Инструменты страждущих

Глава 1. Другая сторона.

Инструменты страждущих.

Глава 1.

Другая сторона.

Собеседник выглядел не совсем здоровым. Учитывая обстоятельства, это никак не могло оказаться правдой. За самочувствием обвиняемых в преступлениях против человечества следили тщательно. А судебный процесс начнется уже завтра. Вероятность того, что Рик Нейман страдает от серьезного недуга, почти нулевая. Хотя в его случае, никто не стал бы давать гарантии.

Линде давно не выпадал подобный шанс: разогнать собственную популярность в сети на интересном интервью или репортаже. Последние четыре года она поддерживала достигнутый результат, иногда запуская в Сеть откровенно дикие сюжеты или интервью с популярными персонами - однодневками. Но такими методами ее аудитория менялась не в лучшую сторону: адекватные, образованные и мыслящие люди начинали заменяться любителями дешевых сенсаций. А они, к великому сожалению, предпочитали поглощать контент или бесплатно, или за минимальную цену. Ее же интересовала аудитория иного качества и достатка, в начале карьеры она ориентировалась именно на них. И некоторое время ей удавалось поддерживать интерес такой публики, образованной и обеспеченной.

То, что ей удастся сейчас пообщаться с Нейманом, возможно, вернет популярность среди желаемой аудитории. Ей пришлось задействовать все свои связи, да и прилично потратиться, чтобы получить разрешение на интервью с этим парнем, которого завтра начнут судить по обвинению в массовом убийстве. И это только одно из обвинений. Обвинительный список у Рика Неймана внушительный.

У Линды имелся опыт общения с маньяками, психопатами и даже наемными убийцами. Она не гнушалась никого и ничего, что могло принести ей популярность и деньги. И этот сорокадвухлетний белый парень отличался от них. Линда давно лишилась наивного представления о том, что внешность может рассказать о характере или склонностях человека, однако в случае с Нейманом у нее имелась почти стопроцентная уверенность, что он не убийца. Она изучила о нем все доступные материалы: обычный этап подготовки к интервью. Ни про какие психические отклонения или склонность к насилию в ним не было и намека.

Неймана держали в гостиничном номере под охраной десятка бойцов из службы обеспечения процедур Международного Трибунала. Суд начнется завтра, вместе с Нейманом перед ним предстанет еще пара подсудимых. Вот эта пара и есть настоящие виновники того, что случилось, а Нейман — жертва обстоятельств, против которого сыграло и его американское прошлое.

В гостиной номера, достаточно просторной, с высокими потолками и большими окнами, прикрытыми черно-белыми жалюзи Линда отчетливо слышала тихий, но уверенный гул двигателей двух микро-дронов. Один из них, напичканный видеоаппаратурой и устройствами для трансляции, принадлежал ей, а второй выполнял функции надзирателя и охранника.

Дроны расположились над широким столом практически в центре гостиной. Ее медиа-аппарат успешно заменял видеооператора и техников связи. Стоил такой комплекс очень дорого, но она ни разу не пожалела о том, что потратилась на него. Постоянно нанимать команду обслуживающего персонала обошлось бы в итоге дороже.

Дрон-охранник уступал в размере ее аппарату, но и функционал у него куда проще.

Нейман вышел из спальни в сине-красном спортивном костюме. От него исходил резковатый, но приятный запах средства для увлажнения кожи, очень бледной, с каким-то сероватым оттенком, что и заставило ее думать о болезни. У этой бледности имелась еще одна загадка: Неймана доставили в Гаагу из Сомали, в Африке он провел последние четыре года, так что просто обязан был обзавестись загаром.

- Простите за мой внешний вид,- искренне извинился он, усаживаясь напротив нее в узкое кресло — она расположилась в таком же. - У меня неделю назад изъяли нейроинтерфейс. Это — последствия.

Линда печально вздохнула:

- Да, я понимаю, таковы правила.

