Инструменты страждущих

Глава 7. Обещание

Глава 7. Обещание.

Карлос подумал о том, что смягчение норм сексуального поведения церковных служителей сыграло большую роль в его решении поступить на обучение в семинарию. Он любил женщин, а еще он любил Господа, верил в его доброту, поэтому не стал бы обманывать его. Но теперь этого не требовалось: даже кардиналам позволялись связи с противоположным полом. Не приветствовались, но позволялись. Можно создать семью, можно завести ребенка. Это, конечно, остановит твою карьеру на определенной ступени, поэтому он никак не мог решить, что важнее для него лично: продолжение рода или новая должность.

В Мадриде он встречался почти четыре года с девушкой-дизайнером, но их связь так и не перешагнула через плотскую страсть. Ни он, ни она не видели совместного будущего, так что в определенный момент она прекратила общение. Карлос не мог с уверенностью заявить, что так просто принял это решение, но большой трагедии не стал делать. Все же они оба понимали, что расставанием это и закончится.

Он иногда размышлял о том, чего же хочет получить от жизни. Кроме служения Господу, конечно. Размышления приводили его в небольшую растерянность. Одна часть мечтала о тихом семейном счастье, обязательно с несколькими детьми, другая же видела его известным и почитаемым иерархом Церкви, который посвятил свою жизнь служению людям.

Совсем как Стоффа. Только кто теперь помнит про его предшественника. Наверное, даже вампиры перестали вспоминать про того, кто организовал против них военную операцию. Но кардинал сознательно выбрал путь к спокойствию и забвению, его никто не принуждал, и теперь он просто наслаждался покоем.

Карлос грустно улыбнулся: Стоффа все же изредка мелькал в новостных лентах и сетевых обзорах, у него сложилась яркая медиа-история, которую иногда задействовали репортеры и обозреватели. Ему же только предстоит стать узнаваемым за пределами Ватикана.

Он открыл на терминале электронное письмо с приглашением на запись «Другая сторона» от блогера по имени Линда. Выглядела она потрясающе, да и беседу со своими гостями могла вести на приличном уровне. Красивая, умная и с приличным багажом знаний. А еще она присутствовала при исчезновении Рика Неймана. То, что это точно не похищение, а спланированная операция по освобождению, он уже не сомневался. На днях ИскИн должен выдать результат работы с камерами, и тогда у следователей появится шанс выяснить, кто конкретно участвовал в нападении. Проверили связи с африканскими нанимателями Неймана, но с большой долей вероятности они не имели отношения к исчезновению. Нейман потерял для них какой-либо интерес. Он даже в качестве свидетеля никак не мог повлиять на вынесение приговора, а в то, что африканцы воспылали к нему любовью и уважением, никто не верил.

Эта репортерша заинтересовала его. Заинтересовала, скорее, не как профессионал, а своей внешностью. В письме указан ее комм-контакт. Личный. Это говорило о личной заинтересованности в интервью. Карлос, правда, слабо представлял, о чем они могут говорить, так как большинство его дел не предполагали публичности, а ничего, подобного крестовому походу против вампиров, как у Стоффы, или даже борьбы с голодом, в списке деяний не значилось. И вовсе не потому, что проблемы в мире закончились, просто Стоффа чрезмерно увлекся глобальными вопросами, а за это время накопились мелкие, но зачастую деликатные затруднения во многих странах, где Церковь имела свой интерес. Карлос решил, что в начале своей деятельности займется устранением подобных ошибок, чтобы, когда наступит время, а оно обязательно наступит, для деяния великого, они не отвлекали его.

Конти с одобрением отнесся к подобному решению. Камерленго ошибочно считал, что на место Стоффы пришел полностью подконтрольный ему человек без амбиций. Кардинал так открыто демонстрировал свое покровительство, что только подпитывал желание Карлоса поскорее низвергнуть своего куратора.

Карлос набрал Линде. Соединение произошло мгновенно, словно она чувствовала, что сейчас кто-то попытается с ней связаться.

- Добрый день, отец Мартинез.

