Иммунный

Глава 17

По словам Тура, до ближайшей деревни было всего три лиги. Не более трёх часов спокойного пешего хода. Но туда он идти не советовал.

— Людей живёт мало, и, честно сказать, народец там гниловатый, — признался охотник, поморщившись. — Любого чужого приметят сразу и, ежели не ограбят, то обмишурят…

Вообще, населённых пунктов в округе имелось два с лишним десятка. И все назывались Горки, а отличали их друг от друга по номеру за названием.

— Нам лучше в Горки-9 податься, — предложил мой новый напарник. — Селенье большое, пришлые туда частенько наведываются, так что ещё один никого там не удивит…

Дорога до Горок-9, как заявил Тур, займёт у нас часов восемь-десять, и значит, прибудем мы туда поздним вечером, когда на дворе уже довольно темно и разглядеть, что за спутник у Тура-бродяги, у большинства местных навряд ли получится. В общем и целом, разумно. Спорить по этому поводу я не стал…

Прежде чем направиться в выбранную деревню, Тур отвёл меня к своему схрону. В лесу у него их имелось несколько штук, этот оказался ближайшим.

— Не стоит тебе в тюремном ходить, — кивнул он на мою обувку и робу, после чего сдвинул в сторону малозаметный даже вблизи «люк» из травы и веток и нырнул в открывшийся лаз.

Из подземелья охотник выбрался через минуту с большим свёртком в руке. Внутри обнаружились крепкие кожаные сапоги, а также штаны и куртка. Такие же, как у самого Тура. Размеры и того, и другого, и третьего мне подошли. Комплекции у нас оказались почти одинаковые.

Меч, к слову, я Туру вернул, а арбалет пока что оставил себе. На всякий пожарный. Напарник по тому поводу никаких претензий мне не выкатывал. Спросил только, есть ли уверенность, что смогу им нормально воспользоваться. В ответ я пожал плечами и сообщил, что арбалет не лук, с ним и ребёнок справится. Преувеличил, конечно, но против истины, в общем и целом, не погрешил.

Когда с переодеванием было покончено, охотник указал на моё запястье и синеющие на нём цифры:

— Завязать бы их чем-то или замазать. В деревню с такими не сунешься.

— А ты их свести не можешь? Ты ж вроде бы маг, не?

— Но ты же магоустойчивый, — опешил охотник.

— Магоустойчивый, — подтвердил я. — Но могу регулировать. В определённых пределах.

Тур почесал в затылке.

— Ну… попытаться, конечно, можно, но это, как минимум, пятый уровень. С первым такое мало кому удавалось.

— А ты попытайся, — я закатал рукав и повернул руку запястьем вверх.

Напарник покачал головой, но всё же решился:

— Ладно. Попробую…

Облако маг-энергии появилось у меня перед носом уже через пару секунд. Я дал ему чуть сгуститься (сидящий напротив маг аж покраснел от натуги), а затем искренне возжелал избавиться от компрометирующей татухи.

— Нет, ничего не выхо… — охотник осёкся на полуслове и уставился на исчезающие в реальном времени цифры. — Это… Это я что ли сделал?

— Вместе сделали, — усмехнулся я, расправляя рукав…

О привале Тур объявил спустя три часа.

После трёх месяцев каторги и трёх дней побега трёхчасовой переход по обычному «неволшебному» лесу показался мне чем-то вроде прогулки по городскому парку. Так что, когда мы остановились, я просто скинул рюкзак, подошёл к ближайшему подходящему дереву и (только ради понтов, потому что понты — это наше всё) отработал по нему несколько стандартных связок — руками, ногами, ножом.

Усевшийся на краю поляны напарник наблюдал за моими экзерсисами с интересом.

— А меч почему не используешь? — спросил он, когда я закончил.

— Мечу меня не учили. На севере с мечами проблемы.

— Шутишь? — поднял бровь Тур. — А ну-ка…

Поднявшись с травы, он вынул из своей котомки топорик, отрубил им небольшую лесину, затем разломил её пополам и, наскоро обтесав обломки, соорудил из них два учебных «меча». Одну сучковатую заготовку Тур бросил мне, второй крутанул в воздухе, «проверяя баланс».

