Греховные клятвы

ГЛАВА 18

МАЙКЛ

— Почему ты пришел домой так рано? — спрашивает она спустя несколько минут.

Ее нога обхватывает мое бедро, и она так плотно обхватывает мое тело, что если она хоть немного сдвинет колено, то почувствует, как сильно я ее хочу.

Неужели она не понимает, что делает со мной? Как сильно она разрушила все чувства, которые я пытался сохранить в себе? Ее щека прижимается к моей груди, и она практически мурлычет.

Я стискиваю зубы до боли в челюсти, глаза смотрят в потолок, а я считаю до десяти, как проклятый ребенок. Вот кем я стал.

Но трахать ее было бы неправильно. Если попробовать ее на вкус было достаточно, чтобы довести меня до края — заставить себя поверить, что я могу поцеловать ее, хотя бы раз, когда я поклялся, что никогда больше не буду целовать женщину, — то трах с ней может все изменить. И я никогда не стану рисковать.

Инстинктивно я крепче обнимаю ее и притягиваю еще ближе.

— Я проверял камеры в доме, а потом услышал, как ты плачешь. Я хотел тебя проведать.

Она издала шелковистый смешок, почти такой же шелковистый, как ее бархатистая кожа, и когда она подняла на меня глаза, черты ее лица смягчились.

— Я полностью проигнорирую тот факт, что ты наблюдал за мной голой в душе, и сосредоточусь на той части, где ты ушел с работы, чтобы убедиться, что со мной все в порядке.

— В свою защиту… — Я хихикаю, проводя кончиками пальцев по ее руке. — На самом деле я не видел тебя голой. — Томная ухмылка натягивает мой рот. — Камера не позволяет мне заглянуть внутрь душа. К сожалению.

Она прикусывает нижнюю губу, и мой член подрагивает.

Боже мой, эта женщина.

— Семантика. — Она соблазнительно улыбается, пока улыбка внезапно не исчезает. Она вскидывает брови и делает долгий вдох. — Спасибо, что проявил заботу и пришел.

— Теперь ты моя жена. — Я подношу другую руку к ее лицу и беру ее подбородок двумя пальцами. — Это моя работа.

В ее глазах появляется влага.

— Я не твоя настоящая жена.

— Ты настоящая, — напоминаю я ей, проводя большим пальцем по ее челюсти. — На год ты стала моей женой. Во всех смыслах этого слова. И я сделаю все, чтобы защитить тебя.

Неужели она не понимает, что я говорю серьезно? Я готов сжечь всю землю, чтобы увидеть ее улыбку, чтобы стереть каждую частичку боли, которую она все еще носит в себе. Я никогда не хотел иметь жену, не хотел жену, к которой испытывал бы такие чувства. Когда ее не станет, она забудет меня. Но я никогда не смогу забыть ее.

— Позволь мне укрыть тебя, прежде чем я вернусь на работу.

Я начинаю вытаскивать руку из-под нее, но она приподнимается на локте, хватает в кулак мою рубашку и смотрит прямо на меня этими чертовыми проникновенными глазами.

— Тебе обязательно уходить? — шепчет она.

Я готов отдать ей все на свете.

Сердце колотится, и моя ладонь опускается к ее затылку, грубо сжимая его, и я опускаю лицо к ее лицу.

— Ты хочешь, чтобы я остался?

И эти губы, ее губы… они почти рядом с моими.

Она мягко кивает.

— Пожалуйста…

Ее теплое, пьянящее дыхание ласкает мой рот, зовет меня, умоляет взять то, что, как мне кажется, уже принадлежит мне.

Но она не моя. Она не может быть моей.

— Я не хочу сейчас оставаться одна, — говорит она.

Я тоже не хочу быть один.

Я касаюсь своим лбом ее лба, эмоции борются в моем сердце. Слишком тяжелые, чтобы произнести их вслух.

— Тогда я останусь. — Я нежно целую ее в макушку, зная, что не могу поцеловать ее в единственное место, которое мне так хочется. — Позволь мне сначала освободиться от этой одежды.

С неохотой я встаю с кровати. Достав свой мобильный, я начинаю набирать номер, и как только он звонит, отвечает моя помощница.

— Элисон, я не вернусь до конца дня. Отмени все мои встречи и перенеси их на следующую неделю.

— Но, сэр, у вас встреча с Wentworth Global по поводу расширения.

Элси с любопытством смотрит на меня, и мой рот искривляется, когда я выдерживаю ее взгляд.

— Мне все равно. Заставь это сработать. Скажи им, что у меня возникли срочные дела.

— Конечно.

