Храм Диру (СИ)

Глава 14. Настоящее. Знакомый незнакомец

Прошло пять минут, затем десять, потом пятнадцать, и младший брат начал волноваться. С тех пор, как он снова обрёл сестру, он испытывал беспокойство, даже если её не было рядом всего несколько минут. Ивона заметила это достаточно давно, и это её немного раздражало, но она его понимала — если бы на её глазах убили Рабдена или кого-нибудь ещё из её семьи, а потом они оказались живы, то она бы тоже ходила за ними, как привязанная.

Внезапно дверь, противоположная той, за которой скрылись Аран и Ясень, открылась, и из неё появился среднего роста, крепкий мужчина, с окладистой бородой. Он был одет в простую одежду и немного напоминал медведя. Увидев, что в комнате кто-то есть, незнакомец остановился, а затем сказал громким, но достаточно мягким голосом:

— Да пребудет с вами Свет Диру, добрые люди.

— Пусть осветит Она Ваш путь, добрый человек, — в тон ему ответили находившиеся в комнате.

— Вы не подскажете мне, здесь ли Ясень? Мы с ним договаривались встретиться.

— Он здесь. Осматривает пациентку.

— О, тогда я тут подожду, — сказал мужчина и сел на соседнюю лавку.

У Ивоны, ответившей новоприбывшему, внезапно возникло ощущение, что что-то не так, это заставило её оглядеться, чтобы понять, что случилось. Почти тут же её взгляд упал на её защитника: маро стоял и внимательно наблюдал за недавно вошедшим. Что-то в лице Рэна, вроде бы ничего не выражающем, заставило девушку взять его за руку. Его ладонь оказалась сухой и тёплой, но чувствовалось, что он напряжён. Молодой человек, к удивлению чтицы, даже не обратил внимания на её прикосновение. В этот момент Ясень и Аран вернулись. Врач, увидев, что Ивона держит своего «мужа» за руку, сначала побледнел, затем покраснел, но через секунду взял себя в руки и успокоился. Лишь тогда он заметил, ещё одного человека в комнате.

— Что ты здесь делаешь? — воскликнул Ясень.

— Мы же на сегодня договаривались, парень, ты забыл?

— Забыл, прости. Уже пообещал Алисе и её друзьям, что покажу город.

— Ничего страшного, — быстро сказала девушка, думая о том, как им уйти из университета до того, как что-либо случится, — первое обещание всегда важнее. Мы можем встретиться и завтра.

— Не переживайте, милая, всё равно ничего важного я с ним обсуждать не собирался, так что можете забирать его.

— Я… Вы знаете, мы лучше пойдём.

Чтица встала и, держа маро за руку, попыталась раскланяться. Напряжение нарастало, Ивона не понимала, отчего Рэн так реагирует на друга Ясеня, но она боялась этой не свойственной для него реакции. Она чувствовала, что вот-вот что-то должно случиться.

— Вы зря беспокоитесь, — резко сказал Рэн. — Всё в порядке. У меня с ним счёты, но я не настолько безумен, чтобы что-то предпринять.

— Счёты?.. — тихо спросил Ясень.

— Счёты? — повторила Ивона. — О чём вы?

— Так ли это важно? — сказал Рэн и наконец расслабился.

В приёмной воцарилось молчание. Мужчина стоял, смотрел на Рэна и явно не мог понять, что за счёты могут быть у этого парнишки с ним. Через несколько секунд пришло узнавание.

— Ты!.. — сказал мужчина, бледнея на глазах.

— Вы узнали меня, как я вижу. И мне даже интересно, как.

— Это ведь ты? Тот мальчик?

— Не понимаю, о чём вы говорите, — произнёс маро таким тоном, что у всех присутствующих поползли мурашки по спине от страха.

— Я… — хотел что-то сказать незнакомец.

— Не надо! — перебила его Ивона, чувствуя, как мышцы Рэна снова напрягаются. — Не провоцируйте его. Потом скажете всё, что хотите, а пока уйдите. Пожалуйста.

В комнате повисла напряжённая тишина. Ясень смотрел то на одного, то на другого, не понимая, что случилось, но не решаясь сказать ни слова. Вдруг от кадки с деревом отошёл Шии и встал между Рэном и незнакомцем.

