Избранники Небес

Г л а в а 17 КАПИТАН

После очередного провала на Марсе люди, чудом спасшиеся от гибели на Земле, были обречены на погибель в космосе. Пассажиры знали об исходе встречи и все же уповали на компетентность выбранного ими капитана. В рубку управления «Сфинкса» на экстренное совещание был созван весь экипаж корабля. Они обдумывали последующие шаги, вернее, дальнейший маршрут. Без специального снаряжения невозможно было продолжить странствие. Блуждать в космосе, не ведая точных координат, значило пойти на самоубийство. Даже обладая уникальным кораблем, развивающим немыслимую скорость, для достижения намеченного плана не хватило бы даже самой длинной человеческой жизни.

Лететь на Титан, спутник Сатурна, и выпрашивать помощь у метанового магната было бесполезной тратой сил и горючего. Капитан Браун предвидела отказ Савелиса Монтроса, владельца метанового материка. Он не был столь лютым ненавистником всех людей, как комендант Альфред Хегенс. Монтрос был расчетливым и чрезмерно деловитым. А у землян не было ничего, что бы они могли предложить толстосуму. Отвергнув затею полета на Титан, экипаж корабля вновь углубился в дискуссии. Конец этим пререканиям положил приход египтолога Адриана Луцио Калветти.

— Я что-то не пойму, доктор Калветти, почему мистер Гатеридж сам не явился сюда со своими гипотезами? — выслушав информацию посла, поинтересовался штурман.

— У него есть на это определенные основания, Адриан невольно посмотрел на реакцию капитана.

Браун подозревала, что причиной молчания интеллектуального противника была их недавняя ссора. Однако, учитывая всю сложность положения, капитан была согласна пойти на любые уступки и условия конкурента.

Числовые значения, обнаруженные в результате последних раскопок в Египте, долго дешифровались египтологами. И только спустя недели после отлета с Земли исследователям удалось разгадать тайну, оставленную им в наследство античной цивилизацией. Древние египтяне были первыми астрономами в истории человечества, и символы, указанные в склепах с фараоновым флотом, оказались точными координатами звезд различных созвездий. Ища разгадку, Дэниел Гатеридж пришел именно к такому выводу. Вместе со своими сторонниками они определили на астральной карте расположение этих светил. В совокупности насчитывалось четыре звезды — Полярис альфа Малой Медведицы; Гранатовая звезда Гершеля — ми Цефея; Денеб — размещавшаяся в альфе созвездия Лебедя и Вега — альфа Лиры.

Загадочное послание Агивы, услышанное египтологами наутро после катастрофы, и надписи последнего склепа, указывающие на принадлежность настоящих чисел к космическим телам, подтвердили догадки исследователей. Оставалось только публично высказать свою гипотезу.

Гатеридж желал самостоятельно руководить дальнейшим странствованием. Он не собирался довольствоваться должностью штурмана или помощника капитана. Его требование заключалось в другом — стать главным на «Сфинксе», занять пост капитана. Условие было жестким, а предложение поистине заманчивым и спасительным. Сознавая это, Браун приняла решение.

Дэниела и его сподвижников пригласили в рубку управления. Собравшиеся ожидали решения капитана.

— Не хочу признать свое поражение или неправоту, но ты действительно достал меня своим предложением. Я не считаю себя недостойной занимать кресло командующего, да и тебя, Гатеридж, тоже. Просто обстоятельства сложились таким образом, что управительницей на «Сфинксе» оказалась я, — Эллен преднамеренно сделала паузу, чтобы сосредоточить внимание присутствующих. — Не имеет значения, кто конструировал это судно и собрал команду, главное то, что я не оправдала ожиданий людей, веривших в меня. Первостепенным для нас является найти пристанище для обездоленных, и сейчас только Гатеридж обладает необходимым потенциалом, чтобы обеспечить их этим. Вследствие этого я перед лицом всего экипажа отрекаюсь от права главнокомандующего в пользу Дэниела Гатериджа.

Исход этой встречи был ясен всем, но рассудительность Элинор Браун тронула каждого.

— Только, прошу, не распускай команду. Это бравые и толковые ребята, и они будут преданы тебе во всем.

