Художник кошмаров - 2

Глава 3

Довольно любопытный момент. Из-за общей неадекватности магических зверей в этом мире, у совершенствующихся практически не существует практики езды верхом.

Как бы это не казалось странным, обычные лошади являются куда более слабыми и медленными существами, чем те же практики даже на уровне претендента. Поэтому лошадями пользовались в основном обычные люди или для доставки каких-нибудь габаритных грузов.

Конечно, иногда у совершенствующихся получалется подчинить какого-нибудь магического зверя для езды, но это не было распространённой практикой.

Именно поэтому ни у нас, ни у посланцев не было лошадей. Если кому-то из практиков требовалось куда-то быстро добраться, то они это делали бегом.

Сувон, как уже говорилось ранее, был крупным городом, расположенным на самой полноводной реке всей Империи. Сувон являлся четвертым по крупности городом, уступающим лишь Кесону, столице Империи Хаэн, Хеджу и Кенге.

Последние два города принадлежали двум представителям правящего клана Чан Ди, вокруг которых и закручивалась вся политическая интрига.

У постаревшего и провалившего прорыв императора было множество детей, с помощью которых ранее он и правил империей. Но были среди них лишь два влиятельнейших семейства, дети которых имели самые большие права на трон, или силу, чтобы его занять.

Джунг Чан Ди — являлся сыном младшей жены Императора. Его мать принадлежала к крупному клану, чей центр расположился в Хеджу, втором по размеру городе империи. Несмотря на своё более слабое происхождение Джунг уже сейчас обладал неплохой силой и грозился стать ещё сильнее. Вокруг него сплотился мощный союз из кланов и небольших сект, готовившихся после смерти императора немедленно двигаться в сторону столицы, чтобы захватить власть.

Словно его противоположность, по другую сторону «баррикад» стояла Шин Чан Ди, законная дочь и наследница умирающего императора. Несмотря на силу старшего брата, Шин была в несколько раз более талантливой и сильной. В своем молодом возрасте она добилась невероятных успехов в совершенствовании, что по праву дало ей звание гения.

Вот только хоть она и была перспективным практиком и обладала поддержкой клана её матери, из-за ошибок династии Чан Ди, число её сторонников было куда меньше, чем у менее родовитого брата.

Девушка являлась наместницей третьего по размеру города Кенге.

Используя всё ранее сказанное, становилось куда понятнее, почему нейтральный Сувон, находящийся под управлением клана Гору, одного из самых могущественнейших кланов не только в Империи Хаэн, но и среди других империй, был столь важен.

В некотором роде клан Гору скорее напоминал секту, так как он принимал в свои ряды, руководствуясь не только родственными узами, но и идеологическими.

Сам город расположился аж на двух сторонах широкой Ивадзи, от чего река буквально кишела паромами, лодками и кораблями.

Однако самым впечатляющим в городе был поистине титанический каменный мост-замок. Да-да, это был не просто мост, а целый комплекс, состоящий как из моста, так и из множества пристроек, растущих как вверх, так и вниз и в бок.

Исполинские арки моста поднимались вверх на десятки метров, исключая всякую возможность, что этот мост был построен без использования ци и артефактов.

И сверху над всем этим возвышались широкие карнизы, своей тенью накрывающие десятки метров воды вокруг самого моста.

С моста спускались тысячи крюков, кранов, лифтов и прочих приспособлений, с помощью которых с кораблей и поддонов поднимали грузы, скот или людей.

Левая сторона берега реки была самой застроенной, поэтому именно туда мы все и направились.

Чем ближе мы приближались к городу, тем лучше можно было рассмотреть его архитектуру.

Первым на что стоило обратить внимание, это стены. Несмотря на общую технологическую отсталость этого мира, стены производили серьезное впечатление.

Больше всего они напоминали фортификации восемнадцатого века, за счёт чудовищной толщины стен и наличию выступающих вперёд углов, для обстрела всего пространства под стенами.

Безумные волны магического зверья вынуждали города серьезно подходить к вопросу обеспечения безопасности, отчего относительно тонкие средневековые стены никак бы не смогли выстоять против сокрушительных ударов звериной ци.

Город пользовался большой популярностью, поэтому каждые ворота имели длинную вереницу из телег и людей, терпеливо ждущих своей очереди.

Наш посланник, не снижая хода, двинулся к стражникам, которые даже не стали спрашивать имена и сразу пропустили внутрь стен.

