Игры в заботу

Часть 55

Бинты Джека упали на траву. Тихо–тихо, вызывая легкое шуршание. Но этого вполне хватило, чтобы Гарри, ранее кричавший от боли Круциатуса, уставился на эту картину с интересом, а Волан–де–Морт перестал смеяться.

Наверное, никто, за исключением самого Джека, не мог понять того, что случилось в следующее мгновение. Их всех — Гарри, Волан–де–Морта, Лилит, Джека и гриффиндорку — накрыло громадным темным куполом, внутри которого нельзя было разглядеть ничего, кроме мрака.

Мир будто бы покрасили углем.

Единственное, что Гарри видел отчетливо, так это две светло–голубые, светящиеся точки, стоящие на одном месте.

Зеленоглазый попытался приподняться, но тело ныло так, будто бы ему разом сломали все кости. Пытаясь разглядеть хоть что–то в кромешной тьме, Гарри бродил взглядом из стороны в сторону, но безуспешно.

— Люмус! — шипящий и злостный голос Темного Лорда прервал тишину, — Люмус!

Но свет не появлялся, зато мрак только густел, лишая Гарри возможности видеть хотя бы свои руки.

— Не выйдет, — тихий, четкий, по–своему грустный, но в этом случае даже насмешливый голос. — Мы в тени. Буквально. А от света она только темнее…

Два ясных голубых огонька стали приближаться к зеленоглазому и Волан–де–Морту. Наверное, только тогда, когда то голубое свечение подошло совсем близко, Гарри понял, что это были глаза.

POV ДЖЕК

Я был готов сжечь этого подонка на костре. Хотелось вырезать все его загноившиеся органы и отнести на продажу в самые жуткие лавки Лютного переулка. Я буквально мечтал оторвать его голову собственными руками, не используя даже ножа. Вытаскивать его грязный позвоночник прямо из кровоточащей фонтаном тушки.

Но меня останавливало только чертово обещание.

— Лилит, о чем ты задумалась? — спросил я как–то у беловолосой семикурсницы, которая уже тридцать минут не может дочитать одну страницу книги.

— Да так… — она улыбается своими очаровательными губами, заставляя мое сердце предательски дрогнуть. — Думаю вот про то, что должно случиться.

— А должно? — присаживаюсь на диван рядом с ней.

— Да… — она произнесла это печально. — Джек, пообещай мне.

Эта фраза заставила меня беспокоиться сильнее обычного, но я кивнул, ожидая продолжения.

— Что именно? — нервно сглатываю.

— Даже если представится возможность, не убивай того, кого в культурном магическом обществе нельзя называть.

— Почему? — я непонятливо всматривался в глубину этих красных глаз.

— Просто. Во–первых, тебе это вряд ли удастся. К тому же, не твоя судьба.

После этого разговора она не произнесла ни слова за весь день.

— Имагомортис!

Шепчу направляя палочку в сторону ничего не видящего Темного Лорда. Черный луч магии сливается с мраком вокруг, но так и не доходит до цели. Я слышу дикий смех. Смех, от которого хочется затянуть на шее петлю.

— Вздумал обыграть меня, щенок? — шипящий, насмешливый голос. Будь проклят, Волан–де–Морт. Но как он разглядел что–то во тьме? Черт. — Я практически змея, мальчишка. Я вижу в темноте.

Долбанная тварь!

У меня начисто отобрали надежду на победу. Ибо все заклинание моего клана строятся как раз на темноте.

А ты ведь знала, Лилит… Я все гадал, почему ты, беловолосая девчушка, указываешь мне не пытаться убивать высшее зло. Ты ведь все видела, да? Ну и почему же не сказала?

Маленькая, глупенькая девочка.

Но знаешь, что, Лилит? У меня еще есть туз в рукаве. Не убью этого подонка, так хоть раню. Раню, надеюсь, так, что потом даже первокурснику будет по силам его уничтожить.

А ты смотри на меня с небес, дорогая. Ибо так ты называла мои глаза.

— Джек, сними повязку! — маленькая алоглазая девчушка лет десяти смотрела на меня как–то гневно, но по–детски мило.

— Нет! — уверенно отвечал я.

— Джек! Я ведь не монстр какой–то! — она продолжала свою тираду.

— Зато я — да! — рыкнул я, пытаясь драматично уйти из шалаша, но остановился, завидев солнечный свет и отсутствие кулона на моей шее.

— Ты не монстр тоже! И пока не покажешь, эту побрякушку я тебе не отдам! — девочка вытащила мой кулон из кармана.

— Они все так говорят! — чуть ли не срывался на крик. — А потом уходят! Потом называют монстром! Я… — мне не дали договорить, прервав мою истерику довольно жестким вопросом:

— Я похожа на всех, а, Джек? Но клыки я тебе показала! Твоя очередь.

А я со страдальческим лицом стягиваю бинты, готовясь к тому, что слышал от людей обычно: «Голубые глаза — проклятие клана Теней.» Но этого не последовало.

— Джек, а ты любишь небо? — спросила она всматриваясь в мои очи. Я кивнул, — Твои глаза похожи на небо, Джек. Они такие голубые и ясные. А еще мудрые. Почему они тебе не нравятся?

— Мои родители говорят, что человек с голубыми глазами — позор нашего клана. Говорят, что я могу так его уничтожить.

— Уничтожить клан? Глазами–то? — Лилит заливисто засмеялась. — Ты рожден в суеверном клане, Джек!

— Иногда я вижу страшные вещи моими глазам, Лилит. Не будущее, не прошлое. То, что не видят другие, — я сжимаю ее руку в своих, ища поддержки. Ища не зря.

— Что именно? — спросила она уже более серьезно.

— Я вижу тени людей. Не те обычные тени, нет. То, что вижу я, говорит. Говорит о грехах владельца, — ищу страх в ее глазах, но не нахожу. Смелая девочка.

— И что говорит моя? — спрашивает беловолосая.

— Ничего. Это работает только на взрослых, — нагло вру.

А ее тень орала о помощи. Плакала об одиночестве. Резала себе вены.

Я вновь забинтовал себе глаза.

Я смотрю на твою тень, Темный Лорд. Я вижу твои слабости и грехи так хорошо, будто рассматриваю картинку в книжке, жалкий ублюдок. Думаешь, победил магию клана, который я ненавидел всю свою жизнь, и сразу крут? О, нет.

И пока этот мрачный купол трескался, я смотрел на небо, открывающееся мне. Я выйду из этой долбанной тени. Не сомневайся во мне, Лилит.