Грязные войны: Поле битвы — Земля

25. Обама: «удары по сигнатурам»

Пакистан и Вашингтон, округ Колумбия, 2009 г.

Заняв Овальный кабинет и возложив на себя обязанности Верховного главнокомандующего, президент Обама несколько изменил весьма широкое понятие «глобальной войны с терроризмом», введенное президентом Бушем, и заменил его на «войну против «Аль-Каиды» и ее союзников». На третий день своего пребывания на посту президента Обама подписал серию приказов, которые были представлены им как «демонтаж» программ пыток и задержаний, реализовывавшихся при Буше. «Мы хотим сказать всему миру, что Соединенные Штаты собираются продолжать нынешнюю борьбу с насилием и терроризмом. Мы будем бдительны и эффективны и мы будем вести ее таким образом, который соответствует нашим ценностями и идеалам, — заявил Обама, стоя в окружении шестнадцати отставных военных. — Мы собираемся победить в этой борьбе. И мы выиграем ее на наших условиях»[1289]. Однако, избавляясь от ярлыков и ковбойских высказываний эры Буша, которыми были отмечены восемь предшествующих лет внешней политики США, Обама предпринял ряд энергичных действий для расширения тайных войн США, столь характерных для его предшественника на посту президента.

На следующий день после того как Обама подписал вышеупомянутые приказы, директор ЦРУ Майкл Хайден проинформировал его об операции, которую Управление в ближайшее время планировало провести на территории Пакистана: удар с беспилотника вблизи афганской границы[1290]. Целями, объяснил Хайден президенту, должны были стать высокопоставленные лица «Аль-Каиды» и движения «Талибан». В тот же день две ракеты Hellfire поразили два дома в Северном и Южном Вазиристане. Первый удар был нанесен по маленькой деревне близ города Мир-Ал и в Северном Вазиристане, примерно в 17 часов по местному времени[1291]. Второй удар имел целью дом в деревне Карез Кот в Южном Вазиристане и был произведен в полдевятого вечера[1292]. Хайден, которому через несколько недель предстояло покинуть Управление, доложил президенту, что намеченные особо важные цели поразить не удалось, однако «были убиты по меньшей мере пять боевиков «Аль-Каиды». — «Хорошо», — ответил Обама, ясно показав, что выступает за наращивание бомбардировок Пакистана с помощью беспилотников[1293].

По мере изучения видеозаписей удара 23 января специалистами американской разведки стало очевидно, что в результате погибли мирные жители. Джон Бреннан направился прямо к президенту и доложил ему, что произошло[1294]. Возможно, в ходе ударов и погибло пять «боевиков», однако это были далеко не все погибшие. По данным Бюро журналистских расследований, первый удар по Северному Вазиристану привел к гибели от семи до пятнадцати человек, почти все они были гражданскими лицами[1295]. Многие из погибших были членами одной семьи. Как сообщалось, уцелел один мальчик, хотя у него и были зафиксированы перелом костей черепа, ранение живота и утрата одного глаза[1296]. Второй удар по Южному Вазиристану, в соответствии с последующими сообщениями, был нанесен не по тому дому. В результате погибло от пяти до восьми гражданских лиц[1297]. Многие из погибших, включая, по крайней мере, двоих детей, были членами семьи одного из старейшин племени, который также погиб. Как сообщалось, старейшина был членом «проправительственного комитета защиты мира»[1298].

Обама вызвал Хайдена для беседы с глазу на глаз и потребовал полной информации по протоколам программы ударов с помощью беспилотников. Несмотря на целый ряд брифингов по вопросам национальной безопасности, которые были подготовлены для Обамы с тех пор, как он стал кандидатом в президенты от демократов, в тот день он впервые услышал о том, что в ЦРУ называлось «ударами по сигнатурам»[1299]. В последние месяцы работы администрации Буша Управление стало вносить людей в списки целей исходя скорее из их образа жизни, а не из конкретных разведданных. ЦРУ утверждало, что «мужчины призывного возраста», замеченные в участии в больших сборищах людей в определенных районах или контактировавшие с другими лицами, подозревавшимися в причастности к боевикам или террористам, могли рассматриваться в качестве оправданных целей для ударов беспилотников. Подтверждение информации не было необходимым условием для нанесения удара, достаточно было наличия некоторых «сигнатур», разработанных Управлением для выявления подозреваемых в террористической деятельности.

