Хтонический ужас

Глава 23. Долг

Окончание триместра мы решили отметить в «Эфиопе».

Полина отправилась с одноклассниками в какой-то развлекательный центр для малышни. То ли караоке, то ли нечто подобное. Я, удостоверившись, что детей сопровождает Милана Геннадьевна, расслабился. И, впервые за долгое время, позволил себе тихие посиделки с друзьями.

Клим Горин, крючкотвор эдакий, собирался испортить нам вечер подведением итогов. Я отговорил кореша от этого бессмысленного и беспощадного занятия. Что позволило избавиться от лишних зануд и пригласить тех, с кем я действительно был рад пообщаться. На встречу явились Горины, Вейл и Окси, мой бывший сосед-гитарист, Акира, Любочка Белкина, Валя Извольская, замстаросты Аладьина и практически вся наша хардбольная команда. Сборище получилось шумным и многолюдным, так что пришлось сдвинуть несколько столов и позаимствовать у хозяина дополнительные стулья. Посетителей в кофейне почти не было, так что Никита по нашей просьбе закрыл заведение «на переучет».

Наступил март.

Самый худший месяц года, если хотите знать мое мнение.

Вы думаете, что наступила весна, но это не так. Метели такие же хардовые, шторма усиливаются, под ногами слякоть. Вихри носятся по закоулкам Адамс-Сити, ломают зонты и гудят в водостоках. Казалось бы, отличное время для посиделок в кофейне, но большинство жителей квартала предпочитают прятаться по домам. Кто-то свалил на зимовку в Тай или отправился в затяжной круиз на воздушном корабле. Часть моих одноклассников катается на лыжах в Гудаури и Куршавеле. Дюран чудом соскочил с поездки в Андорру.

По залу распространился божественный аромат.

Никита порадовал нас своим фирменным рецептом бодрящего напитка, добавив в варево горсть целебных травок. Против простуды, пояснил бариста. То, что в его заведении собрались исключительно одаренные лицеисты самой крутой школы Неома, его ничуть не смутило.

Едва мы расселись, Клим попросил минуточку внимания, постучав чайной ложкой по графину с молоком. Тишина воцарилась, хотя и не сразу.

— Дамы и господа, — наследник Гориных напустил на себя торжественный вид. — Здесь собрались исключительно лицеисты, поэтому не будет преувеличением сказать, что триместр получился ярким и насыщенным. Прежде всего хочу поздравить Акиру Нисимуру, представительницу почтенного рода из Осаки, и моего лучшего друга, по совместительству экзорциста, Илью Невзорова, с фееричной, не побоюсь этого слова, победой в парном разряде юношеского чемпионата Неома по СМЕ!

Кофейня утонула в бурных овациях.

— Вы — гордость нашей школы, — прочувствованно заключил староста. — И я уверен, что это — не последняя победа лицея Адамсов!

Клим сделал драматическую паузу.

И продолжил, когда аплодисменты стихли:

— Раз уж зашла речь о спортивных достижениях, не могу не отметить личный успех Ильи на том же чемпионате. Надрать задницу Дитеру Шольцу — это настоящий эпик, вы же понимаете.

Шольц — реально крутой боец. По местным меркам. К несчастью для этого чувака я поглотил слишком многих крутых бойцов, освоил и усовершенствовал их магические техники, а также достиг ранга самадхи в семнадцать лет, что позволило мне бесконтрольно вкачивать прану во что угодно. Эти факты не оставили моему оппоненту в финале чемпионата ни единого шанса.

— Нельзя обойти вниманием и успехи нашей хардбольной команды, — добавил Клим. — Ребята дошли до одной четвертой финала, но там столкнулись с мощнейшей сборной из школы континентального резерва. Мы за вас болели, но случилось то, что случилось.

— Ты же играл вместе с нами, — не выдержал Макс Шереметьев.

— Скамейка запасных, — поморщился Клим.

— Выходил пару раз, — вставил Игнат. — И дал результативный пас в одной шестнадцатой.

— Молодец, — похвалила Извольская, которая уже три недели встречается с Гориным. — Я пересмотрела все трансляции с вашими матчами.

В Неоме у одаренных мощная медийная поддержка. Даже школьные соревнования по различным видам спорта транслируются на канале «Юниор-1» и имеют некислый рейтинг. Я уж молчу про всевозможные видеохостинги, куда всё это заливается фанатами.