- Добрый, Линда, - в письме она просила обращаться по имени.

- Заинтересовались интервью?

- Заинтересовался тем, почему ваш выбор пал на меня, скромного и скучного ватиканского функционера.

- Вы заняли место кардинала Стоффа, - Карлос дернулся: призрак Николо, наверное, даже после его смерти будет популярнее, чем он.

- Все не совсем так, как вам кажется, - он не лукавил, - я принял на себя только часть его многочисленных обязанностей, причем, самых тусклых и не очень интересных.

- Не надо лишней скромности, - она замолчала, явно что-то обдумывая, - можем перевести разговор в видео?

- Вполне, - Карлос вывел изображение на терминал: экран больше, так что так ему будет удобней. Линда находилась в салоне автомобиля: в серебристой куртке, волосы собраны в хвост, на лице минимум косметики, но выглядела свежо. Она улыбнулась:

- Еду с работы. А вы?

- Составляю список встреч. Линда, мне очень хочется пообщаться с вами, я честно просмотрел несколько выпусков «Другой стороны», но боюсь, что наш окажется самым коротким и скучным.

- Можно попытаться, - она задумалась, - мы можем сделать запись, а не прямой эфир, так что если вас что-то не устроит, то просто не станем выкладывать запись в Сеть. Обычно я так не делаю. Зрители и подписчики любят «живое» шоу, но для вас я могу сделать исключение.

- И все же не очень понятно, почему из Ватикана ваш выбор пал на меня?

- Стоффа долгое время оставался главным поставщиком новостей от Церкви после Папы, а если быть честными, то даже больше, чем Папа Климент. И я не верю, что его место отдали скучной и унылой фигуре, - она снова улыбнулась, заставив его засмеяться:

- Что же, Линда, вызов принят. Вы купили меня лестью и сравнением с предшественником. Потешили эго и надавили на амбиции.

- Я не специально, - она сделала притворно-виноватый вид, а он подумал о том, что ведет она себя сейчас очень рискованно. Ведь на его месте мог оказаться сухой педантичный человек, который расценил бы подобное общение, как неуместное и глупое кокетство, но она, скорее всего, изучила его психологический профиль. Все же в Сети достаточно открытой информации о нем, да и есть что-то, что можно купить на «черном» рынке.

- Специально-специально, - поддержал он общение в этом же игривом тоне, - но у вас получилось. Я свяжусь с вами либо сегодня вечером, либо завтра в первой половине дня, и мы согласуем время и место интервью.

- Отлично, отец Мартинез. Спасибо вам.

- Всего хорошего, Линда, всего хорошего, - он закончил разговор и хотел выйти из комнаты, когда поступил вызов от кардинала Конти. Не ответить он не мог, хотя не горел желанием долго общаться с камерленго. Именно долго, потому что иначе Конти не умел.

- Да, монсеньор, к вашим услугам.

- Карлос, брат мой, как твои дела? - вот что он хотел услышать в ответ: хорошо ли Карлос выспался и позавтракал или на каком этапе находятся несколько проектов, которыми он занимался.

- Терпимо, монсеньор, но хотелось бы лучше.

- Жаль, что я не могу пока уделить тебе свое личное время, мы давно не встречались в неформальной обстановке, мне довелось приобрести несколько экземпляров немецкого вина. Божественно, хотя никак не ожидал, что они смогут превзойти нас и французов, - Карлос не любил вино. Он в нем совершенно не разбирался. Мог, конечно, отличить откровенное дерьмо от приличного напитка, но в оттенках вкуса, возрасте и прочей винной атрибутике терялся. Он предпочитал крепкий алкоголь из зерновых культур. А Конти мог часами расхваливать какую-нибудь марку вина, причем, хвалить так, что начинали течь слюни, а потом Карлос делал первый глоток расхваленного напитка и честно не мог сказать, что же такого особенного в этом сорте. Вино, как вино. Конти к тому же предпочитал полусухие вина, а Карлос с опаской относился ко всему кисловатому на вкус. - Нет ли у тебя желания посетить анклав?

