Хроники тридцатилетней войны

Глава двадцать девятая. Стал послом — умей вертеться

Во все времена в социуме есть железное правило: если местный босс тебя куда-то приглашает — надо идти, причем без проволочек. Ибо чревато последствиями для тела, кошелька или самой жизни. Но там, куда тебя пригласили, обязательно лавировать и уклоняться. Ловко, ловко, ловко. Иначе тот босс тебя использует, пережует, а пустую оболочку выплюнет.

Нет, король Луи был во время первой приватной встречи с Кристианом сама любезность и очарование. Все выспросил про его жизнь в Алемании и окрестностях, с азартом вник в детали сражений в Богемии, Саксонии и Пфальце (о Мюнхене Алекс велел не упоминать), а затем стал говорить о своих увлечениях, достижениях и пристрастиях — съехав, в конце концов, на охоту. Стало ясно, что это его основная страсть.

— Вы бывали, Кристиан, на соколиной охоте? Нет? В Алемании ей не увлекаются? Гоняете по старинке оленей и кабанов? Ах, еще уток? Ха-ха-ха! Тогда Вы не испытывали настоящего азарта! Когда прирученный Вами сокол бьет в лет гуся, цаплю или ту же утку и добыча падает Вам прямо в руки — оглушенная, но обычно живая! И тогда я сам сворачиваю ей шею!

— Кристиан, — маякнул Алекс. — Ты можешь представить себя в постели с мужчиной?

— Бр-р! — передернуло Кристиана.

— Так что же ты развесил тут уши? Сокольничий де Люинь был ведь еще миньоном этого вот Луи. А теперь он тебя к себе в миньоны тащит! Срочно туши свой интерес к охоте!

Кристиан поежился и сказал:

— Я, Ваше величество, вообще недолюбливаю охоту. От дичи всегда так неприятно пахнет… Да и на вкус она уступает домашней птице или говядинке. К тому же на охоте бывает много несчастных случаев…

— Не ожидал, — сказал Луи, чуть округлив глаза. — Такой бравый солдат и негодный охотник. Или Вы предпочитаете охотиться на дам?

— Я люблю свою жену, — с упряминкой сказал Кристиан. — В походной жизни встречал, конечно, других женщин, которые, к моему стыду, оказывались иногда в моей постели, но в мыслях и перед Богом я верен своей Сюзанне…

Когда Кристиан вышел, наконец, из покоев короля и облегченно вздохнул (Удалось, вроде бы, открутиться!), его перехватил в коридоре слуга со словами:

— Вас ожидает у себя reine mere (королева-мать).

В аппартаментах Марии Медичи (склонной к полноте величественной женщине лет 50 со следами былой красоты) присутствовал также кардинал Ришелье — высокий, худой и очень похожий на свои портреты, хотя был еще относительно молод (37 лет). Она сидела в кресле в свободном платье, но с кружевным воротником, на нем была та самая красная мантия и шапочка типа еврейской кипы.

Кристиан вошел, поклонился даме, потом слегка кардиналу и сказал:

— Рад приветствовать Вас, гранддам. И Вас монсеньор.

— И я рада Вас, наконец, увидеть, герр посол Богемии. Мой Луи терзал Вас больше 3 часов. Теперь Вы, видимо, станете его товарищем в охотничьих забавах?

— Увы, нет, мадам. Я не люблю охоту.

— А-а, как это я сразу не поняла. Судя по Вашим дерзким усишкам, Вы были в Богемии волокитой? И Вас сюда отправили в ссылку, ибо покусились на особу значимее Вас?

Кристиан и Алекс подивились женской прозорливости, но первый все-таки стал уворачиваться:

— Мне нравятся молодые женщины, и я охотно вступаю с ними в разговоры, игры и прочие затеи. Они обычно смешливы и я смешлив, мы радуемся жизни, своему здоровью и тому, что смерть пока где-то далеко. Иногда игры заводили нас в область пылких чувств, но я научился убеждать дам в их мимолетности и мы всегда расставались друзьями.

— Завидное качество, — фыркнула экс-королева. — Мотылек сел на цветок, напился соку и дальше полетел. А ведь Вы, наверное, женаты?

— Женат, — склонил голову на грудь Кристиан. — И всегда молюсь Богу, чтобы с моей женой и детьми ничего плохого не случилось.

— Она, что, прощает Вам измены?

— Прощает потому что чувствует, что люблю я только ее одну.

— Господи Исусе! Ну и нравы царят в Богемском королевстве! И эти кальвинисты утверждают, что именно католики погрязли в сетях порока! Что Вы на это скажете, Арман?

Кардинал остро взглянул на гостя и изрек:

— А ведь он верит в то, что сказал нам. Его измены поверхностны, а любовь к жене глубока. Как этот человек умудряется совместить несовместимое — непонятно.

— Оставим его судьбу на волю Бога. Но Вы хотели его порасспрашивать о политике…

— Да. Скажите, Кристиан, для чего король Богемии решил поддержать притязания герцога Савойи на Баварию?

Кристиан перевел дух (Отстала, вроде…), собрался с мыслями и стал отвечать:

— Во исполнение ранее достигнутой договоренности с герцогом и в надежде, что он и дальше будет оставаться нашим союзником в борьбе с императором Фердинандом.

— А если вскоре на Карла Эммануила навалится испанская армия с одной стороны и армия императора с другой? Вы будете ему помогать, в том числе и войсками?

— Помощь какая-то будет, причем в союзе с другими государствами. Для того чтобы круг этих государств расширить наш король и разослал сейчас своих послов к соседям. В том числе меня к вам.

— Хорош посол! — не выдержала королева-мать. — Натуральный вертопрах!

Но Ришелье ухом не повел и продолжил свое зондирование:

— Со времени вступления в брак Генриха Наваррского и Марии Медичи Франция перестала конфликтовать с Испанией. Брак Людовика с инфантой Анной закрепил наш союз. С какой стати нам сейчас его рушить?

— Испания снова начала войну с Нидерландами. Если она одержит победу, то Брабант и Лотарингия, где живет много франкоговорящих людей, окажутся целиком во владении испанских Габсбургов. Поэтому Франции нужен союз с Нидерландами. Еще соображение: через несколько лет неизбежно скончается Винченцо, бездетный герцог Мантуи из рода Гонзаго и начнется борьба за мантунианское наследство. Одна из ветвей этого рода живет во Франции, ее представляет герцог де Невер. Таким благоприятным случаем грех не воспользоваться, но на пути Невера вновь встанет Испания. Естественным противником Испании сейчас является герцог Савойи — вот с ним Франция и может заключить союз в борьбе за Мантую. А раз с ним, то и с королем Богемии. Я все сказал.

Кардинал переглянулся с изумленной гранд-дамой и сказал, улыбнувшись:

— Пожалуй, Фридрих Пфальц нашел удачного посла к нашему королю.