Июль, июнь, май

21

На следующую ночь явилась Петровна. С чемоданом, с голубыми короткими волосами, выжатая, как лимон, серая от усталости. Словно тёмная дождевая туча закрыла солнце: вновь передо мной стоял этот фантом, несчастное создание моего больного вдохновения, бедная свирская мисс Франкенштейн.

— Примешь постояльца? — спросила она с порога.

— Куда ж я денусь? — ответил я.

И она сразу же завалилась спать, и проспала до следующего вечера. Проснувшись, не рассказывала ни о чём, рот открывала только для дежурных фраз. Я попытался завести разговор, — спросил:

— Как тебя из милиции-то выпустили?

— Знаешь уже? — буркнула она и не ответила.

— Как не знать…

— Ну, знаешь, — и молчи себе.

— Так ведь вся страна знает!

Петровна ответила грубостью.