Хроники тридцатилетней войны

Глава тринадцатая. Бойня у Бишофсверде

Хорошо после удачного боя отдохнуть у бивачного костра, вволю поесть и выпить пива да закурить трубочку. Но если солнце еще не достигло полудня, кони вполне способны рысить вдаль, а в 20 км отсюда войска собираются на новую, еще более важную битву, сердце истинного военачальника сделает выбор не колеблясь.

— Надо значит надо, — вздохнул Кристиан. — Да и уснуть нам иначе не удастся…

И уже после обеда («Война войной, а обед должен быть по расписанию!») кирасирские кони понесли двойной груз (кирасир и мушкетеров) сначала к Нойштадту, а затем на север, к Бишофсверде, драгуны же сопутствовали им налегке. Ну, а гусары остались охранять пленных саксонцев, которых набралось опять под 3 тысячи — притом, что около 2 тысяч их пало убитыми или тяжело ранеными (и пара тысяч разбежалась).

К вечеру конное подкрепление соединилось с защитниками Бишофсверде, возглавляемыми Вильгельмом Саксен-Веймаром. Впрочем, городок богемцы отдали без боя подошедшему авангарду саксонцев, а сами сосредоточились вдоль его восточной окраины, в лесу и, в основном, за лесом. Общее количество обороняющихся составило около 12 тысяч, в том числе по 2 тысячи кирасир, драгун и гусар (против 14 тысяч у наступающих). Плюс 12 полковых пушек на конной тяге, которые предварительно были сосредоточены на северном фланге, напротив упомянутого прохода через лес. Пушки были защищены спереди и с боков от пуль и конницы наскоро сооруженными бревенчатыми стенками высотой в полтора метра, имевшими продольную амбразуру для стрельбы. Сзади же эти «капониры» не были огорожены — с целью быстрой эвакуации пушек.

Саксонские гусары провели с утра активный поиск противника и обнаружили за упомянутым северным проходом артиллерийскую позицию с легкими пушками и пехотным охранением, а на опушках леса — тех же егерей. Соответственно, к проходу было отправлено несколько терций пехоты, под прикрытием которых артиллеристы стали устанавливать тяжелые пушки. Возня с пушками длилась более часа. Но лишь только терции подались влево и вправо, обеспечивая артиллеристам сектор обстрела, как с южной опушки леса резко активизировалась штуцерная стрельба егерей, которые в считанные минуты оставили пушки без наводчиков и обслуги. Саксонская пехота бросилась к этой опушке и с немалыми жертвами со своей стороны оттеснила егерей вглубь леса. Артиллерийское начальство, жутко сквернословя, сформировало кое-как новую обслугу (с собой в роли наводчиков), но тут выстрелы штуцеров раздались с противоположной, далекой вроде бы опушки и окончательно лишили саксонскую армию пушечной поддержки.

Курфюрст Иоганн Георг, который сам руководил предпринятой экспедицией, двинул вперед пехотный корпус численностью в 6 тысяч — полагая, что легкие пушчонки врага не принесут ему больших потерь. Рейтар и гусар он пока придержал — вдруг понадобится пустить их в обход, через Шмельн. При этом курфюрст терзался досадой от того, что ранее повелел конному корпусу из Нойштадта идти на Баутцен, вместо того, чтобы помочь здесь, у Бишофсверде (хорошо хоть оттуда подошли два мушкетерских полка, тоже оставленные пока в резерве).

Пехота, одетая в традиционные для Саксонии полосатые сине-желтые куртки и штаны, втянулась в проход между лесными массивами и исчезла с глаз курфюрста. Вдруг впереди началась густая ружейно-пушечная пальба, не прекращающаяся ни на секунду! (Никогда Иоганн Георг не слышал еще такого темпа стрельбы). А вскоре из прохода повалила толпа обезумевших безоружных людей, которая стала рассеиваться в полях севернее Бишофсверде. Стрельба же стала утихать и почти прекратилась.

— Полковник! — подозвал взбешеный курфюрст командира гусар. — Узнайте, что там произошло и отловите мне несколько беглецов, желательно унтера или офицера.

Гусарский эскадрон поскакал к проходу, а второй пустился ловить дезертиров. Вскоре перед Иоганном Георгом предстала группка понурых пехотинцев различной степени расхристанности; был среди них и офицер.

— Ваше имя и звание? — обратился к нему гневно курфюрст.

— Барон фон Шлегниц, лейтенант мушкетеров, — с надрывом ответил беглец.

— Почему Вы бежали с поля боя?

— Моя рота легла там почти вся! За несколько минут! — закричал лейтенант. — Вы послали нас на бойню! В нас стреляли со всех сторон: в лоб терции и с флангов, из леса. Как охотники стреляют загнанных за флажки волков! Те, кто не побежал назад, остались лежать на том поле, убитые или раненые…

— Вы стреляли в ответ?

— Мы даже не видели толком своих противников. К тому же на наш один выстрел они успевали сделать десять!

— Их не могло быть в 10 раз больше…

— Наверно, они чаще стреляли.

— Что ж, лейтенант, Вашу участь я решу после боя…

Тут подскакали гусары, что разведывали участок боя.

— Ваше сиятельство! Все поле густо завалено нашими солдатами. Между ними ходят богемцы и, кажется, вытаскивают раненых…

— Это, наверно, мародеры!

— Нет, ими руководят офицеры…

Пользуясь отсутствием активности со стороны богемцев, курфюрст провел летучее совещание с оставшимися командирами.

— Мое мнение, — рубанул рейтарский полковник, — надо срочно отступать, так как пехоты у нас почти нет, а из пушек стрелять некому.

— Вы забыли, граф фон Пфлуг, — возразил полковник гусарский, — что в тыл богемцам сейчас заходит наша вторая кавалерийская группа…

— Хорошо было бы с ней связаться через ваших гусар, — парировал рейтар. — А то вдруг и этой группы уже нет?

— Уймитесь, граф, — поморщился курфюрст. — Но с Вашим предложением я согласен: пошлем два гусарских эскадрона разными дорогами сейчас же. И чтобы шли скрытно, в обход деревень. Найдете кавалерию, объясните полковнику фон Шляйницу наше положение и подтвердите мой приказ о быстрейшем ударе в тыл богемцам. Сами же срочно сюда. Ну, а нам надо занять оборону у Бишофсверде и ждать этого удара.