Понимала она, конечно, только на словах. Чтобы полностью прочувствовать то, что испытывал сейчас Рик Нейман необходимо прожить с нейроинтерфейсом несколько лет, а потом лишиться его. Говорили, что это сильно смахивает на то, как лишиться зрения или слуха, полностью утратить возможность видеть или слышать. Нейман протянул руку, чтобы подвинуть к себе графин с водой, и она заметила длинный тонкий шрам за его левым ухом, а также то, что пальцы у него сильно дрожали.

- Я пользовался им двенадцать лет, так что это значительная потеря для организма.

Двенадцать лет использования нейроинтерфейса означало, что он имплантировал его одним из первых, как только эти устройства разрешили к свободной реализации гражданам США и ЕС.

- Вы согласились на беседу так быстро и легко, что у меня имеется обоснованное сомнение в ваших мотивах, господин Нейман.

- Какого рода? - улыбка у него отвратительная. Похожа на оскал. Линда поморщилась: трансляция началась, так что ей не получится попросить его не улыбаться. Он явно не заработает симпатий зрителей своими улыбками. Люди привыкли оценивать других по внешности, особенно видя другого человека в первый раз.

- Не хотите ли вы использовать меня и мою аудиторию для того, чтобы представить себя невинной жертвой обстоятельств.

- Конечно, хочу, - он снова улыбнулся и налил воды в стакан, не предложив ей. Линде не хотелось пить, но маленькое предложение налить воды и ей, расположило бы к себе зрителей, показало бы, что он способен заботиться о других. - Вы лично хотите заработать деньги, ваша аудитория хочет узнать интересную историю от участника событий, я хочу донести до людей свою позицию.

- В предстоящем суде нет присяжных, вам не удастся повлиять на судей. Их такими вещами не пронять.

- Я не сомневаюсь в обвинительном приговоре, Линда, - спокойно заявил он и сделал аккуратный глоток. - Было бы глупо надеяться на другое решение Иначе зачем отправлять за мной батальон спецназа и тащить сюда? Ведь следствие и суд не могут ошибаться?

- Вы зря так пессимистично настроены, имеются и оправдательные приговоры.

- Боюсь, что в моем случае на подобный исход не стоит надеяться. Впрочем, давайте перейдем к интервью. Я в вашем распоряжении, мне всегда нравились ваши сюжеты и то, как вы их преподносите. Это не лесть, это мое личное мнение.

- Благодарю, - ей действительно стало приятно услышать подобную оценку, но она могла быть только уловкой, чтобы расположить к себе. - Уверена, что я была в длинном списке желающих пообщаться с вами.

Он подтвердил это кивком. Линда решила не затягивать с похвалами в свой адрес, поэтому перешла к вопросам:

- Что вы чувствуете, когда читаете или слышите про себя: «африканский Менгеле»?

- Признаюсь, мне пришлось пользоваться Сетью, чтобы узнать кому принадлежала эта фамилия. Я никогда не интересовался историей в подробностях, но то, что узнал, мне не понравилось. А использовать такое сравнение — навешивать ярлыки.

- Я понимаю, про ярлыки, но мне хотелось бы узнать про ваши чувства, ощущения.

- Брезгливость. И, - Нейман задумался, - удивление. Тот парень, с которым меня сравнивают, творил жестокость ради величия своей расы и своего государства. Я же спасал человечество от опасного заболевания.

- И спасли, - поддержала его Линда, - об этом свидетельствуют выводы Комиссии ООН по предотвращению биологических угроз. Если бы не ваше вмешательство, то число возможных жертв этого нового вируса могло легко перевалить за десяток миллионов.

- У меня оценки скромнее, Линда. Два, два с половиной миллиона потенциальных жертв. Я про летальный исход.

- И тут вступает в игру арифметика. Девять тысяч погибших против двух с половиной миллионов по вашим оценкам. Вот, если сравнить две эти цифры, то вы просто Спаситель, второй Иисус Христос.