Некоторое время Хайден потратил на убеждение, и в результате Обама принял решение не отказываться от политики «ударов по сигнатурам», хотя и наложил на них определенные ограничения: окончательное решение по всем акциям принимал лично директор ЦРУ (ранее эти полномочия периодически делегировались заместителю директора или начальнику контртеррористического центра)[1300]. Обама предупредил, что в любой момент может отозвать полномочия по проведению «ударов по сигнатурам», но так и не сделал этого[1301]. В последующие месяцы новый директор ЦРУ Леон Панетта прибег к помощи «офицеров в штатском» из контртеррористического центра Управления, с тем чтобы провести с президентом «интенсивный курс подготовки» в области нанесения ударов по целям среди террористов[1302]. Панетта подготовил обзор программы использования беспилотников и иные протоколы непосредственных действий, включая и список полномочий, необходимых для принятия решения о нанесении удара. После того как на территории Пакистана поражалась цель особой важности, Обама и Панетта устраивали встречи с глазу на глаз.

В ходе первого года своего президентства Обама начал проводить регулярные часовые встречи с высокопоставленными чиновниками по различным аспектам национальной безопасности и контртеррористической деятельности. Согласно воспоминаниям участников, на раннем этапе эти встречи носили «образовательный» характер[1303]. Обсуждалась разведывательная информация и угрозы безопасности, однако во многом Обама еще только знакомился со своими новыми возможностями. Большую часть первого года разговоры о захвате или убийстве людей за пределами Афганистана и Пакистана носили теоретический характер. Вице-председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал «Хосс» Картрайт и главный советник Обамы по контртеррористическим вопросам Джон Бреннан стали играть более центральную роль в обсуждениях. То же можно было сказать и об адмирале Макрейвене, командующем JSOC. Одной из первых задач в области национальной безопасности, решавшихся Обамой, был тщательный пересмотр всех распоряжений Буша в военной области. Что касалось контртеррористических действий, то Обама оставил во многом без изменений политику своего предшественника, сохранив без пересмотра большую часть президентских приказов[1304]. В некоторых случаях он стремился расширить полномочия. При Обаме удары по Пакистану начали наносить практически еженедельно.

Программа ударов с помощью беспилотников, унаследованная Обамой от Буша, интенсивно развивалась. В последние месяцы 2008 г. участились атаки на территорию Пакистана. Как раз перед тем как Обама победил на выборах, Буш «достиг негласного соглашения продолжать удары беспилотников без привлечения к происходящему Пакистана»[1305]. Политика США заключалась в информировании пакистанской стороны об атаках в момент их проведения или через несколько минут после их завершения. Президент Обама одобрил подобные изменения, которые привели к активизации деятельности беспилотников, и «полностью поддержал программу тайных действий»[1306], оставив на своих местах «практически всех ключевых специалистов» ЦРУ, занимавшихся тайными операциями при Буше[1307]. Частью этой программы, о чем Обама сразу после своего избрания был проинформирован покидавшим свой пост директором национальной разведки Майклом Макконнеллом, являлась агентурная сеть в Пакистане. Шпионы предоставляли «с земли» разведданные, которые являлись необходимым дополнением к наблюдению и поиску целей беспилотниками. Программа по работе со шпионами, которая потребовала на свое создание пять лет, и по имевшимся сведениям, обходилась весьма дорого, была «настоящим секретом, который отныне предстояло хранить Обаме»[1308].

Вскоре после вступления на должность президента Обама начал оказывать давление на Панетту с целью активизации охоты за бен Ладеном. К маю 2009 г. Обама указал директору ЦРУ на то, что охота на этого человек должна была стать «целью номер один»[1309], и приказал Панетте представить «детальный план операции»[1310] по установлению местонахождения бен Ладена. На разработку плана Панетте отводилось тридцать дней, после чего он должен был еженедельно докладывать президенту о том, как идет работа по его реализации, даже в тех случаях, когда докладывать было не о чем.

