Холодина

Глава 18. В лоб – Польза конфитюра – Ребята

Ведьма торжественно улыбнулась. И даже встала в полный рост.

– Понимаешь? Не надо прятаться, не надо ехать на юг. Ты спасен! Я отведу тебя к нашим, тебя на время поместят в фильтрационный лагерь. Ну, там между мирами необходимо пройти глубокую медицинскую проверку. И попадешь домой! Скажу честно: на Земле… в смысле, на Земле-1 сейчас не сахар. Но это твой родной мир, там все твои близкие, твой старый привычный образ жизни… С поправкой на отсутствие золота, ртути и еще пачки других элементов.

Меня царапнуло, как легко Ритка сказала про моих близких. Это ведь и про жену мою тоже. Про жену, которую я уже заставил себя забыть. Чтобы не жить эфемерным прошлым, а только лишь суровым настоящим. Потому-то я так быстро и так сильно прикипел к этой рыжей ведьме… Которая явно не расстроена мыслью о том, что поможет мне вернуться к жене.

«И Ритке об этом не скажешь… Формально она права и вообще молодец получается. Хранит семейные гнёзды…».

– Выходит, вы искали тут меня? – спросил я, чтобы уйти в сторону от грустных мыслей.

– Конечно, не только тебя. У нас длинный список. Сложнее всего тем, кого на Москву направили – в одной столице больше сотни осталось. И говорят, спасли не всех. У нас спасаемых тоже порядком. Только в одной деревеньке маленькой, под Пермью – четыре человека, включая ребенка. Так что прости, что ты был не первым в списке!

– Да я не об этом, Марго. Ждать можно, но что ж вы сразу не спросили?

– Блин… Родной, ну ты чего? Не слышал, что я говорила? Мы испугались, что ты враг. Знаешь, как нас особисты науськивали перед экспедицией? Мир стоит на грани войны!

– Сколько ж этих граней…

– Эта последняя! От того нас так и инструктировали. Да ты тоже хорош, Сава! Мы, уже три недели по этой Земле колесим. Спасли человек двадцать. И никто! Никто нас так не встречал. Обычно, знаешь ли, с распростертыми объятьями кидаются… Кто ходить может, конечно. Многих зима сильно потрепала. Кого-то и убила. Ты молодец, кстати. Неплохо выжил.

– Спасибо, Рит… Марго. Если честно, в растерянности пребываю. Столько сил ушло, чтобы построить этот мир удобный. Столько рисковал. И всё это в раз обесценилось. Ненужным стало.

– Ты чего? – изумилась моя (как оказывается) спасительница. – Здесь, что ли, остаться хочешь? Там же люди! Общение! Интернет! Там жизнь!

– Да не, – неловко улыбнулся я. – Ты меня не уговаривай. И так всё понимаю. Куда уж мне без людей. Но, блин. Только разобрался в ситуации, наметил цели. И вещами вон как оброс! Бросать всё, что ли?

– Конечно, не всё, – Ритка подмигнула мне заговорщически. – Что-нибудь реально ценное обязательно возьми. Особенно, если ты где золото присмотрел – точно бери. У нас за такое на всё пойдут! Немножко пронесешь – никто тебя не осудит. Мы и сами по чуть-чуть таскаем. Ну, кошку тоже возьми – если привязался. Остальное брось. Зачем тебе барахло!

– А пылесос можно?

Ведьма изумленно распахнула свои прекрасные глаза.

– Это тот, который я пнула? А нафига он тебе? Там и корпус поврежден. Возможно, и начинка…

– Я бы все-таки взял, – перспектива расстаться с Уилсоном показалась мне невыносимой.

– Да, как хочешь, – Ритка улыбнулась. – Просто лишний багаж всё немного усложнит. У нас, знаешь ли, нет портала с кнопкой. Придется тебя до точки перехода так везти.

– А когда? – наконец, задал я самый важный вопрос. – Ну, когда пойдем к твоим?

Какой искренней радостью вспыхнули глаза моей спасительницы! В это мгновение она еще на порядок краше стала. И возможность нашего последующего расставания снова ножом кольнула меня. От сердца до паха. Это при том, что откровения Ритки нанесли мне массу иных ножевых ран. Но, если принять ее версию событий. Если проникнуться – то это скоропостижный конец нашему с ней будущему. Полный и безоговорочный.

– Да, когда хочешь, Сава. Чем дольше мы тянем, тем хуже. И для нас с тобой. И для тех, кого мы еще не спасли. Столько дней простоя!

