История епископа Себеоса

ГЛАВА XXXIX

Блаженный, боголюбивый и счастливый царь Иракл, приняв крест господень, с великой радостью и охотой собрал свое войско и пустился в путь со всей царской свитой, воздавая почести святой чудесной и небесной находке, и перенес (крест) в святой город со всей церковной утварью, которую спасли от рук врагов и хранили г городе Византии. Было великое ликование в день их прибытия в Иерусалим. От избытка чувств и умиления, от радости все плакали, вздыхали и проливали слезы: и царь, и вельможи, и все войско, и население города. Никто не мог петь господних песен из-за громкого, душераздирающего плача царя и всего народа. Он установил крест на своем месте, распределил всю церковную утварь по церквам по принадлежности, и всем церквам и жителям города даровал благословение[150] и деньги на ладан.

Оттуда он направился прямо в Сирийскую Месопотамию, чтобы утвердить за собою города, входящие в его границы. Границы установились те же, какие были установлены при Хосрове и Маврикии. А крест господень остался в богопостроенном граде Иерусалиме до вторичного его взятия сынами Исмаила, когда его спасли бегством и перенесли в столичный город со всей церковной утварью.

После этого полководец Мжеж Гнуни прибыл из Армянской земли и занял всю страну по вышеуказанным границам. Он предложил католикосу Езру поехать в Греческую страну и причаститься св. тайн с императором; «в противном случае, говорил он, мы изберем себе другого католикоса, а ты будешь править лишь персидской частью» (Армении). Так как католикос Езр не мог оставить страны, подлежавшей его власти, то потребовал от императора грамоту с изложением веры. Ему тотчас же было послано письмо, написанное рукой царя, в котором были преданы анафеме Нестор и все еретики, но собор Халкедонский не был предан анафеме. Тогда католикос отправился в страну Ассирийскую[151], увидел царя и причастился с ним св. тайн. Он попросил царя подарить ему соляные копи Ког’ба[152] и, получив этот подарок, вернулся в свой дом с большой пышностью. С тех пор он имел местопребывание в греческом лагере, стал угодным полководцу и поступал по его желанию. Он устанавливал воинские порядки и распределял амбары по всей стране[153].

А аспет Варазтироц, прозванный царями Джавитян Хосрова, сын великого Хосров Шума, благоустроил всю Армянскую землю. Но он не повиновался, не подчинился великому правителю Атрпатакана, который назывался Хорох-Ормизд, как и после него его сыну Ростому, правителю Атрпатаканских стран. Между обоими была большая вражда. Тогда и греческий полководец Мжеж стал злословить об аспете перед Ростомом, правителем Атрпатакаянской земли, говоря: «Он не должен оставаться в Армении, иначе между обоими царями возникнут большие неприятности». Он (Хорох Ормизд) отпустил от себя своего брата Гарик’пета в Двин, чтобы там перезимовал, а затем связал аспета и увез. Но так как все персидское войско любило аспета, то один из главных вельмож открыл ему заговор и сказал: «Спасайся, завтра собираются тебя связать». Аспет, взяв жену и детей, ночью убежал, направив путь в Тарон[154]. Прибыв туда, он собрал свое войско и выпросил от Иракла клятву, что его не удалит из своей страны, и получив твердую клятву, пошел, представился ему в Ассирийской земле. Поклялся ему Иракл и сказал: «Останься у меня немного времени, потом я тебя отпущу в твою страну с большой почестью». Он его возвысил превыше всех патриков своего царства. Когда вернулся он в столицу, ему предоставил царский дворец, серебряный престол и очень много сокровищ. Его сын Смбат был любимцем дворецкого Ирама.

Вот злое и преступное деяние сына императора Иракла, но имени Ат’аларикос, которое глубоко возмутило сердце отца, сокрушило чудную личность, обезобразило его красоту и стало причиной гибели его и многих. Ибо он сошелся с Т’еодоросом, племянником Иракла, по прозванию Магистрос, и со многими вельможами города, и с Ваганом Хорхоруин. Все они составили заговор убить Иракла и посадить на Царский престол его сына Ат’аларикоса. На этом совещании присутствовал и Варазтироц, сын Смбата Хосров Шума; но он не согласился на убиение царя и его сыновей, а сказал: «Вы говорите, что цари-наместники бога, следовательно, вы не должны совершить этого, и я не могу в этом деле согласиться с вами». О заговоре донес царю подробно одни из кураторов, бывших на совещании. Когда царь вполне узнал обо всем, он приказал на следующее утро схватить сына, племянника и всех бывших с ними и отрезать всем носы и правые руки. Но к аспету он послал сказать: «Так как ты поступил так и не захотел рук своих смыть кровью моей и моих сыновей, то и я не подыму руки на тебя и на твоих детей. Иди и проживай, где я прикажу, и я окажу тебе милость». И хотя много раз говорили (противные) стороны, что он должен умереть, однако он не послушался их. Но приказал взять его, жену и сыновей его и перевезти на один остров, в город страданий, под названием Ак’сорк’[155].

К этому заговору был причастен и Давид Сахаруни, которого Мжеж связал и отправил ко двору. Но он на дороге рассек свои узы и убил провожавших его людей. Вернувшись обратно, он соединил армянские войска, напал на Мжежа Гнуни, греческого полководца, убил его, а также Вараза[156] Гнела Гнуни и принял должность полководца с согласия и одобрения всего войска.

Царь (Иракл) по просьбе князей назначил его правителем всех тех стран, дал ему звание куропалата[157] и утвердил его в своем подданстве. Он правил страной самовластно в продолжение трех лет; но затем он стал ненавистен войску и был изгнан. Нахарарские роды не смогли объединиться и сгубили Армянскую землю. Только один боголюбивый и храбрый Т’еодорос, владелец Рштунийской области, привел в устройство войска своей страны и, благодаря своей замечательной мудрости, охранял страну, будучи постоянно на страже и день и ночь, и немало причинил вреда врагам. Он благоустроил и заселил остров Аг’т’амар[158] и спас много областей.