть в низколетящую скоростную цель, у них не было.

Эвис тоже ни разу не нажала на спуск пулёмёта, из машин никто не выскакивал. Подорвав двумя ракетами замыкающий транспортёр, мы полетели домой.

Поле боя. Харальд.

Вблизи поместья с потемневшей от воронок и вывороченной земли поднимались дымы. Горели машины железноголовых. Пока к укреплениям никто не подошёл ближе чем на полкилометра. Неуклюжие остовы моторизованной брони валялись по всему предполью. Наша линия обороны огрызалась редкими точными выстрелами с расстояния, на котором без поддержки тяжёлой техники железноголовые были бессильны. Ахмед снизился до двухсот метров - ниже вертолёт могли зацепить разрядники - мы оценили обстановку как обнадёживающую и пошли на посадку.

На укреплениях было относительно спокойно, прорыва пока нигде не предвиделось, люди слаженно работали, а не просто стреляли по целям. Фрези вместе с Нессой возилась с немногими ранеными в строении, отведённом под госпиталь. Я не стал её отвлекать, показался что жив и здоров, и направился к расположению псоглавцев.

Барахай встретил меня с озабоченным видом. Только что вернулись несколько дальних разведывательных разъездов. По их сведениям, на помощь застрявшему возле нас отряду техники срочно выдвинулись две группы по три десятка машин и сотне пехотинцев, и из лагерей в спешном порядке собирают сводный отряд, который скорее всего подойдёт с правого фланга. Численностью до восьми сотен, как предполагают разведчики. То есть подойдут с самого опасного направления, которое прикрыть тяжелее всего.

- Вот тогда начнётся... - сам себе сказал я. А Барахаю - чтобы он держал пару групп дальнего обнаружения на подступах. Ещё полчаса у нас есть, чтобы перемолоть прицельным огнём наседавших с фронта и часть людей перебросить на фланг.

Пройдя по окопам и огневым точкам, я сообщил изменения и новости. Люди восприняли это как должное - война она и есть война, раз враг замечен с другой стороны, будем бить его и там. Связавшись с Гелахиром, я узнал результаты его наблюдений. С тыла пока вроде никто не собирался подходить, а перевших с фронта железноголовых осталось менее четверти при наши потерях в восемнадцать убитыми и сорок пять ранеными. Я стал по одному-два пересылать на правый фланг, где они вместе с воинами Барахая, обученными огнестрельному оружию, готовились к встрече и возможной рукопашной. Эти полчаса пролетели быстро, но мы успели создать с фланга заслон почти в триста человек при десятке тяжёлых пулемётов КПВТ и пяти спаренных 23-миллиметровок на подвижных колёсных станках. Ещё сюда мы притащили новенькую стомиллиметровую скорострелку шведского производства, Ганс божился, что купил её прямо на заводе "Бофорс". Правда или нет, но лупила она отменно. И грохотала как пять танков.

Барахай появился в проёме двери блиндажа со странно спокойным выражением на волосатой морде.

- Идут. Восемь ходунов, три десятка машин с орудиями, пять сотен пехотинцев.

Ходунами мы называли большие шагающие установки с платформой, на которой были установлены два спаренных разрядника большой мощности. Били они на полкилометра уверенно, и на семистах метрах ещё могли нанести урон незащищённым бронёй людям. А вот ствольные самоходки это серьёзнее.

Я остановил парня лет восемнадцати, из новичков.

- Иди на укрепления. Здесь нужны ещё сто человек. Скажи, чтобы перенесли сюда пятнадцать ПТР и пять безоткаток. И десять снайперов с маузерами сюда.

На том же складе, где мы подобрали Ахмеда и нашли вертолёт, отыскались отличные дальнобойные винтовки с оптикой, "Маузер 98", под стандартный длинный патрон 7.92, которых у нас было навалом. Со временем выделились и те, кто с ними обращался лучше всех. С километра Мэри снимала ворону в полёте, да и стрелки из числа людей ей мало в чём уступали. Их задачей будет не подпустить ходунов на расстояние точного огня.

Вдалеке сверкнуло, метрах в двухстах от укреплений взлетел фонтан мёрзлой земли и дыма. Пристреливаются, гады… Судя по взрыву, калибр между тремя и четырьмя дюймами, точнее не скажешь. Стволы не шибко длинные, кажется, как у второй серии "тридцатьчетвёрок", значит, прицельно смогут стрелять метров с восьмисот, не дальше. Есть ещё время отправить кого-нибудь найти Ахмеда и подвесить зажигательные кассеты, чтобы он занялся самоходками.

Через десять минут рядом появилась Фрези.

- Я говорила с Нессой, она сказала, что пока ей не нужна моя помощь, а тебе я здесь пригожусь больше.

Я вздохнул, задумчиво посмотрел на подругу.

- Кто знает, может, скоро нам вообще помощь не понадобится

Поле боя. Фрези.

После разговора со старшей эльфийкой мне полегчало. И оттого, что я поделилась своими сомнениями и страхами с намного более опытной женщиной, и оттого, что я теперь знала, что делать. Придя на укрепления к Харальду, я просто заняла своё законное место рядом с ним. И хотя я действительно приняла решение, в этом бою я буду с ним до конца, независимо от исхода.

Ходуны приблизились на расстояние выстрела из винтовки. Одну снайперку Харальд взял себе, устроил цевьё на какую-то подпорку. Я в бинокль наблюдала за ходуном, который он избрал своей целью. Он и Андрей намеревались снять водителя крайнего левого, самого ближнего ходуна, перешёптывались о чём-то. Почти одновременно хлопнул залп из восьми стволов, я видела, как вдребезги разлетелось бронестекло кабины, тяжёлые винтовочные пули разнесли голову и грудь водителя, остальные полетели в стрелков или механизмы. Ходун замер на месте. Теперь пока до него доберётся запасной экипаж - и ещё не факт что доберётся...

