Хозяин облачного трона II

Глава 1

Я сидел в беседке под цветущими яблонями и неспешно листал книгу. Тёплый ветерок перелистывал страницы вместе со мной, а в воздухе стоял густой аромат цветов, сладкий и чуть пьянящий. На столике рядом дымился чай — крепкий, ароматный, из трав, которые мать сама высушила ещё осенью. Конечно, до кофе ему было далеко, но кофе в этом мире не было, поэтому приходилось довольствоваться тем, что есть.

Книга — древнее издание то ли учебника, то ли справочника под названием «Стихийные потоки: их особенности и различия» была написана довольно сухо, но мне казалась увлекательной. Особенно теперь, когда я начал ощущать, что внутри меня действительно пробудилась какая-то большая сила, хоть она пока и не спешило себя показывать.

А ещё мне просто нравилось сидеть вот так, под яблонями, слушать, как рядом гудят пчёлы, как шуршит трава и потрескивают ветви от ветра. Тихо, спокойно. И впервые за долгое время казалось, будто всё на своих местах.

С момента моего двадцатилетия прошло две недели. Завтра уже пора было отправляться обратно в академию — на экзамены и получение диплома. И большая часть этого времени пролетела будто в тумане. Первые пару дней я вообще ходил как оглушённый — переваривал всё, что узнал из письма принцессы Виалоры. Слишком многое свалилось разом.

Мать и отец, конечно, заметили, что со мной творится что-то странное, но вопросов не задавали. Понимали, что подобные новости пережить непросто. И когда увидели на моей шее новый амулет — тоже промолчали. Лишь однажды отец тихо сказал, что они с матерью примут любое моё решение, каким бы оно ни было. Я тогда сразу ему ответил:

— Не волнуйтесь. Для меня вы — мои отец и мать. Какими были, такими и остались. И будете всегда.

Он тогда просто молча кивнул, будто именно эти слова и хотел услышать. После этого мы больше к этой теме не возвращались. А я понял, что большего им и не нужно. Они не хотели знать, кто мои настоящие родители. Так им было легче считать меня своим. Да и, по сути, они и были моей семьёй. И если уж у настоящего Аристарна ещё что-то могло внутри шевельнуться после письма Виалоры, то Ване Орлову чего дёргаться? Его Оливары в качестве родителей вполне устраивали.

Когда я более-менее смирился с новыми вводными своей жизни и пережил первый шок по этому поводу, во мне начал просыпаться интерес. Что это вообще за империя такая — Арденаир? Кто там сейчас правит? Что с ней стало после тех событий, о которых писала Виалора?

Если верить письму, я наследник этой самой империи, будущий правитель, обязанный «возродить её былое величие». Звучало красиво. Героически. Только вот никто там меня явно не ждал. И уж точно никто не собирался добровольно освобождать трон в каком-то загадочном Воргале ради непонятного пацана, пусть у него хоть на каждом пальце будет по императорскому перстню.

Но любопытство всё равно грызло. Хотелось знать, кто такие Дарсаны и что вообще представляет собой эта древняя империя. Хотелось понять, что именно я теперь обязан «возрождать» и стоит ли оно вообще свеч. А перстень я пока спрятал подальше — светить такой реликвией раньше времени в любом случае не стоило.

Расспрашивать родителей я, разумеется, ни о чём не стал: ни про Арденаир, ни про Дарсанов. Им только дай повод для тревог — начнут копать, вспоминать, искать связи. Нет уж. Пусть живут спокойно и считают меня своим сыном. Так всем проще. А ответы на почти все вопросы можно получить в академии. Библиотека там шикарная, полная редких хроник и древних летописей. Что-нибудь да найдётся.

Информация об «императрице-изменщице», конечно, вполне могла оказаться засекреченной, но хоть что-то об Арденаире и Дарсанах там точно должно быть. Очень уж хотелось понимать, откуда я теперь формально родом и во что, возможно, в будущем придётся влезть. И пока я этого не понимал, было немного нервно.

