Идущие за лисой

"Больше не нужна"

В этот день, кажется, вообще все пошло наперекосяк.

С утра Зоя едва не опоздала на занятия, потому что никак не могла найти свой медицинский халат. (Что бывает, если приходишь на пары без халата, всем было известно с первого курса, и это знание было отнюдь не радостным.) Халат обнаружился в последнюю минуту — под уютно свернувшейся кошкой.

— Ты издеваешься? — возмутилась Зоя, кое-как упихивая его в сумку. Эсмеральда ответила своим обычным, не то презрительным, не то насмешливым взглядом, от которого Зоя всегда немного терялась. Другие кошки смотрели как-то иначе.

Но издевалась сегодня не только кошка.

— Нет-нет, пятый курс, не сюда. В следующий кабинет! — бодро приветствовал студентов молодой доцент Данилов, который в этом семестре вел практику по гистологии. — Располагайтесь. Сегодня поработаем с микротомами…

Микротомом назывался механический аппарат, предназначенный для изготовления тончайшиих срезов каких-либо органов или тканей. Из этих срезов получаются те самые препараты, которые потом изучают под микроскопами студенты в Академии и лабораторные диагносты — в клиниках.

— Я понимаю, что вы все прекрасно знаете теорию, и в этой самой теории умеете ими пользоваться, —продолжал преподаватель. —Я также догадываюсь, что никто из вас не считает этот навык полезным в реальной жизни, потому что врачи и даже ассистенты нарезкой препаратов не занимаются, а смотрят уже готовые. Да и то — раз в сто лет, а обычно отдают сразу в лаборатории. Но это в корне неверный подход. Выпускники Академии должны обладать универсальными навыками, поэтому…

Следующие два часа прошли в почти безуспешных попытках совладать с ножом микротома. Работа оказалась настолько кропотливой, что у Зои вскоре уже начали сдавать нервы.

— Аккуратнее, пожалуйста, все-таки не колбасу режете! — поцокал языком Данилов, оглядев неровные, норовящие скомкаться лепестки парафина — результаты ее трудов. — Иголочкой вот тут подцепляете… да не тыкайте вы так! Ну вот, еще один порвался… Ладно, это только начало…

«Только начало», — обреченно подумала Зоя. Она уже успела забыть, как это — когда совсем ничего не получается. Такое случалось только в самом начале учебы, но тогда не уметь совсем ничего казалось естественным. С тех пор ей никогда еще не было так тяжело.

Уставшая, с порезанными пальцами, Зоя уныло заняла свое место на занятии по ЛИЯРу.

Аза Магрезовна поднялась к кафедре, по обыкновению резкая и строгая. Про нее уже ходили всякие слухи: и что она когда-то давно увольнялась из-за каких-то претензий к деканату, и что ее боится сам ректор, и что из-за нее отчислился чуть ли не десяток талантливых студентов, которых она, фигурально выражаясь, загрызла еще до сессии. Никто толком не знал, работает ли она в клинике, и если да — то в какой и чем именно занимается. Но зачем-то утвердили курс ЛИЯРа — и вот, пожалуйста, она тут.

— Сегодня на второй половине, после перерыва, будет письменный промежуточный опрос по предыдущим темам. Я хочу знать, поняли ли вы хоть что-нибудь из пройденного.

По аудитории прокатился возмущенный шепоток, впрочем, мгновенно стихнувший — Азу Магрезовну действительно побаивались. Спорить открыто никто не будет: преподаватель имеет право проводить опросы, когда сочтет нужным. Но ведь ежу понятно, что никто между лекциями даже не думал открывать конспекты по лекарственным растениям, когда и без того голова кругом! Зоя скосила глаза на сидящих рядом. Саша Михайлов спешно переписывал что-то из конспекта на обрывок бумаги. Света Лазарева вынула из сумки какую-то тетрадь и положила на стол, а конспект по ЛИЯРу ловким движением спрятала под полы халата… Ну ясно. Никому не хочется потом еще приходить и переписывать контрольную у Азы.

В перерыве Зоя отчаянно перечитывала конспект и тоже сделала какие-то пометки на маленьком листочке.

Аза Магрезовна прохаживалась вдоль рядов, диктуя варианты вопросов.

— Флавоноиды… Свойства… Примеры растений… Использование в медицине… Список заболеваний… Дозировка…

Надо отдать ей должное: Аза Магрезовна очень хорошо вела лекции. Если действительно слушать и вникать, можно было запомнить почти все. Так что Зоя — которая, к слову, патологически не умела и боялась списывать, — решительно принялась строчить ответы. Конечно, она помнила не все — но может, и так сойдет? Ну не получится у нее незаметно подсмотреть эту чертову дозировку!

Аза Магрезовна собрала листочки, проверила.

— Михайлов — зачтено… Гаврилова — зачтено… Филимонов… ладно, допустим, зачтено на первый раз… Красноперская… так, это есть… тут хорошо… А дозировка где? Сожалею, не зачтено.

Она называла следующие и следующие фамилии, но Зоя уже не слушала. В ушах шумело. «Не зачтено»!

— Тем, у кого не зачтен опрос, можно подойти через неделю в семнадцать пятнадцать — переписывать. Постарайтесь подготовиться получше. Работы можете забрать.

Зоя подошла за своим листочком и отважилась посмотреть прямо в черные глаза Азы.

