Грязные войны: Поле битвы — Земля

54. «Погрузить страну в первобытное состояние»

Сомали, 2011 г.

Мир Фазула Абдуллы Мохаммеда сузился до крайности. Почти все его восточноафриканские друзья по «Аль-Каиде» были уничтожены JSOC, а он сам проводил время в бегах. Американское правительство назначило за его голову вознаграждение в пять миллионов долларов[2482]. Некоторые разведдонесения указывали, что он мог сделать себе пластическую операцию. Периодически сообщалось о его появлении в различных местах на Африканском Роге под псевдонимами и с фальшивыми паспортами. После уничтожения многих старых руководителей «Аль-Каиды» Фазул ощущал себя все в большей изоляции. Ему приходилось лавировать между сомалийскими кланами. Потом настало 2 мая, когда был убит бен Ладен. «Мы будем и дальше продолжать дело джихада и победим наших врагов, — заявил представитель «аш-Шабаб» шейх Раге после смерти бен Ладена. — Мы никогда не свернем с пути шейха Усамы и будем сражаться, пока не изведаем вкуса смерти, как наш брат Усама, или одержим победу и будем править всем миром»[2483].

Несмотря на подобные заявления, «аш-Шабаб» была ослаблена. Это стало результатом бомбардировок со стороны AMISOM, ликвидаций, проводившихся JSOC, а также ударов военизированных группировок различных племен, стремившихся отнять у «аш-Шабаб» захваченные ею территории. Чтобы уцелеть и продолжить укреплять позиции в стране, ей следовало приспособиться к изменившейся ситуации. К моменту гибели бен Ладена Фазул провел большую часть своей взрослой жизни, занимаясь сомалийскими делами. Он уже устал и от «Аль-Каиды», и от «аш-Шабаб» и пожаловался в письме аз-Завахири, что центральное руководство «Аль-Каиды» недостаточно поддерживает «аш-Шабаб». «Он критиковал их за игнорирование организации, которая, по его словам, доказала свою эффективность», — рассказал сомалийский источник с хорошими связями в разведке, читавший это письмо[2484]. По его словам, Фазул утверждал, что «центральное руководство «Аль-Каиды» направляет средства другим филиалам, действующим далеко не так эффективно, как «Аль-Каида» в Сомали». Источник объяснил: «Он был прав. «Аль-Каида» в Восточной Африке продемонстрировала, что может управлять такой организацией, как «аш-Шабаб», связаться с ее руководством, стать частью ее верховного командования, делать с ней все, что захочется». Фазулу действительно было все труднее получать от «Аль-Каиды» средства, необходимые для снабжения «аш-Шабаб»[2485]. «Аш-Шабаб» стала искать другие источники финансирования и поддержки, ведя переговоры с представителями крупных кланов.

Таким образом, Фазул оказался в состоянии вражды с сомалийским руководством «аш-Шабаб». Мой сомалийский источник, имевший доступ к некоторым письмам Фазула, написанным в 2011 г., отмечал: «Фазул полагал, что «аш-Шабаб» движется в неправильном направлении и что традиционная война, которую организация вела с правительственными силами, уже не может продолжаться прежним образом. «Аш-Шабаб» уже понесла значительные территориальные потери в Могадишо, у них было слишком мало бойцов — примерно четыре тысячи. Им противостояло приблизительно восемь тысяч миротворцев Африканского Союза и около десяти тысяч сомалийских военных». Фазул критиковал руководство «аш-Шабаб» за провал в вербовке молодых сомалийцев — в идеале в возрасте от 13 до 16 лет — и их подготовке к длительной войне. Фазул утверждал: «Аш-Шабаб» привлекает в свои ряды молодых людей только для того, чтобы через несколько месяцев использовать их в качестве террористов-смертников. Это неудачная идея, которая в итоге приведет к тому, что «аш-Шабаб» останется вообще без боевиков». Мой источник добавил: «Хочу отметить, что этот человек смотрел очень далеко вперед, обвиняя руководство «аш-Шабаб» в близорукости».

