Калгари 88

Глава 32 Падение Марины Соколовской

— Так! Ребята и девчата! Перерыв пятнадцать минут! — хлопнул в ладоши Левковцев. — Отдыхаем, восстанавливаем силы, готовимся ко льду! Через пятнадцать минут жду вас у кромки. Если буду нужен — я на катке, посмотрю, чем там мастера заняты.

О… Вот это интересно… Что тут ещё за мастера? Арина заметила, что тренер, иногда посматривая на часы, время от времени отлучается из зала ОФП, но не придала этому значения — мало ли какие дела могут быть у человека. Однако, оказывается, тут есть и группа мастеров спорта. Интересно, почему они занимаются отдельно и каков уровень их подготовки?

У Брокгауза все фигуристы возрастом от восьми до девятнадцати лет занимались в одной группе. Одновременно катались и квадистки — мировые чемпионки Стольникова со Смеловой, и ребята, только подходившие к тройным прыжкам, и даже выступающие по новисам. Совсем маленьких, не имеющих даже юношеских разрядов, тренировали другие люди, имеющие, кроме спортивного, ещё и педагогическое образование. У Левковцева же мастера спорта занимались отдельно… Странно…

На самом деле ничего странного. Мастера спорта по фигурному катанию в СССР, как и в мировой фигурке того времени, были более возрастными, чем в современное Арине время. И обладали они таким же потенциалом, как и совсем юные фигуристы, за исключением пары вымученных потом и трудом тройных прыжков.

Сводить вместе младшую и старшую группы считалось Левковцеву неразумным, а, возможно, это была точка зрения и других тренеров того периода. Молодежь поняла бы, что в фигурном катании она достигла технического предела, через который не перепрыгнуть при всём желании. А старички 20–30 лет повесили бы коньки на гвоздик, убедившись, что ничего не достигли за десяток лет, минувших с юниорской поры. От чего ушли, к тому и пришли, и все тренировки, жёсткие падения на лёд, травмы и боль оказались в плане прогресса напрасными. Ты долбил тройной тулуп два года, а сопливая 12-летка прыгает его по десять раз за тренировку. Естественно, иногда представители разных групп пересекались друг с другом, но это были разовые встречи, не влияющие глобально на результаты спортсменов. Постоянное соперничество и подглядывание друг за другом было вредным.

Впрочем, это пока Арину никак не затрагивало. Она закончила силовую тренировку лёгкой заминкой на спиннере, причём не выполняла ничего необычного или трудного — просто покружилась туда-сюда в спокойном темпе. Почувствовав, что дыхание возвращается в норму, легко спрыгнула со снаряда и пошла в раздевалку отдохнуть несколько минут.

Отдохнуть не совсем получилось. И если Соколовская сразу пошла на лёд, то местные девчонки в раздевалке устроили весёлую шуточную возню, толкая друг друга и громко хохоча. Арина, как девушка более взрослая и ответственная, присела на лавочку, закрыла глаза и словно замерла в обычной позе сидящего человека: спина прямая, плечи опущены, кисти рук опущены на колени. Тело в таком положении максимально расслаблено. Она знала, что даже кратковременный, всего в несколько минут, полноценный отдых без разговоров и в тишине способен делать фантастические вещи. Иногда в перерывах между тренировками, сидя вот так в раздевалке или где угодно, в тёмном закутке тренировочного катка, среди старых заливочных машин, лопат и вёдер, ей удавалось погрузиться в некое подобие дрёмы. Полусна, длящегося всего несколько минут. В это время происходило восстановление сил организма. Даже недосып из-за раннего утреннего пробуждения быстро сводился к нулю. После такой импровизированной медитации всегда становилось намного лучше не только в физическом, но и в ментальном состоянии. Голова становилась пустой и свободной.

Однако эта практика помогала лишь при одном условии: если медитации никто не мешал. Хоть фигуристки и пошли на лёд, но в раздевалке кто-то оставался, бегал и прыгал.

— Люся, что ты делаешь, ты спишь?— послышался рядом детский голос.

