Хозяин облачного трона II

Глава 6

Вчера мы со Стиланом не вылезали с тренировочной площадки до самой ночи. Его поединок поставили на второй день состязаний, так что он мог позволить себе тренироваться на износ: времени на восстановление оставалось с запасом, да и лекари академии дежурили на площадке, помогая всем выпускникам восстанавливать силы в случае необходимости.

Сосед по комнате подошёл к делу с огоньком — и в переносном, и в прямом смысле этого слова, так как являлся адептом магии огня. Он с азартом поливал меня заклятьями, накладывая одно за другим, меняя приёмы, силу атак, направление ударов. Бил быстро и разнообразно: огненные стрелы, раскалённые вихри, волны жара. Делал всё, что положено огневику.

Только всё это разбивалось о мою защиту, словно о невидимую стену. В итоге запыхавшийся Стилан развёл руками и сказал:

— Ари, ты издеваешься? Как ты это делаешь? Это что вообще такое? Откуда?

— Это разлом, — ответил я спокойно. — Похоже, он повлиял на меня. После дежурства моя магия стала сильнее.

Это объяснение звучало не то чтобы прям убедительно, но, по крайней мере, оно хотя бы выглядело как объяснение. И я решил придерживаться его и дальше. Если кто-то начнёт интересоваться, почему посредственный студент стал вдруг таким сильным, пусть думают, что дело в разломе. В конце концов, а почему бы и нет? Всяко лучше, чем вообще не иметь объяснения. Но Стилана я на всякий случай предупредил:

— Если вдруг решишь повторить — не советую. Не всем так везёт, как мне. Большинство не возвращаются.

Сосед на это лишь усмехнулся и ответил:

— Не волнуйся. Я не до такой степени хочу стать очень сильным магом, чтобы соваться по доброй воле к разлому.

На том мы тему моей трансформации закрыли и тренировались в итоге до изнеможения. До изнеможения Стилана, который пытался придумать хоть что-то, что сможет пробить мою защиту. Я же спокойно и почти без напряга учился контролировать силу. И признаюсь, это было куда сложнее, чем просто ею пользоваться.

Ещё я пробовал разные приёмы, подыскивая те, что могли бы пригодиться против Фраллена. Хотелось не просто победить барончика, а сделать это максимально эффектно. Я твёрдо решил: если он извинится, то я сдержу слово и уложу его на песок арены в третьем, заключительном раунде, сохранив ему хоть как-то лицо. Но если нет… тогда может не сдавать учебники в библиотеку, они ему ещё год будут нужны.

А ещё к концу тренировки, глядя на измученного Стилана, я понял одну простую вещь: без серьёзных спарринг-партнёров я дальше в своём развитии не сдвинусь. Мне нужны настоящие противники, сильные бойцы, такие, кто и меня заставит выкладываться по-настоящему. И наставники, способные объяснить мне, как управлять моей огромной силой с максимальной пользой, научить меня серьёзным приёмам и техникам.

Наиболее логичным вариантом в сложившейся ситуации было продолжение обучения в столице, в по-настоящему серьёзном заведении, учитывая, что меня туда уже пригласили. Но вот только это сразу бы наложило на меня определённые обязательства в будущем и ряд ограничений прямо сейчас. Например, все важные личные и семейные дела пришлось бы делать очень быстро — до начала обучения в новом заведении, либо вообще отложить на неопределённое время. В том числе и разборки с Бильдорнами.

А я прям чувствовал, что эти упыри что-то затеяли, и если не начать с ними разбираться сейчас, а отложить всё на потом, то это «потом» может обойтись слишком дорого. И вот что было делать? Что выбирать: учёба или семья? Развиваться дальше, становиться сильнее или возвращаться домой и разбираться с ублюдками, которые когда-то отняли у семьи воду и достаток?

Да, это была не родная моя семья, но другой не было, и имение Оливаров было теперь в том числе и моим, а своё надо защищать. В общем, железного ответа на этот вопрос, что делать, у меня пока не было. Единственное, что я знал точно: сначала надо отлупить Фраллена.

