Из могилы

Глава 13

Охотник

— Что значит «не отвечает»? — возмутился Джоуль, когда я сообщил ребятам, что Смерть не берёт трубку. — Чем он там занят? Сидит на приёме у стоматолога? Господи…

Прежде он отвечал на звонки и сообщения в любое время дня и ночи.

Мой взгляд был устремлён в костёр, а в голове прокручивались всевозможные сценарии, и от каждого нового желудок сворачивался всё в более тугой узел.

Сегодня мы выяснили, что местонахождение замка Рихтеру неизвестно, да и Доминия с Эви могут справиться с любой угрозой. Кроме разве что Ларк.

Я только открыл рот, чтобы попросить Кентарха сгонять на разведку, как раздался звонок. Я тут же ответил.

— Почему ты не брал трубку?

— Что-то срочное? — Доминия не ответил на вопрос. И его голос звучал хрипло, словно он много кричал на поле боя или типа того. — Эви тоже на связи.

— Привет, peekôn.

Я люблю тебя, чёрт подери. Чуть было не погиб вчера, боялся, что больше никогда тебя не увижу. Не стоило мне уезжать от тебя.

— Привет, кайджан.

Первый наш разговор за несколько недель. Её голос прозвучал с хрипотцой. Меня бросило в жар. Так было после того, как она кричала в мою ладонь в нашей постели в Джубили.

Осознание накрыло меня. Доминия и Эви только что были вместе. Боль пронзила сердце, хоть я и знал, что так будет.

С телефоном в руке я, пошатываясь, подошёл к деревянному ящику и достал бутылку виски «Джек Дэниэлс». Я не пил с момента возвращения Кентарха из Африки, и горло резко обожгло.

— Ça va, Jack? — спросила она меня.

— Bien. Toujours bien.

По голосу было понятно, что дела у меня как угодно, но только не «как всегда, отлично».

— Джек, я… — Что? Скучает? Любит меня? Хочет, чтобы я вернулся? — Я рада, что ты в порядке.

Я вывернут наизнанку.

— Ouais. Как ты? — поинтересовался в ответ, пытаясь вернуть душевное равновесие.

— Да вот… Читала сообщения на досуге.

Merde. Кусочки пазла начали складываться. Она прочитала нашу переписку и выяснила, что Доминия намерен пожертвовать собой. Когда её близким что-то угрожает, она сходит с ума и цепляется за них, ценит как никогда, старается держать их ближе. Я успел прочувствовать это на себе в Джубили.

Теперь же, похоже, всю её заботу ощутил на себе Смерть.

— Ответь, — вмешался Доминия. — Что случилось?

— Я как раз собирался рассказать…

Игнорируя ноющую боль в груди и косые взгляды ребят, я пересказал события прошлой ночи.

Сказал, что Сол вместе с нами в убежище, что он знает про замок и Ти, что Лазарет был отмечен на карте, что мы нашли хроники Каланте (комментарий Джоуля на заднем плане, думаю, слышали все).

Доминия волновало только одно:

— Вы ворвались в логово Императора, не поставив в известность меня?

Я сощурил глаза.

— А с каких пор я обязан перед тобой отчитываться, Жнец?

— Ох ты ж! — хмыкнул Джоуль рядом со мной.

— Ты рисковал жизнью Кентарха, смертный? Он наше главное орудие против Рихтера.

— Его жизни ничего не угрожало.

Ну, почти. Ничего не угрожало, если бы он не застыл как вкопанный в самый неподходящий момент.

Нет, «застыл» — не то слово. Парень был чертовски смел. Кентарх смотрел на ту огненную реку как на некий портал, что приведёт его к Иссе. В какой-то мере так оно и было.

Он всегда теперь будет так колебаться, когда его жизнь висит на волоске?

Доминия громко вздохнул.

— Нам нужно задать несколько вопросов Солу.

Я включил громкую связь и махнул Солу.

— Эви и Смерть хотят поговорить с тобой.

— ¡Pequeña!

Сол заулыбался, и солнечный свет озарил пещеру.

Это было потрясающее чувство. Я грелся в его лучах и представлял, как мы с Эви сидим под голубым небом.

— Бог Солнца! Как ты?

— Рад слышать твой голос.

А я нет. Ещё глоток. Ревность терзала меня изнутри.

— Я так счастлива, что тебе удалось сбежать от Рихтера и Зары, — сказала Эви.