— Нужно его выслушать, — тихо сказал мальчик, — и тогда всё разрешится. Мирно.

— Хорошо, я выслушаю его, Шии, — со сталью в голосе произнёс маро, — но только потому, что Лорн и Алиса тебе доверяют.

— Спасибо, — с облегчением выдохнул мужчина, а затем встал на колени и склонил голову. — Извини меня. Я не мог ничего поделать, но это не оправдывает меня. Никого из нас не оправдывает.

— Не то! — чуть повысил голос Рэн.

Внезапно Ясень тихонько вскрикнул и бросился к маро со словами о чём-то странном. Либо Рэн не считал врача опасным, либо всё внимание было поглощено мужчиной, но он подпустил к себе молодого человека, а доктор воспользовался этим и достал из его шеи что-то непонятной формы. Всё закончилось так же внезапно, как и началось, и испугало всех чуть ли не больше, чем неприкрытая ярость, звучавшая в голосе Рэна. Маро упал на пол, придавив собой свою «жену».

Молодой человек оказался неожиданно тяжёлым, поэтому девушке сразу же стало трудно дышать, но, к счастью, трое мужчин пусть и с трудом, но быстро оттащили бесчувственного Рэна в сторону.

— Что это было?! — воскликнула чтица, вставая. — Я никогда в жизни не видела его таким злым. Я подумала, что он сейчас набросится на вас. И почему он потерял сознание?!

— Это моя вина, — покаянно произнёс Ясень. — Я не заметил, что его «укусили».

— Укусили?! Это что же такое укусить-то должно было? Бешеная лиса?! — воскликнул Карик, который видел Рэна в действии на поле боя и испугался не на шутку.

— Ну, не укусили в прямом смысле, я это просто так называю. Вчера, на вечере…

— Да?

Ивона выжидающе посмотрела на Ясеня.

— К своему стыду, я не заметил этого ни вчера на вечере, ни сегодня, что на нём это…

Врач вытянул руку вперёд, показывая маленький осколок чего-то на ладони.

— И что это?

— Хм…Это сложно объяснить. Он ведь как я, да? — с тревогой в голосе спросил доктор.

Сначала чтица не поняла, что он имеет в виду, но потом осознала, что он говорит о Свете Диру, что жил и в Ясене, и в Рэне, и тогда кивнула.

— Так я и думал, — кивнул молодой человек. — Таких, как мы, подобный осколок может свести с ума за часы. Он дрался с каким-либо чтецом или, может, повздорил с одним из чтецов?

— Мы были в Кирте во время осады. Три недели назад.

— Три недели назад?!

От удивления Ясень замер с открытым ртом.

— Я бы и двух дней не протянул — начал бы грубить всем подряд и ввязываться в драки. Если этот камень окажется в ком-то, то этот человек начнёт становиться всё агрессивнее и агрессивнее день за днём, даже если это кто-то, не имеющий никаких способностей. Заметить камешек может только тот, кто его создал, такие, как мы с Бором, и жрецы Диру. Чтецы тоже могут, но только если знают, что искать. Три недели… — ещё раз потрясённо сказал Ясень. — Это кажется почти невозможным. Мне бы такую выдержку! Обычно простые люди начинают пытаться убить себя, чтецы теряют связь с Потоком или их способности становятся нестабильными настолько, что они перестают ими пользоваться, но это обратимо, но у нас… У нас…

— Да кто такие «вы», наконец?! — не выдержал Карик.

— Осенённые Светом Диру.

— Осенённые? Вы двое? — потрясённо прошептал брат Аран, смотря на Рэна и Ясеня.

— У нас… Когда подобный осколок оказывается в нас, то он начинает искажать свет, который живёт внутри, который делает нас такими, какие мы есть. Все чувства многократно усиливаются, а желания коверкаются. Представьте, что… Хм… Здесь все, кроме Шии, чтецы, как я понимаю, так что… Представьте, что вашу реку кто-то взял в руки и начал выкручивать, вода начала менять цвет, а затем перестала течь. Стоячая вода, которая начинает цвести и портиться.

Чтецам от этого описания стало не по себе.

— И на какой день это случается? — слабым голосом спросила Ивона.

— На второй. Где-то к вечеру.

— А если он… Как он тогда лечился?!