Я пришёл на арену за полчаса до начала состязаний. По регламенту каждый бой длился три раунда по три минуты, с минутными передышками и короткими паузами между поединками, чтобы подлатать арену и проверить барьеры. Но в реальности многие бои заканчивались ещё во втором раунде, иногда в самом его начале. Поэтому участникам первых шести боёв, включая меня, велели быть готовыми выйти на арену уже к десяти: переодеться, показать судьям свои амулеты, если было желание ими воспользоваться, и ждать вызова.

В раздевалке было тихо — похоже, остальные пришли намного раньше и уже успели переодеться. Я снял повседневную форму, сложил её в шкафчик и облачился в боевую: чёрные штаны из плотной ткани, не сковывающей движений, короткий чёрный безрукавный кафтан с серебристыми вставками и усиленными наплечниками, лёгкие сапоги на мягкой подошве.

Переодевшись, я направился на арену, в сектор, где сидели бойцы. Как я и думал, остальные выпускники, и Фраллен в том числе, уже были на месте. До начала оставалось минут десять-пятнадцать. С барончиком мы разок переглянулись. В его глазах помимо злости и презрения, привычных при взгляде на меня, я заметил тень страха, которую он пытался спрятать. Но получалось это у него плохо, и я с удовлетворением отметил, что подготовительный раунд был за мной.

Я сел на скамью в ожидании вызова на бой и оглядел трибуны, народ на них общался, смеялся, спорил о чём-то, возможно, делал ставки. Затем мой взгляд скользнул к вип-ложе, что находилась прямо напротив арены. Там, рядом с директором, сидели почётные гости, среди них была и Тина. Она сидела с краю, будто старалась держаться подальше от всех, и особенно от директора.

Ровно в десять на середину арены вышел ведущий — один из наставников младших курсов. Он остановился, поднял правую руку, и в ладони у него вспыхнул небольшой огненный шар. Ведущий подбросил шар вверх, и тот с хлопком разлетелся фейерверком, осыпав арену золотыми искрами. Гул на трибунах стих. Всё внимание теперь было на ведущем.

— Приветствую всех собравшихся! — громко произнёс наставник, усилив голос заклятием. — Господина директора, преподавателей, курсантов, выпускников и почётных гостей Криндорнской военно-магической академии!

Ведущий сделал паузу, обвёл трибуны взглядом и продолжил:

— Сегодня нас почтил своим визитом куратор академии от Имперского департамента войны, полковник Онель!

Тут же загремели аплодисменты, и статный здоровяк лет сорока в военной форме встал и по-военному чётко и коротко кивнул. Под светом ламп блеснули его медали и серебряные петлицы на мундире.

— Имперский департамент магии сегодня представляет достопочтенный архимаг Кларон Мейнис, — продолжил ведущий. — Департамент образования — госпожа Алара Вис, департамент казны и налогов — госпожа Тианелия Морисаль.

После этих слов по очереди поднялись и поприветствовали зрителей сухонький старичок в мантии цвета потускневшего золота, симпатичная, но мрачная блондинка в строгом сером платье и Тина. Непредставленным из важных гостей теперь остался лишь один мужчина лет сорока — холёный, ухоженный до блеска, одетый в тёмно-синий камзол из тончайшей шерсти с серебряной вышивкой по вороту и манжетам, жилет с жемчужными пуговицами и безупречно выглаженную белую рубашку. Всё на нём было дорого и богато, а в лице этого мужика проглядывалось что-то неприятно знакомое. Но вот что, я понять не мог.

— От имени попечительского совета академии на выпускных поединках присутствует его почётный член — его светлость барон Фраллен! — объявил тем временем ведущий и снял все вопросы относительно того, кого мне напоминал холёный мужик.

Похож. Невероятно похож. Та же надменная ухмылка, тот же холодный прищур, те же черты лица, только возраст придал им тяжесть. Фраллен-старший нехотя поднялся, едва заметно кивнул собравшимся, словно одолжение сделал, и сел обратно.