Расплёскивая морозную пыль, рявкну "Бофорс". Два снаряда из пяти накрыли самоходку, вырвавшуюся вперёд, звякнула вылетевшая кассета. Начался настоящий бой, а не просто пальба по мишеням. Вокруг легло несколько снарядов. Стылая земля брустверов хорошо задерживала осколки.

Обходя притормозившие самоходки, под прикрытием беспорядочного огня ходунов вперёд двинулась пехота. Разряды не долетали до нас, но мешали целиться, слепили, особенно в оптике.

- Мэри! С открытого снимешь стрелков с пятой машины?

Эльфиня уверенно кивнула, отстегнула прицел. Устроилась на бруствере, не обращая внимания на близкие разрывы, замерла, не дыша. Сухой треск, ещё, и через пару секунд один ходун заткнулся. Артиллеристы накрыли его, разметав на запчасти.

Мэренвен осела на дно окопа, зажимая грудь. Между пальцев струилась кровь. Я кинулась к ней, на ходу оборачиваясь на Харальда. Он стоял с застывшим каменным лицом, глядя сквозь меня. Эльфиня посмотрела прямо в глаза, спокойно прошептала что-то на своём языке, слабо улыбнулась и умерла. Осколок снаряда вошёл ей прямо в сердце.

Харальд поднял её винтовку, дозарядил, закрепил прицел на место и встал на самом видном месте. Крикнул что-то артиллеристам, я не разобрала. Выстрел, второй, короткий оглушающий грохот, огненные всплески разрывов на том месте, где только что был ходун, снова. Вокруг визжали летевшие рикошетом от скал и бетона осколки, уже и молнии пролетали, слабые, но обжечь могли. Он бесстрастно сменил магазин, не уходя с бруствера, хладнокровно расстрелял водителя и операторов ещё одного ходуна, потом следующего; машины тут же уничтожили из скорострелки.

Тем временем пехотинцы в своей моторизованной броне приближались. Их били из пулемётов и противотанковых ружей, но они всё равно шли. У обслуги зениток заканчивались снарядные кассеты, уже и самоходки подползли настолько, что в конце концов смогли накрыть три из пяти самых опасных для них гнёзд безоткатных орудий, стрелявших кумулятивными. Харальд добил экипаж последнего ходуна и вернулся в окоп. Я отошла от ПТРа и сухо спросила его:

- Смерти ищёшь? Девчонка из-за тебя, считай, погибла.

- Мэри погибла потому, что все мы смертны. Кто - сейчас, кто позже. Ты назвала меня богом войны. Так дай же оправдать оказанную честь.

Я едва не задохнулась, услышав такие слова от человека, с которым прожила несколько лет и которого, как считала, знала достаточно хорошо. Он стоял передо мной, стоял, не задирая нос, не строя грозных мин. Смотрел немного ехидно, но в его глазах читались какие-то ранее не виденные мной искры, похожие на проблески молний в далёких облаках, когда гроза проходит где-то за горизонтом.

Немного правее центра железноголовые подошли почти на сто метров и сейчас тупо давили массой. Потеряв на подступах большую часть техники, они сумели подойти достаточно близко для стрельбы из бустерных разрядников. Автоматы были мало годны против толстых металлических конструкций, а пулемёты и скорострелки не могли справиться на всех участках. И тогда Харальд принял жестокое, но единственно верное решение. Уже у многих были мечи, кто сделал или подобрал здесь, кто-то из пришедших к нам старожилов Зоны давно обзавёлся им. Собрав несколько групп, Харальд назначил каждой отрезок фронта. Они скопились в окопах, а когда железноголовые приблизились на расстояние пистолетного выстрела, по его сигналу смолкло всё оружие.

В обвалившейся, оглушающей тишине железноголовые замерли. Нет встречного огня? Это неправильно, так быть не должно. Это замешательство Харальд и предугадал, когда объяснял задачу. С рёвом взметнувшись на бруствер, он взмахнул мечом и вслед за ним рванулись сто тридцать таких же безбашенных вояк. Одним броском они прорвались в порядки железноголовых и устроили самую настоящую резню. Броня способна защитить от пули или лёгкого снаряда на расстоянии, но человеческая рука, направляющая клинок из закалённой стали в переплетение металла в упор, поражает куда надёжнее. С башни взвилась ракета. Это был сигнал псоглавцам, притаившимся в холмах. С разгону крысы легко опрокидывали железноголовых, а чудовищные палаши лохматых воинов, весившие под полцентнера, легко рубили плоть вместе с металлом. Удар с тыла окончательно расстроил наступление. Железноголовые не успевали разворачиваться вслед людям, всаживающим в них мечи как в соломенные чучела, и не могли увернуться от стремительных наскоков крыс.

Редкие выстрелы из разрядников уже не могли решить ничего. Мне на миг показалось, что мы выиграли сражение, но в гарнитуре послышался обеспокоенный голос Гелахира.

- Харальд, с запада приближаются более трёх тысяч железноголовых. С ними пятьдесят ходунов, сотня самоходок и около пятидесяти ракетных установок. Здесь будут через сорок минут.

Я обмерла. У нас оставалось после последней атаки менее шестисот воинов, и то считая псоглавцев. Больше половины из них ранены. Боеприпасов для тяжёлого оружия мало, с такой толпой можно справиться только встретив её огнём морских орудий, которые расшвыривают танки по десять за раз, как спичечные коробки, или ударом нескольких батарей "Смерчей". Но у нас нет ни того, ни другого. У нас есть только мы сами...

Я вспомнила, как когда-то Харальд говорил мне, когда мы спорили о праве на убийство. "Наверное, я способен убить. Без жалости и зазрения, но только тогда, когда это действительно необходимо". Сможет ли он убить меня, если больше ничего нам не останется?

Он вернулся. И вместе с ним почти все, кого он повёл в эту безумную атаку. Забрызганный чужой кровью и гидравлической жидкостью. Он знал, что я уже слышала доклад Гелахира.

