Холодина

Глава 12. План-дерьмо – Воин тени – Ленца

«Была бы весна… – протянула мечта. – Свалили бы из города. Как и собирались».

«Да, может, уже и нет там никого! – воскликнул оптимизм. – Может, Чужаки просто ехали через город и уже давно умотали дальше, на запад!».

Нет. Транзит через город так не выглядит: медленно и с пешими колоннами. Но…

– Надо проверить!

Так бывает: когда очень долго не скрипят половицы над головой, не слышно топота двуногих великанов, маленькая мышка убеждает себя, что никого больше нет, и богатый, сытный мир наверху снова только ее. Она – маленький, серый, хвостатый повелитель всего, до чего дотянутся ее маленькие, но загребущие лапки. Хотя…

– Значит, так! – оборвал я слишком разнородные голоса в голове. – У меня есть ледоруб и пестик. И я не мышь!

Подумал выехать на разведку завтра с утра, пораньше и до высокого солнца. Утром – самый дубак, утром все должны нежиться в экстремально-температурных спальниках, а не бдительно выглядывать меня… Но неприятная мысль про мышей так задела, что я быстро собрал всё нужное и вышел из дома. Сидеть в норке без дела осточертело!

Очень тихо и осторожно подобрался огородами к спрятанному Evoque. Вроде бы, следов вокруг машины нет (кроме моих, кое-как заметённых). Подкрался, закинул вещи, завел и потихоньку выполз на обводную.

Куда ехать? Сразу вдруг стало страшно: снова на открытом месте, у всех на виду, еще эта машина начнет реветь-пердеть…

– Тихо, Сава. Тихо. Ты просто паникуешь. Только представь: ты вернешься в свою норку и снова примешься маяться от страха и неопределенности. И безысходности.

Рука крутанула коробку переключения скоростей, и Evoque двинул по трассе.

Я решил подобраться к центру с южной стороны: Чужаков там вроде не было, да и следы запутать не мешало. Двигался так же, как и раньше: тесными закрытыми проулками. Во дворах не забывал о насущном: сосал бензин, шмонал небольшие магазины (теперь соваться в огромные супермаркеты стало боязно). А еще – всюду высматривал следы чужого присутствия. До Ленинской их не было – только мои, старые и густо запорошенные. На миг даже засияла радостная наивная мысль: может, Чужаков и не было вовсе? Пригрезилось бедному Савушке от одиночества…

Но нет.

Вдоль всей улицы Ленина шла уверенная наглая колея следов грузовых протекторов. Причем, в несколько слоев: или машин было больше одной, или одну гоняли туда-сюда.

Пересекать след своим авто я не решился, так что заныкал машину в квартале от Ленина и приготовился к вылазке. Обул снегоступы, навесил тревожный рюкзачок – и всё. В руках – ледоруб, в кармане комбеза – пистолет. Было почти 12 часов, так что часов пять на разведку у меня есть. Двинулся в западном направлении, но не по самой улице, а за рядом жилых домов. Добравшись до окончания очередной девятиэтажки, тихонько выглядывал на улицу, изучал следы (кроме тяжелых протекторов здесь встречались следы ног) и двигался дальше под прикрытием домов.

Спешить не надо. Лучше пройти немного, но зато остаться целым и ничего не пропустить. Так, где-то через полчаса я увидел впереди, возле следов какую-то вещь. Внимательно осмотрел улицу в обе стороны, подобрался к ней. Оказалось: фантик от шоколадного батончика. Вроде бы, какая-то незначительная фигня, ан нет! Это информация. Я видел около десятка мужиков, что шли рядом с фургоном. Судя, по следам, тут тоже их было немало. А батончик только один. Больше я мусора на пути не встретил: ни до, ни после. А уж цветастый мусор на совершенно белой поверхности города виден прекрасно. Получается… Либо все Чужаки воспитанные (кроме одной свиньи) и не бросаются фантиками. Либо… А черт его знает, что за «либо»!

Еще иногда следы отделялись от генеральной цепочки и «топали» до подъездов домов. Нечасто: далеко не каждый подъезд и даже не каждый дом удостаивался внимания Чужаков. Но бывало. И следов немного, не больше двух-трех человек проводили осмотр.