- Немного натянутое сравнение, - Нейман, словно прочитал ее мысли, и улыбнулся иначе, губами, так вышло гораздо лучше - к тому же я — атеист. Странно было бы ученому моего профиля принадлежать к религии.

- Тема эта, безусловно, интересная, но меня больше интересует другой вопрос: а можно ли было избежать такого количества жертв? И чувствуете ли вы ответственность за них?

- Начнем в обратном порядке. Конечно, чувствую. Я же не маньяк, поставивший цель — накрошить как можно больше трупов. Я - обычный человек, который понимает, что за каждым погибшим — своя история, своя семья. Теперь по первому пункту: нет, в тех условиях, в которых я находился и с теми средствами, что имелись, иного варианта не имелось. Да, при наличии временного запаса, можно было минимизировать потери среди контрольной группы, но времени и, не стану скрывать, подготовленных помощников — в обрез. Меня сильно выручил тогда ИскИн MTI (Массачусетский технологический институт). Возможно, я это зря упомянул, а то теперь и его в суд потащат.

- Конечно же. Соучастник. Ему не открутиться. Магнит и напалм по дата-центрам, - они оба засмеялись. Конечно, же ничего ИскИну не грозит, так как ИскИн все же не обладает свободой воли, хотя имитировать ее научился. И все же ИскИны остаются всего лишь сложными и мощными программно-аппаратными комплексами без собственного сознания. Фантазия о машинном разуме, хотя бы отдаленно напоминающем человеческий, пока не реализовалась, хотя вычислительные мощности росли, алгоритмы становились все изощреннее, но человечеству явно не скоро придется беспокоиться из-за восстания машин. И Линда находила это обстоятельство приятным: и без настоящего машинного разума люди еле успевают исправлять свои же ошибки.

Странно, что Нейман старается шутить, да и не выглядит он очень обеспокоенным. Не совсем похож на человека, которого в итоге могут приговорить к пожизненному заключению, а могут и провернуть трюк с передачей в руки американских властей, после чего не исключена и смертная казнь. Она задала этот вопрос напрямую. Нейман ответил коротко:

- Я готов принять любое развитие событий. Не вижу смысла грустить.

Этот ответ говорил либо о железном самоконтроле, либо о нервном смехе при ожидании надвигающейся беды, либо о глубоком, почти экзистенциальном похуизме ее собеседника. Русское слово очень часто оказывалось самым верным описанием для подобного поведения.

- Получается, что избежать этих смертей нельзя?

- Повторюсь: в тех условиях — нет. Передо мной, - Нейман избежал упоминания о своих помощниках не из местных, чтобы не привлечь и к ним внимания суда, - стояла задача за три недели разработать и произвести вакцину от вируса, способного определять участки в ДНК, и убивать их владельца очень медленным, но верным способом.

- Да, мы знаем эту историю. Африканская страна, одно государство, две почти равные по численности народности, одни решили избавиться от других таким вот способом.

- И заодно под удар попали бы еще сотни тысяч родственных им представителей, - добавил Нейман. - но, как часто случается, при разработке вируса не самыми компетентными специалистами, продукт получился не совсем тот, который заказывали. Никакой избирательности он не имел. Летальность нужная получена, механизм подавления иммунной системы получен, но для любого человека. Ко мне обратились представители властей той страны и попросили помочь с вакциной. На тот момент они пытались получить поддержку у Комитета Здравоохранения ООН, у ЕС, у США, Китая и России, но их не хотели слушать, считая это хитрым планом по вымогательству денег. Я же находился в соседней стране и смог быстро оценить масштаб угрозы.

- Вы утверждаете, что все, кто состоял в контрольных группах, добровольцы...

- Я утверждаю, что мне так преподнесли эту информацию.

- И вы, конечно же, в силу своей наивности в нее поверили?

Нейман замолчал. Он прекрасно понимал, что от его ответа будет зависеть то, кем он станет для тех, кто смотрит интервью: убийцей или целителем. Линда не торопила его с ответом. Драматическая пауза, причем естественная, придаст живости диалогу.