— Спасибо. — Я заканчиваю звонок.

— Я только что отвлекла тебя от чего-то важного?

Она чертовски очаровательна и чертовски соблазнительна в моей футболке на ее теле. Это все, что на ней должно быть надето… если только она не голая, и, черт возьми, она хорошо выглядит голой.

Я пытался не пялиться, когда выводил ее из душа, но с такими изгибами это было почти невозможно. А теперь, когда эти розовые соски практически выпирают из моей футболки, и зная, что она полностью обнажена… что ж, мне трудно сосредоточиться на чем-то еще.

— Нет ничего важнее, чем быть здесь с тобой. Все остальное может подождать.

Ее щеки вспыхивают, и она смотрит на меня диким взглядом.

Галстук на моей шее затягивается все туже, чем сильнее ее глаза впиваются в меня. Я не могу больше ни секунды выдержать, как она смотрит на меня. Желание сорвать с нее эту чертову футболку и показать ей, что я хочу с ней сделать, становится нестерпимым.

Прежде чем исполнить свое желание, я направляюсь к комоду, чтобы переодеться из рабочей одежды. Повернувшись к ней спиной, я начинаю расстегивать манжеты, затем пуговицы на рубашке, прежде чем снять ее.

Ее глаза… Я знаю, что они смотрят на меня. Мой член тоже знает об этом — он пульсирует от желания получить ее рот, ее киску, почувствовать, как эта женщина освобождается и произносит мое имя, пока она испытывает каждую унцию удовольствия, которое я позволяю ей получить.

Мышцы моей спины напрягаются, когда я опускаю пальцы к поясу и с тяжелым лязгом сдергиваю ремень. Я стягиваю брюки с бедер и снимаю боксеры.

Я улавливаю ее вздох, и это заставляет меня повернуться, чтобы посмотреть на нее. Я тут же жалею об этом, потому что эти глаза — большие, карие глаза — полны того же вожделения, которое течет в моей крови.

Ее приоткрытый рот дрожит, взгляд переходит с моих суженных глаз на мой полностью эрегированный член. Ее взгляд становится шире. И рот тоже. Мгновенно я представляю, как наполняю этот рот своим вкусом.

Ее тяжелое дыхание дразнит меня, а кончики пальцев касаются ключиц. Она опускает глаза, как будто ей неприятно смотреть на меня.

— Я твой муж, голубка, — говорю я хрипловатым голосом, медленно шагая к ней, желая, чтобы каждый сантиметр расстояния между нами испарился.

Я хочу ее так, как никогда не хотел ни одного человека в своей жизни.

— Не стесняйся меня. — Я делаю еще один шаг. — Ты можешь посмотреть. — Мои шаги становятся все ближе. — Ты можешь прикоснуться. Я весь твой, Элси.

Ее нижняя губа исчезает между зубами, когда она осмеливается взглянуть мне в глаза, пока я обнажен перед ней. Совсем, совсем голый, и телом, и сердцем.

— Тебе нравится смотреть на меня?

— Да, — признается она шепотом.

— Мне тоже нравится смотреть на тебя. — Мои пальцы достигают ее плеча, спускаются вниз по руке, и ее кожа покрывается мурашками.

Ее свободная рука неуверенно тянется к моему члену, но затем она отдергивает ее, словно боясь.

— Прикоснись ко мне, жена. Я хочу, чтобы ты это сделала.

Она поднимает брови и смотрит на меня, и эти невинные глаза… они меня убивают. Я держу руки по бокам, ожидая и желая…

И вот ее рука обхватывает головку моего члена.

— Бляять… вот так, голубка. Погладь меня.

Она крепко сжимает пальцы, не в силах сомкнуть их вокруг меня.

— Ты такой большой, — вздыхает она.

Я хихикаю со стоном, когда она снова гладит меня.

— Если ты пытаешься сделать меня тверже, то тебе это удается.

Она крепче сжимает меня в кулак, медленно поднимая руку вверх, как бы проверяя меня на ощупь.

Я шиплю, откидывая голову назад.

— Ты не знаешь, что ты делаешь со мной. То, как мое тело хочет тебя. Это демонически. Я бы разорвал тебя на куски.

Мой пульс бешено бьется, когда я встречаюсь с ней взглядом, и из нее вырывается стон, ее бедра трутся друг о друга.

С рычанием моя сдержанность раскалывается пополам. И через мгновение моя рука опускается на ее затылок, затягивает в волосы, оттягивая голову назад.

— Ты ведь тоже хочешь меня, не так ли?