— Спасибо моим новым друзьям и союзникам.

Союзникам, да? После всего, что я пережил из-за Бэгменов, смогу ли я сотрудничать с человеком, тесно связанным с ними? С королём Бэгменов?

Peut-être. Может быть. В конце концов, его свет исцеляет и заряжает Эви. А мне теперь придётся работать в команде с четырьмя Арканами — в чём есть как свои преимущества, так и сложности.

Вот сейчас, например, Джоуль сверкал глазами.

— Какие, в жопу, союзники?! Он нужен нам ради информации. Кто-нибудь слышал от него что-нибудь полезное за это время?

— Задавайте вопросы, — серьёзно предложил Сол. — Я отвечу на все.

— Ты говорил об их слабостях, — начал я. — Расскажи всё, что знаешь о слабых местах Рихтера и Зары.

— Захтера. Зара плюс Рихтер равно Захтер.

Естественно, Джоуль не мог промолчать:

— Ну уж нет! Рихтра.

Господи, дай мне сил.

— Давайте мы не будем зацикливаться на этом. Их слабые места, Сол.

— Sí, sí. Я много за ними наблюдал. Заметил, что Зара почти не способна причинить вреда, даже когда заряжена полностью.

Вскинув брови, Кентарх поднял свою правую руку, намекая на отсутствующую кисть.

— Да, Тарху есть чем возразить. — Джоуль сел у костра и начал полировать копьё тряпкой. Наконечники были безупречны, так что полагаю, он просто таким образом успокаивал нервы… И выделывался перед Солом.

Но тот продолжил говорить:

— Да, когда Зара полна удачи, её почти невозможно одолеть. Но даже кошка с девятью жизнями умрёт, если убить её десять раз. Так и Зара может удачно уклониться только от определённого количества пуль. Проблема в том, что чем больше удачи она забирает, тем больше смертельных ударов нужно нанести. Рискну предположить, что около сотни. Но кто сможет нанести их и при этом остаться в живых?

— Восемь объединившихся Арканов, например, — сказал я. И один решительный человек. — Но это не новость для нас. Смерть уже предупредил, что сначала нам нужно будет истощить её.

— А говорил ли он, что к Заре можно подобраться довольно близко, если не иметь плохих намерений? Только когда ты решаешь убить её, всё вокруг встаёт на её сторону.

А вот это уже интересно. Знал ли Доминия?

Джоуль остановил полировку.

— А Рихтер? Как убить его, если всё наше оружие плавится?

— Сжигать посевы ему легко, но чтобы плавить пули и копья, нужно сосредоточиться. А он не любит работать головой. Как и с Зарой, если нанести достаточно большое количество ударов, он тоже не выдержит. Представьте, что надо ударить по нему сто раз и не получить сдачи. Потому что один его ответный удар — и вы мертвы.

Я не против таких грубых прикидок. Нам нужно от чего-то отталкиваться, любое число сойдёт.

— Это потребует огромную огневую мощь, — отметил я, мечтая о зенитных ракетах и танках. Но ничего подобного нам по пути не встретилось.

— Рихтер не верит, что подходящее оружие вообще существует после Вспышки, — сказал Сол. — Он боится только Цирцеи. Её наводнение полностью оглушило его. Где сейчас Верховная жрица?

— У неё свой храм под водой, — уклончиво ответил Доминия. Это не то чтобы ложь, но мы не знаем, там ли она сейчас и что вообще произошло с ней после Джубили. — У Рихтера есть план?

— Он хочет похитить pequeñ’ью. По крайней мере, на время.

Я сжал кулаки, но опять же — это не было новостью для нас.

— А Зара?

— Хочет найти и убить вас всех. Она пытается выяснить, где находится замок Смерти, совершая полёты, насколько позволяют запасы топлива. Пока что она даже близко не подобралась, но её сила растёт, и рано или поздно Зара наткнётся на замок. Так она, к слову, нашла хроники Умеренности. Из-за погодных условий она сбилась с курса и была вынуждена совершить экстренную посадку. Зашла переночевать в первый попавшийся дом, а там оказались хроники.

— Но я же спрятал их в вентиляционной шахте в ванной!

Сол пожал плечами.

— Потолок рухнул, как только она вышла из комнаты. Книга и оружие упали к её ногам. С ней такое сплошь и рядом.