Наряду с активизацией охоты на бен Ладена были продолжены удары беспилотников. Число гражданских жертв также возросло. 23 июня ЦРУ с помощью ракеты Hellfire уничтожило в Южном Вазиристане несколько человек, подозревавшихся в причастности к боевикам. Через несколько часов еще один удар был нанесен по похоронной процессии, оплакивавшей погибших. Было убито множество гражданских лиц — по разным подсчетам от восемнадцати до сорока пяти человек[1311]. «После завершения молитв люди призывали друг друга расходиться, так как послышался гул беспилотников, — вспоминал человек, потерявший в результате удара ногу. — Первые два беспилотника выстрелили двумя ракетами, что привело к страшному опустошению, — везде были дым и пыль. Раненые кричали и просили о помощи… Через минуту они ударили третьей ракетой, и я упал на землю»[1312]. По данным американской разведки, «среди участников похоронной процессии» мог быть Байтулла Мехсуд, руководитель движения «Талибан» в Пакистане[1313]. Как оказалось, его там не было, по крайней мере, в тот момент, когда беспилотники нанесли свой удар.

Умело скрывавшийся Мехсуд уже пережил свыше десятка известных попыток покушений на себя, как при Буше, так и при Обаме. Они не принесли ничего, кроме гибели сотен непричастных к нему людей. Однако в начале августа американская разведка все-таки выследила его в доме тестя, расположенном в деревне Зангара в Южном Вазиристане[1314]. 5 августа беспилотники ЦРУ застигли его отдыхающим на крыше дома с членами семьи и гостями. Две ракеты Hellfire разорвали Мехсуда пополам, а заодно убили еще одиннадцать человек, находившихся в доме.

Как сообщалось, в октябре 2009 г. Обама расширил «зоны целей» в Пакистане вместе с территорией, на которой ЦРУ могло вести свою охоту, а также разрешил Управлению увеличить количество беспилотников «и повысил финансирование секретных паравоенных сил Управления»[1315]. Количество ударов беспилотными самолетами за десять месяцев президентства Обамы сравнялось с количеством тех же ударов за все восемь лет нахождения у власти Буша[1316].

В связи с программой использования беспилотников в Пакистане хвалили и ругали в основном ЦРУ, однако Управление было не единственным игроком на этом поле боя. JSOC проводило свои собственные разведывательные операции на территории Пакистана и периодически также прибегало к ударам с беспилотников. Центральную роль в программах преднамеренных убийств, проводившихся как ЦРУ, так и JSOC, играли сотрудники отборного подразделения Blackwater, оказывавшие помощь в планировании покушений на лиц, считавшихся боевиками «Талибана» и «Аль-Каиды», захватов особо важных целей и других деликатных операций на территории Пакистана. Часть элитных наемников из Blackwater SELECT работала в интересах ЦРУ «на тайных базах на территории Пакистана и Афганистана, где контрактники компании собирали и снаряжали ракеты Hellfire, а также 250-килограммовые бомбы с лазерным наведением, которые использовались на беспилотниках Predator»[1317].

Люди Blackwater были задействованы также в ходе реализации параллельной программы, проводившейся JSOC с авиабазы Баграм в близлежащем Афганистане. Мои источники в компании и в американских разведывательных кругах показали, что некоторые из наемников Blackwater явочным порядком получали допуски к секретной работе более высокого уровня по сравнению с ранее разрешенной им. Используя систему альтернативных способов разделения потоков секретной информации (АССМ), люди из Blackwater получали гарантированный доступ к «программам особого доступа». «С помощью АССМ сотрудник службы безопасности может позволить вам работать в рамках программы, имеющей гораздо более высокий гриф, чем просто «секретно», — хотя заниматься этим вовсе не входило в ваши служебные обязанности», — рассказывал мне источник в американской военной разведке[1318]. «Таким образом, наемники Blackwater, не обладавшие необходимыми допусками или вообще не имевшие никаких допусков, могли участвовать в секретных операциях просто на основе «доверия к себе», — добавил он. — А ведь речь шла о совершенно секретных вещах. Вот такой получался круг взаимной любви». В результате Blackwater располагала доступом к «самым разнообразным» сведениям, в том числе и поступавшим от ударных групп JSOC, находившихся на задании. «С контрактниками так было много лет, — продолжал источник. — У нас они регулярно видели такое, что ключевым политикам показывали только по их просьбе».