Из ее идеальных губ вырывается вздох. Ее рука, все еще крепко обхватывающая мой член, сводит меня с ума от голода, от такой жажды, что я готов отдать душу, чтобы обладать ею.

— У тебя мокро между бедер, голубка? Ты хочешь, чтобы твой муж снял боль?

— Я…

Ее глаза нервно метаются между мной и полом, и она убирает руку с моего стояка. Я уже скучаю по нему.

— Что такое? — Я пристально смотрю на нее. — Скажи мне, что тебе нужно, и я сделаю так, чтобы это произошло. Я хочу услышать, как ты это скажешь.

Ее зубы вгрызаются в губу, которую я хочу съесть.

— Я… — Ее внимание переключается вниз. — Я не думаю, что готова спать с тобой.

— Все в порядке, — успокаиваю я ее, сохраняя непринужденный тон, даже когда каждая часть меня отвергает эту идею. Но главное — это она. — У нас есть год, чтобы все решить.

Я крепко сжимаю ее подбородок, привлекая ее взгляд к себе.

— Ты хочешь, чтобы я позаботился о тебе? Хочешь, чтобы я заставил тебя кончить?

Я готов умереть тысячей смертей, лишь бы увидеть, как она снова распадается на части.

— Это кажется несправедливым… — Она застенчиво смотрит на меня, уголок ее рта приподнят. — …видя, какой ты твердый.

Я одариваю ее злобной ухмылкой.

— У меня есть способы позаботиться об этом.

Она вскидывает брови, и я готов поклясться, что в ее чертах появился намек на ревность. Неужели она думает, что я имел в виду другую женщину? Я внутренне смеюсь.

Хорошо. Мне нравится знать, что она находит идею о том, что я трахаюсь с кем-то, кто не является ею, такой же отталкивающей, как и я.

— Не другая женщина, голубка. — Я прижимаю ее щеку к своей ладони. — У меня есть руки, и я уже не в первый раз использую их, думая о тебе.

Ее глаза увеличиваются.

— Именно так. — Я хихикаю. — Это было нелегко, видеть тебя здесь. Ты — сюрприз в моей жизни во всех смыслах.

Я придвигаюсь ближе, чтобы поцеловать ее в лоб. Мое дыхание становится рваным, а вторая ладонь скользит по ее заднице.

— Ты прекрасная женщина. И отрицать мое желание обладать тобой было бы глупо.

Она с трудом вдыхает воздух, и ее лицо внезапно становится серьезным. Схватив меня за запястье, она тянет мою руку к теплому пространству между ее бедер.

Она задыхается, глядя на меня с непреодолимой уязвимостью.

— Что теперь, голубка?

Пристально глядя на меня, она толкает мои пальцы к своему обнаженному ядру.

— Прикоснись ко мне. — Она сглатывает, вздымая грудь. — Я… Я…

Смущение прошивает ее щеки, окрашивая их в розово-розовый оттенок.

— Эй… — Я обнимаю ее за шею. — Не стесняйся. Здесь нет стыда. Только не со мной.

Она кивает и пытается опустить глаза, но я не даю ей этого сделать, удерживая ее взгляд на себе, дергая ее за волосы.

— Мне еще никогда не было так хорошо, так живо с мужчиной, — наконец говорит она. — И я… я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне, Майкл. Грубо.

Ее губы дрожат, словно она хочет сказать что-то еще.

— Все, что тебе нужно. Просто скажи это, детка.

Она отпускает мое запястье.

— Ты подумаешь, что я сошла с ума.

Она проводит рукой по лицу.

— Я даже не могу поверить, что хочу этого. Со мной должно быть что-то не так, — вздрагивает она, бросая взгляд на мою грудь, затем ниже.

— Как я могу любить что-то подобное, когда со мной так поступили? — Слова падают быстро, как будто она пытается отказать своему разуму в том, чего явно жаждет ее тело. — Но я хочу этого с тобой. Это безумие?

— Нет. — Я качаю головой. — Тебе позволено желать все, что ты хочешь. И со мной ты всегда в безопасности. Я обещаю, что никогда не причиню тебе вреда. Я не они. — Я провожу костяшками пальцев по ее щеке, ласково глядя ей в глаза. — Здесь все в твоих руках.

Ее дыхание учащенно сбивается, ресницы трепещут, а затем она снова говорит.

— Мне нужно, чтобы ты удерживал меня, когда ты…

— Когда я заставлю тебя кончить.

Я позволяю ей держать эти красивые глаза закрытыми. Я хочу слышать каждое слово, и если так она чувствует себя в безопасности, значит, так оно и будет.