— Сегодня для его светлости особенный день! — радостно сообщил ведущий. — Среди двенадцати выпускников, идущих на диплом с отличием, есть и его сын — Дарис Фраллен, который также выйдет сегодня на арену!

Часть трибун зааплодировала, а отец Дариса кивнул, подтверждая: да, гордость рода будет здесь сегодня драться. Я посмотрел на его довольную физиономию и подумал, что вряд ли папаша сомневается в исходе боя. Похоже, в этой семье сомнение вообще считалось чем-то неприличным. Эти люди привыкли получать всё, что хотели. Поэтому и сын, и отец уже заранее были уверены, что сегодня младшего Фраллена ждёт лёгкая прогулка.

«Нет, ребята, — подумал я, глядя на эти почти одинаковые и самоуверенные лица, — вас ждёт сюрприз».

И сюрприз их ждал крайне неприятный, ведь барончик так и не извинился.

— А теперь я попрошу всех поприветствовать участников первых шести поединков! — объявил ведущий, и гул аплодисментов вновь прокатился по арене, отражаясь от каменных сводов.

Мы, двенадцать отличников, поднялись со своих мест и жестами поприветствовали тех, кто пришёл смотреть поединки. А ведущий тем временем пригласил на арену директора, чтобы тот дал официальный старт началу выпускного турнира. Директор вышел, осмотрел трибуны и громко произнёс:

— Выпускные поединки объявляются открытыми! Желаю всем участникам удачи, и пусть победят сильнейшие!

С трибун вновь раздались аплодисменты и радостные возгласы, директор слегка поклонился в сторону вип-ложи и туда же направился. А ведущий громко объявил:

— Первый поединок! Грайн Элтор против Кевора Ильса!

После этого ведущий быстро покинул арену, его место занял судья, а двое ребят из нашего сектора поднялись со своих мест и отправились на арену: маг огня — здоровяк Элтор и адепт магии земли — высокий и худощавый Ильс. Они вышли на середину арены и встали друг напротив друга.

— Соперники готовы? — спросил их судья.

— Готовы, — ответили парни одновременно.

Судья поднял руку, привлекая внимание бойцов, а затем, опуская её, громко объявил:

— Начать поединок!

Сразу же после этого судья быстро отошёл в сторону, оставив ребят лицом к лицу, а над ареной прозвучал гонг, после которого официально пошёл отсчёт времени боя. Элтор и Ильс двинулись навстречу друг другу, пожали руки, даже слегка приобнялись. Было видно, что это не враги, а скорее друзья или хорошие знакомые, просто оказавшиеся волей жребия по разные стороны площадки. После этого жеста уважения ребята разошлись, заняли позиции и начали ставить защиту.

Элтор первым активировал свою: он поднял руки, над его ладонями вспыхнули искры, воздух чуть дрогнул, и вокруг мага образовалось лёгкое мерцание, почти незаметное. Это была тепловая завеса — базовое защитное заклятие огневиков. Простейшая штука: гасит удары, смягчает стрелы, отгоняет влагу, но что-то серьёзное остановить неспособная.

Ильс тем временем опустил руки ладонями вниз и медленно провёл ими по воздуху. Под его ногами песок арены послушно сдвинулся, уплотнился, и вокруг парня поднялся тонкий, но плотный песочный щит. Типичная защита магов земли — крепкая, как камень, но медленная и далеко не самая надёжная. Но для первого раунда сойдёт.

Когда оба закончили, на арене стало тихо. Противники стояли, глядя друг на друга, оба расслабленные, но собранные. По их глазам было видно, что первый раунд никто из них не собирался выигрывать. Планировалась разминка, демонстрация возможностей и немного зрелища для публики.

Элтор улыбнулся, поднял руку и вызвал пламя. Оно поднялось над ним и за секунду приняло форму змея. Тот начал извиваться в воздухе, шевелить хвостом, будто живой. Зрители одобрительно загудели. Всё выглядело очень красиво: огромный огненный змей, плавающий в горячем воздухе. Неплохое шоу.