— Я, как староста класса, доволен успехами своих друзей, — подвел черту Клим. — Но, не обошлось и без косяков.

Горин бросил на меня уничтожающий взгляд. К этому взгляду тотчас присоединилась Аладьина. Вдвоем они сверлили меня несколько долгих секунд.

— Что? — закатываю глаза.

— Успеваемость, Илья, — Клим погрозил мне пальцем. — Подтяни французский и математику. Физика тоже съехала на недопустимо низкий по сравнению с остальными уровень.

Да, есть такое.

Мой прежний носитель был задротом-ботаником, но предметы усложняются. Если вы заняты спасением мира и ликвидацией главного босса всех демонов Бездны, то на уроки как-то не хватает времени. Расправившись с Ниимбом, я мог бы зажить спокойно, но вы же помните, что я покинул орден демонологов и вступил в клан Адамсов? Соответственно, утратил возможность зарабатывать на заказах из конклава. В клане есть некий аналог безусловного базового дохода. Мне платят просто за то, что я есть. Это здорово, но часть хотелок я не могу себе позволить. Вот и приходится вникать в клановую жизнь, выполнять поручения лидера и карабкаться вверх по иерархическим ступенькам. А еще — подбирать заказы по изгнанию и развеиванию на стороне. Кое-какую репутацию в ордене я наработал, так что мне время от времени звонят совершенно незнакомые люди.

Демоны так и не оправились от нанесенного поражения. От своих коллег в ордене я слышал, что в нашем слое Бездны началась грызня между хтонами за лидерство. Никто пока не сумел достичь решающего преимущества. В аномалиях стало находиться безопаснее. Общее количество заказов уменьшилось. Думаю, это прямое следствие моей схватки с Ниимбом. Я тогда многих развеял, выносил низкоранговых пачками, бил по площадям…

У ЕМ началось негласное противостояние с Чжао. Какие-то терки между ведущими кланами планеты. Адамсы слили Рокуэллам инфу о намечавшемся ударе из Бамбукового Леса, что привело к разрыву ряда дипломатических отношений. Британцы поснимали с нас санкции и убрали эмбарго на торговлю в Карибском бассейне. Дружбой это не назвать, просто у нас общий геополитический противник. Пока всё ограничивается дипломатическими стычками и тонкой позиционной игрой в третьих странах, но эксперты полагают, что холодная война не за горами.

В общем, наш клан готовится к столкновению. Не магическому, но политическому. На уровне интриг, промышленного шпионажа, перебивания сделок, втягивания в непрямые локальные конфликты. Уже сейчас азиатов начинают отжимать с внутренних рынков и ограничивать в правах. Думаю, еще через пару лет никто из Пандема в лицей Адамсов не поступит.

Акира говорит, что отношения ее отца с русскими партнерами натянутые. Сотрудничество продолжается, но неформальное общение стремится к нулю. Японцы и раньше не горели желанием якшаться с иностранцами — сказывался традиционный общинный уклад. Теперь же, когда назревает буря, отец даже не пытается скрыть своего отношения к «белым обезьянам». Девушке немного грустно — она рассчитывала без приключений доучиться в лицее.

— Ладно, — я отмахиваюсь от назойливого старосты. — Возьмусь за ум в следующем триместре.

— Французский, — Окси с нежностью посмотрела на меня через стол. — Я могу заняться с тобой этим вопросом, Илья. Мы могли бы…

— Подтянуть твое знание языка сообща, — промурлыкала Вейл.

У старшей блондинки, насколько мне известно, был неудачный опыт встреч с гитаристом. Когда я съехал из общежития, у них закрутился бурный роман, но оба не были готовы к серьезным отношениям. Так мне рассказывала Окси. По секрету, ага.

— Языком надо уметь работать, — многозначительно добавила Окси.

Я чуть не подавился своим кофе.

— Илья, — вмешалась в продуктивный разговор Белкина. — Не забывай, что я лучше всех написала контрольный тест по французскому. И у меня всегда найдется свободная минутка…

— Уверен, Илья справится, — встал на мою защиту Поль. — Ничего сложного во французском нет.

— Для тебя, — уточнила Любочка.