— Да… — Она делает паузу. — Я хочу сопротивляться тебе, но не иметь возможности освободиться.

— Посмотри на меня, — требую я.

И она, как послушная девочка, подчиняется.

— Все в порядке. С тобой все в порядке.

В ее глазах появляются слезы, а подбородок дрожит.

— Ты уверен?

Черт, то, как она это спросила… она расколола мое сердце. Эмоции захлестывают мою грудь, когда обе мои руки обнимают ее лицо.

— С тобой все нормально. Ты идеальна, Элси. Просто идеальна.

Мои губы притягиваются к ее губам, и нас разделяет всего один сантиметр.

— Слишком идеальная, — признаю я.

Ее торопливое дыхание танцует на моих губах.

— Ложись со мной, — говорю я ей, беру ее за руку и осторожно тяну к кровати, откидывая одеяло. — Залезай.

Я отпускаю ее, и она скользит своим телом по простыням, пока я беру с комода пару спортивных штанов. Наличие слоя одежды не позволит мне вести себя с ней глупо. Мне и так нелегко.

Надев их, я ложусь в постель рядом с ней, опираясь на бок локтем и глядя в эти глаза, в которых я готов потеряться.

Я провожу одним пальцем по ее руке, и ее грудь вздрагивает от моего прикосновения.

Все мое тело словно сгорает от одного только взгляда ее глаз на меня, от ее уязвимости, пронизывающей меня насквозь. Я хочу позаботиться о ней — и не только о ее теле, но и о ее сердце.

— Если тебе нужно, чтобы я остановился, просто скажи «перерыв». Хорошо?

Она быстро кивает, вдохи соперничают с выдохами.

— Раздвинь бедра. — Мой голос меняется. Темнеет. Становится более возбуждающим.

Я знаю, что это то, что ей нужно. И я с радостью дам ей это.

В порыве я вижу, как страх охватывает ее, словно вытесняя жизнь. Но вместо этого она поджимает ноги в коленях, качая головой в знак отказа.

Я ухмыляюсь, когда мои костяшки пальцев проводят по ее лицу. И прежде чем она успевает сделать еще один вдох, я хватаю ее за бедра и грубо переворачиваю на живот. Рука жадно вцепляется в ее волосы — хватаю и оттягиваю голову назад, пока мой рот не оказывается возле ее уха.

— Похоже, нам придется делать это по-плохому, правда, голубка?

Ее резкий вздох отдается в подушке, когда я опускаю свое тело на ее.

Я обхватываю тазом ее изогнутую попку, мой член все еще тверд для этой женщины.

— Ты чувствуешь это?

Она издает стон, когда я снова выгибаюсь в ней.

— Да, это так. — Я с рычанием прикусываю мочку ее уха. — Думаю, мне пора увидеть эту красивую киску, не так ли? — Я погружаюсь в нее, мое тело разгорается от желания. — Как думаешь, ты можешь быть моей хорошей девочкой и широко раскрыться, чтобы я мог попробовать?

— Нет, — простонала она с хныканьем.

— Это очень плохо, голубка, потому что ты будешь кончать для меня… снова и снова, пока я не удостоверюсь, что ты достигла своего предела. — Я приподнимаюсь над ней, провожу пальцем по ее позвоночнику, погружая его между ягодицами, и она приподнимает их для меня. — Моя маленькая распутная жена хочет, чтобы ее оттрахали в задницу, не так ли?

— Майкл, — кричит она, а мой член болит от желания.

Блять…

Я беру в кулак подол ее футболки и стягиваю его на бедрах.

— Посмотри на себя, обнаженную для меня.

Я шлепаю ее по заднице тяжелой рукой, и она вскрикивает, раскачиваясь из стороны в сторону. И в этот момент я запускаю пальцы в ее теплую киску, обхватывая ее там.

Она сопротивляется, крепко сжимаясь, пытаясь вырваться из моих объятий.

Усмехнувшись, я вдавливаю ее тело в матрас вместе со своим.

— Куда это ты собралась? — Мои пальцы погружаются в ее волосы, и я дергаю ее голову назад, наклоняя ее, пока наши глаза не соединяются. — Я буду иметь тебя, независимо от того, дашь ты мне это или нет.

И тут мое колено оказывается рядом, грубо разводя ее ноги в стороны. Наши взгляды горячие и тяжелые, затухающие эмоции. Она втягивает в рот нижнюю губу, сильно прикусывая ее.

— Нет, пожалуйста, — кричит она, даже когда стонет от нахлынувшего удовольствия.

Не отводя взгляда, я легко раздвигаю ее бедра, даже когда она протестует, подрагивая подо мной.