– Тогда, может быть, завтра, с утречка? А сегодня посидим, попируем напоследок. Попрощаемся с домом.

– Хорошая мысль! – Ритка склонилась ко мне, слегка приобняла и нежно чмокнула (в лоб! она меня поцеловала в лоб!). – Всё равно уже смеркается. Не стоит наших парней в потемках пугать. А завтра соберемся и поедем. Умница моя!

Снова обняла.

– Нда, наверное, – моя улыбка вряд ли тянула на самую искреннюю.

– Боишься?

– Есть немного.

– Не надо, Сава! – рыжая пленница вся лучилась от радости. – Я им всё про тебя расскажу, они поймут. Ты же ни в чем не виноват!

– А тот, которому я перцовкой в лицо брызнул?

– Пф! – Ритка закатила глаза. – Для них это совершенная мелочь!

– Ну, тогда давай сегодня устроим прощальный пир! Теперь-то уже беречь и экономить нечего. Нажремся всего самого вкусного и вредного. К тому же, у меня кое-что особенное есть, – и я театрально подмигнул ей.

– Кажется, кто-то вознамерился подпоить на ночь глядя бедную девушку? – поддержала ведьма мою игру.

– Черт! Это было бы еще лучше, – рассмеялся я. – Но увы. После пары печальных случаев, я стараюсь алкоголь дома не держать. Опасно. Я просто в прошлую поездку раздобыл пару банок отличного пломбира…

– Коварный! – Ритка аж руки к потолку воздела. – Искуситель! Как же я еще в детстве его обожала! Особенно, замешать с вареньем…

– Эх, не знал, – я искренне расстроился. – Слушай, еще не очень темно. Я могу сгонять до ближайшего продмага и поискать там какое-нибудь варенье. Ты из чего лю…

– Не надо! – Ритка моментально лишилась благодушия, которое только что излучала. – Не уезжай, пожалуйста. Это все-таки наш последний вечер вместе…

Звучало романтично. Вернее, это звучало романтично в ее голове. А я услышал другое: моя пленница не видит нашего совместного будущего. Оговорочка по Фрейду в чистом виде. Грустно. Если честно, той «нашей» ночью я конкретно сошел с ума от нее. И хотел бы продлить это безумие…

«Но, похоже, этого хочешь только ты» – похлопал меня по плечу реализм.

Ладно, не будем показывать грусть. В жизни всегда так: то, что хочешь ты, как правило, не хочет тебя.

– Хорошо. Останусь. Тем более, кажется, у меня в кладовке есть конфитюр. Пойдет вместо варенья?

Ритка радостно закивала.

Я натянул обратно комбез и вышел в сенцы. Рылся там долго: выбирал консервы повкуснее, захватил молока замороженного с яичным порошком – захотелось сделать омлет. Потом мы вместе, рука об руку готовили. Моя пленница периодически подкалывала меня за мою поварские «таланты» – но по итогу вышел очень даже неплохой ужин. Я щедро сервировал еду во множество тарелок, салатниц и прочей тары.

– Даже мыть не стану потом, – усмехнулся. – Всё равно завтра уезжаем.

Ритка шутку поддержала.

Мороженое пошло на десерт. Пленница щедро накидала в свою порцию мандариновый конфитюр, и даже решила поухаживать за мной: потянулась с полной ложкой к моей тарелке. Но я остановил ее руку.

– Нет. Я всегда любил просто чистый пломбир.

Он и впрямь оказался хорош. Вот где дороговизна чувствуется сильнее всего. Я закидывал в себя ложку за ложкой этой сытной сладости – и настроение мое потихоньку улучшалось. Слишком много всего случилось за последние сутки, такой стресс только сладким и можно заесть.

Моя ведьма тоже, видать, стрессанула, так как налопалась мороженого столько, что ей аж поплохело. Развалилась в кресле, держась за живот и зевала.

– Что-то тяжко мне.

– Да ты полежи, дай желудку поработать. Мы же с тобой еще и прошлой ночью, считай, не спали, – я подмигнул моей пленнице. – Сил не хватает.

Она вяло кивнула, с силой поднялась из-за стола и развалилась на моей кровати.

– Приставать не смей, – пробубнила она. – Что-то мне совсем тяжко.

– Не могу ничего обещать! Но разве только попозже.