— Извините… А… точно не зачтено? Там ведь почти все правильно…

— Я не могу зачесть работу без указания дозировки вообще. Вы не обязаны сейчас помнить ее наизусть, я бы закрыла глаза на некоторую погрешность, но без понимания общего принципа расчета дозировки ни о каких знаниях речи быть не может.

— Знаниях? Да все же списывали! — Зоя не смогла сдержать негодование.

Аза Магрезовна прищурилась.

— Я рада, что не списывали вы, Красноперская, но это еще не основание для получения зачета.

Зоя вздрогнула: ее кольнула какая-то очень смутная мысль, что строгая и придирчивая преподавательница ей кого-то напоминает. Как будто она ее уже где-то видела… Да нет, такую увидишь — разве забудешь?

— И будьте любезны убрать кошачью шерсть с вашего халата, — недовольно добавила Аза Магрезовна. — Медицинская одежда должна содержаться в чистоте.

Зоя шла по коридору, еле сдерживая слезы. Похоже, проклятие Мирьям в самом деле сработало. «То, о чем ты мечтала, сбывается не с тобой»… Может быть, она тоже когда-то о чем-то мечтала, а вышло — вот так. Может, эти «консультанты по счастью» не так уж неправы…

— Зоя! Зоя! Красноперская, вы меня слышите?!

— Ой, здравствуйте, Владимир Иванович. Извините, я… задумалась.

— Я заметил. Вы позвонили вчера владельцу скворца, как я просил?

А можно подумать, у нее был выбор.

— Да, позвонила.

— И что?

— Да ничего особенного, — пожала плечами Зоя. Ей вдруг стало очень обидно за вчерашний звонок. Она понимала, что обижаться глупо, да и не на что, но ничего не могла с собой поделать. — Поблагодарил и сказал, что все нормально. По-моему, он вообще уже забыл, что приходил к нам. Извините, Владимир Иванович, если я вам сейчас больше не нужна, можно я пойду? Мне надо...

— Да-да, конечно, идите, больше не нужны, — не дослушав, рассеянно отозвался Соловьев и посмотрел на Зою с таким бесконечным, почти осязаемым разочарованием, что у нее в горле встал комок. Последние слова — хоть это было всего лишь повторение ее собственной фразы — прозвучали, как жестокая насмешка.

Девушка кивнула и поспешно направилась в другую сторону, украдкой вытирая щеку о плечо.

Чем она опять виновата? На что он рассчитывал, поручая ей этот совершенно ненужный звонок?!

Телефон пиликнул новым сообщением в мессенджере.

«Зоя, я наконец-то возвращаюсь. Был бы счастлив увидеться с вами завтра. Вы не против?»

***

— Завтра буду позже, — сообщила Зоя кошке.

Эсмеральда окинула ее подозрительным взглядом, как будто спрашивала: ты уверена?

— Я тебе в няньки не нанималась! И хватит лежать на моей одежде! — Зоя вытащила из-под кошки нарядную блузку. — Я, между прочим, собираюсь ее завтра надеть. Как она вообще тут оказалась?

Эсмеральда сердито дернула хвостом и исчезла где-то за шкафом.

— Ну и пожалуйста! Не хочешь разговаривать — и не надо!

Зоя встряхнула блузку и повесила ее на спинку стула. Откуда взялось это не стихающее раздражение? Да, она однозначно становится какой-то… недоброй.

Какое счастье, что завтра наконец-то приедет Вальтер. Он ей поможет. Обязательно.

Ночью снова снилась рыжая лисица с фиолетовыми узорами. Правда, теперь она выглядела намного хуже: какая-то вся облезлая, шерсть торчит клочьями, некогда пышный хвост походил на обтрепанную мочалку. Но янтарные глаза горели ярче прежнего.

Лисица отчаянно вглядывалась в Зоино лицо. Она перепрыгивала какие-то скалы, ямы, с упорством терьера рыла проходы в жесткой каменистой земле, до крови стачивая когти. И постоянно оборачивалась к Зое, как будто звала за собой. Впрочем, нет, не «как будто». Зоя точно знала, что лисица именно зовет, настойчиво и упорно. И еще поглядывает — следуют за ней или нет. Вот только… а стоит ли за ней следовать? Кто знает, куда она ведет… Может быть, она заболела? И уже не разбирает дорогу? Может, это теперь просто опасно — за ней идти?

***

Возле автобусной остановки две вороны деловито рылись в полупустом мусорном ящике. Они по очереди выбрасывали добычу на асфальт и там уже решали, годится ли что-нибудь из этого для еды. Но улов был скудный: коробочка из-под сока, пустая пачка от чипсов и мятый блокнот. Пачка от чипсов, пожалуй, еще могла скрывать в себе что-то ценное, и птицы принялись потрошить ее изо всех сил.

—Ах вы, паразитки помоечные! И ну кыш отсюда! Ишь, расселись! Ну ты смотри, что творят!

Какая-то женщина, шедшая к остановке, гневно замахала руками на нарушительниц чистоты. Вороны ответили не менее гневным карканьем, но все-таки ретировались. Женщина с ворчанием наклонилась подобрать разбросанное содержимое урны. Осторожно, двумя пальцами, подняла за уголок коробочку от сока и разодранный шуршащий пакетик, отправила обратно в мусорный ящик, придавила палкой.

—А это что такое?

Она подобрала блокнот. Раскрыла, перелистнула пару страниц, поцокала языком. Затем порылась в огромной сумке, выудила из нее пачку платочков и аккуратно протерла обложку.

К остановке подъехал автобус. Женщина близоруко прищурилась, разглядывая номер на лобовом стекле, и поспешила к дверям.