Но зато словно в компенсацию моим переживанием, физическое состояние моего тела было просто идеальным. Через пару дней после того, как я снял старый амулет, я впервые по-настоящему ощутил, что такое сильный дар. Он просто распирал меня — настоящий, мощный, живой. И это состояние было крайне приятным.

Я проверил свою новую силу на простейших заклятиях, и понял, что шутки кончились. Обычный Светлячок шарахнул с такой вспышкой и грохотом, что я сам инстинктивно зажмурился, а наш бедный пёс, мирно спавший у сарая, дико завыл и умчался в неизвестном направлении. Теперь этим заклятием можно было не только пугать, теперь для человека без защиты знакомство с выпущенным мной Светлячком вполне могло закончиться контузией.

Простое заклинание Ветер, которое раньше лишь поднимало листву с земли, теперь сорвало с крыши беседки половину досок. С заклинанием подогрева всё было ещё интереснее: раньше чтобы вскипятить стакан воды, мне требовалось около десяти минут усилий, а теперь я невольно переборщил с заклятием на пятой секунде, и вся вода испарилась вмиг, а стакан оплавился.

Это было непривычно и даже немного пугало. Дар был для меня, непривыкшего к таким вещам, слишком мощным. Управлять им оказалось непросто. Я каждый день теперь уходил на несколько часов в дальнюю часть имения и тренировался. Не заклятия тренировал, а контроль. Для начала нужно было просто научиться контролировать ту невиданную силу, что проснулась во мне, а уже потом пытаться её использовать.

А ведь раньше я тоже снимал свой старый амулет. И не раз. На поединках в академии, например, его требовали снимать, чтобы все курсанты были в одинаковых условиях. Но тогда ничего подобного не происходило: ни вспышек, ни перегрузок, ни малейших признаков роста силы. Видимо, мой старый амулет давал накопительный эффект, и временное избавление от него ничего не меняло. А вот пара дней без него уже оказались большим сроком, и блокировка спала окончательно. И всё, что скрывалось под ней, вырвалось наружу.

А ещё меня не отпускала мысль о том, что помимо меня, в теле Аристарна сидит Ферон, который этого самого Ари императрице Виалоре и заделал. Получалось, что сущность папаши застряла в теле его сына. Лютая дичь — магическая Санта-Барбара в самом нелепом её проявлении, с запутанными родственными связами, перерождениями и коллективной арендой одного тела несколькими сущностями.

Мозг отказывался принимать подобное всерьёз. Хотя, возможно, поэтому и перенесло нас всех троих — меня, Ферона и Хранта именно в тело Ари. Видимо, Ферона, когда его в очередной раз лишили физической оболочки, потянуло к чему-то «родственному». Но общей дичи ситуации это, конечно же, не отменяло.

Также после того разговора с отцом в кабинете я постоянно возвращался в мыслях к его словам о нападении на имение двадцать лет назад. Кто вообще мог тогда напасть на Оливаров? Что же это за враги такие были у семьи, которые могли позволить себе такой беспредельный налёт? И куда они потом делись?

Я пару раз пытался осторожно вытащить из отца хоть какие-то подробности, но тот каждый раз отмахивался и говорил, что дело прошлое — сейчас врагов нет, и не стоит ничего ворошить. В памяти Ари на этот счёт ничего не нашлось, что и логично — дело было до его рождения. У Эрлонта я тоже спросил, но он был тогда слишком мал и помнил лишь, что мать долго болела, а вокруг все шептались и боялись даже громко разговаривать на тему того ночного кошмара. Никаких других воспоминаний у брата не осталось о том случае.