Дэниел безмолвно кивнул в знак согласия. Больше не обронив ни слова, девушка удалилась в капитанскую каюту, чтобы собрать немногие вещи, оставшиеся у нее на память от прошлой жизни на Земле.

Новоиспеченный капитан с энтузиазмом принялся за работу. Отдал необходимые указания штурману, и «Сфинкс» лег курсом на Полярис. Путешествие к этой звезде заняло несколько дней; во время его произошло несколько примечательных событий, о чем вам необходимо знать.

Элинор, несмотря на уговоры ибн Салима, не пожелала разместиться в медицинском отсеке. Она высказала твердое намерение остаться в пассажирском отделении. К ней там относились с должным почтением, однако время от времени девушка замечала взгляды, полные насмешек и укора. Несмотря на такое расположение к себе, Браун продолжала оставаться там. В то время как она удостаивалась людских порицаний, Дэниел наслаждался плодами своей победы. Достигнув успеха, он заметно изменился, стал спесивым и неуступчивым, перестал считаться с мнением своих помощников, и резкость его, порой до неприличия, бросалась в глаза. За несколько дней командования он изменился до неузнаваемости. Последователи Гатериджа начали сожалеть, что содействовали смене капитана. Им казалось, что жизнь от этой перемены наладится, идеи будут с легкостью приниматься во внимание, и сторонники Элинор Браун прекратят думать о них как о группе болванов. Однако смена власти не принесла должного результата. Нет, никаких бунтов, недовольных диатриб в рядах землян не было, но атмосфера с каждым днем накалялась. Во всей этой истории победителями были двое — Гатеридж и ставшая его личной советчицей мисс Стафлбрайт. Эта молодая особа, используя чары обольщения, умело нашла применение своим умственным способностям. Она пробудила к себе такой интерес Дэниела, что через несколько дней после их знакомства юный интеллектуал по уши влюбился в рыжую раскрасавицу. Элинор для него осталась лишь в далеких воспоминаниях. Ее заменила более покладистая и внимательная особа.

Невзирая на все события в людском обществе, корабль, следуя по намеченному маршруту, добрался до созвездия Малой Медведицы. В этом астральном скоплении было семь звездных систем и около восьмидесяти больших и малых планет с их многочисленными сателлитами.

Первой по величине и значению была система Полярис альфа Малой Медведицы. Под гравитационной силой этого белого гиганта вращались двенадцать планет.

Определив для посадки одну из планет, капитан Га-теридж назначил высадку на утро грядущего дня. Узнав о намерении экипажа, Браун рискнула напроситься в ряды смельчаков, отобранных для исследования поверхности планеты. Однако ходатайствовать она должна была только перед капитаном. Не ведая другого пути достижения намеченной цели, Элинор, смирив свою гордыню, направилась в капитанскую каюту.

На корабле было время сна, и многие разошлись по своим углам. Девушка преднамеренно избрала это время дня и место предстоящего разговора, дабы в случае отказа на ее просьбу утаить от всех этот инцидент. В коридорах было безлюдно. Бесшумно подкравшись к двери, чтобы остаться незамеченной посторонними, Эллен, взяв себя в руки, приготовилась постучаться. Рука ее застыла в воздухе, когда она услышала голоса из каюты. Один из говорящих был капитан, да и другой голос был знаком визитерше. Он принадлежал Далиле Стафлбрайт, рыжей прелестнице — новой пассии Гатериджа.

Они говорили тихо, и их беседу едва ли можно было расслышать. По интонации разговора Эллен поняла, что это было любовной прелюдией.

— Скажи-ка, Дэниел, ты хоть немножечко, ну хоть самую чуточку любишь меня? — усевшись напротив него, спросила обольстительница.

— Конечно же! Что за вопрос?

— Так отчего же ты никогда не говоришь мне этого?

— Потому, что… потому, что ты никогда не спрашивала об этом.

— А разве я недостойна признаний без упрашивания? — она села собеседнику на колени и приложила его руку к лицу.

— Бесспорно достойна… — дыхание молодого человека сделалось тяжелым.

Рука неосознанно начала гладить волосы и нежную шею Далилы.

— Если ты любишь меня, так почему же еще не попытался вкусить сладость моих губ? — и она прильнула к его устам с нежным и горячим поцелуем.