- Я имел на руках модель развития заражения и решил, что не имею права на сомнения.

- И убили девять тысяч человек...

- И спас миллионы, - он не постеснялся об этом напомнить. По ее мнению — напрасно. Выглядит, как оправдание.

- И спасли миллионы, - повторила Линда, - но те девять тысяч, как выяснилось, отнюдь не желали стать подопытными кроликами.

- Я не общался лично ни с одним из тех, кто был в контрольных группах. Я работал в стерильной зоне, телеметрия отлично позволяла не вступать с ними в непосредственный контакт. Вакцину вводили местные специалисты. Я нуждался в тех, на ком можно протестировать вакцину, и мне их предоставили.

Линда смотрела на своего собеседника и не видела ни малейшего признака раскаяния или сожаления о случившемся. Она примерила ситуацию на себя и поежилась: не очень приятно оказаться в числе тех, на ком этот парень решил проверить эффективность своего препарата.

- А как вы оцениваете саму разработку вируса?

- Разумеется, это — преступление. И глупость. В первую очередь даже глупость. При разработке боевого вируса его создатели не учли множества факторов, что и вылилось в эту трагедию. Никому, кстати, так и не стали известны имена тех, кто создал вирус. Но личности непосредственно создателей не так уж и важны, важны те, кто организовал это создание.

Нейман грубо подводил к тому, что суду необходимо заняться истинными виновниками трагедии, а не шельмовать честного и бескорыстного генетика. По ее данным он действительно не получил за свою работу даже гроша. Работал за идею, спасал африканцев в Сомали, а потом его попросили о помощи. Что весьма символично: из США его отправили в Африку в наказание за расистские высказывания в адрес чернокожих.

- Девять тысяч «баскетболистов» с одной стороны и миллионы спасенных с другой?

- Мои высказывания в США касались не только чернокожих, Линда. Я имел неосторожность поднять замалчиваемую тему университетских спортсменов, которых держат только ради побед на спортивных соревнованиях, а для науки они никакой ценности не имеют. Вот по их поводу я и выразил свое мнение, когда в мой проект администрация Института включила двух подобных персонажей. Исследованию это никак не помогло, скорее даже навредило, так как формально в моей команде не имелось вакансий для настоящих ученых. И финансирования тоже не имелось. А затем кто-то выложил в Сеть мою переписку администрацией, что привело в итоге к моей ссылке в Африку. Со мной развелась жена, коллеги отвернулись. Но я остался в команде.

- Не хотите сделать небольшой перерыв? - предложила она, и Нейман согласно кивнул. Линда отключила трансляцию и попросила разрешения посетить туалет. Нейман показал ей, где находится нужная комната, а сам выпил еще стакан воды. Графин почти опустел за короткое время разговора.

Линда помыла руки и вытерла их бумажной салфеткой, посмотрела в зеркало и осталась довольна своим видом. Все в порядке: бодра, энергична, симпатична. Она подумала, что пора переходить к острым и адресным вопросам, потому что начало немного затянулось. Предыстория завтрашнего суда ее аудитории известна, а за время короткого перерыва желающие смогут ознакомиться с открытыми источниками в сети, благо к трансляции прикреплено множество дополнительных материалов в разных форматах. Там и короткие видео-брифинги, и тексты, и нейро-массивы для продвинутых пользователей.

Она услышала, как хлопнула входная дверь, что показалось странным. Договоренность с охраной не предполагала ее появления во время интервью. Дрон контролировал Неймана достаточно эффективно.

Она уже собиралась выходить, как дверь туалета распахнулась, и Линда увидела направленный на нее пистолет. Оружие держал мужчина среднего роста в маске, куртке-бронежилете, а еще ей тут же пришлось прикрыть глаза, так как он мерцал словно новогодняя гирлянда. Устройство, чтобы затруднить идентификацию по видео. Дешевый способ скрыть свою личность.