- Там возникла какая-то проблема, монсеньор? - очень интересная просьба. Ей можно будет воспользоваться и для своих целей.

- Намечается, - в голосе камерленго промелькнули грустные нотки, - я так много сил и внимания отдал этому региону, так что будет очень печально, если случится то, что может не очень хорошо сказаться на репутации Церкви.

- Защищенный канал? - спросил Карлос, но Конти ответил:

- Нет. Ничего тайного. К счастью, но мне кажется, что тебе стоит проанализировать, как там организована миссионерская деятельность, - Карлос поморщился: кто-то из оппонентов камерленго явно указал Папе на несоответствие вложенных средств в количество верующих. Это произошло немного раньше, чем он рассчитывал. Но надо будет действовать, основываясь на том, что имеется в наличии. Он задал несколько рискованный вопрос:

- Понтифик недоволен?

- Нет, брат мой, я сам расстроен. Мы построили новый прекрасный храм, но мне пришлось отказаться от поездки на открытие. Не хотелось появиться там на фоне пустующего зала.

- Вы думаете, что местный епископ саботирует деятельность?

- Отец Чен? Вряд ли. Он, скорее, не обладает нужным уровнем убеждения. У вас имеется большой опыт работы с такими ситуациями, Карлос, так что, если это возможно, то выделите несколько дней своего драгоценного времени, чтобы помочь мне разобраться в том, что там происходит. Иначе об этой ситуации первыми доложат наши недоброжелатели, - Карлос отметил, что Конти ассоциирует его вместе с собой и противопоставляет другим фракциям, но он-то не вступал в эту грызню. Не видел особого смысла: Папа Климент обладает крепким здоровьем и будет на Престоле еще долго, те, кто сейчас кусает друг друга, одного с ним возраста или даже несколько старше, так что шансы у них занять место Климента призрачные: только внезапная смерть понтифика может дать такую возможность. От того, что Господь может призвать к себе внезапно, не застрахован и Папа Римский, но у Карлоса имелся человек из медицинской команды, которая обслуживала Климента, поэтому о здоровье Папы он получал самые оперативные и точные сведения. Так что интриговать против других иерархов в призрачной надежде утопить соперников не имело смысла. А вот служителям его уровня есть к чему стремиться, так как многие кардиналы и епископы засиделись на своих местах. Им пора освободить их для молодежи. Стоффа поступил верно, когда ушел на покой. Карлос в очередной раз пожалел, что у них не получилось нормального сотрудничества.

- Конечно, монсеньор. Мы же делаем общее дело во славу Господа нашего и Церкви. Я с радостью возьмусь за ваше поручение.

- Ну какое поручение, Карлос, это просьба, - он представил себе довольное лицо Конти, когда тот услышал такое быстрое и подобострастное согласие. Пусть думает, что Карлос остается его верным сторонником. Тем приятнее будет увидеть впоследствии его лицо, когда карьера камерленго завершится, дай Бог, почетной отставкой, а не Церковным судом.

- Ваши просьбы для меня важны, как и приказы Папы, монсеньор, - он добавил еще лести и тут же подумал, а не переборщил ли: Конти нельзя назвать глупцом, он достиг своего положения не монотонным чтением молитв, но несколько расслабился на своем посту и стал воспринимать хвалу, как должное. Когда он займет эту должность, то не станет вести себя так опрометчиво.

- Я всегда знал, что в твоем лице приобрел настоящего друга, брат мой - «слугу ты приобрел в моем лице по твоему разумению», - подумал Карлос, но ответил, конечно, иначе:

- И я, монсеньор, очень рад этому, рад тому, что могу называть вас другом и наставником. В самое ближайшее время я выполню ваше пор...вашу просьбу. И приложу все усилия, чтобы ситуация стала иной.

- Заранее благодарен, - камерленго на секунду замолчал, а потом удивил его тем, что завершил разговор, - после возвращения нам нужно будет обязательно увидеться лично и попробовать это чудное германское вино. Никто не останется разочарованным.