Источник в военной разведке вспоминал, что совместные операции JSOC и Blackwater в Пакистане назывались «Катар в кубе». Это напоминало о передовой оперативной базе США в Катаре, служившей узлом планирования и поддержки вторжения в Ирак. «Вот так и должен был выглядеть «дивный новый мир», — сказал он мне. — Джеймстаун (первое поселение англичан на территории современных США. — Примеч. пер.) нового тысячелетия оказался военной базой. Отсюда можно прыгнуть в Узбекистан, скакнуть обратно за границу, можно двигаться в стороны или на северо-запад. Стратегически это место расположено так, что людей можно перебросить куда угодно, без всяких препирательств с командованием в Афганистане, ибо пути его достаточно сложны и извилисты. Командование в Афганистане здесь вообще ни при чем, потому что эти люди действуют в соответствии с секретными полномочиями».

Помимо планирования ударов беспилотников и операций против лиц, подозревавшихся в причастности к «Талибану» и «Аль-Каиде», проводившихся JSOC и ЦРУ, группы Blackwater также оказывали помощь в подготовке действий JSOC на территории Узбекистана. Они были нацелены против исламского движения Узбекистана. Blackwater не принимала фактического участия в операциях, рассказал мне источник из военной разведки. Их выполняли ударные группы JSOC. «Это и удивляет, и сильно беспокоит меня. Не знаю, может быть, вы в курсе, но мне не сообщали, что мы находимся в состоянии войны с Узбекистаном, — сказал он. — Может быть, я что-то пропустил, и у власти снова Рамсфелд? Когда гибнут гражданские лица, люди говорят: «Опять это выходки ЦРУ, за которым никто не следит». По крайней мере, в половине случаев это — результат того, что JSOC хотел кого-то шлепнуть, основываясь на данных агентурной разведки, или они сами придумали такие данные, или кто-то поделился с ними, и они решили кого-то убрать. Вот так все и происходит».

Операции ЦРУ, в отличие от аналогичных действий JSOC, подлежали контролю со стороны конгресса. «Как раз сейчас преднамеренные убийства не слишком популярны, и ЦРУ знает об этом, — рассказывал мне мой источник в 2009 г. — Контрактники, и в особенности военнослужащие JSOC, работают в соответствии с секретными полномочиями и не подотчетны конгрессу, так что им в общем-то все равно. Если они охотятся за кем-то и этот кто-то находится в здании еще с тридцатью четырьмя людьми, значит, умрут все тридцать пять. Это — образ мыслей». Он добавил: «Над ними никого нет, и они это знают. Секрет известен всем, но что делать? Закрыть JSOC?»

Когда президент Обама и его новый кабинет начали пересмотр секретных действий и программ, созданных при Буше, они оказались перед нелегким выбором: что следует закрыть, а что — продолжить. Мешанина тайных программ, проводившихся ЦРУ, JSOC и Blackwater в Пакистане, была порождением внутренних склок и ведомственной разобщенности, характерных для контртеррористического сообщества США в первые дни после 11 сентября. Будучи сенатором, Обама критически относился к деятельности Blackwater и выступал с законодательными предложениями по контролю этой компании и других частных охранных фирм.[1319]. Теперь, будучи Верховным главнокомандующим, он на основе информации от ЦРУ и американских военных понял важность подобных компаний для тайных операций США. Выступать с политическими заявлениями в ходе предвыборной кампании оказалось намного проще, чем идти на конфронтацию с самыми секретными элитными подразделениями американского аппарата национальной безопасности. В подавляющем большинстве случаев Обама предпочитал соглашаться, а не ссориться с этими силами. И чем глубже президент вовлекался в повседневное руководство программой политических убийств, тем обширнее она становилась. К концу первого года своего президентства Обама и его контртеррористическая команда приступили уже к созданию инфраструктуры для формализованной программы убийств, реализуемой Соединенными Штатами.