Было время для краткой передышки и наведения порядка. К нам подошли Олег, Сандра и Эвис. Сандра тоже держала в руке меч, вытирая его какой-то тряпкой. И она резала железноголовых вместе с Харальдом?

- Ну что делать будем? - устало спросил Олег. - Отходить нам некуда - зима на дворе.

Харальд молча посмотрел в небо, затянувшееся серой пеленой облаков.

- Жить будем, и гулять будем, а смерть придёт - помирать будем... - проговорил он присказку и сел на бруствер, обтирая клинок и свои доспехи из гнутых титановых пластин, обклеенных вощёной кожей и камуфлированным кевларом.

- Что делать, что делать. Отступать некуда, это точно. Сейчас перетащим сюда всё тяжёлое оружие, зароемся получше и будем ждать. Если у них не хватит ума на артподготовку, то хорошо. А если хватит, то те, кто уцелеет, и если без меня, пусть отходят к переправе, к Петровичу. Туда вы точно доберётесь, а он подскажет, что делать дальше. Ну а так... Встретим их в упор, и пойдём на прорыв. Вблизи пехота как свиньи, режь направо и налево, только под удар бустером по голове не попадай. С техникой сделаем вот что: Ахмед сверху постарается отыскать командирские машины, они у них точно есть. Это или ходун с башенкой вместо второй спарки, либо что-то похожее, как я предполагаю. Ну и спалит их. Потом, что останется - на ракетницы. Дальше по обстановке.

Я знаю, какой выбор сделаю. А ты?

Я вздрогнула. Скоро и я узнаю...

Харальд несуетливо появлялся в разных местах, отдавал распоряжения. Люди по большей части были обречённо-спокойными. Похоже, что и они сделали свой выбор

Поле боя. Харальд.

На расстоянии винтовочного выстрела строй наступавших стал меняться, пропуская вперёд ракетные самоходки и танки, размерами и вооружением похожие на "Пантеры". Я с ощущением, напоминающим застарелую зубную боль, огляделся. Считая всех раненых, кто ещё мог держать оружие, нас оставалось около трёх сотен. Сейчас обработают издалека, а потом задавят массой, не считаясь с потерями.

Вертолёт вернулся подбитым - левый борт ниже двигателя был разворочен. Как Ахмед его дотащил его до базы, оставалось только догадываться. Он сумел отыскать только две машины-ходуна, как-то выделявшихся среди остальных, и сжёг их. И то хорошо. Подошла Несса и почти сразу за ней Гелахир. Кроме уверенно надвигающейся армии, с башни больше нечего было разглядывать. Старшая эльфиня выглядела бледно, возня в лазарете отняла у неё много сил. Все, кого она могла поставить на ноги, уже были на укреплениях, остальным, значит, не повезло. Или повезло… Как посмотреть.

Позади выдвинувшихся вперёд ракетных машин заклубилась снежная пыль, перемешанная с дымом и грунтом. Над окопами пронеслось: "Ложись!!!". Плотная, смерзшаяся земля была неплохим укрытием, но кого-то точно зацепит... Ракеты в основном прошли выше и разорвались между линиями укреплений и поместьем. Зато следующая серия легла точнее, и через полминуты ракеты рвались совсем рядом. Послышались приглушенные крики, ругань на нескольких языках. Внезапно после седьмого или восьмого залпа обстрел прекратился. С предполья в наступившей тишине донёсся звук множества двигателей.

- Танки пошли, - соскользнул с бруствера выглянувший на мгновение боец. – Наверное, штук сто. Как на параде.

- Пусть поближе подберутся. Передай Кэт, пусть повнимательнее момент выбирает.

- Есть.

Боец, пригибаясь, рванул в сторону блиндажа, где сидели радистка Кэт и ещё двое из её группы. Похоже, что в своём мире неизвестные танкисты так и не выучили, что атаковать вверх по склону смертельно опасно, так же как и коннице.

С пятисот метров подползающие гусеничные чудища дали дружный залп. В бруствер попало от силы пятнадцать снарядов, да и то впустую. Исправить прицел уже не позволял склон.

Ожила гарнитура:

- Возле пусковых какая-то непонятная суета. Похоже на зарядные машины, - сказал незнакомый сорванный голос.

- Принял. Снайперов в ячейки. Огонь по готовности.

Я откинул кусок брезента с дальнобойной В-94. Хорошая штука, только патронов к ней осталось всего одиннадцать.

- Помирать так с музыкой, - я ухмыльнулся и полез к прорехе в бруствере. Несса обрабатывала Фрези руку, небольшой осколок ракеты попал на излёте в плечо. Она шипела, но держалась.

Мощная оптика бросила к самым глазам спешную возню. Обслуга переносила ракеты из лотков в зарядные ящики, направляющие проворачивались, принимая ракеты. Огляделся. Справа и слева несколько тонких длинных стволов. Справятся, этих учить не надо. Выбрав машину, я плавно нажал спуск и почти физически ощутил, как бронебойно-зажигательная пуля вдавливается в нарезы, бешено набирая скорость. В оптике брызнули искры, в следующее мгновение машина взорвалась, открытые ракеты на направляющих сдетонировали, в клочья разнеся самоходку и покалечив два ближайших ходуна.

И следом за несколькими взрывами содрогнулась земля. Натужный рёв двигателей почти исчез. Я оторвался от прицела.

В морозном воздухе пыль быстро оседала, освобождая место копоти и дыму. Более половины танков чадно горело, из них даже никто и не пытался выбраться. Часть замерла с разорванными гусеницами и выжидала, а примерно тридцать, из тех что ползли в задних рядах, осторожно пятились.

- Молодец, Катюха, - прошептал я в микрофон, услышав в ответ ехидное фырканье. Значит, жива… - Олег, потери?

- Двадцать три двухсотых, при обстреле, сорок трёхсотых, из них восемнадцать повторно.

- Понял. Пока продолжаем как решили.

И на нас двинулись ходуны. Порывы ветра относили дым горящих танков, не мешая обзору водителей.