— Давайте мы сначала позаботимся о нём, а уж потом будем обсуждать его тайны, — сказал врач, — а ещё лучше спросите его об этом сами. Потом. Давайте отнесём его ко мне.

Незнакомец с Кариком и Ясенем взяли Рэна и потащили в смотровую.

Вся группа гуськом последовала за ними.

Мужчины сразу же положили молодого человека на кровать, которая стояла в комнате, а потом все, кроме Ясеня отошли, давая врачу позаботиться о больном.

— Хорошо, что он просто разозлился, — сказала Ивона, переводя дух.

— Это точно… — подтвердил Карик.

— Мы бы уж как-нибудь связали его, всё-таки четыре чтеца в одной комнате, — пробормотал молодой человек.

— Не думаю, Ясень, — сказал мужчина. — Я видел, на что способны такие, как он. В таком маленьком помещении, тем более, не желая всерьёз навредить ему, мы бы даже поцарапать его не смогли.

— Но его же как-то ранили!

— Ранить-то ранили, — вмешался Карик, — но те двое работали в связке и хотели его убить. Очень хотели и не смогли, а они были опытными чтецами, специализирующимися на боевых словах. Тогда он уже был ранен, да и до этого находился на поле боя уже несколько часов. Те двое работали слаженной командой, были отдохнувшими, но мертвы они, а не он.

— То есть… Если бы я не заметил, — юный врач нервно сглотнул, — то кого-нибудь из нас уже не было бы в живых?..

— Боюсь, что да, но… — вступила в разговор Ивона. — Не знаю, я не могу быть уверена, что он бы напал. Он слишком хорошо себя контролирует, я и то поняла, что что-то не так, потому что знаю его уже шесть лет, иначе бы даже и не заметила изменений. Вы ведь не заметили ничего до того, как он сам не сказал, правда? И ещё, — будто защищая маро, сказала чтица, — он не напал на Ясеня или на кого-либо из нас, а значит, он ещё был в себе. Когда вчера меня схватили за руку, он бы мог устроить резню на постоялом дворе, но остался на месте, видя, что всё под контролем.

— Вы уверены? — спросил Ясень.

— Поверь ей, парень, она знает о чём говорит. Давай-ка ты лучше вместо того, чтобы болтать, начнёшь осматривать своего пациента.

— Конечно, но мне нужно было узнать, когда это произошло и действительно ли здесь дело только в осколке.

С этими словами Ясень начал осмотр.

— Ты его спаси, хорошо, малыш? Мне с этим воином ещё нужно будет поговорить.

— А что это было? — спросил врач, осматривая пациента.

— Что?

— Ты за что-то извинялся перед ним.

— Давай об этом потом, когда мы будем наедине, хорошо?

— Как знаешь, хотя вряд ли он действительно на тебя хотел напасть, с большой вероятностью это было действие осколка.

— А что это вообще за осколок? — спросил Карик.

— Это кристаллизировавшийся дар. Чаще всего чтецов, но может принадлежать и ведьме или жрице. Его свойства зависят от того, какие чувства в него вложены, но чаще всего он насыщен злом, — ответила за Ясеня Аран.

— Понятно, спасибо.

— Я бы хотел попросить всех женщин покинуть комнату, мужчин тоже, но главное — женщин.

— Почему? — удивилась Ивона.

— Чтобы провести полный осмотр, мне нужно будет его раздеть.

— А! О…

Чтица, так густо покраснела, что вполне могла соревноваться с Ясенем. Чтобы скрыть своё смущение, она как можно быстрее взяла Аран с Кариком под руку и вывела их из комнаты. Шии вышел вслед за ними: внутри остались только врач и его друг, но последний тоже вышел, чуть задержавшись, чтобы сказать пару слов доктору.

Первые несколько минут прошли спокойно. Никто не хотел общаться, да и говорить им пока было не о чём — все ждали, что скажет Ясень.

Аран тщетно пыталась вспомнить, где же она видела этого мужчину. Ещё в первую секунду, как он вошёл, она посмотрела на него через хору, и ей показалось, что она его когда-то знала. Он ей точно кого-то напоминал. Вряд ли она с ним часто общалась, но периодически встречаться им точно приходилось, да и акцент выдавал в нём человека из Нандиру.

