Греховные клятвы

ГЛАВА 31

ЭЛСИ

Прошлой ночью я чувствовала себя его женой. Во всех смыслах этого слова. По тому, как он обнимал меня после того, как мы занимались любовью. Или трахались. Я не знаю, как это назвать. Может ли это быть и тем, и другим одновременно? Он брал меня во всех смыслах этого слова, но при этом заставлял чувствовать себя желанной и защищенной.

— Ты уверен, что тебе нужно идти? — Я притягиваю его к себе за лацканы костюма, притягиваю его рот к своему и жадно целую его, прежде чем оттолкнуть его, надувшись, зная, что он должен уйти.

— Прости, детка.

Медленно растущая ухмылка появляется на его грешном рту, пока он поправляет свой полосатый бордовый галстук.

— Если бы это не была срочная встреча…, — говорит он, его голос глубокий и ровный. — …я был бы дома с моими девочками. Но я должен быть там.

— Я понимаю. — Я снова притягиваю его к себе за рукав его стального серого костюма и целую его в последний раз.

Моя ладонь обхватывает любимый шрам, как будто я пытаюсь уберечь его. Он погружается в мои прикосновения, его глаза медленно закрываются, а улыбка растягивается по всему лицу.

— Я бы хотел, чтобы мне не нужно было уходить, — бормочет он. — Я бы провел всю ночь, снова познавая твое тело, а потом прижимал бы тебя к себе, пока ты засыпаешь.

И тут же пульсация в моей киске становится яростной, а мое сердце ускоряет ритм.

— Тогда поторопись домой. — Я зажимаю нижнюю губу между зубами.

Он обхватывает руками мою задницу, притягивая меня к себе.

— Поверь, я уже думаю о том, как вернуться домой к тебе.

— Пока, папочка. — София заходит в комнату, и мы мгновенно отстраняемся друг от друга, словно между нами полыхает огонь.

Она уже готова ко сну, на ней розовое пижамное платье, но нельзя не заметить огромного хмурого выражения на ее лице.

Не знаю, что за встреча происходит в восемь вечера, но при его работе все возможно. Я не стала спрашивать, где и с кем. Если бы он хотел, чтобы я знала, он бы мне сказал.

— Мне жаль, что я должен идти, принцесса. — Он опускается на колени, обхватывая ее руками. — Я не задержусь. Я поцелую тебя, когда вернусь.

— Обещаешь? — В ее голосе звучит меланхолия.

— Клянусь.

Я никогда не устану видеть, как он предан ей. Даже когда он разговаривает с ней, можно почувствовать его любовь к дочери. Он целует ее в лоб.

— Хорошо. — Она ухмыляется.

— Ладно, леди, папе пора идти. — Он поднимается, поправляет пиджак и идет ко мне.

Эти глаза, то, как они смотрят на меня… у меня сводит живот.

— Я буду скучать по тебе, — шепчет он, низко и хрипло, целуя уголок моего рта, прежде чем уйти.

Прошло несколько часов, а он все еще не вернулся. Уже близится полночь. Где он может быть? Я уверена, что с ним все в порядке. Может, встреча затянулась. Я сжимаю в кулаке сотовый, который он мне дал, и дрыгаю ногой на кровати.

— К черту. — Я отправляю ему сообщение.

Я: Привет, просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке. Позвони мне. Уже собираюсь ложиться спать.

Я жду и жду, но проходит еще час, и по-прежнему ничего.

Что, если с ним что-то случилось?

Мое сердце колотится. Я не могу его потерять.

Вдруг раздается негромкий стук в дверь, и я выпрямляюсь, когда она начинает отворяться.

— Элси… — София входит на цыпочках, потирая глаз кулаком. — Мне приснился плохой сон. Можно я…

Ее подбородок вздергивается, в медового цвета глазах застыли слезы.

Я откидываю покрывало.

— Залезай, — говорю я ей, придвигаясь, и она широко улыбается, вытирая глаз, в руках у нее светло-коричневая плюшевая игрушка, и она забирается ко мне.

Она вздыхает, ложится на бок, а я укладываю ее, целую ее в затылок, прежде чем тоже лечь.

— Где папочка? — Она зевает.

— Он скоро будет дома. Не волнуйся, — обещаю я, крепко обнимая ее.

Но все это время я лежу и беспокоюсь, доберется ли он до дома живым.

МАЙКЛ

Я не ожидал, что это займет так много времени. Я не лгал Элси, когда сказал ей, что у меня встреча. Просто она не была традиционной.

Джио позвонил мне за двадцать минут до моего ухода и сказал, что в одном из наших казино какой-то человек проболтался о клубе Бьянки. И он позвонил мне, зная, что я ищу Кайлу. Я ожидал, что этот сукин сын уже заговорит, но прошло уже два часа, а он так и не сказал ни одной полезной вещи.

Это слишком долго. Я должен вернуться домой. Достав свой телефон, я проверяю, не было ли пропущенных звонков от Элси, но в казино прием никогда не бывает хорошим.