Обернувшись, я не увидел Фрези. Несса пожала плечами:

- Сказала, сейчас вернётся.

Я ощутил слабое покалывание в затылке, как от электрического поля. Старшая эльфиня встрепенулась, Эвис, отлёживающаяся здесь же после небольшой контузии, резко пришла в себя и села.

- Не понял... - протянул я, оглядываясь. По окопам прошло шевеление. Несмотря на то, что ходуны уже начали пристрелку, люди стали оборачиваться. Барахай, державший со своими левый фланг, вообще застыл с раскрытой пастью. От большого розового языка поднимался пар.

То, что я увидел, приподнявшись из окопа, было невероятным. Прекрасным, жутким и восхитительно пугающим.

Фрези стояла, раскинув руки и немного наклонив голову. Она зажмурилась так сильно, что веки дрожали от напряжения, по щекам текли слёзы. Вокруг вились и опадали смерчики из прозрачного ало-золотистого пламени. Она медленно повела ладонями, одновременно делая руками зачёрпывающее, охватывающее движение. Я потом не мог вспомнить, кто первым крикнул: "Все вниз!", но было это вовремя.

Дохнуло тяжёлым, давящим жаром, как в пустыне в полдень. Над нами пронёсся низкий вибрирующий гул. Вскочив, я увидел, как раздирая воздух вниз по склону катится кипящая огненная волна, целое цунами напалма. Фрези уже обессиленно оседала, я и Несса еле успели её подхватить.

Низина превратилась в выжженное, остекленевшее поле. Снег на соседних холмах растаял, земля пустила мутные ручейки. Остовы ходунов тускло светились раскалённым металлом и оплывали на глазах под собственным весом. Огневой вал выжег равнину на четыре километра, в секунды испепелив и тела, оставшиеся от предыдущего штурма, и мелкую технику. В гудящей тишине потрескивали остывающие бесформенные глыбы – всё что осталось от танков и ходунов. Барахай покачал головой. Он как никто другой знал, что такие победы даром не достаются. Несса что-то шептала, совсем бледная и дрожащая, держа Фрези за руки, а я стоял в ступоре, понимая только, что она ещё жива.

Начало весны. Сандра.

Это видели все. Как задрожал раскалённый воздух вокруг Фрези, как он вспыхнул широкой волной и помчался вперёд. Все видели, как застывший на секунду Харальд кинулся к подруге и вместе с Нессой понёс её к поместью.

Наверное, прошло больше недели - никто точно не считал - пока мы приводили в порядок окрестности. На этаже, где была комната Фрези и Харальда, все ходили на цыпочках. Несса настрого запретила кому бы то ни было входить, даже его самого выставила и вместе с Эвис дневала и ночевала там. Харальд изводил себя работой, пока Олег не дал ему в челюсть и не отнёс в тёплое место. Я покачала головой - чтобы вырубить такого громилу в нормальном состоянии, Олегу пришлось бы скакать вокруг него минут десять.

Все мы понимали, что Фрези ценой какого-то невероятного, запредельного напряжения спасла нас, оставшихся после той мясорубки. Ни препараты, найденные в поместье или в рейдах, ни знания эльфов не помогли вытащить многих тех, кто держались на укреплениях до последнего. Так раненый лётчик дотягивает смертельно повреждённый самолёт до аэродрома и сам умирает, едва посадив его. Из сотни псоглавцев, приведённых Барахаем, осталось меньше половины. На третий день, наскоро переговорив с мрачным и издёргавшимся Харальдом, он покинул нас. Пересчитав наших, мы узнали, что потеряли три четверти с лишним. И скорее всего, ещё человек десять должны были умереть в ближайшие дни. Давило низкое небо, солнце изредка показывалось смутным пятном и снова исчезало, оставляя белёсый рассеянный свет.

По моим личным подсчётам, вроде бы, сегодня должно было быть десятое марта. Как по заказу, стало развидневаться. Несса, в последние два дня почти не показывавшаяся, сидела, зажмурившись как кошка, лицом к солнцу, на широкой открытой террасе третьего этажа.

Я осторожно спросила:

- Как она?

- Можно не бояться, - ослабевшим голосом сказала эльфиня. - Сколько мы с Эвис в неё сил влили... - вздохнула она. Девчонка теперь три дня отлёживаться будет. Фрези скоро встанет, может, даже сегодня к вечеру. Ты пока не говори никому об этом. Не нужно.

В голосе Нессы была какая-то горечь, словно не она только что мне сказала, что с Фрези всё в порядке.

- Хорошо, - я утвердительно кивнула и пошла по своим делам. Харальд уже вторые сутки сопел возле тепловых машин, куда его приволок Олег, но никому ничего объяснять не требовалось. В Зону, похоже, попадали в основном те, кто и так знает, что делать, или те, кто мог этому быстро научиться. А вечером, как Несса и обещала, Фрези показалась на людях. Если бы мы не знали, что она отдала, то и не подумали бы, что эльфки четыре дня вообще не отходили от неё, удерживая на самой грани. Только немного заметная слабость в движениях выдавали пережитое ею. И какой-то готический отблеск в сине-серых глазах, как блики стали в лунном свете, но заметили его, похоже, единицы. Поговорив с людьми минут десять, Фрези ушла к себе, где её уже ждал Харальд.

Ближе к полуночи, когда я шла к себе, я услышала, как в их комнате происходит странный разговор. Кляня себя за любопытство, я замерла у входа.

Если моё женское чутьё не обманывало, разговор начала Фрези.

- Я пыталась объяснить тебе тогда, перед осадой, - её голос звучал тихо, но слабости в нём не было. - Капли чёрного дождя, попавшие мне на руку, всё это время меняли меня, медленно, но меняли. Как Блэка. Счастье ещё, что я не стала таким монстром как он… - она вздохнула. - Что во мне они пробудили, как изменили меня, я не знаю. Но я вижу результат. Не могу себе позволить такого. Прости меня, но…

- Я знаю.