Джоуль тихо выругался.

— Даже со всеми их слабостями и безумными прикидками я не верю, что мы с ними справимся.

Кентарх и Гейб согласно промычали.

— Знаете, что сильнее удачи, podnas? Навыки. Мы должны вложить больше сил и быть готовыми лучше, чем они. Для меня это значит, что двести ударов отделяют нас от победы.

И спасения мира.

— Согласен, — произнёс Доминия. — Ты забываешь, Башня, что я убивал их обоих в прошлых играх.

— Я помню обо всех, кого ты убил, мрачный жнец.

Доминия пропустил намёк мимо ушей.

— Солнце, нам нужно больше информации. Куда сейчас отправятся Император и Фортуна?

— Мои Бэгмены дежурят вокруг нашего бывшего дома, но они не засекли жара Рихтера. А значит, они полетели на вертолёте, чтобы Фауна не смогла их отследить.

Мы всё равно бы не смогли сейчас на них напасть. Сначала я должен выяснить, не замрёт ли Кентарх вновь в момент опасности.

Эви спросила:

— У них есть запасной штаб?

— Это и был запасной. Но как только Зара восстановится, ей сразу попадётся на глаза всё необходимое. Прежде чем нападать на кого-нибудь из Арканов, ей нужно заправить вертолёт и пополнить запасы.

Я сделал ещё один глоток.

— Запасы чего?

— Тонна temeridad… эм, безрассудства… Плюс ракеты, снаряды, пули. Пиу-пиу-пиу!

Я развернулся к Кентарху. Одной из способностей его карты Аркана является оценка оружия.

— Можешь сказать более точно?

— Она управляла вертолётом модели AH-64 Apache, — монотонно начал перечислять Кентарх. — Полностью вооружённый, он вмещает шестнадцать противотанковых ракет «Хеллфайр», семьдесят шесть ракет «Гидра-70» и тысячу двести патронов. Скорострельность — шестьсот выстрелов в минуту.

Я тихонько присвистнул, мой прежний оптимизм пошёл на убыль.

— Семья Зары владела заводом по производству вертолётов, — просветил нас Сол. — Она разбирается в них лучше, чем кто-либо из живых. Свой личный вертолёт она сама пересобрала, сделав его ещё смертоноснее.

Эви сказала:

— Не будь она злодейкой, я бы ей восхитилась.

Джоуль хлопнул копьём по своим коленям.

— Императрица во всех видит потенциальных друзей!

Эви ничего не ответила, но я догадываюсь, что её когти заострились в этот момент.

Доминия обратился к Солу:

— Когда они последний раз подпитывались от других?

— Меньше недели назад. Они перевернули все крепости в округе, находя новых жертв и припасы. Ну, все, кроме Форт-Колмана, он же Лазарет. Рихтер хотел разрушить его, но Зара сказала «нет».

Эви спросила:

— Почему? Из-за того, что там Младшие Арканы?

Сол потёр подбородок.

— Лазаретом заправляют полубоги? — Полубоги? Никто не стал его поправлять. — Ни одному моему Бэгмену не удалось пробраться через их стены, да и Захтер ни разу не говорили об этом. Когда я спросил Зару, в чём дело, она не ответила. Думаю, она уже тогда меня подозревала, потому что я позволил нескольким борцам за свободу человечества подобраться слишком близко к логову Рихтера.

— Люди пытались напасть на Рихтера? — Я отпил ещё виски. — Господь, упокой их души.

Лицо Сола помрачнело.

— Зара заметила их тепловой след, и Рихтер поджарил всех восьмерых на медленном костре.

Боже милостивый.

Гейб спросил:

— Как Зара и Рихтер планируют завершить игру? Их союз недолговечен.

Я сказал:

— Рихтер думает, что мир восстановится, как только он победит, и это даст ему новое пространство для сожжения.

Он сам нам сказал: «И когда земля возродится, я буду сжигать всё, что на ней произрастёт». Больше пепла. Больше дыма. Больше страданий.

— А Зара? — спросила Эви. — Рано или поздно даже у самой везучей карты закончатся люди, из которых можно выкачать удачу.

Сол ответил:

— Она думает, что выжившие просто прячутся, жадины такие, но как только всё вернётся как было, они выйдут на свет, и она их поймает. Зара не привыкла ждать.

Виски дал эффект: я ощутил хорошо знакомое тепло по всему телу.