Я надеюсь сообщить ей хорошие новости, когда вернусь. Найти ее подругу — одна из моих приоритетных задач. Я в долгу перед ней.

— Пожалуйста. Я не знаю, где девушки, клянусь, — причитает Тревор, связанный и ерзающий на стуле, кровь капает у него изо рта, три зуба уже отсутствуют.

Кое-что он нам все-таки рассказал: он один из капо Бьянки. И в любом случае сегодня он умрет.

— Смотри, я думаю, ты врешь. — Я беру другой набор плоскогубцев, на этот раз поменьше, и подхожу к нему ближе. — Этот будет больнее. Потребуется больше времени, чтобы вытащить этот клык.

С каждым моим шагом страх дрожит в его глазах.

— Б-Б-Бьянки ничего не говорят нам, если мы не должны знать. Они перевезли некоторых девушек. Но я… Я не знаю, куда. Клянусь, Майкл… Пожалуйста!

Блять! Если я не смогу спасти Кайлу, если она умрет, Элси будет винить меня, и у нее будут все основания. Я не помог, когда мог. Я не помешал Бьянки управлять клубом.

— Если тебе нечего мне предложить. Ты мне не нужен, — говорю я ему.

Через секунду я уже на нем, обеими руками разжимаю ему рот, даже когда он пытается его закрыть. Его руки дрожат за спиной, ноги тоже зафиксированы. Он не может пошевелиться. Он беспомощен.

Как только щипцы попадают ему в рот, как только я начинаю дергать, эти стоны переходят в полноценные крики. Я не останавливаюсь до тех пор, пока у него не вырвут все зубы, пока ему не станет больно, как было больно тем женщинам, тем детям. Он признался мне в своих грехах. Он рассказал мне, что и с кем он делал в клубе. Он должен заплатить за свои мерзкие проступки.

Я выдыхаю резко, кровь заливает обе мои руки. Сейчас я больше зверь, чем человек, и хорошо, что Элси здесь нет, чтобы увидеть это. Плоскогубцы с лязгом выпадают из моей руки.

Тревор не видит, как я достаю свою «девятку». Он не видит, как я стреляю, до самой последней секунды, когда я нажимаю на курок.

Пуля попадает ему прямо в лоб. Чисто.

— Позаботьтесь об этом, — говорю я своим людям, указывая подбородком на Тревора, а сам направляюсь к раковине, чтобы отмыть следы собственных грехов.

— Да, сэр. — Они немедленно подчиняются, снимают его со стула и укладывают на пластик.

Я снимаю свой пиджак, забрызганный пунцовыми каплями, и оставляю его. Осмотрев себя, я обнаруживаю, что моя одежда безупречна.

Джио выходит за дверь и поднимается по лестнице.

— Ты идешь домой? — спрашивает он, когда мы выходим на площадку казино, вокруг нас раздаются громкие шумные разговоры.

Все здесь знают, что происходит в подвале, и никто из них не хочет оказаться на его стороне.

— Да. Мне пора домой. — Моя улыбка доходит до самого сердца. — Мои девочки ждут меня.

— Девочки? — Он вздергивает густую бровь и борется со смехом.

— Да, — говорю я ему. — И заткнись об этом.

Когда я возвращаюсь домой, в доме тихо, слышны только мои шаги, когда я поднимаюсь по лестнице. Добравшись до машины, я увидел сообщение, которое Элси мне прислала, и тут же написал ей ответ, надеясь, что она еще не спит. Но ответа не последовало.

Она волновалась. Обо мне. Никогда раньше женщины не беспокоились обо мне. Но чтобы такая женщина, как она, беспокоилась обо мне? Боже мой. Как будто Элси всегда была здесь. Но для меня все это в новинку, и я стараюсь быть тем, на кого она может положиться.

Как можно тише я вхожу в комнату Софии, надеясь подарить ей обещанный поцелуй. Но кровать оказывается пустой, часть розового пледа свисает с края.

— Какого черта? — бормочу я, бросаясь в свою спальню, и как только открываю ее… — Блять.

От открывшегося передо мной зрелища хочется упасть на пол и поблагодарить Вселенную за то, что у меня есть.

Моя дочь прижалась к груди Элси, а Элси обхватила ее руками. Я снимаю обувь и начинаю раздеваться, переодеваясь в футболку и треники.

Откинув одеяло, я осторожно опускаюсь на кровать рядом с моей прекрасной женой.

Элси мурлычет, прижимаясь своим телом к моему, и мой член оживает. Но я не просто хочу трахнуть ее. Это нечто большее. Это связь, которую мы разделяем, страсть, в которой мы существуем, когда мы вместе. Она — все для меня.

— Майкл? — Она зевает, ее глаза трепещут, когда она оглядывается назад, сон все еще накладывает отпечаток на ее черты.

— Это я, голубка, — шепчу я, целуя ее голое плечо. — Теперь я дома. Засыпай. Я буду здесь, когда ты проснешься.

Со вздохом ее тело замирает, и я притягиваю ее ближе к себе, не желая отпускать, боясь потерять ее.