Однако через миг выяснилось, что змей не только часть представления, но и вполне себе боевое заклятие. Он резко сложился и обрушился вниз. Падая, превратился в цепь из примерно двух десятков огненных колец, которые ринулись к ногам Ильса, пытаясь оплести их.

Земляной среагировал мгновенно: отступил на шаг и направил руки вниз. Из ладоней в песок ушёл поток силы, а обратно тут же выстрелили десятки каменных шипов. Они посекли огненные кольца, развеяли их, остатки пламени осыпались на землю яркими искрами и угасли.

Элтор на это кивнул, мол, неплохо, а Ильс на этом не остановился и уже действовал дальше. Он шепнул короткое заклинание, и задняя часть арены дрогнула и вздыбилась. За спиной огневика выросла песчаная стена, мгновенно превратившаяся в лавину. Падая, она начала дробиться, песчинки на лету превращались в мелкие камни. Огневик резко обернулся, выставил ладони, и перед ним возникла преграда — тепловая стена. Камни вошли в неё и застряли. Некоторые тут же расплавились, остальные просто осыпались вниз.

Выглядело всё это эффектно: ярко, с дымом, с жаром, с треском, с огоньком. Но в действительности бой шёл вполсилы. Ребята просто показывали технику, давая зрителям зрелище. Они обменялись ещё парой неопасных, но красивых атак — струёй пламени и волной песка. Никто не пытался всерьёз пробить защиту соперника, никто не рисковал. Всё закончилось предсказуемо. Когда судья поднял руку, зал загудел. Никто не победил, но публика аплодировала стоя.

Во втором раунде ребята подошли к делу уже серьёзно. На этом уровне никто не хотел рисковать и выходить без серьёзной защиты — слишком дорого могла обойтись даже всего одна ошибка.

Элтор начертил ладонью в воздухе широкий полукруг. В ту же секунду на песке вспыхнул тонкий огненный контур — ровный, плавный, похожий на расплавленный металл. От него пошло мягкое свечение, воздух задрожал. Это был уже довольно серьёзный тепловой купол, достаточный, чтобы отражать серьёзные атаки. Но огневик его ещё и укрепил: провёл рукой вдоль линии контура, и над куполом появилось тепловое искажение, воздух над плечами Элтора «поплыл», словно над раскалённой пустыней. Этот второй слой защиты должен был уже не останавливать удары, а сбивать направление атак и нарушать противнику прицел.

Ильс тоже не стоял на месте. Он присел, положил ладони на песок арены, шепнул короткое заклинание, и под ним дрогнула земля. Из песка поднялся плоский каменный диск — шириной метра два и толщиной в примерно в четверть метра. Земляной встал на этот диск и теперь стоял чуть выше уровня площадки, получив небольшое преимущество в обзоре и мощнейшую защиту от ударов снизу. А ещё перед ним поднялся стандартный щит из песка, мгновенно уплотнившийся до состояния камня.

Всё было готово к настоящему бою. На арене чувствовалось напряжение, в воздухе запахло пылью и жаром. От огневика исходило столько тепла, что оно волнами расходилось даже по рядам. И Элтор начал атаковать первым. Он резко взмахнул рукой, и в воздухе перед ним вспыхнули три огненных шара. Они выстроились треугольником, а потом закрутились в едином вихре и полетели в сторону Ильса. Их траекторию было не понять: шары перемещались хаотично, создавая иллюзию беспорядка, ускоряясь и полыхая ярче с каждой секундой.

Ильс приподнял щит, но огонь пошёл не прямо, а по дуге. Два шара обошли защиту с боков, но земляной успел среагировать: изогнул щит и принял на него удары. Камень под его ногами загудел, а по щиту пробежали трещины. Но он устоял, и энергия двух огненных шаров ушла в землю. А третий в это время завис над головой Ильса и начал вращаться с дикой скоростью, превращаясь в жаровую воронку, которая по замыслу огневика, видимо, должна была опуститься на его противника и поглотить его.