Харальд говорил спокойно. Он и правда знал - я однажды заметила, как он уединился на несколько часов, через день или два после того, как закончился бой. Молча сидел, погрузившись в себя, как будто медитировал. После таких посиделок он всегда выдавал глубоко продуманный план.

- Я знаю, - повторил он глухо. - Это твой выбор. Принять его мне тяжело, но я его понимаю. Я люблю тебя и поэтому... освобождаю тебя от своей любви. Ты вольна идти куда захочешь.

Послышался всхлип Фрези и стремительные шаги. Я вжалась в стену, отчаянно шепча про себя "меня нет, меня нет", но Фрези и не взглянула в мою сторону. Она быстро побежала к лестнице, ведущей на дозорную башню. Сообразив, что надо хотя бы проследить за ней, мало ли, я рванулась следом, но услышала за спиной каменный голос Харальда:

- Стой. Она знает что делает.

Мне было не по себе оборачиваться, но неведомая сила заставила сделать это. На него было страшно смотреть, но он держался. Я, наверное, умерла бы на месте от разрыва сердца, его железная воля поражала и пугала меня. Заикаясь, я стряхнула с себя оцепенение и побежала наверх. Силуэт Фрези мелькнул в одном пролёте от меня уже у самой площадки. Сбивая дыхание в морозном воздухе, я рывком забросила себя туда.

Фрези обернулась. На её лице была спокойная, уверенная улыбка. Ветер шевелил плащ.

- Не бойся. Я думаю, мы ещё увидимся.

- Но что…

- Я действительно знаю, что делаю. Не прощаюсь, - шепнула она, приложив палец к губам, будто кто-то нас мог здесь подслушать.

Единым движением она вскинулась на ограждение и шагнула вперёд. Я задохнулась собственным вскриком, прыгнула, пытаясь поймать её, но пальцы схватили воздух. На секунду плащ раскинулся подобно крыльям и Фрези просто исчезла, растаяла в воздухе во мгновение.

По лестнице топал Харальд. Я держала себя за наверняка застуженное горло, ведь заскочила сюда в банном халате, и силилась что-то сказать. Харальд подошёл, я услышала за спиной взрыкивающее дыхание:

- Я обязательно докопаюсь до всего. А первым делом найду эту чёртову сучку Элен и выпотрошу из неё всё. Пойдём. Замёрзнешь здесь.

Тяжёлые ладони взяли меня за плечи и развернули в сторону лестницы. С трудом переставляя закоченевшие ноги, я спустилась на полпролёта и обернулась. Харальд стоял у ограждения. Пальцы правой руки смяли стальной уголок как фольгу.

Ещё прибьёт, - мелькнуло в голове у меня и я сочла за лучшее уйти, но сзади потёк холодный белёсый свет. Коротко прошуршали по камню подошвы, это развернулся Харальд. Я набралась смелости обернуться. Стало тепло. Прямо над площадкой в воздухе, опираясь на плотный полупрозрачный столб искрящегося света, висела небольшая пирамидка. Она медленно вращалась, тускло поблёскивая в этом мертвенном свете металлическими резными гранями.

- Вот так, значит...

Я дёрнулась было назад.

- Стой, раз уж осталась, - сказал он, не оборачиваясь.

Он подошёл к пирамидке. Тёмный металл, очень тонкое литьё сложных узоров. Простая и завершённая вещь притягивала взгляд.

- Вот значит как... - Харальд положил ладони на грани пирамиды, остановив вращение. Я встала немного в стороне. Закрыв глаза, он что-то прошептал, убрал руки. Узоры засветились изнутри, грани медленно растаяли, оставив основание, на котором лежала низенькая подушечка из темно-алого бархата. Бывают такие розы, мрачного кровавого цвета. На подушечке переливалась радужными отблесками подвеска. Прозрачно-белый металл, такого я никогда не видела. Казалось, что это арктический лёд стал сплавом - настолько он на вид был холодным. И три некрупных камня цвета всё тех же роз, в сетчатых оправах.

Возможно, мне послышалось. Харальд усмехнулся? Я определённо заметила жестокую ухмылку на его сжатых губах. Он осторожно взял подвеску с подушечки, ткань выровнялась. Такая тяжёлая?

- Подойди, Сандра.

Я, с трудом сдерживая необъяснимую дрожь, приблизилась. Взгляд Харальда скользнул по вырезу халата, не задерживаясь. На шею легла ощутимая тяжесть. Какая же она ледяная...

- Иди. А то сейчас снова холодно станет.

С утра всё вокруг притихло. Люди, в общем, и так были заняты, не до разговоров, а вот природа замерла. Харальд появился будто как ни в чём не бывало, но едва завидев Нессу, подошёл к ней. Они прогулялись в сторону укреплений и обратно, наверняка он расспрашивал её о Фрези. Вернувшись, он лично облазил всё, проверил, собрал командиров отделений на площадке перед поместьем. Я встала за спиной Олега. Хотя за ним спрятаться было трудновато, Харальд сделал вид что не заметил меня.

- Есть новые обстоятельства. Я должен отыскать выход из зоны и на некоторое время вернуться в свой город. Незаконченные дела и разведка, возможно. Пока меня не будет, старшие здесь трое: Несса, Сергей Второй и Яска, если совсем туго придётся. С собой никого не тяну силком, кто хочет, приму. Но не больше семи человек.

Растолкав народ, появилась Лейла.

- Я тебе дам, добровольцев набирать. Сама поеду. Михалыч ещё.

Олег кивнул.

- Да, лучше будет так, - и вполоборота посмотрел на меня.

- Ага, - всё что нашла сказать я.

- Эвис с собой возьмёте и Инвё. Для них там тоже дело есть, - Несса говорила так, будто знала, чем намерен заняться Харальд.

- А ты знаешь, зачем я туда хочу попасть? - он понизил голос.

- Догадываюсь. И советую тебе этого не делать. Ответы для тебя можно получить и не так... радикально.

Харальд вздохнул. Посмотрел на нас.