В общем, разведывал я почти три часа. Немножко залип у парка за площадью Победы, ибо видимость стала почти нулевой, и было страшно наткнуться на кого-нибудь. Но рискнул – и обошлось. Потихоньку подбирался к западной окраине города. Улица плавно переходила в шоссе. Слева раскинулся коттеджный поселок, а справа…

А вот справа и оказались Чужаки.

Просторный заводской стадион со скромными трибунами из металлоконструкций издавна в нашем городе был прибежищем для кочующих цирков и иных увеселительных объединений, устраивавших чёс по стране. Вот и сейчас футбольное поле Чужаки выбрали для своей базы. Я ж чуть было не пропустил это дело! Начал выбираться на развязку – место просторное, открытое – но тут краем глаза почуял движение. Вжался в фонарный столб – и точно! По верхней площадке трибуны кто-то неспешно шел. Делал обход.

Как же холодно стало! Всё мое тело задеревенело от ужаса. Нет, до стадиона было очень далеко, но в этом мертвом мире любое движение сразу привлекает внимание. Я долгое время ждал, даже смотрел на обходчика не прямо, а искоса (говорят, пристальный взгляд можно почувствовать), а, когда Чужак ушел уже на дальнюю сторону трибун, согнулся в три погибели и засеменил к тени ближайшего дома.

Неподалеку стояла 16-тиэтажка. Я добрался до нее, залез на самый верх, выломал дверь в нужную квартиру и уже из ее окна осмотрел стадион сверху. На футбольном поле стояли два сооружения: одно поменьше – полусферическое, второе побольше – как половинка цилиндра, положенного на бок. В голове всплыло название – жилые модули. Также отсюда можно было рассмотреть три большие машины, какие-то батареи не то ящиков, не то бочек. И всё. Люди там мельтешили, но это уже слишком мелкий объект, чтобы что-нибудь разобрать.

Я медленно осел в ближайшее кресло.

– Ну, что, Савелий Андреевич, разведка, так сказать, удалась, – негромко прошептал я. – Они здесь. И, похоже, они тут надолго.

Копец. Чужаки ведут себя в городе, как хозяева. Может, уехать, как я и планировал? В моем сознании тут же нарисовалась картинка, как я ломаюсь или застреваю где-то на трассе… уже без надежного тыла позади, без возможности вернуться в родной город.

Копец!

Я скинул капюшон и снял шапку, так как голова просто горела. Может быть, все-таки хрен с ней с гордостью? Затаиться мышкой, продержаться на имеющихся запасах до тепла? Осталось-то всего месяц-полтора… Ну, а там уже либо шах помрет, либо ишак сдохнет. В смысле, без снега и сбежать будет легче… а, возможно, Чужаки сами свалят.

– План – дерьмо, – выдохнул я облачко пара и поспешно натянул шапку назад… долбанная Холодина!

Надо больше узнать о них. Понаблюдать, да еще бы с утречка и до вечера. Может быть, пойму, чего они хотят. Вдруг они и не плохие вовсе? Спросить в лоб страшно. Надо изучить сначала. Только вот от чигирей моих до сюда – это практически через весь город ехать. Да еще и в обход, через южные районы. Никак не успею с утра. Либо по темноте ехать, что крайне опасно даже с фарами (уж я-то не понаслышке знаю). Да и фары ночью включать – это хуже, чем в колокол колотить.

Прошелся по квартире, глянул в западное окошко. От развязки, что рядом со стадионом, южная дорога спускалась, но затем снова начинался подъем. Прудовая улица. Я же неплохо знаю ее (было дело, катал там одну…). Улица шла вдоль прудов прямо по верху пологого холмика. Там же ветер весь снег сносит. Если где-нибудь южнее заночевать, потом, с рассветом пройти по Прудовой, в низинке заныкать машину, а самому подойти к ближайшим к стадиону домам… У меня ж всё как на ладони будет.

Это был план. Хоть какой-то.

И я побежал к машине.

До Evoque добрался, когда солнце садилось. Уже по дороге у меня возникла безумная и смелая идея – заночевать прямо в нем. В любом случае, это будет лучше, чем в любом заледеневшем помещении. Пока не накатила полная темнота, я добрался до нижней части Прудовой улицы. До стадиона с Чужаками отсюда было километра два. Рискнул врубить фары, заныкался во дворы местных трехэтажных сталинок. Сунул спальник в спальник, затем забрался в нутро «матрешки» сам. Печка почти бесшумно работала до тех пор, пока меня уже не начало вырубать. Волевым усилием нажал кнопку отключения и уснул.