Карику тоже казалось, что он знаком с этим коренастым мужчиной, но его намного больше занимали другие мысли. Во-первых, его интересовало то, что сделал незнакомец, чтобы настолько разозлить Рэна, а, во-вторых, какой способностью обладает маро. Втайне чтец восхищался воином, который казался его ровесником. Его невероятной силой, удивительной мужественностью, спокойствием и невозмутимостью. Именно из-за этого восхищения он и вёл себя более резко, чем того хотел. У него всегда были проблемы с выражением эмоций, а после того, как потерял сестру, он перестал понимать, что он чувствует и чего он хочет. Ощущение было ужасным и заставляло его злиться даже на тех, кто не сделал ему ничего плохого. Например, на Ивону. Карик и сам не понимал, из-за чего набросился на девушку. Более того, он не имел в виду ничего из того, что умудрился сказать. Он переживал по поводу того, что он тогда говорил, и продолжал проигрывать весь разговор раз за разом в своей голове. Раньше, когда с его семьёй было ещё всё в порядке, он не был склонен к подобным срывам и не переживал так о каждом слове, что когда-либо произнёс, но теперь всё было по-другому.

Ивона была единственной из всех присутствующих, кого волновало только состояние маро. Девушка очень переживала за него. Как бы она ни хорохорилась и насколько бы уверенной не казалась со стороны, она была растеряна и напугана всеми событиями, которые происходили вокруг неё. К своему удивлению, совсем недавно она начала думать о молчаливом спутнике не просто как о боевом товарище, ученике одного цикла и знакомом, но как о друге. За те дни, что они шли от Кирта до Эфы, молодой человек показал себя с неожиданной стороны, правда, возможно, это было воздействие осколка, и это пугало чтицу. Только она начала узнавать человека, как выяснилось, что он был под действием силы, которая изменяет его личность, поэтому все наблюдения Ивоны, как и её чувства, можно было игнорировать как не имеющие ничего общего с реальностью. Ей было грустно и обидно, но всё это затмевалось страхом за жизнь маро. Вне зависимости от того, был ли он её другом или нет, она сочувствовала ему и восхищалась его стойкостью. Душевная боль часто бывает сильнее физической, а его боль должна была быть невероятной. Что же терзало его всё это время? Какая часть души деформировалась? Восстановится ли он? Больше всего девушку беспокоил именно последний вопрос, который зародился, когда она услышала от Ясеня, что у чтецов это обратимо, а у осенённых… Её терзала неизвестность — доктор не закончил фразу, а потому она не знала, есть ли надежда.

Ивона посмотрела на мужчину, который был другом Ясеня. Догадаться, о чём он думал, было очень сложно. Его лицо было почти таким же непроницаемым, как и у Рэна, но если маро был бесстрастен и казался холодным, то незнакомец прятал свои мысли за маской добродушия и приветливости — улыбка не сходила с его лица, пока он не увидел Рэна.

В этот момент мужчина думал о том, что его ошибки преследуют его до сих пор, и винил себя за то, что вместо того, чтобы заметить осколок на маро, начал извиняться перед ним — его чувство вины перевесило разум. Достаточно давно у него даже была ученица, которая занималась осколками Потока. В Альхейре их называли льдом ненависти, если основным катализатором была ненависть, льдом страсти, если страсть, и так со всеми эмоциями. Достаточно часто в лёд превращались разочарование или злость, потому как легче всего его было создать прямо перед смертью — последнее высвобождение собственной реки, которое преобразовывалось под действием чувств и эмоций в нечто осязаемое. К сожалению, чтецы чаще погибали в бою, чем от старости, по крайней мере, те из них, что были достаточно сильны, чтобы их Поток стал кристаллом. Мужчина не мог понять, как умудрился пропустить осколок. Сейчас он понимал, что все признаки были налицо: неестественное поведение, наличие Потока у человека, который не мог его иметь. С чего он вообще взял, что маро может помнить о том, что произошло? Средний сам стёр память своему ученику.

Мужчина обвёл взглядом людей, которые сидели в комнате, и увидел то, что не заметил до этого, — он знал одного из молодых людей. Это был его ученик.