Внутри Сувон создавал двоякое впечатление. С одной стороны, всюду можно было увидеть высокие пагоды, богатые дворцы, прекрасные террасы и парки. С другой же, строения, в которых жили обычные люди были невзрачными и однотипными, словно пытающиеся не привлекать к себе внимания и подчеркнуть помпезность больших строений.

«Хотя почему, будто?» — мысленно хмыкнул я: «Лучший способ прожить подольше, это как можно меньше привлекать внимание сильных мира сего».

Я напряженно посмотрел в спины посланника и охраны. Из-за их неусыпного пригляда, у нас практически не было времени, чтобы обсудить с Тошики, что же это за клан Гору такой.

Единственное, что он сумел безопасно сказать, это что чистокровные Гору очень много внимания уделяли развитию своего тела и обладали некоей секретной техникой боя, построенной на ударах руками.

И подтверждение последнего было видно на тех же посланниках, у которых не было привычного оружия. Вместо этого на их руках были закреплены тяжелые боевые перчатки, укрепленные сталью и короткими, четырёхгранными шипами на костяшках.

Несмотря на абсурдность услышанного и увиденного, я не стал удивляться. Это был мир совершенствующихся и ци, поэтому не было ничего удивительного, что каким-то невообразимым образом существовали практики, позволяющие вооруженным кулаками бойцам на равных выходить против вооруженных практиков.

Видя цвета одеяний посланцев, люди с улицы немедленно расступались и прижимались к стенам, провожая нас любопытными взглядами. Цветов одежд жителей и гостей города было так много, что они рябили в глазах.

Идти пришлось далеко и целью нашего путешествия оказался самый большой дворец из всех, что я вообще видел в этом городе. Скорее, это был даже дворцовый комплекс. С башенками, стенами и множеством домов разного размера.

Нас всех троих привели в пустой зал, после чего, прикрыв дверь, оставили одних.

Благо, имелось несколько столов со стульями, на которые мы и присели в ожидании.

Никто из нас не спешил начинать разговор, прекрасно понимая, что каждое наше слово здесь будет услышано, как бы тихо мы не пытались шептать.

Бах!

Дверь громко открылась, когда внутрь вальяжно вошло новое действующее лицо. Невольно мы все встали, чтобы его поприветствовать. Также этому способствовало и разлившееся вокруг ощущение подавляющей силы.

За всё время жизни в этом мире я чувствовал силу неофита, претендента и воина. Ныне же я смог осознать, что собой представляет настоящий возвышенный.

С интересом смотрящий на нас мужчина не пытался давить своей силой, но даже его простого присутствия уже было достаточно, чтобы оцепенеть от чувства опасности.

Даже Баал и тот растерял часть высокомерия, смотря на вошедшего с куда более серьезным выражением лица.

В отличие от Тошики, который тоже одевался очень свободно, возвышенный был и вовсе полураздет. Единственная одежда, что на нём была, это шорты и тяжелая золотая цепь на всю грудь с знаком клана в виде двойного полумесяца.

Глядя на члена клана Гору, я стал куда лучше понимать, что Тошики имел в виду, под упоминанием серьезного отношения к своему телу.

Этот человек бугрился таким количеством мышц, что, казалось, он в любую секунду может лопнуть. В то же время эти мышцы, как ни странно, были вполне себе функциональны.

Лицо мужчины было вытянутым вниз, словно он был вечно чем-то расстроен.

— Приветствую вас, дорогой гость, — возвышенный безошибочно понял, кто среди нас всех тот, кого пригласили, и обратился прямо ко мне. — Слухи о вашем мастерстве облетели всю империю. Имя Художника сейчас на языках даже в некоторых залах императорского дворца.

— Для меня огромная честь знать, что аж сам клан Гору заинтересовался моими навыками, — быстро поклонился я. — Прошу меня простить, но как я могу к вам обращаться, господин?

Мои силы стремительно уходили на то, чтобы всем своим видом показать испытываемую мной благодарность от «лицезрения», ведь я очень хотел жить.

— Меня зовут Чонхи Гору и являюсь наследником моего уважаемого отца Йонга Гору! — с гордостью представился практик. — Очень радостно, что мои люди нашли вас в кратчайшие сроки. Опять же, не так уж и много тех, кто путешествует в компании двух членов клана Кома. Из-за репутации люди их обычно сторонятся.

В последнем предложении без труда можно было расслышать издёвку и насмешку, но она подействовала отнюдь не на блаженно улыбающегося Тошики, а на Баала.