Пламя в центре вихря было настолько ярким, что ослепляло даже сидящих на трибунах, да и жар его мы очень даже ощущали. Казалось, против такой атаки земляному противопоставить нечего. Но Ильс не сдавался. Он отступил буквально на два шага и подставил под огненный смерч свой уже потрескавшийся щит.

Тот уже трещал под напором жара, но держался. Пламя сверху давило, воздух дрожал от перегрева, щит поблёк, потемнел, но всё-таки оставался целым. Видимо, земляной вовремя успел его как-то укрепить. А, может, прямо в процессе укреплял.

Ильс подставил щит под самую воронку, долго бы защита в таком положении не продержалась, но у земляного не было цели остановить или разрушить смерч — это ему было не по силам. Маг земли при помощи щита перенаправил тепло и энергию вихря в землю — в песок арены. И через некоторое время воронка ослабла, потеряла силу и рассеялась, оставив после себя запах горелого песка и немного дыма.

Но Элтор не дал передышки сопернику. Он провёл ещё две атаки: быструю струю пламени и удар жаровой волной. Земляной отразил и их, но держался он уже из последних сил. Его щит был весь в трещинах, камень под ногами раскалился докрасна. В зале все уже понимали, что исход поединка решён — вопрос лишь когда именно упадёт маг земли: во втором раунде или в третьем?

Но огневик, похоже, не хотел переводить решение вопроса в третий раунд и предпринял очередную атаку — финальную в этом раунде вне зависимости от её исхода, так как время подходило к концу. Элтор поднял обе руки и резко выбросил их вперёд, открытыми ладонями в сторону соперника. Удар получился прямой, как удар молота. На арену хлынул поток не пламени, а чистого жара — белого, ослепляющего.

Это уже был не огонь, а перегретая плазма, горящий воздух, от которого всё на арене стало белым и горячим. Щит Ильса смог и этот поток перевести в землю, но сам не выдержал: треснул, рассыпался пылью и исчез. Камень под ногами земляного уже наполовину оплавился, воздух вокруг него дрожал. Дышать стало тяжело даже на трибунах, несмотря на установленные вокруг арены барьеры. Страшно представить, что ощущалось на ней самой. Песок там уже плавился в стекло, зачарованная форма земляного уже дымилась. Казалось, всё, ему конец.

Но Ильс не сдавался, он ударил ногой по своей каменной платформе, та с глухим треском развалилась, и маг земли шагнул прямо на плавящийся песок. Он встал на одно колено, прижал ладони к земле и что-то быстро прошептал. Тут же раздался глухой, низкий звук, будто по арене снизу ударили гигантским молотом.

Земля под ногами у бойцов задрожала, даже на трибунах ощутилась вибрация. Песок на арене пошёл рябью. Это был «глухой откат» — одно из редких заклятий магии земли, когда вся энергия противника вбирается в толщу грунта, копится там, а потом, при критическом насыщении, вырывается наружу. Причём вырывается там, где укажет земляной маг.

Песок под Элтором начал вспучиваться и… взорвался. Прямо под ногами огневика из пола арены вырвался столб пара, дыма, песка и огня. Беднягу Элтора подкинуло вверх метров на пять. Его прокрутило в этом столбе как тряпичную куклу, и, как по мне, просто чудом не разорвало на части.

Ильс резко поднял руку, и всё мгновенно стихло. Вихрь осел, пламя погасло, а Элтор с грохотом рухнул на арену, прямо на гладкий серый слой блестящего стекловидного камня, ещё недавно бывшего песком. Огневик попытался подняться, но руки дрожали, сил у него не осталось.

А земляной сделал ещё один резкий взмах рукой, и из песка Элторао выстрелили десятки каменных кольев, образовав круг. Никто не сомневался, что в настоящем бою колья вылезли бы в центре — прямо под противником. Судья в этом тоже был уверен, поэтому он поднял руку и объявил конец поединка, фиксируя победу мага земли.