Тогда я начал копать с другой стороны: решил разобраться, почему вообще Оливары — древний и уважаемый род так бедствует? Как он скатился до такого жалкого состояния? Мне уже давно было это интересно, однако память Ари упорно давала информацию, что Оливары всегда еле держались на плаву. Но ведь не могли же они всегда жить так, где-то явно был тот момент, когда всё пошло под откос. Просто, скорее всего, этот момент случился до рождения Ари.

Но не мог Аристарн ничего никогда не слышать о прошлом семьи. Ну просто физически не мог. Что-то он явно знал, и я начал давить на память ещё сильнее. И в один прекрасный момент она сдалась, словно открыла мне доступ в свой самый потаённый уголок. Память выдала мне разные обрывки, куски, фрагменты, некогда услышанные Ари от кого-то и оставшиеся в голове. И они дали мне пусть не полную, но уже более менее понятную картину.

Когда-то Оливары жили богато. По меркам провинции — очень. Они всегда ориентировались на сельское хозяйство. Обширные территории пахотных земель, засеянных пшеницей и рожью, огромные пастбища для выпаса скота, большая мельница, много крестьян — всё это давало большой доход. Род процветал, большое семейное имение утопало в роскоши, жизнь была размеренной и благополучной.

А потом всё пошло под откос. За несколько лет до рождения Ари барон Бильдорн решил освоить часть своих пустошей — тех, что веками стояли запущенными. Земли у него было много, а вот с водой — проблемы. И тогда барон велел прорыть огромный канал и пустить по нему воду из реки, что протекала через земли Оливаров. Реки, что питала поля, на которых Оливары растили пшеницу, и луга, где они пасти свои стада.

Как только воду отвели, река обмелела. Поля и луга начали сохнуть, урожаи падали год от года, поголовье скота уменьшалось из-за недостатка воды и травы. Оливары начали нищать. Барон же ликовал — его пустоши превратились в цветущие земли, и его доход вырос. Отец пытался договориться. Ездил к Бильдорну лично, писал письма, предлагал даже заплатить за отвод воды, но барон лишь смеялся и говорил, что вода его, и так теперь будет всегда.

За год до рождения Ари выдалось особенно засушливое лето. Дожди не шли вовсе, скот погиб почти весь, поля стояли выжженными. Отец пытался от безысходности даже вызывать дожди при помощи приглашённых сильных магов, но на долгом временном отрезке это не вариант. И тогда отец решился — он поехал в столицу и подал жалобу на барона в императорский суд.

На удивление, суд встал на сторону отца и постановил, что воды в реке достаточно для всех, и Бильдорн обязан сделать отвод и вернуть Оливарам достаточный объём для орошения их земель. Все тогда решили, что справедливость восторжествовала. Решение императорского суда казалось победой. Отец вернулся из столицы счастливый, уверенный, что теперь всё снова будет хорошо.

Только вот радость продлилась недолго, как потом оказалось, барон плевать хотел на решение суда. Формально он его выполнил — велел выкопать отвод от канала, как было предписано. Только пустил он по нему тонкий ручеёк, который терялся в пыли ещё до того, как достигал границы пахотных земель Оливаров. Это была издёвка. Хладнокровная и мерзкая — в духе Бильдорнов.

Но предписание императорского суда было «исполнено», вода «возвращена», чтобы доказать обратное, нужно было опять ехать в столицу. А отец не поехал. Никто тогда не понял, почему он прекратил бороться за воду. Все решили, что он просто больше не верил в справедливость.

А жизнь семьи с тех пор окончательно пошла под откос: пришлось ещё сильнее сокращать поля, продавать остатки скота. Из всех прежних угодий пригодными к обработке остались десять, ну максимум пятнадцать процентов. Крестьяне уходили: кто к барону, кто на вольные хлеба.

Урожая было мало, почва постепенно вымирала. Несколько лет семья ещё держалась, но потом выдались три засушливых лета подряд, и они окончательно добили остатки хозяйства. Это Ари уже помнил — ему тогда было уже около шести лет.