Через месяц после смерти бен Ладена «аш-Шабаб» оказалась в очень сложной ситуации. Силы AMISOM увеличили свой контингент в Сомали, который наряду с миротворческой деятельностью стал проводить наступательные операции[2486]. Подготовленные американцами войска из Уганды и Бурунди вторглись на захваченные «аш-Шабаб» территории в пригородах Могадишо, включая и рынок Бакаара[2487]. Соединенные Штаты снабжали силы AMISOM информацией о целях, а также предоставляли им новую технику, включая небольшие разведывательные беспилотники Raven, приборы ночного видения, средства связи и прочее оборудование для наблюдения за противником[2488]. Проправительственное ополчение ASWJ разгромило силы «аш-Шабаб» в некоторых ключевых районах за пределами города, в то время как другие поддерживаемые США отряды, включая и те, что возглавляли Индаад и Ахмед «Мадобе», продолжали сражаться в других местах. Как и предупреждал Фазул, «аш-Шабаб» слишком полагалась на молодых, необстрелянных новобранцев, которым приходилось противостоять на передовой лучше оснащенным и опытным силам сомалийских ополченцев и иностранным войскам. Наступил решающий момент как для «аш-Шабаб», так и для Фазула.

Поздним вечером 7 июня 2011 г. человек, имевший при себе южноафриканский паспорт на имя Даниэла Робинсона, ехал на пассажирском сиденье джипа Toyota в одном из пригородов Могадишо[2489]. Его водитель, кениец, пропустил нужный поворот и направился к блокпосту, где дежурили несколько подростков из сомалийского ополчения. В те дни автомобиль, передвигающийся вечером по улицам города, представлял собой нечто невероятное. Гарнизон блокпоста, некоторые из бойцов которого уже основательно нагрузились «катом», сразу насторожился[2490]. А после того как находившиеся в машине люди отказались выполнить распоряжение показать себя надлежащим образом, включив свет в салоне, ополченцы почувствовали угрозу и открыли огонь[2491]. Пассажиры джипа ответили, и завязалась перестрелка. К рассвету машина оказалась испещрена пулевыми пробоинами. Когда сомалийцам наконец удалось к ней приблизиться, они нашли внутри ноутбуки, сотовые телефоны, документы, оружие и 40 тыс. долл, наличными[2492]. Быстро «почистив» машину и отправив добычу в свои деревни, ополченцы оставили на месте документы и некоторые другие предметы[2493].

Как только было установлено, что в ходе перестрелки на блокпосту погибли иностранцы, оплачиваемые американцами агенты сомалийских спецслужб были направлены на место происшествия, с тем чтобы начать расследование и вернуть разграбленное. «Там было много бумаг на английском и арабском языках», — вспоминал высокопоставленный сотрудник сомалийской разведки, помогавший в тот день вести расследование[2494]. По его словам, в бумагах было «много тактически важных данных», связанных с «Аль-Каидой», включая «переписку двух руководителей». Сомалийские агенты «поняли, что речь идет о важном лице», и проинформировали об этом сотрудников ЦРУ, работавших в Могадишо. Тела убитых были перевезены в Агентство национальной безопасности Сомали[2495]. Американцы взяли образцы ДНК и отпечатки пальцев, которые были направлены в Найроби для дальнейшего исследования.

Через несколько часов Соединенные Штаты подтвердили, что человек, называвшийся Робинсоном, на самом деле был Фазулом Абдуллой Мохаммедом. На объекте ЦРУ в Могадишо сотрудники Управления и сомалийские агенты разбирали материалы, добытые в автомобиле Фазула, который оказался передвижным штабом руководителя «Аль-Каиды». Удалось восстановить и расшифровать некоторые из удаленных и закодированных файлов. Высокопоставленный сотрудник сомалийской разведки, знакомившийся с документами, отметил, что в тактическом плане полученная информация может представлять даже большую ценность, чем та, которую удалось захватить в пакистанском доме бен Ладена, особенно в связи с тем, что фокус внимания и США, и «Аль-Каиды» все более смещался в сторону Восточной Африки. Американцы, по его словам, были «невероятно признательны». Государственный секретарь Хиллари Клинтон назвала смерть Фазула «значительным ударом по «Аль-Каиде», ее экстремистским союзникам и самой деятельности организации в Восточной Африке»[2496]. Она добавила: «Террорист, принесший так много смертей и страданий невинным людям, получил по заслугам».