— Послушай меня, я не Ком… — хотел было сказать Баал, но внезапно рухнул на колени, не в силах даже поднять голову. Он пытался встать, но лишь крошил пол, а сам он оставался неподвижен.

Чонхи же даже не сбился, совершенно не обращая внимания на Баала.

— Вы поистине уникальны, уважаемый Художник. Ваше стремление нарисовать как можно больше портретов, хаотичный путь и случайная цена за работы, совершенно выбили высшее общество из колеи. Слышали бы вы какие безумные предположения звучали в то или иное время…

Возвышенный говорил спокойно, с легкой ноткой доброжелательности, от чего казалось, что он вполне нормальный человек. Но я не позволял себе обмануться. Тот, кто варится в политике совершенствующихся на столь высоком уровне, не может быть нормальным человеком. Особенно после всех этих намеков про клан Гору.

—…Никто не знает, что о вас и думать. Чтобы хоть немного разобраться в творившейся неразберихи, мы выкупили парочку ваших картин. И стоило их увидеть, как вопрос о вашем приезде в наш светлый город, решился сам собой!

— Для меня будет честью нарисовать для вас свою лучшую работу, — улыбнулся я Чонху. — Будьте уверены, я приложу все свои навыки и силы, чтобы создать истинный шедевр…

— Подождите-подождите, — с той же вежливой полуулыбкой перебил меня наследник клана. — Мои слова привели вас к заблуждению. Я не говорил, что вы будете рисовать картину для меня. Вашим творчеством заинтересовался мой отец.

Стоило его словам затихнуть, как в воздухе повисло напряжение. И хоть выражение лица Чонху не изменилось, мы все поняли, что всё сказанное в дальнейшем стоит слушать предельно вежливо.

— Мой отец, Йонга Гору, является главой нашего клана вот уже как пять сотен лет и впервые за много лет он увидел что-то, что смогло его столь заинтересовать.

Я почувствовал, как волоски у меня на затылке встают дыбом.

«Пять сотен лет… Гребанный Бог риса, я так и знал! Срок жизни возвышенных не более четырёх сотен. А это значит, что он высший! Чудовище, чей срок жизни переваливает за тысячелетнюю отметку! То, что он правит пятьсот лет ничего не говорит, так как было ещё какое-то время, пока он не правил!»

Не позволяя бушующим внутри эмоциям вырваться наружу, я внимательно слушал наследника.

— Думаю, вы уже поняли всю важность предстоящей для вас встречи.

«Кажется, мой „покерфейс“ оказался не столь хорош для этого человека».

Чонху посмотрел мне прямо в глаза, чеканя каждое слово.

— Признаюсь честно, посмотрев на ваши картины, я тоже остался под впечатлением. Поэтому дам вам несколько добрых советов о том, как стоит себя вести в присутствие моего отца.

— Я с благодарностью приму вашу мудрость. — заверил я Чонху.

— Во-первых, и самое главное, не стоит противоречить моему отцу. Что бы он не сказал, скорее всего так и есть. Вижу, у вас появляются вопросы. Но чтобы вам было понятнее, во всей империи есть лишь несколько человек, достаточно сильных, чтобы посметь ему возразить и после этого остаться в живых. Возможно, в случае удачи вы сумеете в случае чего стать одним из этих немногих счастливчиков, но я бы на вашем месте на это особо не рассчитывал.

— Я понимаю. — скупо сказал я, не видя смысла что-то ещё говорить.

— Второе же правило, так же просто, а именно, ничему не удивляйтесь. Мой отец давно вышел за пределы человеческого восприятия, поэтому некоторые из его действий могу показаться странными…

— Но я не должен ничему удивляться. — закончил я за него.

— Отлично, — Чонху вздохнул и оглянулся на дверь. — Тогда я не вижу смысла затягивать это сверх необходимого, учитывая, что мой отец уже скорее всего вас почувствовал, если прямо сейчас не слушает наш разговор. О ваших людях позаботятся.

С хеканьем Баал чуть было не упал, на которого всё это время продолжало оказываться давление, а сейчас наконец оно исчезло. Стараясь сохранить хоть какое-то достоинство, он небрежно встал, но я видел, каких усилий это ему стоило.

Тошики мне лишь кивнул и глянул с намеком в сторону Баала. Теперь я знал, что жрец постарается не дать одному самоуверенному богу совершить слишком критичную ошибку.

Я не знал, куда Чонсу меня ведёт по коридорам дворца, пока мы не вышли на внушительное, покрытое песком пустое поле, в центре которого застыл медитирующий мужчина, что был больше, чем его сын.

