Грешник

Глава 16

Бутч допил последний дюйм «Лагавулина» в стакане и опустил голову как раз в тот момент, когда дверь резко распахнулась. По другую сторону стоял Син — вот, кто точно не был жаворонком: взгляд взбешенный, как у Халка в комиксе, а огромное голое тело обещало все муки ада тому, кто заявится к нему с будильником. Радостное приветствие. Вот же сухарь.

И глаз Ублюдка дергался.

— Ну и ну, — протянул Бутч. — Это же солнышко во плоти.

— Чего ты хочешь?

— Прямо сейчас? «Рей-Бены»[26], спрятать глаза от твоего счастливого взгляда.

К ним подошел Бальтазар, становясь своей тушей между ними.

— Кузен, остынь.

Позволяя родственникам разобраться с приветственным этикетом, Бутч зашел в абсолютно пустые комнаты. Син жил как монах — это его выбор, но блин. Разве можно отказаться от ортопедического матраса, когда предлагают? Но нет, нужно как крепкий орешек из Старого Света спать на жестком полу.

— Итак, — протянул он, пройдясь по комнате, остаточная боль в паху от «Крайслероза»[27] слегка приутихла перед необходимостью разобраться с этим делом. — Наденешь штаны или дальше будешь проветривать яйца?

Именно Бальтазар закрыл дверь в комнату, запирая их троих наедине, и Ублюдок остался стоять возле панели, словно знал, что его кузен в любой момент мог психануть и скрыться.

Син уперся руками в бедра.

— Я тебя смущаю?

Бутч рассмеялся.

— Ты не представляешь, чем увлекается мой сосед. Так то, нет, мне пофиг. Но ты, мой друг, создаешь себе кучу проблем. И речь не о том, что твой приятель на юге может простыть.

— Каких же.

— Думаю, ты в курсе. — Бутч достал печатное издание «Колдвелл курьер Жорнал», сжатое подмышкой. — Ты читал утреннюю прессу?

— От корки до корки. Кроссворд также разгадал от и до.

— Да ладно? — Бутч посмотрел, куда можно поставить стакан, и в итоге устроил его на полу. Потом перевернул первую страницу и повернул газету к парню. — Интересно, ты решил, что подобный фокус останется незамеченным?

Син не опустил взгляд на черно-белую фотографию с места преступления, которая занимала добрую верхнюю половину разворота. Учитывая отсутствие у Ублюдка компьютера, и тот факт, что Фритц не доставлял ему свежую прессу, сложно поверить, что Син что-то читал… тем более — решил кроссворд.

— Без комментариев? — пробормотал Бутч, перелистывая страницы. — Боюсь, этого мне будет мало.

Он не удивился тому, что Син буднично пожал плечами. Ни его спокойствию и убийственному огоньку во взгляде. Ублюдок являл собой факел агрессии, ходячую катастрофу… и на короткое мгновение Бутчу захотелось, чтобы парень вытворил что-нибудь откровенно глупое. Хороший кулачный бой поможет ему выпустить пар.

— Вот что меня заинтересовало. — Бутч свернул газету и засунул рулон подмышку. — Я подумал, что ты решил взять ответственность на себя. Иначе зачем оставлять труп на видном месте? И хэй, учитывая, что ты умудрился освежевать того парня в переулке, это впечатляет. Если отбросить все возникшие осложнения, впечатляющая работа кинжалом. Словно чистили кукурузу. Или сняли чехол с дивана.

— Не тебе меня судить и осуждать.

— А вот здесь ты не прав. — Бутч покачал головой. — И так, что скажешь в свою защиту?

— Ничего.

— Повторюсь: это не прокатит.

Бальтазар тихо выругался.

— Син, мы же обсуждали это. Здесь — Новый Свет…

— Я в курсе, где нахожусь. Мне ни к чему уроки географии.

— Ну тогда обучением займусь я. — Бутч подошел вплотную к парню. — Тебя депортируют, если продолжишь в том же духе.

— Я не снимал кожу с того мужика.

— Твоим словам нет веры.

— Тогда зачем ты пришел? Зачем вообще говорить со мной?

— Потому что я должен объяснить, как обстоят дела между нами. Считай профессиональную вежливость со стороны комрада.

— Насколько я слышал, здесь Роф за главного. Так почему пришел не он?

— Во-первых, слишком много чести для тебя одного. И, во-вторых, я тот дебил, что отвечает за трупы. Да, это не официальное назначение, скорее отголоски моего прошлого в убойном отделе… но, думаю, все мы согласимся, что сейчас, когда мы стоим на пороге окончания войны, последнее, что нам нужно — геморрой из-за того, как ты проводишь внеурочные часы в обнимку со своим кинжалом. Нам нужно, чтобы люди держались в стороне. Поэтому тебе придется уехать, если не можешь взять себя в руки.