— Послушайте, сегодня наш союз победил. Мы забрали у них хроники и разрушили дом. Давайте отпразднуем это.

Мой голос звучал совсем не радостно.

Джоуль сказал:

— Но это не значит, что книгу получит Жнец.

Кентарх раздражённо вздохнул, и даже Гейб закатил глаза.

Эви устало застонала.

— Да хватит тебе, Джоуль! Ты либо с нами, либо нет.

— Ещё не решил. Вы тут, похоже, готовы принять любую шваль.

— Bueno. Я займу его место. Hasta luego, Башня!

Ты не упрощаешь нам задачу, Сол. Видимо, моё предназначение заключается в том, чтобы не дать этим парням поубивать друг друга, хоть это и против воли богов… и правил игры.

— Я разберусь с Джоулем.

— Разберись с этим! — Он показал мне средний палец.

Доминия сказал:

— Солнце, у меня ещё будут к тебе вопросы. — Затем он обратился ко мне по-французски: — Не теряй бдительности рядом с нашим новым гостем. Я в нём не уверен. Просто… будь осторожен.

Звучало так, будто ему искренне есть дело до меня.

После этого он снова заговорил с Солом на английском:

— И последнее, Солнце. — Его тон стал зловещим. — Поверь мне: я убивал тысячелетиями. Если причинишь боль кому-либо из присутствующих в пещере, твоя смерть будет самой длительной и мучительной из всех даже при всём моём богатом опыте.

Сол сглотнул и ответил:

— В отличие от Башни, у меня нет сомнений насчёт этого союза. Я рад быть одним из вас. Можете рассчитывать на мою верность.

Перед тем, как положить трубку, Смерть добавил:

— Джек, поговорим ещё завтра.

Вызов завершён.

Он отключился, потому что мой голос звучал слишком устало и раздражённо? Или он просто хочет поскорее лечь спать вместе с Эви?

В пещере не было дураков… Все догадались, почему у меня испортилось настроение. И смотрели куда угодно, только не на меня.

Вечерело. Мы расставили у костра поддоны. Когда Сол вышел отлить, Башня спросил меня:

— Как думаешь, почему Жнец сказал «кому-либо из присутствующих в этой пещере»? Полагаешь, он отомстил бы за меня?

— Ouais. О Доминия я знаю наверняка одно: если он что-то сказал, значит, он это сделает.

Джоуль лёг на свой поддон, глубоко погружённый в раздумья. Переосмысляет своё отношение к Жнецу? По своему опыту знаю, как это непросто.

Я сидел и пил, пока остальные засыпали. Крылья Гейба дёргались во сне. Джоуль несколько раз вспыхивал искрами.

Хотя спать на поддоне в сто раз удобнее, чем в грузовике, Кентарх всё время ворочался и крутился, словно не мог устроиться поудобнее. Полагаю, жизнь никогда уже не будет для него комфортной.

Сол тоже занял поддон и лёг спать. Чтобы отвлечься от мыслей об Эви и Доминия, я прокручивал в голове всё сказанное Солом сегодня. Не знаю, можно ли ему доверять. Не могу забыть, как он сначала предал Эви. Она даже подумать об этом не могла, как вдруг он напал на неё и попытался сдать Рихтеру и Заре.

Он проснулся. Поймав на себе мой тяжёлый взгляд, Сол ответил соблазнительной ухмылкой.

— Hola, bello. — Он поднялся и сел рядом со мной. — Какие мысли скрываются за этими серыми глазами?

Снова со мной флиртует? Я однолюб, верен одной женщине. Даже если сама Эви в этот момент делит постель с другим.

— Просто слишком много всего.

Мне нужно было побыть одному, поэтому я накинул на себя пальто. Взяв в руки бутылку, арбалет и рюкзак, я вышел наружу к грузовику.

Мысленная пометка: утром проверить днище Зверя, нет ли там головы Бэгмена.

В машине я открыл хроники. Большая часть была написана на незнакомом мне языке, но кусок, посвящённый самой Каланте, был внесён её сестрой на английском.

Я читал, как они вдвоём планировали соблазнить Джоуля, чтобы объединиться с ним в союз, и как её сестра переживала, что Каланте постепенно влюбляется во вспыльчивого ирландца. Помимо пары предупреждений о необходимости первым делом вывести из игры Жнеца и не доверять Императрице, я не нашёл никаких важных деталей.