— Для первого раза сойдёт, — удовлетворился он результатом. — А теперь защищайся…

Единственное, что я успел — это вскинуть палку, чтобы отбить удар, но уже через миг она вылетела у меня из руки, а в шею упёрся чужой «клинок».

— Попробуем ещё раз, — хмыкнул спарринг-партнёр и отшагнул назад.

И мы попробовали ещё раз. Потом ещё. И ещё…

После двадцатой «схватки» Тур опустил «меч»:

— М-да… Школы действительно никакой. Даже в теории.

— А ты научи, — предложил я, потирая ушибленное плечо.

— Теории?

— Ну, хотя бы.

— Теория без практики и без опыта мало что значит.

— А ты и опытом поделись.

— В смысле, магически?

— Да.

Тур ненадолго задумался, после чего с сомнением протянул:

— Ну-у… хорошо. Попробуем. Но результат гарантировать не могу, — развёл он руками.

Я его хорошо понимал. Маги этого мира раньше и предположить не могли, что существуют такие, как я, «иммунные». Теории это, возможно, не противоречило, но практика, как мне кажется, оказалась для них весьма неожиданной…

— Как? Получилось? — с надеждой поинтересовался Тур, прекратив колдовать.

— Ща узнаем, — снова я взял в руки палку.

На сей раз мне удалось продержаться против соперника существенно дольше, чем раньше — секунд, наверное, двадцать. Конечно, он меня всё одно победил, но теперь я защищался… более умело что ли и, мало того, даже предугадывал кое-что в его действиях.

— Неплохо, неплохо, — не поскупился на похвалу охотник по окончании схватки. — Однако чужого опыта всё равно недостаточно. Надо зарабатывать свой.

— Так я и не спорю. Но согласись, азы ты мне всё-таки передал.

— Азы передал. Верно. И не только азы. По факту, тебя уже можно выпускать против любого гвардейца года второго службы.

— А против третьего?

— Против третьего лучше пока остеречься.

— А сам?

Тур усмехнулся.

— В коронных турнирах я побеждал трижды.

— А в скольких участвовал?

— Пока служил, то во всех…

Ещё один фрагментик встал в паззл. О своей службе (где, когда, на кого) Тур ещё не рассказывал. Как, впрочем, и я ему о своей прежней жизни и о том факте, что вообще не из этого мира. Информацией о себе мы делились достаточно скупо.

Пока шли от схрона с пожитками, о новом попутчике мне удалось узнать только то, что здесь он живёт уже десять лет и что с имперскими магами и чиновниками предпочитает не пересекаться. В ответ я скормил ему ту легенду, которой придерживался, начиная от встречи с Алмой. Что, мол, пришёл с севера, что от меня отказался род и проклял шаман, что с невестой Ашкарти столкнулся совершенно случайно и что одна из причин, почему ненавижу Империю и Конклав — это подлое и бессмысленное убийство женщины, которая меня приютила.

«У нас, на севере, за подобное отвечает весь род», — сообщил я напарнику и, по всей видимости, не погрешил против истины. По крайней мере, возражений против такого подхода у него не нашлось.

О том, чем обидела Империя конкретно его, Тур не упомянул, а я не настаивал. Захочет, расскажет. Когда будет готов. Ведь, судя по некоторым оговоркам, потерял он гораздо больше меня. Но вспоминать об этом специально, а значит, переживать заново, ему не хотелось. И что любопытно, я этому верил. Пусть и без всяких слов. В жизни такое случается, хотя и нечасто…

— Знаешь, что было там раньше, за перевалом? — спросил я его на следующем привале, кивнув в сторону Гиблого леса.

— Это в Драконьем урочище?

— Да.

— Люди там жили, что же ещё-то? — пожал плечами охотник.

— И не было ни Мёртвых топей, ни Гиблого леса?

— Не было.

— А что было?

— Я уже говорил. Драконье урочище.