- Через четыре дня. Готовьте машины. Пойдём на "Ханомагах".

Собственная дорога. Фрези.

Шагнувшая навстречу пустота обняла меня упругими лапами. Исчезло поместье, исчезло всё окружающее, исчез сам воздух. Через мгновения я уже парила в неизвестном пространстве и вне всякого времени. Невиданная лёгкость наполнила меня. Я смотрела сквозь мерцающее Ничто и наконец ощутила всей своей сутью значение слова "свобода".

Вдруг вокруг что-то неуловимо изменилось. Пропало чувство свободного падения, среда сопротивлялась, как воздух в затяжном прыжке. Вместо прозрачных искорок появились тёмно-фиолетовые прожилки, какие-то мельтешащие светлые мушки, похожие на снежинки. Они на лету касались моего лица и уносились дальше, оставляя мимолётный укол холода. Пространство распахнулось вширь, открывая тёмное небо, всё в клубящихся низких облаках, лиловых, тёмно-серых, багровых. Снизу стремительно надвигалась серовато-зелёная поверхность с белыми неправильными извивами. Они постоянно менялись. Вода! Пришёл страх. С такой высоты об воду всё равно что об бетон. Но тепловатая, немного маслянистая жидкость встретила меня легко. Я задержала дыхание, открыла глаза. Снаружи было темно, вода вроде бы сама тускло светилась. Дна не было видно, но я отчетливо видела собственные руки.

На поверхности меня встретили мелкие волны. Странно… Не было берега, не было, но едва я выплыла, увидела совсем рядом небольшой каменистый пляж, весь в обломках скал. Тело ломило, как после сильного солнечного ожога. Меня затрясло сразу, едва я выбралась на сушу. Хотя холода не чувствовалось, но озноб не проходил. Я схватила себя за плечи, догадалась скинуть плащ и расстелить его, чтобы выжать одежду, не топчась по острым песчинкам. Хлестнул ветер, принеся вереницы снежинок. Они кололи меня, не приставая к телу, но жалили мелкими ледяными укусами. Я поскорее влезла в полусырые вещи и побежала под сумеречным небом прочь от берега.

Воздух с трудом проталкивался в горло, хотя я раньше никогда не жаловалась на дыхание. Что-то постоянно мелькало у самого края взгляда, но стоило попытаться разглядеть, это что-то исчезало. После лёгкости в начале моего прыжка в никуда пришло глухое раздражение, неясная, бесцельная злоба. В любом случае жалеть о чём-то уже поздно, я приняла решение и теперь сама за себя в ответе. Время, прожитое с Харальдом, было прекрасным. Наверное, всё так бы и продолжалось, если бы не Грани. Эти события настолько изменили нас, что ещё немного, и я бы сорвалась. Но какие испытания ожидают меня теперь, я не бралась даже предполагать. Зона каждому давала шанс как-то проявить себя, изменить в ту или иную сторону, значит, теперь это выпало и на мою долю.

Я выкарабкалась с пляжа по не очень крутому, но долгому склону к скалам, которые маячили ещё с воды. Тяжёлый стон сам вырвался из груди, и я осела на камни. Впереди среди тёмных, чёрно-коричневых камней, присыпанных этим нетающим снегом, было самое настоящее кладбище. То ли заброшенный погост, то ли какое-то иное; стояли покосившиеся, высокие кресты, как ставят латиноамериканские католики. Их было около двадцати. От крестов исходила застарелая, дремучая тоска и заброшенность. Я ощутила то, что называют "голосами" - казалось, вокруг меня кто-то шептался, молил, просил, с безнадёжностью проклинал. Пытаясь избавиться от наваждения, я рухнула лицом в снег. Пограничные звуки не исчезли, только тоскливее застенали на разные лады.

Не в силах выдерживать всё это, я вскочила и побежала между крестов, почти не глядя. Что-то хватало за ноги, невидимое и цепкое, но я вырывалась и бежала, бежала. Снова выпав из времени, потеряв чувство пространства, я неслась вперёд, пока в глаза не брызнул слепящий свет. Земля ушла из-под ног, вспышка и темнота...

...Я пришла в себя от освежающей прохлады, приятно холодившей кожу рук и шеи. Слабая пульсирующая боль ещё стучала в виски, но исчезала, тая. Ещё я чувствовала, что сижу в низком удобном кресле, а вокруг определённо свежий воздух. Открыла глаза, осторожно осмотрелась. Низкое широкое крыльцо какого-то массивного, но изящного строения, кресло как раз и стоит на этом крыльце из светлого камня. Время, наверное, или утро, или ранний вечер, мне трудно было определить, настолько чистый воздух окружал меня. Запоздало поняла, что я не в своей одежде, вместо привычной на мне было что-то античного фасона. Поздний Рим, похоже. Мягкая светлая ткань, пояс из металлических звёнышек, широкие сборки по подолу. Под низом занятная длинная рубашка, вместо белья, надо думать. На ногах мягкие босоножки на завязках. Ничего из своего снаряжения я тоже не видела. Чувствуя в себе достаточно сил чтобы встать, я оперлась на плетёные ручки кресла. Слегка кружилась голова, но состояние было сносное. Вокруг здания был лес. Высокие, незнакомые деревья, не похожие ни на какие виденные. Я осторожно спустилась на траву, лужайка казалось выстриженной как английский газон, обошла здание. Вроде похоже на жилое, но какое-то оно официальное. И никого рядом, кто мог бы объяснить, как я сюда попала и что это означает.

Едва я это подумала, послышался разговор, как раз с крыльца. Я вернулась и увидела двух молоденьких эльфиек. Они замолчали и церемонно поклонились.

- Как ты себя чувствуешь, госпожа?

Оказалось, соображала я ещё не очень. Единственное, что пришло в голову, это был вопрос:

- Как я тут оказалась?

Переглянувшись, девицы зашептались.

- Тебя нашли...