Тихий будильник айфона разбудил меня в полседьмого. В спальниках, в принципе, было норм, хотя, машина за ночь замерзла конкретно. Включил на прогрев и минут пять не решался вылезать из своей «матрешки». Все равно еще очень темно, чтобы ехать. Да и всегда приятно в тревожных ситуациях получить легальную возможность оттянуть неизбежное.

Небо из черного стало уже густо-синим, когда я, наконец, выехал «на дело». Прудовая круто забирала вверх, снега здесь и правда практически не было.

«Нет, мы определенно гении! – горделиво вещало самодовольство. – Нас ведь тут и по следам не найдут! Даже, если сбегать придется».

В низинке, перед развязкой, снег был. И в изобилии. Но я дальше и не поеду. Свернул в небольшой гаражный массив, встал так, чтобы можно было быстро удирать (если что), нацепил на себя всё положенное – и двинулся к Чужакам. Ближайшая от стадиона девятиэтажка стояла совсем близко – буквально через дорогу. Если замереть, то даже можно расслышать, как тарахтят генераторы внутри стадиона; а наверху, на трибунах, еще работали прожекторы. Правда, они светили только внутрь, ими даже не пытались подсвечивать периметр снаружи. Так что я почти спокойно прошел до ближайшего подъезда, незапертого по случаю отсутствия электричества – и зашел внутрь.

Странные эти Чужаки. Вроде, как военные, быт у них похожий, но военные так себя не ведут. И с бдительностью явные проблемы. Как будто, откуда-то сверху им спустили приказ вести себя осторожно, но сами они не слишком-то верят, что опасность извне в принципе возможна.

– Что ж, это мне только на руку, – улыбнулся я, забегая на девятый этаж.

Ну как, забегая… Кардионагрузок этому телу явно не хватает. На шестом этаже язык уже набок. А тело почти висело перилах. Надо над этим поработать.

Вскрыл квартиру, выбрал наблюдательные окна, скинул вещи. Потом прошел в туалет, прямо на крышке стульчака собрал печку-щепочницу, напихал туда шишек, да древесных огрызков, поджег и установил сверху банку перловой каши с мясом, предварительно коцнув в крышке две дырочки. Все-таки ничего не ел с утра, а печечка даже, если задымит, то из сортира дымок утянет в вентиляцию и развеется.

Пока консерва разогревалась, вернулся на наблюдательный пункт. Встал не возле окна, а в двух шагах: как и учат опытные диверсанты в романах Водянистого. Так снаружи не заметят, даже если присматриваться станут. Между тем, внизу прожекторы уже погасли, на футбольном поле началась какая-то движуха.

В это время из сортира маняще запахло… как бы странно это ни звучало. Я в рукавице снял банку с огня, уверенным движением ножа взрезал крышку – сочная перловка призывно дымилась. Вернулся в зал и принялся уминать эту простую и грубую, но сытную еду, наблюдая за Чужаками.

Если честно, в этот момент я нравился себе. Стою такой суровый и опасный, ем с ножа еду настоящих мужчин. Всё продумал, полностью контролирую ситуацию. Нет, я не мышка! Я Воин Тени! Грозный и неуловимый. Я уже нашел и вычислил этих, я наблюдаю за ними, а они даже не подозревают о моем существовании…

Ворота стадиона распахнулись, выпуская машины, одну за одной. Я испуганно присел. Знаете… Хоть, я и Воин Тени, а вдруг увидят?

Осторожно-осторожно выглянул над подоконником, чтобы успеть рассмотреть: два спецфургона проехали развязку и двинулись дальше на запад, где города уже, считай, не было. А вот третий двинулся по Ленина на восток. В центр.

– Зачем? – недоуменно прошептал я. Причем, относительно всех. Мне неясно было, зачем машина едет в город, но еще более непонятно, а что остальные будут делать за городом. Всё равно ведь вернутся на базу, раз она стоит вся разобранная. На стадионе, кстати, почти никого не осталось: в окно удалось разглядеть двух-трех человек в одинаковой громоздкой спецодежде. Хотя, вдруг еще люди внутри модулей есть? Однако, я изучал стадион почти три часа, и никто из времянок не выходил.