…Когда я к ней все-таки подошел, Ритка спала без задних ног и сопела во все дырки. Еще бы! После такой порции снотворного, которое я ей в конфитюр подмешал. Снотворного, которое я прихватил в аптеке, когда еще тампоны искал. Прихватил, растолок в порошок и держал наготове, думая: а вдруг пригодится?

И вот пригодился.

Дело в том, что Ритка мне врала. Разыграла любовную сцену, решив, что после секса из мужика можно веревки вить (ну, она, в целом, тут недалека от истины) и навешала мне на уши отборнейшей лапши.

В тот момент, когда я понял, что она врет – это был удар, конечно. Больших усилий мне стоило скрыть свои истинные чувства. Выдать их за неуверенность и грусть по всему обустроенному моему маленькому миру. Грусть по нашему неизбежному расставанию. Тем более, эта грусть не наигранная: я в любом случае всего этого лишаюсь. Но самым ужасным было другое: открытие, что перед тобой не добрая девушка, с которой у тебя только что была ночь любви, а враг. Она была твоим врагом и им осталась. Все ее ласки, вся ее задушевность – это лишь способ расположить меня к себе и привести прямо в логово Чужаков.

Почему я так решил?

Да потому что Чужаки эти – кто угодно, но только не спасатели! Я видел их в первый день, следил за ними около их базы на стадионе. Так не ведут себя люди, которые занимаются поисками пропавших. Нужно было объезжать город с постоянно включенными «матюгальниками» и звать потеряшек типа меня. Звать поименно! Раз уж у них списки имелись. Вместо этого они просто ехали через город и встали лагерем на западной его окраине.

А Ритка? Разве так должна была вести себя спасательница? Да, она могла поначалу принять меня за врага. Но потом-то! Когда стало ясно, кто я – неужели нужно было хранить от меня тайну того, что они все приехали в мой город спасти именно непутевого и невезучего Савелия Андреевича? Но она хранила. Она очень грамотно и психологически достоверно втиралась ко мне в доверие. Сыграла на моей слабости – на моем одиночестве – прокралась в самое сердце. И лишь, когда я предложил ей ехать со мной на юга (по сути, поставил в патовое положение: либо разрушить свою легенду, либо отказаться от цели вернуться к своим) – выдала мне эту историю про спасателей.

И ведь несколько часов ее выдумывала, вместо того, чтобы выпалить сходу! А еще вернее было, если бы она рассказала мне ее пару дней назад, когда поняла, что никакой я не американский шпион… Тоже какая-то лажа с этими шпионами…

Насчет слипшегося-разлипшегося мира ничего не скажу. Звучит достаточно дико, но не более, чем окружающий меня мир Холодины – без единого живого человека. Хоть какое-то объяснение: почему я остался один на пустой Земле. Правда, Ритка заявила, что я такой далеко не один. И тоже странно: а почему в таком большом городе, как наш, всего один я оказался?

Ну, допустим: непредсказуемый рандом.

Только вот фиг я поверю, что власти (не только наши, причем), оказавшись в такой непростой ситуации – и экономической, и политической – тратят все силы на то, чтобы искать потеряшек, вроде меня, в пустом параллельном мире. Они скорее…

И тут я хлопнул себя по лбу!

«Вот почему Чужаки разбили лагерь на заводском стадионе! – озарило меня. – Там же ракетная часть недалеко. Всего километрах в пяти от их базы. А в той части наверняка всяких тяжелых элементов – пруд пруди! Теперь понятно, зачем туда из лагеря Чужаков машина уезжала».

Да, это многое объясняло. И косвенно подтверждало историю про расслоившиеся миры, про исчезновения золота с ураном и всего такого. А вот Риткина компания могла быть кем угодно. Спецы, которых послали российские власти за стратегическими материалами. Или спецы совсем другого государства, которые первыми добрались до точек перехода – и решили захапать наше. Или вообще «частные предприниматели», которые умудрились первыми наложить лапу на ценные ресурсы. Флибустьеры параллельных миров.

Так что, всё, что мне тут плела рыжая ведьма: это в лучшем случае пустая болтовня, лишь бы я поскорее доставил ее к своим. И, скорее всего, едва мы доберемся до стадиона, меня тут же пришибут, как ненужного свидетеля.

– Эх, Ритка-Ритка, – произнес я, стоя над посапывающим телом. – А я тебя любил…

Хотелось сказать это в шутку, но вышло совсем невесело.