По мнению эксперта по «аш-Шабаб» Абдирахмана Али, руководство группы на момент гибели Фазула в первую очередь уделяло внимание тактике и операциям, которые позволили бы группе «захватить как можно большие территории»[2497]. В то время как сам Фазул, по рассказам источника, имевшего возможность познакомиться с его перепиской, советовал руководителям «аш-Шабаб» «вернуться к старой тактике нанесения точечных ударов, подпольных операций и уйти с контролируемых территорий». Фазул настаивал: «Аш-Шабаб» следует оставить значительные территории, удерживаемые организацией в Сомали, что позволит организации вести подпольную работу везде, в том числе и в мирных до сих пор регионах в Сомалиленде и Пунтленде, разрушая, таким образом, всю страну. «Аш-Шабаб» просто не может позволить себе сохранять статус-кво, удерживая под своим контролем 40 % территории Сомали. Лучше оставить эти земли и просто сеять хаос, проводить мелкие операции, покушения по всей стране». По его мнению, следует позволить марионеточному правительству, поддерживаемому США, рухнуть, в то время как «аш-Шабаб» «погрузит страну в первобытное состояние».

23 июня Соединенные Штаты нанесли удар по предполагаемым членам «аш-Шабаб» в районе города Кисмайо[2498]. Как и в случае с Набханом, ударная группа JSOC прибыла на вертолетах и захватила с собой раненых и тела убитых. Их увезли в неизвестное место. 6 июля американцы нанесли еще три удара в том же районе[2499]. На этот раз их целью стали тренировочные лагеря «аш-Шабаб». Когда я после этой серии операций встретился в Могадишо с президентом шейхом Шарифом, он отрицал, что знает что-либо об этих американских действиях. Я спросил, укрепляют ли подобные удары его правительство или, напротив, ослабляют его. «И то, и другое, — ответил он. — То, что операции проводятся на нашей территории, конечно, вредит суверенитету страны. Это — отрицательный момент. Позитивным является то, что целью ударов становятся преступники»[2500].

Через неделю после проведенной 23 июня операции ведущий советник президента Обамы по вопросам борьбы с терроризмом Джон Бреннан описал новую американскую стратегию, основанную «не на размещении за границей крупных воинских контингентов, а на нанесении точечных, хирургических ударов по группам, угрожающим стране». Бреннан остановился на «аш-Шабаб»: «С территории, контролируемой группировкой в Сомали, она продолжает призывать к ударам по Соединенным Штатам. Мы не можем и не должны отказываться от усилий по обеспечению нашей безопасности. Мы будем продолжать бить по «Аль-Каиде» и всему ее роду»[2501].

С 1991 г. территория Сомали находилась под воздействием двух составляющих: во-первых, насилия, вызванного гражданской войной, иностранной интервенцией и терроризмом, а во-вторых, климатических проблем. В 2011 г. оба эти фактора сработали одновременно. Засуха, результаты которой усугублялись злоупотреблениями и плохой организацией при выполнении программ международной помощи, легла тяжелым бременем на граждан Сомали[2502]. Сельские жители были в таком отчаянии, что в поисках пропитания тысячами стекались в потрясаемую насилием столицу — Могадишо[2503]. Другие бежали через границу в Кению, в уже переполненный лагерь беженцев Дадааб. Когда в июле 2011 г. засуха была официально признана национальным бедствием, число беженцев, стремившихся перебраться через границу, возросло в три раза. Только за один месяц в лагерь прибыло около 30 тыс. человек[2504]. К этому времени в результате наступления сил AMISOM на рынок Бакаара «аш-Шабаб» утратила критически важный для себя источник финансирования. А уйдя со столичного рынка — наиболее важного центра торговли в стране — и оставив его за AMISOM, «аш-Шабаб» тем самым утратила возможность собирать налоги с местных жителей и торговцев[2505]. В результате засухи упали также доходы от фермеров юга страны, которые платили налоги «аш-Шабаб». Затем наступил сезон муссонов, серьезно ограничивший морскую торговлю и деловую активность в портах[2506]. Теперь «аш-Шабаб» просто не могла позволить себе продолжать ту войну, что вела уже долгие годы.