Дружеская перепалка продолжалась еще несколько минут, затем плавно перетекла в русло обсуждения новых учителей. В очередной раз поменялся преподаватель каллиграфии — вместо пожилого господина Лю нам прислали выпускника одного из пекинских университетов Бориса Елейникова, чья семья недавно вернулась из заграничной командировки обратно в Неом. А этикет нынче преподает молодая девушка, Элеонора Завойчинская, к которой уже многие пытались подкатить. Элеонора Витальевна всех ухажеров технично отшивала, при этом действовала с удивительной вежливостью и подбирала максимально корректные формулировки. Поговаривали, что род Завойчинских успел разорвать вассальные отношения с Шуйскими до того, как те впали в немилость к Адамсам.

— Илья, — Окси не собиралась сдаваться. — Ты всё еще живешь в том лофте, у набережной?

— Хоть бы в гости позвал, — обиженно протянула Вейл.

Я уже открыл рот, чтобы придумать себе оправдание, но меня отвлек сигнал вызова на смартфоне. Посмотрев на номер, я торопливо поднялся из-за стола, извинился перед друзьями и опрометью выскочил на улицу. Зря я это сделал без куртки. Холодный мартовский ветер тотчас пробрал до самых костей.

Звонил Бодхи.

Мой пробудитель.

Помните, я подписал лонг, согласно которому обязывался отплатить гуру за пробуждение встречной услугой? Бывает, что расплата наступает через десятилетия после заключения такого контракта. В печать нотариуса был заключен низший демон, который и обеспечивал соблюдение всех условий соглашения.

Да, забыл сказать.

Все нотариусы работают на Адамсов, а печати для них создают клановые призыватели наподобие Хантеров. Это легальная процедура, хотя правительство и не спешит ее афишировать. Одержимые печати используются только при сделках с гуру.

И вот я покидаю уютную вечеринку в кофейне.

Народ в шоке.

Я — тоже.

У Бодхи серьезные проблемы и без моей помощи ему не обойтись. Так что я закрою сегодня лонг и наконец-то вздохну полной грудью.

Телепортируюсь на север столицы.

Всехсвятский район известен чуть ли не с пятнадцатого столетия. Именно здесь Адамсы жалуют родовые земли тем, кто сумел выслужиться и обрести доверие главы клана. А вы думали, все клановцы селятся в Адамс-Сити? Вовсе нет. Адамсы — это добрая сотня аристократических фамилий, включая шесть великих домов. Это разветвленная бизнес-империя. Усадьбы по всей Европейской Московии, частные армии, заводы, фабрики и целые корпорации. Главы родов физически не могут, да и не хотят селиться в одной части города, пусть и самой престижной. Я знаком с парочкой влиятельных магов, которые большую часть своей жизни проводят в небе на суперяхтах, лишь изредка спускаясь вниз для заключения важных сделок. Кому-то такой подход кажется странным, но у каждого свои тараканы в голове.

Так вот, я переместился на Песчаный Тракт, к игорному клубу «Пиковая дама», где меня и поджидал старый знакомый.

Вдали от моря пронизывающий ветер слегка поутих.

— Привет, — Бодхи шагнул мне навстречу из укрытия автобусной остановки. — Быстро ты.

— Телепортнулся.

— О, — гуру уважительно приподнял бровь. — Наслышан о твоем взлете.

— Где она? — я не расположен вести светские беседы на промороженном перекрестке.

— Отсюда — три остановки на троллейбусе.

— Издеваешься.

Нет, он не издевался.

Я вспомнил философские взгляды своего наставника, и всё встало на положенные места. Бодхи использовал деньги для того, чтобы путешествовать по миру и решать возникающие в чужих странах проблемы. Мой пробудитель выступал за простые решения, умеренность во всем и не признавал накопительство. А еще Бодхи берег природу и брал в торговых рядах исключительно бумажные да матерчатые пакеты. Неудивительно, что этот персонаж отказался от личного автомобиля и решил ехать в отчий дом на тралике.

Вы спросите, что это за дом такой в одном из дворянских районов Новой Москвы? Родовая усадьба престарелой матери Бодхи, графини Островской. Вот такие пироги. Мой неформальный друг с дредами, оказывается, происходит из уважаемого рода. Из того самого рода, который в девятнадцатом веке прославил знаменитый драматург. Правда, вотчина Островских находилась ближе к центру Москвы, на Малой Ордынке, а сюда, во Всехсвятское, предки Бодхи перебрались уже в середине двадцатого века.