Как он здесь оказался? Почему он в компании с маро? И что это за женщина рядом с ним? Сначала он предположил, что это может быть мать, но потом вспомнил, что матери Калина должно быть не меньше шестидесяти, а эта женщина слишком молода. Но то, как нежно молодой человек обнимал её, говорило о близких отношениях. Внезапно мужчину пронзила догадка: это Алиан. Та самая Алиан, которая считалась одной из красивейших женщин столицы. Женщина, в васильковое море глаз которой была влюблена половина факультета. Кто же это сделал? И зачем? Неужели Карина? Наверняка. Но ведь они были подругами, и даже разница в возрасте им не мешала! Но почему? Последнее, что он слышал о них, это то, что Алиан с братом удалилась в родовое имение, никто и не упоминал о том, что они попали в опалу.

В Альхейре догадывались, что её заставили удалиться из столицы из-за того, что она была противницей экспансии, но никто не ожидал, что всё настолько далеко зашло. Наверное, стоило догадаться, что это было предлогом, чтобы убрать неугодную чтицу. Но как она оказалась здесь? Да ещё и в компании маро? И кто эти двое с ними? Мужчина присмотрелся к её спутникам повнимательнее. Мальчик, который прятался за девушку, которую назвали Алисой, был странным — он так легко сливался с Потоком, что сложно было даже предположить, кто он такой. Девочка была немного более понятной, но как будто знакомой. Она немного напоминала принцессу Иону, но не настолько, чтобы их можно было перепутать. Рост, комплекция, черты лица, цвет кожи и волос — всё отличалось. Автоматически он посмотрел на её Поток. Девушка явно перенесла повреждение реки, и сказать, какой у неё был уровень, сейчас было сложно.

Он хотел посмотреть поподробнее, но был прерван неразборчивым криком из комнаты, где Ясень осматривал маро. Судя по тону, это точно было ругательство, но какое — было не разобрать.

Все, кроме Шии, побежали в смотровую и чуть не столкнулись друг с другом в узком проёме. В комнате они застали странную картину: Рэн лежал на кровати раздетый до пояса и крепко держал руку доктора, находясь при этом без сознания.

— Что случилось? — взволновано спросила Ивона, опередив всех.

— Ничего особенного, — напряжённо ответил Ясень, — он внезапно схватил меня за руку, когда я начал осматривать шрам у него на животе, и теперь не отпускает. И хватка становится только крепче, когда я пытаюсь высвободиться. Ещё немного — и он сломает мне руку.

В голосе врача звучала боль.

— Я попробую его успокоить, — сказала Ивона, не уверенная в успехе.

— Буду премного благодарен. Ай! — вскрикнул молодой человек, когда Рэн усилил хватку.

Чтица, увидев, как врач морщится от боли, подбежала к маро и положила руку ему на предплечье, а затем тихо приказала: «Отпусти!» К счастью, это подействовало.

— Спасибо! — сказал Ясень, потирая запястье.

Кожа врача покраснела, и было видно, что вскоре на этом месте появится синяк. Ясень посмотрел на свою руку и со вздохом попросил своего друга создать лёд, чтобы приложить к запястью, а сам приподнял её над уровнем сердца, чтобы уменьшить приток крови.

— Хорошо, что я потянулся левой рукой, а не правой, иначе он схватил бы меня за браслет и точно бы повредил мне запястье, а себе ладонь, — сказал молодой человек, обматывая запястье тряпкой, чтобы можно было создать кольцо из льда вокруг неё.

— Извините, я не думала, что он так среагирует, хотя могла бы предположить.

— Что вы, ничего страшного. Вы не можете отвечать за человека, который находится в бреду.

— Спасибо за понимание, — пробормотала девушка. — Вы успели его осмотреть? Как он?

— Скажу честно, он в достаточно плохом состоянии. Я не смогу вылечить его до конца, но знаю двух людей, которые смогут ему помочь. Один из них вернётся в Эфу только через два месяца, а вот ко второму мы сможем успеть добраться. Правда, он сейчас далеко от Эфы.

— Вы расскажете, как к нему попасть? И успеем ли мы до того, как ему станет хуже?

— Должны успеть, если я буду с вами во время путешествия. Я сам отведу вас к нему. Он сможет помочь не только Бору, но и Аран.

— Что это за человек? — спросил Карик, не желая доверять свою сестру незнакомцу.