Я просовываю руку между нашими телами и ввожу кончик пальца в ее маленький тугой вход, мокрую и скользкую, проникая внутрь до упора, пока не оказываюсь внутри нее.

— Блять, ты собиралась отказать мне во всем этом?

— Нет, остановись, — простонала она, а я еще глубже погрузил палец в нее, загибая его внутри.

— Да… — Я добавляю еще один палец и ввожу его в нее сильными ударами. — Ты кончишь вот так и будешь выкрикивать мое имя.

Другая моя ладонь скользит к ее горлу, сжимая его, я чувствую вибрацию ее стонов, когда даю ей больше того, что ей нужно.

— Я заставлю тебя кончить, прижатой к кровати. По моей гребаной милости. Как в тот момент, когда мы встретились.

— Майкл, — задыхается она, шире раздвигая для меня ноги. — Пожалуйста. — Из нее вырывается нуждающееся ворчание.

— Мм… — Я легко вхожу и выхожу из нее, даже когда она пытается сжать бедра. Я крепко сжимаю руку вокруг ее горла. — Держи их открытыми.

Мой большой палец кружит вокруг ее клитора, когда она плачет, сжимая киску вокруг меня. Я играю с ней нежно, как когда-то играл на гитаре: поглаживаю, работаю с ней, пока ее задница не отрывается от кровати.

— Такая мокрая. Такая красивая. — Я уговариваю ее на оргазм, мой голос теряется от голода, проскальзывающего в каждом слоге. Вынув из нее, я поглаживаю ее влажную кожу по внутренней стороне бедра. — Это то, что я делаю с тобой, и это то, что я буду делать всегда.

Я снова ввожу пальцы в нее, не давая ей ни секунды передышки.

— О, Боже! — кричит она.

— Все мое, — рычу я. — Ты вся моя.

Она не сводит с меня глаз, напряжение между нами становится все более ощутимым.

— Твоя киска сейчас так туго обхватывает меня. Тебе очень нужно кончить, не так ли?

Она отвечает еще одним стоном, мои толчки становятся неудержимыми, мой член практически готов взорваться.

— Ты готова к полету, моя голубка?

— С тобой, — задыхается она.

— Никто больше не причинит тебе вреда. — Рычание, вырвавшееся у меня, почти собственническое.

Я трахаю ее так, как будто хочу, чтобы она никогда этого не забыла. Это чувство. Ни одно из них. Никогда.

Потом она кончает с криком, мое имя — молитва на ее губах.

— Майкл! О, Боже, да!

Все ее тело бьется в конвульсиях, ее сердцевина содрогается.

— Вот так, голубка. Теперь я твой Бог. — Я насаживаюсь сильнее, пока она не отдаст мне все до капли.

Я замедляю темп, но звуки, все еще доносящиеся из ее уст, заставляют меня желать, чтобы она взорвалась еще раз.

Проходит несколько секунд, и она наконец замирает, ее дыхание сбивается, когда я переворачиваю ее за бедра, желая заглянуть в ее глаза, глаза женщины, которая медленно разрушает все мои защитные механизмы. Моя грудь расширяется от резкого вдоха, а она смотрит на меня затуманенным взглядом, как будто ее уже основательно поимели, а я еще даже не сделал того, что хочу сделать с ней.

Я наклоняюсь к ее рту, ее глазам, теплым, как солнце, и, клянусь, потребность поцеловать ее становится непреодолимой.

Ближе.

Я приближаюсь ближе. Мне нужно знать, каково это.

Черт. Нет.

Я отстраняюсь, беру пальцы в рот и всасываю ее вкус. Эти бурные глаза находят мои в дымке нашего желания и не хотят отпускать.

— Каждый раз сладкая. — Мой рот дергается.

Я ложусь рядом с ней, пока она пытается встать.

— Не двигайся, — говорю я ей, опуская футболку обратно на бедра.

Одеяло ложится следом, и я накрываю нас обоих. Подложив под нее руку, я прижимаю ее к своей груди. С протяжным вздохом она зарывается поглубже, обхватывая ногой мой тяжелый, пульсирующий член.

Проходят спокойные минуты, прежде чем она говорит тихим голосом.

— Как ты думаешь, я когда-нибудь найду Кайлу?

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь. Я клянусь.

Она сокрушенно вздыхает, и мне хочется подарить ей луну и звезды.

— Я верю тебе, — говорит она мне. — Но сейчас просто обними меня и притворись.

— Как долго мы будем притворяться, Элси? — Я закрываю глаза и прижимаю ее к себе еще крепче.

— Пока не перестанет быть больно.