Хроники тридцатилетней войны

Глава сорок шестая. Похищение из обители

Он, наконец, явился в дом… То есть в палаццо Борромео, но застал в нем только Джованну.

— Джулио последние дни допоздна скачет со своими кирасирами, — пояснила Джованна. А потом (в ответ на его молчаливое ожидание) добавила: — А Беатриче уехала на некоторое время из Милана…

— В гости к кому-нибудь? — спросил Кристиан.

— Да, в Падую. Там у нас есть родня…

В общем, его пребывание у Борромео в этот раз не затянулось. Вернувшись к себе, Кристиан вызвал главу секретной службы и поставил задачу:

— Надо выяснить все обстоятельства исчезновения из дома Беатриче Борромео. Мне пояснить, о ком идет речь?

— Не надо, Ваше сиятельство. Все сделаем.

И через день Алекс с ужасом узнал, что предмет его страсти был отправлен архиепископом Федерико в монастырь! Полную жизни, непоседливую, ироничную Беатриче — в монастырь!

— Это наверняка на время, — урезонивал его Кристиан. — Мы умчимся на войну, и отец ее вернет в Милан. А видать глазастый старичок, коль углядел, как ты ее раскручиваешь на аморе!

— Мы, мы раскручивали, — уныло уточнил Алекс и вдруг встрепенулся: — Ну уж нет! Нет такого монастыря, из которого мы ее не сможем вытащить. Как нам его назвали?

— Санта Катерина на озере Лаго-Маджоре. Расположен на узком уступе отвесной скалы недалеко от городка Стреза.

— Скала даже лучше крепостной стены, егеря справятся, да и ты залезешь…

— Мне придется туда лезть?

— А кто должен явиться спасителем к прекрасной деве? Пара неказистых егерей?

— Ладно, вытащить ее не проблема, — вдруг согласился Кристиан. — Но что мы с ней будем делать дальше? После недели постельных радостей?

— Она сама решит, — отрезал Алекс. — Очень самостоятельная девушка.

— Да пойми ты, за похищение и совращение благородной девы у нас очень жестко наказывают…

— Мы сами кого хочешь накажем — особенно за попытку обезглавливания богемской армии…

— Ты всегда найдешь доводы в пользу осуществления самых сумасбродных идей. Черт с тобой, поедем на это озеро…

— А вот здесь торопиться не стоит, — вдруг возразил Алекс. — Надо бы подгадать момент. А то наши итальянские воины повернут оружие против нас. Во главе с Джулио…

— Слава богу! Ты начал немного думать о будущем…

— Не очень радуйся. Освобождение Беатриче просто откладывается, а не отменяется! Наряду с деблокированием Турина. Только очередность будет такая: Беатриче, потом Турин.

Апрель в Ломбардии выдался очень дождливым, что вновь вызвало паводки на реках. Но в конце месяца установилась ясная солнечная погода с вакханалией растительности и цветением садов — и бряцанием оружия. Разведка донесла, что к Турину с юга вновь потянулись испанские и генуэзские войска, к которым добавились и неаполитанские. Из Праги сообщили, что герцог Савойи и первый министр Франции Ришелье заключили договор о взаимопомощи, но альпийские перевалы были еще закрыты и реальной поддержки с той стороны Карл Эммануил раньше июня не ждал. Зато ждал ее со стороны Милана, о чем оповестил «своего друга Кристиана фон Анхальта» через гонца.

— Будем ли мы брать с собой итальянский контингент? — спросил Кристиан у Алекса.

— Думаю, что не стоит. С одной стороны хорошо бы их опробовать в боях, но ты забыл, что к югу от юной Миланской республики находятся Парма, Мантуя, Феррара и Тоскана, чьи правители больше или меньше зависят от Испании. Уйдем все отсюда, и к стенам Милана подойдут войска южных соседей. Так что пусть охраняют свой город. А если подвергнутся реальному нападению, то мы не так уж и далеко.

— Резонно. Так я объявляю поход?

— Тю, тю, тю, — замотал виртуальной головой Алекс. — Сначала совершим турне с егерями на Лаго-Маджоре…

Операцию по изъятию Беатриче из монастыря стали проводить в два этапа. На первом пяток егерей выдвинулся в район озера по его западному берегу и в маленьком рыбачьем поселке напротив монастыря нанял просторную лодку с парусом. На ней ночью егеря пересекли озеро и взобрались по скале на монастырский уступ, вбивая крючья для будущей веревочной лестницы. Женский скит монастыря был (по рассказам тех же рыбаков) самым южным. Один из егерей, видевший ранее Беатриче, просидел весь день в засаде около скита и удостоверился, что она действительно находится здесь, среди десятка монахинь разного возраста. Вид у девушки был углубленный в себя, но она периодически вступала в беседу с какой-то молодой монахиней. Ночью за егерем приплыли, и сейчас вся группа сидит в поселке и ждет своего командира (послание, как всегда в теплую пору, принес голубь).

Настал черед Кристиана. Он поехал на озеро в карете (до городка Стреза дорога от Милана уже была) и, разумеется, в сопровождении десятка личных гвардейцев. Напротив поселка егеря карету остановили и провели Кристиана к себе в лачугу (охрана осталась при карете). Ночью лодка вновь отправилась к монастырю, где егеря первым делом навесили лестницу, по которой и взобрался Кристиан. Оказавшись перед дверью скита, он ощутил сильное биенье сердца, толкнул дверь и убедился, что та заперта. Два егеря молча маякнули ему, что готовы ее взломать, но он поднял в их сторону ладонь, а потом громко постучал. Чуть погодя постучал еще.

— Кто здесь? — послышался из-за двери боязливый женский голос.

— Я пришел к вам, чтобы забрать то, чего здесь быть не должно, — сказал он звучным голосом, надеясь, что Беатриче его узнает. И точно: к двери кто-то подбежал, и голос Беатриче прокричал:

— Я здесь! Вы пришли по адресу, синьор Бенедикт!

После чего послышался звук отодвигаемого засова, дверь распахнулась и на грудь Кристиана бросилась Беатриче, но тотчас отпрянула и стала трясти его за плечи со словами:

— Я так долго Вас ждала! Так долго!

— Простите меня, Беатриче, простите, — стал бормотать Кристиан, но потом взял себя в руки и спросил:

— Вы согласны уехать со мной?

— Куда угодно, Бенедикт и поскорей!

— Вам нужно что-то забрать с собой?

— У меня здесь одно монашеское тряпье, — ответила с отвращением Беатриче и тут же спохватилась: — Но есть подруга, которую непременно надо забрать!

— Непременно, Беатриче? — переспросил Кристиан.

— Да, — твердо ответила Беатриче. — Без нее я не поеду. Потому что ей здесь еще хуже, чем мне.

— Сюрпра-айз! — молвил Алекс.

— Как скажете, благородная синьора, — сказал Кристиан. — Где же она?

— Лаура! — позвала Беатриче. — Помните, я обещала Вам? Теперь мы уезжаем!

Из глубины обители вышла среднего роста девица в монашеском плаще с капюшоном, и это было все, что смог увидеть Кристиан. Но тут она заговорила, и голос ее оказался глубоким и, что называется, чарующим:

— Я очень Вам благодарна, синьор. Вы не пожалеете, что спасли меня.

— Ох, пожалеем, — вякнул Алекс. — Помяни мое слово…