В глазах капитана помутилось, и голова одурманилась от наслаждения. Он крепко прижал к себе соблазнительницу и ответил ей с жаром. Страсть и желание близости спонтанно зародились в нем. Разговоры их сменились упоительными стонами, которые долетали и за пределы каюты.

Элинор, подавленная услышанным, убежала куда глаза глядят. Ей было все равно, куда бежать, главное — подальше оттуда. Ноги, а может, и невидимая сила, привели ее в медицинский отсек. В коридорах было тихо и безлюдно. За исключением дежурных санитаров весь обслуживающий персонал отсека спал.

Браун прошла к одному из кресел и рухнула без памяти в него. Сокрушенная услышанным, она не могла прийти в себя. Крепко зажмурившись и схватившись руками за голову, она долго силилась все забыть. И тем не менее слова, будто острые клинки мечей, вонзались в ее сердце. Разум отказывался подчиниться.

«Забудь… забудь все! — упрашивала она себя, — забудь или не сможешь дальше жить…»

Она разлепила склеенные слезами веки и устремила взор в иллюминатор, размещавшийся напротив. Звезды мерцали в своем величии… Наблюдая за их поразительной красотой, Эллен подзабыла на миг о своих душевных тревогах. Нервная дрожь, охватившая тело, стихла, и нечто теплое разлилось по всему организму.

Меланхолия повлекла за собой воспоминания ушедшего, а звездный пейзаж напомнил один из ярко запомнившихся в жизни дней. В ушах девушки зазвучала музыка любимой песни «Потерянный рай». Слова и мелодия соответствовали состоянию души и настроению Эллен, и она негромко запела ее:

Эллен вздрогнула, почувствовав чью-то руку на своем плече.

— Грустишь? А почему в одиночку? Надо было позвать и меня.

— Хотелось остаться одной…

— Что-то стряслось, Мэриан? Я еще никогда не видел тебя такой подавленной.

— Что может еще стрястись со мной? Все, что могло, уже случилось. Я потеряла родителей, друзей, любимого, родной дом… и свою гордыню… Осталась только жизнь… никчемная жизнь…

Ахмед Али присел в ближайшее кресло.

— Не говори так, Мэриан. Больно слушать тебя. Так хочется помочь тебе чем-нибудь, но, право, и сам не знаю как.

— Дай мне яда, Ахмед, и облегчи тем самым страдания друга…

Заявление девушки вспугнуло и отрезвило доктора.

— Покончив с собой, ты не решишь всех проблем. Твоя смерть никому не принесет радости…

— Мне… мне она принесет радость и избавление от всех тягот этой несносной жизни.

— Прошу тебя, Мэриан, не думай больше о смерти. Поверь, есть в твоей жизни тот, кому ты дороже собственной жизни.

— Не надо горевать по мне, я не стою этого. Я бесполезное ничтожество, не способное любить и быть любимой.

— Нет, это не так! — возразил египтянин. — Ты самая чувственная, самая нежная девушка, которую я когда-либо встречал. С твоим умом, добротой и красотой не сравнится ни одна из представительниц прекрасного пола. И он не достоин твоей любви!

— Кто он?

— Тот, по кому ты сейчас горюешь и льешь слезы!

Мэриан, — взяв руку девушки в свои большие ладони, мягко прошептал он, — я ведь люблю тебя… люблю, как никого и никогда… Ты стала смыслом всей моей жизни…

Браун была поражена и сконфужена словами собеседника. Такого пылкого признания в любви она не ожидала услышать от верного друга. За время их дружбы она не раз замечала знаки внимания со стороны египтянина, но всегда принимала их как заботливую опеку отзывчивого врача. Об истинных чувствах ибн Салима она никогда не догадывалась.

— Но, Ахмед, я…

— Нет-нет, ничего не говори сейчас. Я и не надеюсь на взаимное чувство или признание. Просто позволь мне всегда быть рядом с тобой, любоваться твоей несказанной красотой. Это лучшая награда моей безответной любви.

Эллен смущенно улыбнулась и дружески обняла поклонника.

— Я благодарна судьбе, ниспославшей мне тебя, Ахмед. Я постараюсь быть достойной твоей дружбы.