Попихал-пощекотал ее, чтобы убедиться, что она спит. И приступил к реализации своего плана. А именно – плана побега. Рыжая ведьма знала про Range Rover, помнила, где тот стоит. А вот микрогрузовик ни разу не видела. Я выкатил старенький KIA из гаража, тщательно осмотрел на предмет работоспособности: и принялся загружать кузов. Торопливо, но без суеты стаскал туда большую часть запасов бензина, несколько коробок со всякой едой, все спальники, всю теплую одежду и прочее выживальное барахло. Все варианты тревожных рюкзачков, запасы лекарств, бытовые мелочи. Долго стоял, вздыхая, над собранной коллекцией винила и библиотекой, но мужественно отказался. Мне нужно теперь учиться быстро собираться и глубоко прятаться. Так что лишнее лучше не брать. Сейчас-то можно: и место есть, и время. Но в следующий раз его может не оказаться. Захватил только «Осень патриарха» Маркеса, которую едва-едва начал читать. Книга неожиданно зацепила чудовищной узнаваемостью, которая манила и пугала одновременно.

В кабину KIA положил Уилсона вместе с базой, а последней понес Подлизу. Кошка еще перед дверью почувствовала подвох, заорала, впилась в меня всеми когтями, начала вырываться.

– Да тихо ты!.. Да дура, блин! Я же ради тебя. Они-то уж точно о тебе не позаботятся.

Подлиза не желала ничего понимать. Еле ее удержал, во дворе от себя отдирал уже за шкирку. Тупая животная извернулась, вцепилась зубами в руку.

– Сука такая! – только и смог, что закинуть ее в кабину и быстро захлопнуть дверь.

Оставалось последнее.

Вернулся в дом, сел за стол и начал писать на конверте Эми Вайнхауз.

«Привет, Ритка! Что сказать: актерское мастерство на 4+. Я купился. Но сценарий на троечку, и то с большой натяжкой. Плохо продумала. Меня не ищите, я уехал за своей мечтой, вам в ней нет места. Пластинка тебе в подарок».

Перед уходом накрыл спящую ведьму одеялом, завел в подвале геник и подключил пару обогревателей. Теперь-то таиться не было смысла. И вышел во тьму.

Непогода снаружи разыгралась не на шутку. Уже начинало валить с небес, и не мягкими ленивыми стадами хлопьев, а хищными колючими стаями. Но это даже к лучшему: заметет мой путь быстро и надежно.

Врубив ближний, я выехал со двора, старательно всё за собой замел и двинулся на обводную трассу.

Что будет дальше? Ритка отойдет где-нибудь к утру. Надеюсь, полностью не замерзнет. Сама она до своих вряд ли решится добираться – все-таки через весь город. Хотя, можно, конечно; где стоит Evoque она знает. Но еще удобнее просто затопить печь. Столб дыма днем просигналит лучше ракетницы. И всё же, при любом раскладе, это займет еще полдня. Раньше они за мои поиски не примутся. А за это время…

Но главное, не только выиграть время, но и сбить Чужаков со следа. Теперь они знают, кого искать, но не в курсе, на чем я уехал и в какую сторону. Записку я специально написал так, чтобы Ритка подумала, что ее полюбовничек в моем лице решил свалить на юг, как и обещал.

«Надеюсь, она еще не поняла, какое я осторожное мурло и перестраховщик» – улыбнулся я и, добравшись до трассы, повернул налево.

На север.

Нет, я в такие погоды ни за что не решусь ехать неизвестно куда. Зато на московской трассе у меня есть вполне известное и подготовленное место. На 12-м километре шоссе, в небольшом дачном поселке стоит крепкий домик, где я уже складировал всё необходимое для выживания. Это была первая точка на моем маршруте побега в столицу. Потом-то я плюнул на этот план. Но две точки – в сторожке строительной базы и в дачном поселке – успел обустроить.

Вот там я и залягу на дно. Если Чужаки решат меня искать – они ни за что не догадаются, где я. Пусть обшаривают южное направление. Да вообще всё обшаривают – хрен они меня найдут! А вот потом, когда снег сойдет, я спокойно объеду город по тихим проселкам – и рвану уже на юг.

В Адану. К теплому морю.

«Как вам план, ребята?».

«Отличный план, Сава!» – нестройным хором ответили ребята.

Теперь самое главное: добраться до этого чертова дачного поселка. Сквозь ночь, сквозь бурю. Добраться, никуда не въехать, не застрять, не поломаться.

Пришло время испытать мою везуху!