— Я не могу рассказать о нём многого, но он очень талантлив. Это — жрица Диру.

— Как может помочь жрица? Разве они способны к лечению? — удивился Карик.

— Если дело касается травм, нанесённых Потоком, то да. Что у вашей матери, что у Бора повреждения именно такие, поэтому вылечить их тоже возможно только с помощью Потока либо благословления Диру. Из всех жриц и жрецов, которых я знаю, моя подруга самая талантливая.

— Вы уверены, что эта жрица сможет помочь? — с сомнение спросила Ивона.

— Уверен. Она чрезвычайно сильна. Я могу отвести вас к ней, если вы согласитесь.

— Мне… Нам нужно это обсудить. Это очень неожиданное предложение, и я не могу решать подобные вопросы одна. Вы не против, если мы вас оставим ненадолго?

— Конечно. Но чем раньше мы отправимся — тем лучше. Аран ничего не грозит, но состояние Бора будет ухудшаться с каждым днём.

— Я понимаю, — в голосе Ивоны не было и капли уверенности. — Мы бы хотели обсудить это наедине, поэтому, если вы не против, мы бы хотели выйти в сад.

— Да, конечно. Когда вы захотите вернуться, то постучите в дверь, я открою.

— Спасибо. Приглядите пока за Бором, хорошо? — сказала Ивона и вывела всех на улицу.

Незнакомец наблюдал за разговором со стороны.

Когда все вышли, Ясень сказал:

— Карт, как думаешь, я… правильно сделал, что предложил проводить их к Лее?

— Думаю, да, парень. Ты ведь понял, что этот молодой человек, Бор, — это тот маро, про которого она рассказывала?

Лем ошарашенно посмотрел на пациента, лежавшего на кушетке.

— Это он? Нет, честно говоря, нет. Даже не предполагал.

— Тогда что тебя вообще подтолкнуло предложить это? — недоумевая, спросил чтец. — Очень надеюсь, что ты больше не будешь предлагать подобное неизвестным тебе людям. Я был уверен, что ты догадался по моему поведению, что это он.

— Нет, не догадался, Карт. Я — идиот.

— Это точно. Влюблённый идиот, я полагаю.

— Ты догадался? — молодой человек покраснел до корней волос.

— Сложно было не догадаться.

— Всё так заметно?

— Тем, кто тебя не знает, — нет, а мне — да. Хотя девушку, в которую ты был влюблён в прошлый раз, ты с Леей знакомить не пытался.

— Это не связано с моей влюблённостью! Если что, мы бы попросили Лею так, как обычно, и никто бы не понял, что это она. Бору действительно нужно лечение, и чем быстрее, тем лучше.

— Я знаю, парень.

— Я никогда не привыкну к этой твоей привычке! Сколько уже лет прошло, а я всё равно не понимаю, когда ты шутишь! — недовольно сказал Лем.

— Ну, не так уж и много лет прошло. Когда-нибудь научишься понимать. Ты правильно сделал, что предложил им пойти с нами, не переживай.

Лем вздохнул с облегчением:

— Уф, а то я предложил, а потом уж испугался.

Молодой человек посмотрел на своего пациента и озабоченно сказал:

— Я не уверен, что стоит пытаться его одевать, пока Алиса не вернётся, — если он меня схватит ещё раз, то точно руку сломает. Кстати, Карик, Бор и Алиса — не их настоящие имена. Не знаю про Аран и Шии — либо их действительно так зовут, либо Алиса не знает, что это не их настоящие имена.

Карт посмотрел на своего друга и рассмеялся.

— Да ты дуешься на неё, что она тебе врёт, как я посмотрю? Ты, между прочим, тоже не из деревни Ясеневки, а меня не Карт зовут. Тебе не кажется, что глупо ожидать от других честности, когда у самих рыльце в пушку?

Врач покраснел.

— Ты прав. Я так привык к твоему имени, что забываю, что оно не настоящее.

Немного помолчав, он добавил:

— А название моей деревни вообще-то действительно переводится как Ясеневка. Да и Ясень — это прозвище, а не имя.

Карта всегда удивляло, что, даже закончив университет и проработав в больнице почти четыре года, Лем не потерял свою прямоту и чистоту. И, честно говоря, мужчина надеялся, что его друг не потеряет этих качеств и дальше.