В субботу, 6 августа боевики «аш-Шабаб» организованно оставили большую часть своих опорных пунктов в Могадишо[2507]. Ранним утром они покинули город на грузовиках, как утверждалось, направлявшихся в южные центры движения — Бараву и Мерку. Отступление началось после проведенных накануне вечером ударов по позициям и базам правительственных войск Сомали, обернувшихся ожесточенными перестрелками[2508]. Как сообщалось, известие об отступлении «аш-Шабаб» сопровождалось стихийными празднованиями на улицах осажденной столицы. Представитель «аш-Шабаб» шейх Раге заявил, что их силы «полностью очистили Могадишо из тактических соображений»[2509]. Он пообещал: «Мы скоро вернемся. Наше отступление имеет целью нанести контрудар по врагу. В ближайшие часы люди услышат радостные известия. Мы будем сражаться с врагом, где бы он ни находился»[2510].

Сомалийское правительство и поддерживаемые США силы AMISOM отпраздновали уход противника, расценив его как свою крупную победу и начало конца эпохи «аш-Шабаб». «Сомали приветствует успех правительственных сил страны, поддержанных AMISOM, в разгроме врагов из «аш-Шабаб», — заявил президент Шариф, выступая перед журналистами, собравшимися в резиденции Villa Somalia. Он призвал жителей страны «пожать плоды мира»[2511]. Вскоре AMISOM объявила, что ее силы, совместно с правительственными войсками Сомали, контролируют 90 % территории города[2512]. Несколько отрезвляло сообщение, что AMISOM для эффективного обеспечения безопасности в Могадишо понадобится 20 тыс. военнослужащих[2513]. В сентябре заместитель министра обороны США по разведке Майкл Виккерс — ключевая фигура в тайных операциях американцев и в охоте за руководством «Аль-Каиды» — заявил: «Располагающиеся в Восточной Африке элементы структуры «Аль-Каиды» продолжают находиться в центре внимания контртеррористических служб США. Это происходит в свете ясных указаний на то, что они продолжают вынашивать планы по нанесению новых ударов»[2514]. В то же время Виккерс добавил, что, по его мнению, Соединенные Штаты «проредили ряды руководства «аш-Шабаб» и «Аль-Каиды» в Восточной Африке». Возможно, это и было правдой, однако победные реляции оказались преждевременными.

Осенью 2011 г. «аш-Шабаб» провела на территории Сомали серию крупных операций, включая масштабный удар по центру Могадишо. Это означало, что, несмотря на свое тактическое отступление, «аш-Шабаб» сохранила достаточный потенциал для того, чтобы наносить удары в глубине территории, контролировавшейся правительственными силами. Дело было так. Боевики прибыли на 15-тонном грузовике, в который была загружена бомба. Припарковав машину около одного из укрепленных правительственных объектов, они подорвали ее[2515]. В результате погибло свыше 100 человек, еще больше получили ранения. Место теракта было выбрано в районе К-4, где располагались здания министерства образования, куда как раз в это время собралось много учащихся, чтобы узнать результаты недавних экзаменов. К-4 был одним из немногих районов, который, по заявлениям правительства, полностью им контролировался. «Это самый крупный теракт с момента разгрома «аш-Шабаб», — заявил официальный представитель AMISOM, очевидно не отдавая себе отчет в том, сколько иронии содержит его сообщение[2516].

В ответ на смену тактики «аш-Шабаб» и последующие удары, нанесенные группировкой, силы AMISOM во главе с бурундийцами начали наступление с целью выбить «аш-Шабаб» из Дайнила, критически важного опорного пункта боевиков к северу от Могадишо[2517]. Наступление, несмотря на частичный успех, привело к значительным потерям среди бурундийских войск. По некоторым оценкам, было убито 76 военнослужащих. Это была наиболее высокая цифра потерь, когда-либо понесенных силами AMISOM в ходе одной операции. После событий, названых «аш-Шабаб» «Битва при Дайниле», боевики погрузили трупы убитых врагов на грузовики и торжественно провезли их по улицам города[2518]. Вдоль дорог стояли десятки людей, радостно встречавших колонну и скандировавших «Аллаху акбар!». Они также приветствовали «аш-Шабаб». Грузовики закончили свой путь на открытом поле, где и выгрузили трупы. Некоторые из жителей фотографировались на фоне боевиков. Мухтар Робов и другие сомалийские руководители «аш-Шабаб» осмотрели убитых бурундийцев, одетых в свою военную форму. Из груди одного из трупов солдат AMISOM еще торчало мачете боевика «аш-Шабаб».