Но здесь было достаточно основ, чтобы таким игрокам, как Зара и Рихтер, понять, кто они такие и что стоит на кону.

Вскоре после того, как я закончил читать, Сол открыл дверь со стороны пассажира и забрался в салон.

Я устало выдохнул.

— Я сейчас не лучшая компания, Сол.

— Потому что Смерть и Императрица переспали прямо перед тем, как позвонить тебе?

Моя рука сжала арбалет.

— У тебя там Бэгмен шпионит в замке?

— Нет, я просто знаю её голос. Может, ты забыл, но я провёл с ней достаточно времени в дороге. Когда она заговорила голосом Императрицы, я сразу понял: либо она кого-то убила, либо с кем-то переспала.

— Так, может, я вышел, чтобы зализать свои раны?

— Я мог бы сделать это для тебя. — Он окинул меня медленным взглядом. — Все до единой.

— Метишь не то дерево, Сол.

Теперь я вижу, что он только выглядит беспечным. Под всей этой лёгкостью и развязностью он просто пытается выжать лучшее из имеющегося.

Со вздохом он ответил:

— Всегда amigos, никогда amantes. Я понимаю.

Его глаза помутнели, стали полностью белыми, как у Бэгменов. Кайджану надо будет привыкнуть к такому зрелищу.

— Ты подключился к одному из своих разведчиков?

— Sí.

Сол мог так подключиться к моей матери. Эта мысль не давала мне покоя. Я не удержался и спросил:

— Ты приказывал Бэгменам по всему миру нападать на всё, что движется?

Может, поэтому ma mère вцепилась в горло Клотиль? Мои пальцы скользнули за воротник и пробежались по чёткам.

— Я управляю только несколькими; обычно теми, что ближе всего.

— Тогда почему они нападают? Что ты чувствуешь, когда сливаешься с ними?

Он моргнул, его взгляд прояснился.

— Всепоглощающую жажду. Жажду крови. — Он оставил меня обдумывать это, добавив: — Я сделал так, чтобы Бэгмены обходили стороной это место. Иногда их тянет ко мне.

— Рихтер мог бы сжечь их.

— Они ему не интересны. Подозреваю, он каким-то образом питается через сожжение, как древний дракон. Ни разу не видел, чтобы он ел или пил человеческую еду, а я много за ним наблюдал. Похоже, ему не нравятся Бэгмены на вкус.

Виски забурлил в моём животе.

— Почему ты не использовал свои силы против него и Зары? У тебя наверняка была возможность и не одна за столько месяцев.

Раз уж нападение не удалось, а след мы потеряли, возможно, нам стоит отложить пока эти две задачи и сосредоточиться на полученной информации.

Сол покачал головой.

— Удача Зары обезвредила бы меня быстрее, чем я активировал лучи. А Рихтер сжёг бы на месте. Хоть я и бог, но у меня нет ни сверхсилы, ни способностей к исцелению, ни обострённых чувств. Физически я почти как обычный человек. Не считая, конечно, моего идеального лица и тела греческого божества.

Я хмыкнул. Но тут мне в голову пришла мысль, и я сощурил глаза.

— Как тебе удалось сбежать от них сегодня?

На лице Сола отразилась скорбь. Он словно вмиг постарел на несколько лет.

— Они с таким упоением пытали моих Бэгменов, что не заметили, как я добрался до лифта. К тому же Захтер не ожидали, что я брошу своих любимых. Мои Беа и Джо погибли сегодня, это я знаю наверняка. — Его глаза заблестели, голос охрип. — Por Dios, я любил их.

— Мне жаль, что их больше нет.

Я протянул ему бутылку. Сол взял её в руки, но не пил, просто смотрел.

— Долгое время я боялся, — он понизил голос до шёпота, словно говорил опасную ересь, — что они уже мертвы и я никак не смогу их исцелить. Мои последователи в Олимпе работали над лекарством.

Сказать ему то, что я узнал о Бэгменах от Доминия? Виски внутри меня сказал: «Конечно».

— Сол, Жнец способен чувствовать смерть, и он мне сказал, что Бэгмены уже мертвы. Окончательно. Это просто двигающиеся тела.

После долгой паузы Сол сделал глоток и закашлялся от обжигающей крепости напитка.

— Теперь мне легче. Спасибо, что сказал. Не стоило так долго держать их в этом состоянии.