Мама — единственный человек, которым Бодхи дорожит.

И в нее вселилась потусторонняя тварь.

…Сегодня Бодхи выглядит, как типичный москвич. Дутая куртка ниже колен, высокие ботинки с меховым подбоем, безразмерная вязаная шапка и надвинутый на глаза капюшон. Правда, шапка у гуру жизнерадостного оранжевого цвета с непонятным зеленым листиком на лбу. А дреды всё равно видны, если присмотреться.

Мы зависли рядом с остановкой.

Удивительно, но в этом районе сохранились люди, пользующиеся общественным транспортом. Вон бабка какая-то меланхолично изучает расписание.

— Прыгнем? — предложил я.

Бодхи посмотрел на меня с укоризной.

— Илья, ты не понимаешь всю глубину проблемы.

— Так объясни.

— Мне кажется, в маму вселился мощный дух. Он учует телепортацию. Любые проявления магии. Я опасаюсь за мамино здоровье.

Я знаю часть истории. То, что Бодхи сбивчиво рассказал по телефону. Графиня Островская жила уединенно, с сыном постоянно созванивалась по видеосвязи. Из слуг — только повар, горничная и старый дворецкий. Отец Бодхи погиб при исполнении много лет назад — он работал на правительство. Братьев и сестер у пробудителя не было. Можно сказать, род гуру угасает, если бы не дядя, который лет десять назад поругался с графиней и перестал заезжать к ней в гости. Причина конфликта до сих пор остается загадкой. Так вот, мама перестала выходить на связь. Дозвониться ей Бодхи не смог, поэтому решил вернуться в Неом из своего затянувшегося вояжа по африканским пустыням. Чтобы осуществить задуманное, нашему герою пришлось неделю добираться до цивилизованного города на верблюдах, а потом еще сутки лететь на воздушных кораблях со стыковкой в Мадриде. И вот он здесь, и всё плохо. Слуги куда-то запропастились, в доме творится чертовщина, мать не открывает.

— Что ты видел? — спрашиваю я.

А вот и второй фрагмент истории.

Дом меняет конфигурацию. Самовольно достраивает какие-то эркеры, расширяет балконы и террасы, делает крышу островерхой и оснащает ее флюгером с русалкой. Подробности меня впечатлили — Бодхи весьма наблюдателен. Вот только зайти внутрь пробудитель побоялся. По понятным причинам. Мать злобно таращилась на него из окна, говорила мужским басом на неизвестном языке и метала молнии. Разряд угодил в тротуар рядом с ногой Бодхи и выворотил несколько камней. Гуру поспешил отступить на противоположную сторону улицы.

Я внимательно выслушал друга.

И уточнил:

— А почему ты решил, что демон чует магию?

Бодхи замялся.

— Ну, я попробовал телепортироваться во двор с помощью своего знакомого. Как ты и предлагаешь.

— И что?

— Парадное крыльцо исчезло. В особняк не войти.

— Хм, — я почесал подбородок. — Занятный случай.

Я мог бы сгонять за всякими артефактами, солью и свечами, чтобы провести полноценный ритуал изгнания. Только зачем? Владея высоким тшуммехом, я обойдусь без этой оккультной мишуры. Судя по откровениям моего учителя, речь идет о низших рангах. Мне придется иметь дело с локусом или гейстом.

Плевое дело.

Даже кофе в «Эфиопе» не успеет остыть.

— Один вопрос, — я посмотрел в глаза пробудителю. — Ты же понимаешь, что это простая тема. Мог бы обратиться к одному из ритуалистов ордена. А меня приберег бы на крайний случай.

Бодхи вздохнул.

— Видишь ли… я не хотел рассказывать… в прошлом моя мать была призывателем. Вступила в клан Хантеров. И… я не уверен, что изгнание будет простой задачей.

Я вздрогнул.

Гребаные Хантеры.

Клан, лидера которого я собственноручно убил в Бамбуковом Лесу.

Когда к остановке подъехал троллейбус, я больше не спорил и не задавал лишних вопросов. Мы с Бодхи влезли в переполненный салон и поехали навстречу приключениям.