— Там водились драконы?

Я видел, что отвечать на эти вопросы Туру не хочется, но не задать их, раз уже начал спрашивать, было бы нелогично.

— Как бы тебе объяснить… — спутник почесал свою бороду и нарочито тяжко вздохнул. — Я бы конечно мог рассказать, но… Короче, есть один человек, который расскажет об этом лучше меня. Как очевидец. Надеюсь, что он тебе не откажет.

— Ты думаешь, мы с ним встретимся?

— Я не думаю. Я уверен, — поднял палец охотник…

Ещё раз тот план, который он мне предложил, мы обсудили на последнем третьем привале перед деревней. В принципе, я принял его в самом начале, ещё на поляне с убитыми зэками, а дальше просто обдумывал и уточнял детали. Конечно, некоторые утверждения пришлось принимать на веру, но тут уж, как водится, приходилось идти риск. Потому что у самого у меня какого-то конкретного плана, как ушатать Империю, пока не имелось.

Несколько напрягла просьба Тура вернуть ему арбалет перед входом в село (типа, чтобы никто ничего бы не заподозрил), но, чуть подумав, согласился, что это логично. В конце концов, если бы он собирался убить меня или даже просто поранить, сделал бы это и без арбалета — одним лишь мечом.

В деревню с приметным для всякого попаданца названием Горки-9 (кто не в курсе, может погуглить) мы вошли, как и предполагалось, в потёмках.

— Привет, Шара́ф! — поздоровался Тур со скучающим у ворот стражником. — Как обстановка? Лихие в округе не куролесят?

— Лихие, какие были, уже на деревьях висят, а новых не подвезли ещё, — буркнул тот, запирая за нами калитку. — Кто это, кстати, с тобой? Что-то я его не припомню.

— Кореш мой старый, ещё по Риштагу. Тоже решил, что всякую шваль тут ловить — дело выгодное. Напарником хочу его сделать, но надо с общиной договориться.

— Как звать? — уставился на меня местный охранник.

— Дими́р, — глухо сообщил я своё почти настоящее имя.

— Ну, добро пожаловать в Горки-9, Димир. Нормальные парни нам в надобности…

Село оказалось довольно большим, хотя и не настолько, как мне представлялось. До центра и находящегося там трактира мы шли минут десять. Могли бы быстрее, но фонари тут, ясное дело отсутствовали, а навернуться на тёмных улицах было проще простого.

— И сколько же тут народу живёт?

— Местных под тысячу. С пришлыми полторы, — пояснил Тур.

— Тогда тут одних гостиниц с трактирами должно быть не менее двадцати.

— Пришлым гостиницы не нужны, они сюда зарабатывать прибыли, а не тратить, для них это дорого.

— То есть, селятся больше по частникам?

— Ну да. Тут в каждом дворе по жилому сараю. Как раз для таких вот пришлых.

— И чем же тут зарабатывают, кроме сдачи в наём?

— Контрабандой, конечно, чем же ещё? — усмехнулся спутник.

— Тут рядом граница? — усомнился я в сказанном.

— Нет, граница не рядом. Просто основная дорога от побережья проходит на севере, за урочищем. Ежели по прямой, то отсюда лиг семьдесят. Местность там ровная, а здесь всё леса да холмы. И ещё Драаран с юго-запада подпирает.

— Пиратский анклав? — проявил я осведомлённость в вопросе (недаром ведь несколько раз сам врал, что оттуда).

— Он самый, — кивнул охотник. — Так что дорог безопасных и торных тут нет, ближайшая на востоке урочища начинается, в Горках первых. Купцы свои караваны там собирают, и товар им, в основном, с юга идёт, от чернокнижников, через степи. Ткани там всякие, посуда из сплавов, фрукты… А то, что от нас, по весу сущая мелочь. Но дорогая.

— И купцы её, дай угадаю, среди основного товара прячут?

— Именно.

— А вы им везёте…

— Смеси заморские, дурь, запрещённые амулеты, книги…

— Книги-то туда как затесались? — от удивления я даже остановился.