Если Чонсу уже приближался к двум метрам, если не преодолел их, то его отец разом шагнул за ту грань, когда его хоть с натяжкой, но можно было назвать человеком.

Его рост даже в сидячем положении опасно приближался к моему собственному росту! Невольно, он мне напомнил тех здоровенных зеленых человечков из старой компьютерной игры про постаапокалипсис. Насколько я помнил, те твари умели расти всю свою жизнь. И сидящее перед нами чудовище, явно многое у них взяло в наследство!

Тренировочная площадка была огорожена высокими стенами, на которых я безошибочно заметил какие-то выведенные надписи, скорее всего артефактные знаки. Вдоль же стен на определенном расстоянии стояли неподвижные стражи. Всего по три на одну стену, или двенадцать на весь зал.

— Отец, я привёл того художника, которого ты хотел увидеть… — Чонсу осекся, когда осознал, что сидевший вдалеке глава клана давно исчез и прямо сейчас он стоит рядом с его гостем, то есть со мной!

Даже на расстоянии я видел, что Йонга огромен, но когда он стоит всего в метре, возвышаясь над тобой, словно взрослый над пятилетним карапузом, это был совсем другой опыт.

Неестественно наклонившись, он навис надо мной, опустив руки вниз, от чего кончики его пальцев почти коснулись песка, что было офигеть как неестественно.

В отличие от короткостриженого сына, глава клана носил длинные, до шеи, черные волосы, которые частично опускались ему на лицо. Но, видимо, его это не сильно беспокоило.

Знаете, каким было моё самое сильное желание, после желания очутиться где-то очень-очень далеко от этого чудовища?

Я хотел по-детски закрыть глаза, чтобы хотя бы мысленно исчезнуть из этого места. Но я не мог позволить себе такой роскоши.

Как и Чонсу Йонга не пытался давить на меня своей силой, ведь в ином случае я был бы уже мертв. Нет, он просто стоял рядом, но от одного его присутствия мне становилось дурно.

Это было похоже на вибрацию, расходящуюся от него во все стороны. Ощущения, что я никогда не должен был приближаться к чему-то подобному. Если бы существовали градусник смертельной опасности, сейчас бы он шипел и взрывался от давления.

Когда гигант протянул широкую руку и ухватил меня ей за голову я был даже рад, что весь этот ужас сейчас закончится и я просто умру.

Сжав мою голову словно тисками, он небрежно поднял меня вверх, после чего начал с любопытством вертеть одной рукой, словно игрушечную куклу.

На моё счастье, тело претендента развивает в равной степени все группы мышц, поэтому напряжения шеи было достаточно, чтобы скомпенсировать боль от подобного обращения и держать тело ровно.

— Какой огромный талант спрятан в такой маленькой голове. — басовито, подобно гудку атомного ледокола изрёк Йонга, поднимая мою голову достаточно высоко, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

И стоило мне их увидеть, как что-то во мне сломалось.

Говорят, глаза — это зеркала души. Взгляни человеку в глаза, и ты поймешь, кто он такой.

Сейчас, глядя на главу клана Гору, я понимал, что это не глаза человека. Да, визуально они ничем не отличались, но по смыслу в нём было столько же человека, сколько в диком звере.

Нет! Даже в диком звере больше человечности, чем в этом существе.

Хоть Йонга смотрел только на меня, но я подсознательно знал, что так же он смотрит и на свой клан и на своего же сына.

Йонга не видел перед собой людей. Фактически, в его глазах уже давно вокруг не осталось людей. Теперь его окружали лишь говорящие вещи, которые или могли представлять для него интерес, или нет.

Родственные узы, дружеские связи — все эти слова потеряли смысл для существа его возраста и силы.

Он был столь чужд, что кровь стыла в жилах от осознания, что что-то типа него обладает столь всеподавляющим могуществом.

Рука главы клана опустилась и поставила меня на песок.

Миг и он вновь исчез, не говоря больше ни слова. Рядом я тут же услышал тихий выдох Чонсу.

— Вы понравились отцу, — слова наследника должны были меня подбодрить и утешить, но своей цели они не добились совершенно. — После тренировки он любит поесть. И раз он ничего не сказал, то скорее-всего он будет не против вашего присутствия. — последнюю часть Чонсу добавил довольно неуверенно, что чуть было не заставило меня ругаться вслух.

«Скорее всего⁈ Твоя неуверенность совершенно не помогает! Бог риса, если ты существуешь, это всё ты виноват!»