Публика взорвалась аплодисментами. Ильс сразу же резким жестом убрал колья, подошёл к Элтору и подал руку. Тот принял её без лишних слов и поднялся. Хороший получился бой. Достойный старта выпускного турнира.

Арену после первого боя приводили в порядок минут пятнадцать сразу несколько магов земли — их товарищ по стихии хорошенько её разнёс. Толпа всё это время гудела, обсуждая только что закончившийся поединок, а я уже ждал, когда вызовут меня. Морально готовился к бою.

Главное — держать себя в руках, не психануть, не переборщить, не размазать барончика по арене в прямом смысле этого слова. Победить — да. Унизить — обязательно. Убить — крайне нежелательно. Не то чтобы жалко, просто попробуй потом объясни комиссии и семье Фраллена, что это вышло случайно.

Когда арена была готова, на неё снова вышел ведущий, и его голос, усиленный заклинанием, разнёсся по всему амфитеатру:

— Поединок номер два! Дарис Фраллен против Аристарна Оливара!

Тут же последовали аплодисменты, но довольно вялые. Барончика, похоже, в академии не любили, а я для большинства оставался загадкой. Тёмная лошадка: интерес есть, симпатии нет. Чего такому хлопать?

Я поднялся со своего места, прошёл по узкому проходу между рядами и вышел на арену. Под ногами хрустел песок, свет бил прямо в глаза, а шум трибун немного дезориентировал. Внутри всё было иначе, чем казалось снаружи.

С этой точки — с середины арены я вдруг остро ощутил себя не курсантом, а гладиатором, вышедшим биться толпе на потеху. Только вместо цепей — форма, вместо меча — стихия. Очень похоже на самом деле. Хотя, если уж выбирать аналогии, я предпочёл бы сравнение с рыцарем. Звучало благороднее, и дама сердца какая-никакая на трибуне сидела. Можно было в духе рыцарей ей победу посвятить. Однозначно ощущать себя рыцарем было приятнее, чем рабом-гладиатором.

Я невольно усмехнулся и посмотрел на вип-ложу, ища глазами свою даму сердца. Она сидела неподвижно, и её глаза были прикованы ко мне. Она даже не моргала и была заметно напряжена. Переживала. Наши взгляды встретились, я улыбнулся. Тина ответила мне тем же. И я ощутил, как это, оказывается, приятно — знать, что кто-то в этом огромном зале за тебя волнуется.

Затем я перевёл взгляд на старшего Фраллена. Тот сидел с видом победителя, точнее, с видом отца победителя. С полной уверенностью, что всё будет так, как ему хочется. Он даже не сомневался, что его сын сейчас покажет всем собравшимся, как надо драться. И как же они были похожи с младшим: та же самодовольная ухмылка, тот же взгляд человека, уверенного в исходе задолго до начала.

— Курсанты готовы?

Вопрос судьи вернул меня на арену.

— Да, — ответил я.

А барончик даже не удосужился ответить вслух — просто кивнул.

— Курсант Фраллен перед поединком заявил о желании использовать амулет защиты от ментального воздействия и сдал его на проверку, — объявил судья. — Амулет признан допустимым и может быть использован.

После этих слов ассистент судьи вынес на бархатной подушке серебряную цепочку с массивным кулоном, похожим на чёрную каплю. С трибун послышался свист и смешки — похоже, использование подобных хитростей здесь не одобрялось.

У барончика от такой реакции трибун дёрнулась щека, но он справился с эмоциями и изобразил дежурную ухмылку, будто доказывая всем вокруг, что ему плевать на насмешки. Фраллен взял амулет и нацепил его себе на шею.

Я же, наоборот, свой снял и по правилам на время поединка передал судье. Тот принял его, выдержал пятисекундную паузу и громко произнёс:

— Начать поединок!

И тут же прозвучал гонг, давая старт отсчёту времени.