- Конечно, монсеньор, - камерленго отключился. Карлос остался в легком недоумении: слишком быстро прошла их беседа. Это не свойственно Конти. Хотя есть одно объяснение, не очень приятное для самооценки, но кардинал сейчас не вел диалог: он просто отдавал приказ своему слуге.

Карлос поднялся с кресла и подошел к окну, испытывая сильное желание ударить кулаком по стеклу, но это ребячество и глупость. Пусть лучше так, пусть Конти даже не подозревает о том, что он не хочет ему подчиняться вечно. Господь свидетель, что относись он к Карлосу иначе, с уважением, ему бы и в голову не пришло интриговать против камерленго, но кардинал Рикардо Конти слишком многое о себе возомнил.

Карлос однажды честно признался себе, что хочет власти, власти над Церковью, чтобы встав во главе, приносить пользу пастве и остальному человечеству. Очень многое нужно менять внутри Ватикана. Климент, конечно, проделал огромную работу по реформации, реанимировал Ватикан, пробудил его от спячки, но выдохся. Перегорел. Возможно не последнюю роль в этом сыграл и возраст, а, может, Папа потерял веру в тех, кто его окружает. Людей, подобных Николо Стоффа, в Церкви очень мало, здесь преобладают интриганы и хитрецы, вроде Конти и тех, с кем он конфликтует. На пути к власти Карлос решил пользоваться их же оружием, но потом он все изменит. Он точно знал, что не превратится в их подобие, не обратится в аморфное существо. Нет, он заново зажжет костер веры в Ватикане. Климент показал, что это возможно, получилось у Папы, получится и у него. И поэтому Господь всегда будет помогать ему, Карлосу Мартинезу Гонсалесу, своему верному слуге.

Злость отступила. Он подумал о том, что «просьба» Конти очень даже кстати. Ведь он и сам подумывал посетить Урошевацкий округ. Для Престола место своеобразное. Мало святых отцов хотели отправиться туда с миссией. Тот, что находился там в данный момент, вообще прибыл из Таиланда. Многих пугали вампиры, или, как теперь их называли, измененные люди. Но Карлос честно считал эту проблему надуманной: будь они сверхлюдьми или чем-то подобным, то явно бы не проиграли войну и не подверглись принудительной стерилизации. Стоффа своей фанатичной работой и маниакальной ненавистью смог сломать хребет их сопротивления. Так что теперь там доживали свой век триста тысяч существ, которым не дано увидеть продолжения своего рода. Удивительно, как камерленго вообще пришла в голову идея построить там церковь. Что и кому Конти хотел доказать этим строительством Карлос понять не мог, но факт такого масштабного промаха его радовал.

Его мысли вновь вернулись к репортерше и даже мелькнула идея, а не предложить ли ей совместную поездку, но он тут же от нее отказался: она станет только отвлекать его. Карлос знал свою слабость. Если рядом будет находиться красивая и интересная женщина, то ему станет очень сложно заставить себя работать. И со своей любовью к женскому полу он ничего не мог поделать, хотя понимал, что кто-нибудь когда-нибудь обязательно попробует воспользоваться этой его уязвимостью.

Если он поедет туда один, то имеет смысл провести интервью до поездки, заодно он точно узнает, насколько он станет ей интересен, как мужчина, а не только собеседник. Карлос подумал также о том, что стоит проверить все ее связи: замужем она или нет, если нет, то имеются ли постоянные партнеры. К встрече он также будет готовиться. А что поделаешь, век информации. Век открытого знания и прозрачных данных.

И еще один момент он отметил: война в анклаве закончилась, но местное население точно не питало особой любви к католическим священникам, поэтому придется воспользоваться услугами охранной компании, нанять пару-тройку профессиональных телохранителей. Он редко пользовался подобными услугами, подсознательно копируя Стоффу, но даже его предшественник в последние годы не обходился без охраны. Придется спросить совета по поводу телохранителей у Белова, главы частной военной компании из Британии, сотрудничать с которым ему посоветовал Стоффа. Жаль, что «Дрейк фаундейшн» не оказывает услуг персональной охраны, но Белов точно должен знать, кто на европейском рынке самый лучший.