Син наконец посмотрел на своего кузена, склонив голову с ирокезом.

Заговорил Бальтазар:

— Син, да брось. Ты знаешь, что это проблема. Тебе нужно направить энергию тальмэна в другое русло. Или хотя бы перестань афишировать свои подвиги.

— А что со вторым? — спросил Бутч. — Рано утром они обнаружили труп, намотанный на пожарную лестницу.

— Отлично. — Син пожал плечами. — Я убил его. Я убил второго. Я всех поубивал.

Бутч стиснул зубы.

— Ну вот зачем так со мной разговаривать? Мне нужна твоя честность.

— Я честен. Ты поймал меня с поличным. Я освежевал одного, а потом забил второго на пожарной лестнице… мне просто было скучно.

Прищурившись, Бутч сказал ровным голосом:

— Неплохо ты развлекся, отрезая его ноги.

— Ага, обе ноги. На этом закончим?

Бутч окинул взглядом спальню. На стенах остались дыры там, откуда достали крючки под картины, и он представил, как Фритц сходил с ума, вычищая эту комнату.

Бутч сдержал проклятья.

— Син, я пытаюсь тебе помочь. Ты можешь облегчить себе жизнь, сегодня же завязав с этим дерьмом. Прямо сейчас. Я пока просто предупреждаю. Если подключится Роф, тебе не дадут места для маневра. Он избавится от тебя, и твое счастье, если просто решит посадить тебя в лодку. Он без колебаний может отправить тебя в могилу.

— Будто для меня это станет трагедией.

— Нам ни к чему такие заморочки. Не превращайся в нашу проблему.

— Принято к сведению.

Бутч дал парню шанс добавить что-нибудь.

— Ты себе совсем не помогаешь.

Син пришпилил кузена жестким взглядом.

— А кое-кому пора перестать обсуждать меня на каждом углу. Самое время.

Бальтазар скрестил руки на груди.

— Не твоя вина, что ты стал таким. Но тебе нужна помощь…

— Не говори мне, что мне нужно.

Сейчас пришел черед Бутча встать между ними.

— Друзья, не понимаю, в какие игры вы тут играете, и учитывая, что сейчас это моя забота, у меня нет времени на глупости. Син, придерживайся своей полосы, иначе я сделаю так, что Роф вышвырнет тебя за пределы нашего шоссе. Я проявляю по отношению к тебе ангельское терпение… с чего вообще — не понятно.

На этой ноте Бутч, прихрамывая, вышел, и когда Бальтазар последовал за ним, он сильно удивился. Он ожидал, что кузены решат поговорить по душам, но, очевидно, этого не было в меню на сегодня. Опять же, когда за ними захлопнулась дверь, из-за неё донесся звон стекла.

— Похоже, нет смысла возвращаться за стаканом, — пробормотал Бутч, направляясь вдоль по коридору нового крыла, которое открыли совсем недавно.

— Повредил лодыжку? — спросил Бальтазар.

— Если бы. Помнишь защитные накладки, которые раньше устанавливали на машины? В поздние восьмидесятые?

— Не особо, нет.

— Ну, тогда тебе повезло. Этой ночью я решил, что один такой капот нуждается в подобной. В виде моих яиц.

Ублюдок все еще выражал свое сочувствие, когда они вошли в гостиную на втором этаже. Сбоку располагалась тележка с напитками, и Бутч направился прямиком к алкоголю. Среди выставленных бутылок не оказалось «Лага», но он был достаточно заморочен, чтобы остановиться на бурбоне. Налив себе «I.W. Harper» со льдом, он протянул граненную бутылку собеседнику.

— Нет, спасибо, — ответил вор. — Твой напарник подсадил меня на новую привычку, мне хватает.

Когда Бальтазар прикурил одну из самокруток Ви, Бутч встал лицом к Ублюдку.

— Я ничего не понимаю. Ты прожужжал мне все уши о том, на что способен Син, у меня нет причин сомневаться в твоих словах. Но Бун рассказал мне, что произошло пару месяцев назад. Син признался в нападении на кастрированного парня, но именно Бун выполнил всю работу. Почему твой кузен признается в убийствах, которые он не совершал?

— Не думаю, что Син сейчас врет. — Бальтазар раздраженно выдохнул длинную струю дыма. — И отбрасывая ситуацию с Буном, Сину не приходилось лгать раньше — его всегда ловили на месте преступления с окровавленным кинжалом в руке.