Всё закружилось, эльфини куда-то пропали, я, не успев ничего понять, оказалась там же, у крестов забытого погоста. Сил закричать уже не было, я сжалась на колючем нетающем снегу, завернулась в плащ и молча заплакала...

Через неделю. Выход из Зоны. Харальд.

С самого утра погода не задалась. Две наши машины не торопясь хлюпали гусеницами по раскисшей под нудным мелким дождиком грунтовке - всё рано спешить было некуда. Переход планировался небольшой, на полдня. Я сидел в кабине вместе с Лейлой, оперевшись локтем на открытое окно дверки. Оседающая влага стекала неровными струйками по непромокаемой ткани куртки.

На душе было точно так же дождливо, как за бортом бронетранспортёра. Никакие сбывшиеся желания не могли перевесить недавний уход Фрези.

- Что, грустишь, командир? - Лейла так и не избавилась от едва заметного ближневосточного акцента и построения фраз, от этого её речь чем-то напоминала говор Шехерезады.

- Не то чтобы грущу. Просто погано как-то. Никогда за ней гуманизьму особого не замечал, а тут на тебе...

- А знаешь, давай я попробую подсказать тебе, почему она ушла?

- Ну попробуй, - с усмешкой фыркнул я.

- Смотри. Мы с тобой мотаемся по Зоне уже полгода. И до этого ты с ней сколько?

- Пять лет.

- Она, конечно, женщина умная и терпеливая, но она... Другой породы, скажем, не как я. Я гончая, боевая подруга, не знаю, смогла ли бы я усидеть дома на хозяйстве. Фрези имеет что-то похожее, но не настолько, чтобы ей нравилась такая жизнь, как у нас здесь. Ей хочется осесть где-нибудь, в конце концов, и зажить спокойно, семьёй, нарожать пяток детей и так далее. Сейчас ты этого ей дать не сможешь - и ещё чёрт знает сколько времени пройдёт, пока всё прекратится. Если вообще прекратится.

- И что, поэтому она решила, что лучше быть одной, чем вот так?

- Чужая душа потёмки, сам знаешь. Возможно, её просто надо отдохнуть от тебя - всё же ты напрягаешь, должна сказать.

- Да ладно! - я чуть не рассмеялся.

- Ну не совсем верно я сказала… У тебя есть серьёзная цель, и женщина, живущая с тобой постоянно, одним хозяйством, должна будет это учитывать. Что далеко не всегда ты сможешь уделять ей должное внимание, что твоя голова сначала будет обдумывать действия, а потом эмоции. И по отношению к ней тоже. Не каждая способна так жить. Просто Фрези не из таких. К тому же она видит, как к тебе относятся другие женщины, в основном эльфки из молодых. Она уверена в тебе, как я думаю, но есть у неё мнительность на свой счёт. Она могла быть не уверена в себе.

- В каком смысле? Как в женщине, что ли? Не смеши.

- Есть-есть у неё такой пунктик. Мне как другой женщине это виднее, - Лейла повернулась ко мне, коротко кивая.

- На дорогу смотри! - фыркнул я. Кроме Сандры и Нессы никто не знал истинных причин и обстоятельств ухода Фрези.

Она пожала плечами и отвернулась. Лесная опушка, сквозь которую мы проезжали, осталась позади. Сквозь серую пелену дождя и ползущих по самой земле облаков было видно метров на семьдесят - мокрая, прибитая трава, кусты, небольшие деревца. Эта грунтовка была проложена в самом начале освоения Зоны, если так можно сказать. Где-то в этом направлении находился проход, поддающийся управлению. Как так они это делали, я так и не уразумел, но всё же за время своего пребывания здесь несколько раз встречал конвои, так или иначе прошедшие внутрь и направляющиеся в ближайший форт. Совсем скоро мы научились не попадаться на глаза тем, кому не следовало нас видеть. Слишком известны мы были в ближних окрестностях лагеря, да и в дальних наши "Ханомаги" со скошенными носами мало кто бы не признал. Возможно, в чём-то Фрези права.

- Ого, - протянула Лейла. - А это что ещё такое?

И убрала ногу с газа. БТР прокатился ещё немного и остановился в двух десятках шагов от неизвестно откуда взявшейся здесь асфальтированной дороги.

- Нормально мы отдыхаем...

Я вылез наружу. Машина Олега влезла на кособокую обочину и слегка накренившись, тоже встала. В нашем бронетранспортёре ехали ещё Эвис, Инвё и отошедший от водительских дел после последней стычки с крайтами Михалыч, у Олега в кабине сидела Сандра, а позади неразлучная парочка Поповых.

Олег наполовину высунулся в дверку.

- Чё за фигня?

- Асфальт. Давай проедем по паре километров в обе стороны. Может на какой указатель или знак наткнёмся.

- Разумно.

По твёрдой дороге "Ханомаги" побежали гораздо резвее. Они и так вместо родных стосильных "Maybach-42" ходили на куда более мощных и тяговитых ЯМЗ. Их ещё Блэк ставил - снимал с подбитых армейских "Уралов". В восточную сторону мы проехали чуть больше намеченных двух километров, в понижении дороги облака открывали обзор почти на триста метров, и там мы увидели поваленный рекламный щит.

Он пролежал так под солнцем, дождями и снегом года четыре, если судить по виду. Фанера основы посерела и от несильного пинка расползалась как картон. Зато полимерная картина, хоть выгорела и покоробилась, но всё ещё несла различимые остатки изображения.

Олег обошёл его несколько раз, ещё не веря увиденному. Хотя он не относился к тем, которые говорят "Этого не может быть, потому что не может быть никогда", всё равно с недоверием пощупал бетон бывших опор и заскорузлую поверхность пластика.

- Так это выходит... Мы дома?

- Угу, - буркнул я. - Только неясно пока, что это за дом… И мне оч-чень хочется кое-кого повидать.

- Тогда нам туда, - Олег показал в противоположную сторону.

- Тогда поехали, - в тон ему и неожиданно для самого себя повеселев, ответил я.