— Как, как? Проще простого, — фыркнул напарник. — В больших городах сейчас мода на всякое тайное. Типа, запретные заклинания западных мольфаров, секретные знания чернокнижников, подлинная история магии без купюр, откровения каких-то там мудрецов и прочее барахло. Власти пытаются запрещать, но результаты обратные. Спрос на эту муть дикий. Вот её контрабандой и тащат, а там, — Тур неопределённо мотнул головой, видимо, имея в виду заграницу, — это дело практически на поток поставили. Клепают такие книжонки сотнями и продают сюда через пиратов. В столице они бешеных денег сто́ят, до полутысячи лартов за штуку. А ты говоришь…

Я почесал в затылке, но спорить не стал. Каждый, в конце концов, сходит с ума по-своему…

В деревенском трактире народу находилось немного. Но всё равно, была б моя воля, я бы сюда не заглядывал. Тур, по его словам, тоже, но не отметиться здесь после разговора со стражником стало бы с нашей стороны серьёзной ошибкой. У напарника имелись в деревне кое-какие дела, которые, прежде чем сваливать, следовало завершить. На их завершение требовалось около суток, поэтому провести тут ночь, так или иначе, пришлось бы. И хотя ночевать в трактире было необязательно, но не появиться в нём после «работы в лесу» кое-кому могло показаться весьма подозрительным. Традиции, блин, такие, ничего не попишешь.

«Людишки тут всякие попадаются, — пояснил свои мысли Тур. — Могут и стукануть кому надо. А могут и ограбить попробовать, если решат, что ты что-то ценное отыскал, поэтому и в трактир не идёшь. Помню, месяца три назад одного тут за пару курушек прирезали, и ничего. Новенький был, местных законов не знал… Прикопали, короче, в лесочке, тем всё и кончилось…»

Конечно, самого Тура, а с ним и меня, навряд ли бы кто-нибудь вот так же вот запросто «прикопал», но вызывать подозрения из-за такой ерунды и вправду не стоило.

Стол мы заняли недалеко от двери. Подавальщицы в этом заведении отсутствовали. Жратву надо было заказывать самостоятельно, около стойки. И забирать, когда приготовят, тоже. Но, как завещал монтёр Мечников, деньги вперёд. Обычное дело. На «фронтире» по-другому никак.

Своих денег у меня не было, поэтому платить за меня пришлось спутнику.

Двадцать курушек — не самая великая сумма, но, по всему видать, у Тура их тоже было немного.

Через пару столов от нас двое играли в кости. Ещё двое «болели». Правила этой игры я узнал ещё до того, как попал на каторгу. В принципе, они мало чем отличались от земной разновидности, но, как обычно, имелись нюансы.

Два кубика с шестью нумерованными гранями бросались в кружку, потом её долго трясли, а затем опрокидывали на стол кверху дном. Количество выпавших очков первый играющий не скрывал. Зато второй имел право поторговаться, не поднимая кружку. Он мог увеличить, к примеру, начальную ставку в несколько раз (во сколько конкретно, решали отдельно перед каждой игрой), и если первый отказывался уравниваться, то выигрывал и забирал всё поставленное на кон. Но с другой стороны, если он не был уверен, что у него очков будет больше, а блеф не пройдёт, мог признать своё поражение, не вскрываясь. И в таком случае терял только свою начальную ставку.

Здесь, как мне удалось разобраться, игроки ставили изначально на кон по десять курушек, а поднимать могли пятикратно. Словом, заработать себе на обед… ну, или на ужин (тут кто как считает) я мог без лишних напрягов.

— Мелочь, курушек на семьдесят, есть? — повернулся я к Туру.

— Зачем? — не понял охотник.

— Выиграть хочу, — кивнул я на бросающих кости.

— Уверен?

— Абсолютно.

Напарник вздохнул, но мелочи мне всё же отсыпал…

— Не помешаю? — подошёл я к играющим.

Блин, практически дежавю! Как в той картёжной игре в Лисавах, когда я сперва обул шулера-мага, а потом поимел по полной его подружку-подельницу.

