Из могилы

Глава 8

Охотник

— Итак, мы на территории Императора, — пробормотал Джоуль с заднего сиденья Зверя, когда мы сбавили скорость на трассе.

В свои прошлые партизанские вылазки они с Гейбом и Финном замечали Рихтера в этих краях чаще, чем в каких-либо других местах.

Сейчас это было понятно по визитной карточке Императора: пепелища и обугленные здания на протяжении нескольких миль. Уже собираясь свернуть на юг в сторону Луизианы, мы засекли сокровищницу.

Охотник во мне не мог устоять.

Кентарх настроил навигацию на дисплее Зверя.

— Через пару миль надо будет повернуть.

Даже с GPS нам не просто ориентироваться на местности, где нет надёжных опознавательных знаков.

Дорога сюда заняла у нас несколько недель из-за всех этих разбитых машин, потому что Кентарх может телепортироваться только в те места, где он уже был, или те, что находятся в поле его зрения. Любой подозрительный звук представлял опасность, поэтому я был настороже всякий раз, когда Центурион выходил из машины.

Мы угодили в канаву, нас всех встряхнуло. Джоуль рявкнул:

— Господи, кайджан! Следи за дорогой.

Он вращал головой чуть ли не на все триста шестьдесят, осматривая заснеженную пустошь.

— Да что с тобой? Даже если Рихтер нападёт, мы в любой момент сможем телепортироваться.

Пожимаю плечами.

— Потихоньку схожу с ума вместе с Тархом.

Кентарх никак не отреагировал, мол, что правда, то правда. Но на самом деле он справлялся уже гораздо лучше, приступов безумия не наблюдалось. Ну, заметных, по крайней мере.

Они с Джоулем от души поглощали наши припасы, восстанавливаясь, и их силы сейчас были практически на пике.

— Я мог бы поклясться, что за нами следят, — признался Джоуль. — Императрица тоже не могла избавиться от этого чувства, когда мы были во внешнем мире.

Я скосил глаза на Габриэля.

— Есть кто-нибудь неподалёку?

Он опустил окно и вдохнул.

— Моё чутьё тоже что-то улавливает. Но никаких конкретных звуков или запахов.

Я взглянул на Кентарха, тот ограничился кивком.

— Рихтер с Зарой не стали бы скрываться, — вслух рассуждал я. — А вот Сол вполне может следить за нами через своих Бэгменов.

Гейб снова принюхался.

— Поскольку их запах повсюду, я не могу их различить. Если даже и сидит один такой в засаде тихо и неподвижно, я никак не смогу его засечь.

— А вдруг это не из Старших Арканов? — предположил Джоуль. — Мэтью говорил Императрице, что Младшие наблюдают за нами.

Так было с Кубками. Они видели нас в чаше с кровью. А чем занимаются другие масти?

— Мы справимся со всеми, кто нам попадётся, — сказал я, продолжая ехать вперёд.

В дороге в компании ребят мне удавалось время от времени переключиться с мыслей об Эви, но я всё равно дико скучал по ней. Это как открытая рана, которая всё никак не заживёт.

Я постоянно гадал, как она там. Наверное, светится, как и все беременные…

Хоть Доминия и держит меня в курсе относительно состояния её здоровья в целом, расспрашивать подробнее о его беременной жене мне как-то неловко. Поэтому мы обсуждали только миссию.

Когда я последний раз переписывался с ним, он прислал такое сообщение: «Сейчас под твоим влиянием три карты. Ты их лидер. Веди их. Работай с ними. Их силы ограничивает только их воображение. Мой план сработает лучше, если Рихтер будет ослаблен».

Руководить другими мне было несложно, но после потери армии я сомневался, что готов снова взять на себя эту роль.

Тем не менее сообщение Доминия напомнило мне солнечный день накануне Вспышки, когда я пришёл в школу Стерлинга на футбольную тренировку своего единокровного брата. Брэндон был талантливым квотербеком, но у него плохо получалось работать в команде.

В какой-то момент тренер отвёл своего подающего надежды игрока в сторонку.

— Сынок, хороший квотербек должен сплачивать команду. Ты должен взять кучку обкуренных подростков и научить их действовать сообща, думать только об игре и выкладываться на все сто десять процентов.

Я тогда посмеялся над советом старика. Но позднее я провёл параллели между ситуациями Брэндона и своей. Может, в конечном итоге моё предназначение — направить мощь этих Арканов на благое дело: борьбу со злом.

Но если я в этой команде квотербек, то Доминия — тренер, раздающий указания. И он требует, чтобы мы достали ему билет в один конец, как только вычислим местонахождение Рихтера. Честно сказать, я не знаю, как к этому относиться.

На развилке я притормозил. Покорёженный дорожный знак выглядел так, будто пережил песчаную бурю.

Кентарх взглянул на приборную панель.

— Мы на месте.

Он взял прожектор. В южную сторону вела довольно расчищенная трасса. На западном же направлении нас ждал пепел и потрескавшийся асфальт.

Я припарковал машину и развернулся к остальным.

— Это наш шанс выследить Императора. Вы со мной? — Джоуль издал какой-то сдавленный звук, и я поспешил добавить: — Я не говорю, что мы вступим с ним в бой. — Пока что. — Просто найдём его логово и разработаем план.

— Попридержи коней, приятель. Разве мы здесь не для того, чтобы основать крепость для Императрицы? Создать новое убежище?

— Это был план Б на случай, если мы не сможем избавиться от Рихтера. Но мы уже пересеклись с Солом, так что у нас есть все шансы выйти на Императора.

В любом случае я уже начал сомневаться, сможем ли мы построить что-либо в Луизиане.

— Раньше было прикольно наступать Рихтеру на хвост… Но это было до того, как он стал таким ядерным. После той битвы у озера я понял, что лучше держаться на фиг подальше от их союза.

Кентарх в том бою потерял руку, но всё же сказал:

— Я за то, чтобы отправиться за Императором.

Джоуль нахмурился.

— Потому что тебе жить надоело.

Колесница наклонил голову.

— Верно. Жилищное строительство в Луизиане звучит как… трата времени.

Гейб с заднего сиденья произнёс:

— Игра не дремлет. Как только мы пытаемся сделать паузу и изолироваться от остальных игроков, она втягивает нас обратно. Арканы так или иначе сталкиваются друг с другом, будь то сознательно или случайно. Напасть первыми — значит в какой-то мере контролировать свою судьбу. Я голосую за то, чтобы пойти на запад.

— Я тоже. — Перевожу взгляд на Джоуля. — Так что?

Он скрестил руки на груди.

— Говорила мне ма: «Пэдди, не лезь на ринг, если не хочешь драться». И я не хочу. Но, похоже, я в меньшинстве.

— Ouais. Тогда решено.

Кентарх сказал:

— Я оставлю прицеп в пещере с припасами.

В следующую секунду он испарился. Никогда к этому не привыкну. За минуту он перенёс прицеп и вернулся.

— В путь.

— Так точно, — отозвался я, вновь заводя двигатель, и свернул на запад. К лучшему или к худшему, но мы направляемся прямо в жерло вулкана.