- Ну и где мы? - спросила Лейла, разворачивая БТР.

- В пятнадцати километрах от нашего города. Если его ещё можно назвать таким. Если он ещё на границе Зоны. А не стал Анклавом…

Лейла поёжилась. Кто-кто, а она лучше других знала, что такое Анклав. Потому что в своё время Блэк её и вытащил из одного такого тихо загибающегося городка Орешкова. По неизвестным причинам этот пгт размером чуть больше нашего городского района, находящийся километрах в пятидесяти на северо-запад, если мерять по старой карте, не был полностью поглощён Зоной. Он стал Анклавом, окружённым со всех сторон не откровенно враждебной, но и не собиравшейся помогать, изменчивой средой Зоны. Какое-то время там ещё работала вся система жизнеобеспечения, но первую же зиму не пережило центральное отопление. Дольше всех продержалась мобильная связь. Блэк набрал одну цифру ошибочно - и попал на телефон Лейлы. На следующий день он уже был в Орешкове. Это было ровно через год после начала всех событий, по внутреннему счёту Зоны. Здесь, кстати, весна шла вовсю. Мокрая, холодная и дождливая, но никак не меньше середины апреля, а там ещё март.

У нас на одной из окраин стояла заброшенная воинская часть - с разграбленными казармами, выбитыми окнами и прочими признаками покинутого жилья, так что я понимал Блэка, когда он рассказывал об Орешкове. Летом тамошние люди как могли, перебрались в частные дома, куда ещё поступал газ. Жили втрое, вчетверо теснее, просто выживали. Появление колонны "Ханомагов", "Хаммеров" и БМП было воспринято как сон. Даже те немногие, в чьей памяти косоносые полугусеничные машины навсегда остались фашистскими, восприняли всё это нормально, без нервных срывов.

Забрали немногих. Зато привезли лекарства и кое-какие ценные и долго хранящиеся продукты. Потом Блэк туда ещё раз заезжал, а через пару месяцев, в разгар зимы, Зона заняла город своей территорией. Там просто ничего не стало, город исчез как будто его и не было. Что с ним и жителями случилось, есть ли они сейчас где-то, осталось неизвестным.

Небо постепенно расчищалось. Где-то впереди вверху вообще заголубело, но дали всё ещё были сумеречно-серыми. Через четверть часа мы выехали на северо-восточную окраину города. На часах было половина пятого вечера, но в бинокль я не разглядел никаких движений. Корпуса завода, который тут стоял и ранее вполне здравствовал, выглядели безжизненными, а ближайшие к нему многоэтажки и частные дома местами темнели выбитыми окнами.

- Хреново ваш город выглядит.

- А где сейчас хорошо? Это самый край, километров через шесть будет получше выглядеть, надеюсь. Полезу-ка я в кузов.

Я перебрался из кабины в броневой короб. Эвис что-то рассказывала Михалычу, тот в основном только согласно кивал. Похоже, он не особо и слушал, просто из врождённой деликатности делал вид. Вполне убедительный, кстати.

- Так, народ... Мы въезжаем в город. Раньше здесь жил я и прочие, которые со мной в лагерь заявились. Ну, за исключением её и Сандры. Так что стволы держим наготове, а ушки - на макушке.

Эвис хихикнула. Ну да, предупреждать эльфа о бдительности смешно. Они и так всегда настороже.

Я пристроился с автоматом у борта. На улицах было пустынно. Но город не выглядел мёртвым. В переулках кое-где быстро-быстро пробегали люди. Казалось, что всё замерло в ожидании воздушного налёта. Я поглядывал по сторонам. Странно, что войск нет. И милиции тоже. По перекрёстку, метрах в пятидесяти впереди, промчалась бежевая "шестёрка".

- Странный какой-то город... - протянула Лейла. - Я бы поняла, если нас на первом же перекрёстке менты б тормознули, а мы прём, как оккупанты, и ничего.

- Да я вот тоже удивляюсь... Даже особистов не видать.

- Куда ехать-то? Или мы по магазинам собрались, командир?

- А тебе что-то нужно?

Лейла фыркнула и покосилась на меня ехидным взглядом.

- Давай вон там направо и вперёд по улице, пока не скажу.

Она завернула на Станиславского. Мимо проплывали затихшие дома. Ни выбитых стёкол, ни каких-то других признаков заброшенности не было. Местами чьи-то руки торопливо задёргивали шторки, кое-где мелькали удивлённые и напуганные лица. Они все были одинаковы – мужские, женские, детские, все несли отпечаток страха и желание просто не показываться лишний раз на глаза.

- Мыши... - вздохнула Лейла.

- Какие мыши? - я не понял, но потом сообразил. - Да, похоже...

- А мы куда едем-то? К тебе домой?

- Нет. Хочу одну знакомую проведать. Давно её не видел.

- А...

Я выглянул назад. Олег ехал, держа дистанцию метров двадцать.

- Здесь куда?

- Через речку и налево. Мимо складов и налево до крайних домов, на пустырь.

- Так там же пусто...

- Кому пусто, а кому нет, - я подмигнул Лейле. - У неё хата непростая, не каждому покажется.

"Ханомаг" обогнул вросшие в землю деревянные дома и выкатился на пустырь с остатками фундамента. Я выпрыгнул из машины, размялся после долгого сидения.

Подошла Сандра.

- Мы же здесь как-то были вроде? Когда ты за стволами ездил.

- Были. Хочу приватный визит нанести. Возможно задержусь, так что становитесь из расчёта на ночь.

Сандра покачала головой. С какой-то поры она стала относится ко мне по-другому. Со времени того происшествия в лагере прошло более полугода, она давно выздоровела, избавилась от ненужной памяти благодаря Анастасии, и теперь... Не то чтобы она смотрела на меня с женским интересом, но явно пыталась проявлять заботу. Это иногда задевало Фрези, а с её уходом как будто Сандра осмелела.

- Спокойно. Старшей остаётся Лейла, если что, дайте ракету. Я здесь рядом буду.