«Мы хотим, чтобы мусульмане возрадовались тому, что те люди, которые однажды выгнали вас из дома, причинили вам столько бед и растоптали честь ваших женщин, сегодня сами были унижены Аллахом, — заявил представитель «аш- Шабаб» шейх Раге, показывая распятие и Библию, которые, как утверждалось, были найдены у одного из солдат. — Мы хотим, чтобы мусульмане знали о войне, которая идет сейчас между… исламом и христианством… Это также серьезное предупреждение кенийцам, вступившим на наши исламские земли. Такой же конец ожидает и их сыновей, по воле всемогущего Аллаха. Неверные понесли тяжелые потери, но нам удалось доставить только 76 их трупов. И это были подлинные неверные, в особенности те, что пришли из Бурунди».

«Утверждения о неизбежном крахе «аш-Шабаб» сильно преувеличены, — заявил Кристофер Анзалон, аспирант Института изучения ислама Университета Макгилла, много времени изучавший эту группировку, — Они опровергаются постоянно демонстрируемой «аш-Шабаб» способностью наносить крупные удары на территории Могадишо, а также причинять серьезные потери войскам AMISOM и правительственным силам Сомали»[2519]. «Аш-Шабаб» боролась за свое выживание — и не только на поле боя. Ее руководители осознали, что, несмотря на победы, чтобы уцелеть, им в конечном итоге понадобится народная поддержка — наподобие той, что привела к власти «Союз исламских судов» и помогла изгнать поддерживаемых США полевых командиров. Им нужна была своя собственная версия американской противоповстанческой доктрины. Вынужденная отказаться от контроля определенных территорий с помощью военной силы, «аш-Шабаб» удвоила свои политические усилия.

«Аш-Шабаб» организовала серию встреч со старейшинами племен из различных регионов страны, с тем чтобы восстановить с ними отношения и достичь определенных договоренностей[2520]. Через месяц после убийства бурундийских солдат «аш-Шабаб» допустила корреспондентов в один из организованных ею лагерей для внутренне перемещенных лиц — Ала-Ясир на юге Сомали. Основной целью этого мероприятия был ответ на обвинения «аш-Шабаб» в том, что организация виновна в гуманитарной катастрофе, так как препятствовала поступлению в страну иностранной помощи. Тем не менее был приглашен и особый гость. Его представили как специального посланника «Аль-Каиды» по вопросам гуманитарного кризиса в Сомали. Это был белый человек, лицо которого было скрыто куфией. Его называли Абу Абдалла аль-Мухаджир. Местные руководители «аш-Шабаб» утверждали, что он — гражданин США. Журналисты наблюдали за тем, как аль-Мухаджир и сопровождавшие его лица раздавали в лагере, где находилось свыше четырех тысяч человек, еду, исламскую литературу и одежду. Делегация «Аль-Каиды» также привезла с собой машину «скорой помощи». «Дорогие сомалийские братья и сестры, мы ежедневно следим за тем, как идут ваши дела, — заявил аль-Мухаджир по-английски. — Хотя нас и разделяют тысячи километров, вы всегда в наших мыслях и наших молитвах»[2521]. Журналисты сообщали, что представитель «Аль-Каиды» также раздал мешки, набитые сомалийскими шиллингами, на общую сумму порядка 17 тыс. долл.

Возможно, как это утверждали правительство Сомали и силы AM1SOM, будущее «аш-Шабаб» действительно висело на волоске. Возможно также, что группа все-таки начала применять на практике предложенный Фазулом вариант кампании партизанского террора: отдать территорию, чтобы иметь возможность сеять страх по всей стране, успешно показывая неспособность правительства Сомали добиться стабильности. Конечно, восстановление контроля над территорией, полученной «аш-Шабаб» в результате неудачного вторжения эфиопских сил и свержения режима «Союза исламских судов», представлялось весьма сложной задачей. Однако будущее этой организации, как и многие другие события в современной истории Сомали, могло зависеть и от иностранной интервенции.