Ближе к обеду с востока стал мерно нарастать гул мотора. Фургон возвращается… Я внезапно подорвался, выскочил на площадку и поскакал вниз через три ступеньки. Вломиться в квартиру на первом этаже мне удалось в последний момент: я только-только затих за старым (наверное, еще советским) сервантом, как мимо меня в окне тихо проехал яркий спецфургон. И с высоты первого этажа мне удалось отлично рассмотреть кабину: в ней сидели всего трое. А вот в окошках самого фургона было пусто! Конечно, может быть, люди там лежали на полу – и тогда мне их никак не рассмотреть. Но вероятность этого крайне мала! И я ее отмел.

Дождавшись, когда Чужаки проедут, я вышел из квартиры и неспешно двинулся наверх. Фургона не было около трех часов. С такой черепашьей скоростью он, максимум, мог доехать до реки и обратно. А, если машина в дороге останавливалась, то и того меньше. Больше всего это было похоже на патрулирование. Причем, такое… с ленцой. Ленца в Чужаках чувствовалась во всем.

Грех этим не воспользоваться!

– Я поговорю с ними, – заявил я сам себе, слишком торопливо, будто, хотел озвучить мысль до того, как сам ее испугаюсь. – Поговорю с этими, которых меньше всего. Чтобы быть в сильной позиции.

«В сильной?! – ахнула адекватность. – Один против трех? А, если у них еще и на полу кто-нибудь лежит?».

Вот такая у меня адекватность.

– У меня пистолет, – напомнил я. – И я… что-нибудь придумаю. В любом случае, на стадион соваться опасно. Лучше встретиться с Чужаками на своем поле.

«Какой чудесный каламбур» – вздохнул сарказм.

Дожидаться западной группы не стал. Новый план жег мне пятки, многое требовалось подготовить. А еще – очень хотелось домой. Включить Уилсона, покормить Подлизу… посидеть в мягком кресле с горячим чаем. Быть суровым Воином Тени, конечно, круто, но в мире Холодины от этого быстро устаешь. Расслабиться хочется. В тепле посидеть. А ехать по опасным ночным улицам, наоборот не хочется.

По дороге домой, я заскочил в магазин «Всё для дома», где захватил всяких веревок и особо липкий скотч, а в уже родном отделении полиции раздобыл две пары наручников. Разговор, он ведь по-всякому пойти может. Дома спешно накормил оголодавшую кошку сухим кормом, а печку – дровами. Отогрелся, умылся, поел горячего – и решимость вдруг улетучилась. Был Воин Тени, а стал… Ну, не мышкой еще. Но маленьким человечком, которому мышиная роль вполне подходит.

– Нет, Сава, так не пойдет, – хлопнул я рукой по подлокотникам кресла и пружинисто встал.

Поставил винил «Последнего героя» и включил негромко. Низкие ритмичные рифы песен «Кино» наполнили хату, а я шагал из стороны в сторону, настраиваясь. Потом резко прошел в комнату, в которой висело совершенно не нужное мне в новой жизни зеркало. Вгляделся в свою лохматую небритую рожу.

– Ну, давай, Сава… Скажи мне в лицо: кто ты?

«Через день будет поздно, через час будет поздно, через миг будет уже не встать» – читал мне на ухо мантру бессмертный просветленный Витя Цой.

Музыка – это единственная лицензированная магия в нашем мире. Несколько минут – и в нутре у меня всё перевернулось. Кулаки сжимаются, сердце колотится, энергия просится наружу. А Цой только подкидывает дровишки в костер:

«И вот ты стоишь на берегу и думаешь: "Плыть или не плыть?"».

Опять очень долго не удавалось уснуть. Я ворочался в постели, перебирая все возможные варианты контакта и их последствия… Понимал, что всего не предусмотришь, но не мог не крутить это в голове. Даже не помню, когда уснул, совершенно не выспался. И, понятное дело, к утреннему «разводу» Чужаков мне уже точно не успеть.

Но мне это было и не нужно. Я даже к стадиону не поехал. Новую цель я приметил еще вчера.