— Ты можешь, ну, деактивировать их?

Он нахмурился.

— No sé. Не знаю.

— Все эти люди не хотели бы быть такими. Не хотели бы убивать и обращать других в себе подобных. Тебе надо выяснить, как упокоить их.

— Упокоить? — Представляю, какая внутри него развернулась борьба. — Если они и правда просто мертвецы, то да, я постараюсь.

Это поставило точку в вопросе. Будем держаться вместе. Как только пройдёт его скорбь и он сможет увидеть правду, я сумею убедить его отключить всех Бэгменов.

Он салютовал бутылкой.

— А теперь расскажи мне, что было с тобой после нападения Рихтера на твою армию.

Я пожал плечами и начал рассказывать.

Где-то бутылку спустя мы с Солом уже были пьяны. Я рассказал ему, как Селена спасла меня, а я спас coo-yôn’a. Рассказал, как был убит Финн, как действовала магия Повешенного и как мы его победили. Рассказал, как я уехал, оставив Эви в замке.

Но я умолчал про наш план и тайны наших союзников.

— Оставить pequeñ’ью с другим мужчиной, полагаю, было нелегко. — Каждый день я жалел о своём решении, но оставался верен цели. — Она говорила мне, что любит двоих.

— Ouais. Двоих.

— Я так понимаю, ты хочешь, чтобы Эви победила. И меня это полностью устраивает! Но какое будущее может быть у неё с Жнецом? Ну, я имею в виду, разве он не должен умереть? Как и все мы? Того требует игра, разве нет?

— А если мы перевернём игру?

Сол, не колеблясь, ответил:

— Если такое возможно, мы должны это сделать. Я не уверен, что как только останется последний Аркан, всё чудесным образом вернётся на круги своя. Возможно, так было в прошлом, но эта игра отличается.

— Чем?

— Если Смерть может чувствовать, ну, смерть, то я чувствую солнце. Оно всё ещё есть, восходит каждое утро и заходит каждый вечер, но его свет не доходит до нас. Не знаю почему. Думаю, это какая-то мощная магия. Возможно, даже божественное проклятье.

— Доминия и Гейб говорят, что боги подготовили фундамент для этой игры. Очень шаткий фундамент.

— Sí, именно! И как же нам угодить другим богам? Убить всех Арканов, кроме одного? Должен быть вариант получше.

Хах. Другим богам.

— Нам нужно больше информации. Доминия переведёт эти хроники. Может, в них есть что-то полезное.

И Младшие могут владеть сведениями, неизвестными нам. Мы уже вычислили местонахождение целой масти. Пентакли торгуют медикаментами и женщинами в Лазарете.

Не могу перестать думать о той карте в доме Рихтера. Хочу выяснить, почему они с Зарой не тронули Форт-Колман. Хотели создать питомник, чтобы осталась «пища» на чёрный день, как это делал Верховный жрец со своей каннибальской кладовкой? Или, может, Пентакли владеют магией, которая страшит двух Старших Арканов? Если так, то мы должны разузнать, кто они такие.

— Мне не терпится узнать, что Смерть почерпнёт из этих хроник. — Сол стёр конденсат с окна грузовика, чтобы выглянуть наружу. Молнии, сверкающие из низко свисающих туч, выглядели как фейерверк. — Знаешь, встреча с Эви вернула мне вкус к жизни после Вспышки. Она накричала меня за то, что я отказывался снять одежду с мертвеца.

Я не смог сдержать улыбку.

— Когда-то я отчитал её за то, что она отказалась брать солнечные очки с трупа. Похоже, что она тосковала по мне, а ты попал под горячую руку.

— Значит, она училась у лучших. Должен признать, это так волнительно — оказаться во внешнем мире вместе с вами. Мне многому нужно научиться.

Время снова взять на себя роль квотербека. В моей сборной стало одним игроком больше, это открывает новые возможности для манёвров на поле.

— Каков наш план, генерал?

С чего начать? Отправить Кентарха с хрониками к Смерти. С истерикой Джоуля я справлюсь. После этого…

— Мы должны починить этот грузовик, если хотим ехать дальше.

В замке Доминия найдутся подходящие запчасти. Кентарх может захватить их, когда передаст хроники.

— А затем?

Ответ казался единственно верным.

— Отправимся на разведку. В Лазарет.