Так как доходов почти не было, имение постепенно приходило в упадок, слуги почти все уволились, денег на ремонт не было. А налоги всё росли и росли. Император, как назло, поднял земельный сбор, и платить его приходилось независимо от того, используешь ты землю или нет. Большая часть того, что с трудом удавалось заработать, уходила на налоги.

Но отец не сдавался, хотя барон не раз присылал людей с предложением продать пришедшие в негодность земли Оливаров — говорил, мол, всё равно ничего не вырастет, а так хоть что-то получите. Однако отец каждый раз гнал посланцев прочь. Говорил, что земля — это наследие рода, и он скорее сам усохнет, как трава на его полях, чем отдаст хоть пядь Бильдорнам.

Я не знал, чего в этом было больше — гордости или упрямства. Но факт оставался фактом: именно из-за Бильдорнов Оливары жили, по сути, впроголодь. И возможно, в том и был изначальный расчёт барона: извести Оливаров, чтобы потом вынудить их продать за бесценок земли.

Но если раньше вся эта информация просто лежала фрагментами в закромах памяти Ари, то теперь, после разговора с отцом в кабинете пазл сложился. Теперь стало понятно, почему отец, добившись довольно лёгкой победы в суде, вдруг просто опустил руки и позволил себя грабить. Раньше это казалось странным, но после рассказа о том ночном налёте, всё встало на свои места.

Перед самым рождением второго ребёнка у Оливаров они выигрывают суд, и Бильдорн должен вернуть им воду. Но не возвращает. А спустя некоторое время на имение нападают неизвестные, избивают беременную хозяйку и всю прислугу, громят дом, не выдвигая никаких требований и ничего не объясняя. На первый взгляд — безумие. Бессмысленное, тупое насилие.

Только вот идиоты такими вещами не занимаются, а значит, были и объяснения, и требования были. Просто отец не стал мне о них рассказывать. Но и я не идиот — смог сложить два и два и понять, что то нападение — дело рук Бильдорна. Барон ясно дал понять отцу: попробуешь бороться дальше — в следующий раз твою семью не изобьют, а убьют. И отец отступил. Смирился. Он не стал больше никуда жаловаться, и Бильдорны наконец оставили Оливаров в покое.

Покой, купленный страхом и болью. Но с другой стороны, а что тогда мог сделать отец? Оливары всегда были мирными людьми и не имели врагов. У них никогда не было дружины, они не держали на службе рыцарей, от войны были далеки. Обычные мирные землевладельцы, каких в Империи тысячи. Отец даже не был сильным магом — простая магия земли, не больше. У матери — магия воды, тоже слабая.

Против Бильдорнов, у которых, как теперь стало ясно, руки по локоть в крови, Оливары не выстояли бы ни при каком раскладе. Я не раз об этом думал и постоянно возвращался в мыслях к тому разговору с отцом. Вот и сейчас напрочь забыл о том, что читаю интересную книгу, и о вкусном чае забыл.

Я невольно сжал кулаки. Сколько лет прошло, а этот старый мерзавец всё ещё живёт себе спокойно, владеет чужой водой и, возможно, даже гордится, что всех тогда переиграл. Старый Бильдорн оказался намного хуже своего сынка. Тот хотя бы тупой и действует открыто, а отец, судя по всему, был умным, расчётливым и куда более опасным.

— Господин Ари! — голос садовника вывел меня из раздумий.

Я невольно вздрогнул и посмотрел на Скурта.

— Господин Ари, — повторил тот. — Там приехали люди от барона Бильдорна. Ваш отец пытается их прогнать, но они требуют вас. И мне кажется, они настроены очень решительно.

Дорогие читатели!

Поздравляю вас и себя со стартом 2-го тома!

Надеюсь, он будет для вас не менее интересным, чем первый.

Не забудьте закинуть книгу себе в библиотеку, тогда вы будете получать уведомления о выходе новых глав.