- Оставайся на месте, - приказал ей мужчина с пистолетом, и Линда тихо ответила:

- Да, хорошо.

Не первый раз на нее направляли оружие. Но никакой привычки у нее не выработалось. Ей стало страшно. Она прекрасно понимала, что случится, если в нее выстрелят с такого расстояния. Линда ощутила слабость в ногах, а еще испытала резкое желание помочиться, но справилась с ним.

Она открыла глаза и увидела, что в гостиной еще два человека с оружием. Дроны валялись на ковровом покрытии возле стола. Нейман стоял возле пустого графина с удивленным видом, но на лице ученого она не заметила страха. Линда понимала, что если попытается закричать, то получит пулю в грудь. Геройствовать она точно не собиралась.

- Пошли, - голоса нападавших звучали искаженно: динамики для изменения речи. Тоже часть оборудования для скрытия личности.

- Женщину не трогайте, - попросил Нейман, и Линда услышала ответ, от которого ей захотелось кричать от радости.

- Будет вести себя тихо, все с ней будет хорошо.

Пусть его уводят, пусть быстрее убираются из номера. Линда надеялась, что останется в живых. Интервью...Да и черт с ним. Жизнь важнее.

Нейман пошел к выходу. Передвигался он не очень быстро, так что тут же послышался окрик:

- Иди быстрее. Или тебя придется тащить.

- Постараюсь, - ученый вышел в коридор, а нападавший с пистолетом обратился к Линде, когда они остались вдвоем в номере:

- Сиди здесь и жди полицию. Выйдешь в коридор — умрешь.

Она согласно кивнула и проводила его взглядом, когда он последовал за своими сообщниками. Дверь номера закрылась. Линда, ощущая слабость в ногах и придерживаясь за стенку, дошла до кресла и упала в него. Ее била дрожь. Она понимала, что бояться уже, скорее всего, не имеет смысла, но мысль о том, что она чуть не рассталась с жизнью не давала ей успокоиться.

Линда подумала об охране. Странно, что они не слышали никакого шума, никаких выстрелов. Подкупили их? И кому понадобился этот Нейман? Не тем ли людям, кого завтра тоже собираются судить? Но им проще было бы убить его, а не похищать. Мог ли он сам организовать таким образом свой побег? Она не могла с уверенностью ответить на этот вопрос: он выглядел удивленным.

«Плевать», - подумала она и достала комм. Никакого соединения с сетью. Ожидаемо. Значит и внутренняя коммуникация отеля тоже отключена. Вызвать полицию не получится. Линда подвинула к себе графин с остатками воды и, не найдя чистого стакана, опустошила его из горла. Дрожь прекратилась. Она с сожалением посмотрела на свой дрон. От корпуса отлетели несколько сенсоров, так что в любом случае потребуется ремонт, а еще неизвестно, что с электронной начинкой.

Страх исчез, уступив место любопытству. Дверь в коридор осталась приоткрытой, и Линда подошла к ней вплотную. Ей стал виден небольшой участок коридора. Метрах в трех от двери на полу лежало тело мужчины в черном костюме. Возле его головы - лужица крови. Вот и ответ, что случилось с охраной. С ней вполне могла приключиться такая же история, поэтому она вернулась в кресло. Вид мертвого человека вызвал не ужас, а сожаление. С подобными вещами она уже сталкивалась, так что паники не испытала. Самое разумное - дождаться полиции. Те, кто пришел за Нейманом, не боялись замарать руки. Линда подумала, что сможет извлечь из этой ситуации дополнительный рейтинг. Не всем удается оказаться в центре событий при похищении человека, обвиняемого в массовом убийстве. Ей даже стало немного стыдно от таких мыслей: так рассуждать, когда погибли еще и охранники, но ведь и ей пришлось пережить не самые приятные моменты.

Линда положила перед собой комм, включила таймер и закрыла глаза, обдумывая план продолжения трансляции.