— Слушай, не сочти за упрек. — Бутч глотнул бурбона. — Но ты привлек мое внимание к этому, и я ценю, когда люди открыто идут на контакт бла-бла-бла. Но я не хочу обвинять парня в дерьме, которое он не совершал. Это не помогает.

— Он признал свою вину.

— Он сказал мне, что отрезал обе ноги у парня, чьи конечности были на месте, когда тело привезли в морг. Ему отрубили голову. Поэтому Син лжет.

Бальтазар нахмурился.

— Это нелогично.

Повисла пауза, пока Бутч допивал свою порцию. И направился за добавкой.

— Мне нужно, чтобы ты был честен со мной.

— Всегда.

— У тебя есть что-то против него? Ты хочешь подвести его под удар? Потому что, как это видится мне, ты пытаешься его подставить.

***

Спустя две с половиной минуты после того, как Джо приехала на работу, ее пальчики уже порхали над клавиатурой на рабочем столе в пустой новостной, взгляд не отрывался от компьютерного экрана, она так быстро вносила дополнения в статью, оставалось только надеяться, что слог получался складным. Когда зазвонил телефон, она быстро ответила, назвав лишь свою фамилию, и прижала трубку плечом к уху, чтобы продолжить набирать текст.

Слушала последние новости от МакКордла, а на задворках сознания мелькнула мысль, что она — настоящий журналист. И это было обалдеть как приятно.

— Да. Верно. Поняла. Спасибо.

Она закончила разговор, все еще печатая…

— Что, черт возьми, ты делаешь?

Когда она подняла взгляд, Дик бросил свежий выпуск «ККЖ» на ее клавиатуру. Ткнув указательным пальцем на первую полосу, на статью, составленную, написанную и отданную в печать Джо, вместе с фотографией, которую она выбрала и скомпоновала на странице между колонок, он рявкнул:

— Я, кажется, ясно выразился. И где, черт возьми, Билл?!

— У Лидии прошлой ночью случился выкидыш, — сказала Джо. — Он взял отгул.

Дик помедлил. Всего секунду.

— Значит, пусть Тони займется этим. И я буду контролировать лично.

Когда он скрылся в своем кабинете, с шумом хлопнув дверью, Джо представила, как ребенок разбивает конструкцию «Лего» своего брата.

Джо посмотрела на экран. Проверила текст на орфографию. И выложила статью на сайт.

Под своим единоличным авторством.

Потом встала и без стука вошла в кабинет Дика. Он стоял, склонившись над столом, набирая номер по стационарному телефону, мечась между старой телефонной книгой «Ролодекс» и консолью на телефоне.

Когда Дик не удостоил ее взгляда, Джо не поняла, намеренно ли он ее игнорировал или же сосредоточенно пытался разглядеть цифры без очков.

Он резко вскинул голову, когда она оборвала звонок, нажав и удерживая кнопку на телефоне.

Прежде чем он снова начал кричать, Джо спокойно сказала:

— Ты позволишь мне вести историю Джонни Паппалардо, а также о трупе, найденном девять часов назад на пожарной лестнице.

Толстая шея Дика покрылась красными пятнами, означавшими, что он дико взбесился на нее… и это — единственный его напряг за последний месяц.

— Не говори мне, чем будешь заниматься…

Наклонившись, Джо понизила голос:

— Как оказалась, я — офигенный журналист. Знаешь, о чем будет моя следующая история? О сексуальном домогательстве со стороны главного редактора «ККЖ». Как думаешь, сколько женщин откликнется на мой призыв? Пожалуй, я начну с собственной истории, той командировки, в которую ты хотел взять меня? На длинные выходные… когда ты ясно дал понять, что если я откажусь, то в этой газете мне не стоит ждать продвижения по службе. У скольких женщин, работавших здесь, была похожая история, а, Дик?

Ее босс медленно закрыл рот.

Джо отпустила кнопку на телефоне, длинный гудок нарушил повисшую тишину между ними.

— Думаешь о том, какую рекомендацию дашь мне? В твоих интересах — положительную, такую, чтоб понравилась твоей жене. Ведь сейчас эта газета в собственности ее семьи? К тому же, уверена, моя история прогремит на всю страну, тебе придется искать другую работу после того, как она даст тебе пинка под зад из дома и этой газеты. Попытайся составить резюме в хорошем свете — в пределах двадцати пяти слов.

Она дала ему возможность ответить. Когда Дик положил трубку на место, она кивнула.

— Как я и думала, — сказала Джо, разворачиваясь на пятках и покидая его офис.