Соединенным Штатам, конечно, удалось уничтожить ряд видных деятелей «Аль-Каиды» и «аш-Шабаб», но в результате они вдохновили их последователей — включая и граждан США — на то, чтобы встать в ряды борцов. В отличие от сил AMISOM и других иностранных контингентов, члены «аш-Шабаб» были по преимуществу сомалийцами, которым было просто реинтегрироваться в местную жизнь, провести перегруппировку или сменить имя организации. «Обманывает себя тот, кто сегодня думает, что страной Сомали будет править не исламское, а какое-то другое правительство. Это значит, что он просто не следит за тем, что происходит в мире, — заявил в конце 2011 г. Ахмед Абди Годани, эмир «аш-Шабаб». — Совсем скоро настанет время, когда данные Аллахом законы шариата будут господствовать во всей стране — от края и до края. Сомали станет основой исламского халифата, созданного по заветам Пророка. Наш джихад будет продолжаться, пока мы не достигнем цели, поставленной перед нами Аллахом»[2522].

Стремительный взлет «аш-Шабаб» в Сомали и последовавший за этим террор стали прямым последствием десяти лет катастрофической политики, проводившейся США в регионе. Она укрепила ту самую угрозу, которую намеревалась сокрушить. Многовекторные операции США в Сомали в конечном итоге дали мощный толчок развитию движения полевых командиров, включая и тех, кто некогда считал «аш-Шабаб» своим другом и союзником. «Они сражаются не за идею, — сказал в разговоре со мной мэр Могадишо Мохаммед Ахмед Нур. — Как только завтра мы разгромим «аш-Шабаб», сразу же вспыхнет конфликт. Ополчения держатся на кланах и власти полевых командиров. Им не нужна единая система. Они хотят, чтобы все продолжалось как раньше. Тогда, как только правительство ослабнет, они смогут заявить: «Мы здесь хозяева»[2523].

Похоже, Вашингтон решил отбросить уроки истории и отказаться от трудной работы по поддержанию местных сомалийских движений, способных в перспективе стабилизировать ситуацию в своей стране. Вместо этого была выбрана тактика войны на истощение. При президенте Обаме традиционное развертывание крупных воинских контингентов, как это делалось в Ираке и Афганистане, сменилось практикой широкого применения ударов с беспилотников, а также уничтожения ключевых фигур среди террористов с помощью сил специальных операций. Президент Обама, похоже, придерживался стратегии, в соответствии с которой после уничтожения всех «плохих парней» мир должен был наступить сам собой. Однако, как это уже случалось ранее в Афганистане, Ираке и других местах, эта стратегия в первую очередь только подпитывала движения, порождавшие тех самых «плохих парней». «Если вы пользуетесь беспилотниками, убиваете отдельных людей и не делаете ничего, кроме этого, вы избавляетесь от личностей. Но вы не затрагиваете корни проблемы, — заметил бывший министр иностранных дел Сомали Мохаммед «Буба» Хурре. — Корни проблемы — это не безопасность. Корни проблемы лежат в экономике и политике»[2524].

Историю Сомали всегда отличало насилие и социальный раскол. В то же время страна демонстрировала способность объединяться перед лицом иностранного вторжения. Хотя движение «аш-Шабаб» и было сильно ослаблено, условия, создавшие из него Франкенштейна, остались без изменений. Итоговым результатом политики, проводившейся США в регионе с 1991 г. и до истечения первого срока полномочий администрации Обамы, стало укрепление власти полевых командиров, а также использование Сомали в качестве инкубатора новых джихадистов. В этом качестве страна представляла особый интерес для «Аль-Каиды». Общие усилия администраций Буша и Обамы повернули время вспять, вернув Сомали в то самое состояние, в котором страна находилась на момент вывода из нее американских войск после инцидента с вертолетами Black Hawk. Страна была брошена на произвол гангстеров и полевых командиров. Возможно, сомалийский кошмар только усилился. Игнорируя реальность, ад министрация Обамы к концу 2011 г. обзавелась еще одной базой для беспилотников. Она была расположена в Эфиопии и дополняла уже имеющиеся на территории Сейшельских островов и Саудовской Аравии аналогичные объекты[2525].