Здесь, впрочем, открытого шулерства не наблюдалось, как и подельниц. Тут, стыдно признаться, я сам собирался смошенничать. Самую малость. Чтобы на обед наскрести… Ну, то есть, тьфу ты — на ужин…

— Садись, коль не шутишь, — подвинулся один из мужичков, по виду, разбойник разбойником. — Сыграть, небось, хочешь?

— Ага.

— Ну, не буду препятствовать. Только учти…

— Деньги вперёд, я знаю, — выложил я на стол десять курушек и звякнул другими монетами.

— Новенький?

— С Туром-бродягой пришёл.

— Как зовут?

— Димир.

— А я Прол, — сообщил сидящий напротив. — Играем один на один. Поднимаем в пять раз, не больше.

— Понял.

— Тогда начинай.

Я сгрёб оба кубика, бросил их в кружку, потряс, хлопнул на стол, открыл…

— Пять, — прокомментировал выпавшие двойку и тройку «болельщик» слева.

— Эх! Маловато, — почесал я в затылке.

Прол усмехнулся и сделал свой ход: ударил кружкой с костями о стол и, не открываясь, положил в банк дополнительные двадцать курушек.

— Ну, что? Уравниваешь или сдаёшься?

— Сдаюсь, — пробормотал я с досадой секунд через пять раздумья. — Что там хоть было-то?

Соперник поднял кружку.

— Тоже пять, — засмеялся «болельщик» справа.

Я нарочито тяжко вздохнул.

— Да, брат. Это ты маху дал, — снисходительно бросил Прол, забирая выигрыш. — Ну что, ещё по одной?

— А давай! — махнул я рукой. — Будем отыгрываться.

На этот раз право первого хода перешло к сопернику. У него выпало девять — шестёрка и тройка. Сумма хорошая. Перебить такую непросто. Ой, как непросто. Особенно если играть втёмную.

Тряхнув кубиками, я шлёпнул кружку дном кверху и посмотрел на то, что внутри, «особенным» зрением (хвала небесам, оно у меня не пропало). Кости лежали двум пятёрками вверх.

На «раздумья» ушло секунд десять, не меньше. Мысленные страдания «поднимать или нет» отражались на моём лице столь явственно, что не заметить их мог только слепой. Противник с болельщиками ухмылок, по крайней мере, уже не скрывали.

— А! Была не была! Поднимаю, — увеличил я ставку до пятидесяти курушек.

— Уравниваю, — хмыкнул Прол, добивая банк. — Вскрывайся.

Я медленно приподнял кружку.

— Ух, ты! — невольно вырвалось у болельщика слева.

— Повезло, — поддакнул болельщик справа

— Поздравляю, — мрачно буркнул соперник.

Мне даже стало жалко его. Мужик играл честно, а тут — бац! — шулер залётный нарисовался.

— А давай ещё одну партию, — кивнул я на кости.

— Ладно. Давай, — нехотя согласился Прол.

Первый ход вновь перешёл ко мне.

Выпало семь очков. Серединка на половинку, ни то, ни сё.

Противник к своему ходу готовился долго. Тряс кружку, прислушивался к звуку стучащих кубиков… Когда перевёрнутая кружка встала на стол, он пару ударов сердца сверлил её взглядом, а после решился:

— Удваиваю.

К двадцати лежащим в банке курушкам добавились ещё десять.

Я отчётливо видел оба прячущихся под кружкой кубика. Одиннадцать очков. Железный выигрыш. Но Прол об этом не ведал.

— Уравниваю.

Банк увеличился до сорока.

— Вскрываем.

— Одиннадцать, — пробормотал правый болельщик. — Круто, однако.

Над столом пронёсся вздох облегчения.

Прол вытер вспотевший лоб и забрал деньги.

— Спасибо за игру, — кивнул я ему и другим и поднялся из-за стола.

Мой итоговый выигрыш составил ровно двадцать курушек.

Ровно столько, сколько стоил обед… Ой, тьфу ты, блин! Ужин…