Арина открыла глаза. Анжелика! Стоит напротив и нерешительно переминается с ноги на ногу. Ребенок, что с него взять… Ещё нет соображения, что если человек сидит в одиночестве и дремлет, обращаться к нему с вопросом, спит он или нет, неприлично.

— Да, я сплю, — стараясь, чтобы голос прозвучал нейтрально, без лишней злобы, ответила Арина. — А сейчас уже нет.

— А научишь меня так спать? — бесхитростно спросила Анжелика, глядя наивными голубыми глазами, и широко улыбаясь во весь рот.

— Научу, — важно ответила Арина. — Садись сюда, рядышком. Готова? Закрой глаза, и представь себе, что ты находишься в старом доме, который стоит в старом саду, заросшем старыми деревьями…

— А потом из-под кровати выползает старая-старая рука, да? — звонко рассмеялась девочка. — Нет. Я в таком доме сроду бы не уснула. Люся, пошли! Тренер зовёт!

От ледовой арены раздался свисток, означавший что отдых закончен, и пора приступать к ледовой тренировке. Анжела взяла Арину за руку и потащила за собой.

— Куда ты меня тащишь? — со смехом спросила Арина, увлекаемая девчонкой. — Я и сама могу дойти!

— А просто так! —озорно покосилась Арина. — Побежали! Вперегонки!

— Стой, стой! Ты куда? — удивлённо спросила Арина, начиная бег. — Здесь же запрещено бегать вне тренировочных зон!

— Ну и что! Мы спортсменки! Давай! За мной, Люся! Догоняй!

— Эх… Пропадешь с вами! — пробормотала Арина, но тем не менее, побежала за девочкой.

Дверь на каток была закрыта, естественно, и, хотя довольно тяжела из-за двойной теплоизоляции, Анжелика, упёршись изо всех сил, распахнула её и тут же с грохотом закрыла перед самым Арининым носом.

— Не войдёшь, не войдёшь! — смеясь, крикнула из-за двери Анжела, но тут же следом раздался строгий голос Левковцева.

— Так! Это что за беготня здесь? Я гляжу, у тебя, Барышникова, слишком много сил. Так что будешь сейчас делать фигуры, пока не будут получаться более-менее приемлемо.

Девчонка смущённо рассмеялась, но по всему видно, что она ни капельки не пожалела о своем поступке. Была она егоза и озорница, причём все это знали, вплоть до директора ДЮСШОР, но, как самой младшей, ей всё прощалось.

Арина распахнула дверь и вошла внутрь. Пахнуло холодом. По катку уже давала круги Соколовская, с хрустом рассекая свежий, только что залитый машиной лёд. Рядом Левковцев наблюдает за её катанием. Остальные фигуристки сидели на лавочке у бортика — ждали Арину и Анжелу.

— Вы где отстали, потеряшки? — спросила, и тут же смущённо засмеялась Нина, чуть полноватая светловолосая девочка лет двенадцати.

— Мы… Эмм… Сидели в раздевалке, — невозмутимо ответила Арина, чуть отведя взгляд. Конечно, ей было стыдно признаваться, что она повелась на предложение Анжелики к беготне, хоть и знала, что это запрещено правилами спортивного комплекса. Почему согласилась? А потому что и внутри Арины Стольниковой до поры до времени дремал пакостный весёлый бесёнок.

— Смотрите, смотрите, как Соколиха фигуры вычерчивает! — завистливо сказала Жанна, наблюдая за режущей лёд Соколовской. Нахалка и в самом деле хороша. Катается она на глубоких рёбрах, быстро меняя направления движения. Её катание смотрелось очень качественным, это надо признать. Почти такое же было и у Арины Стольниковой в другой жизни, потому что она обладала схожим телосложением.

— А чё это она одна катается? Ей чё, можно? — спросила Арина, мрачно наблюдая за Соколовской. — Тренер ещё задания не давал? Почему она одна там?

— Ей можно! — прикрыв рот ладошкой, чтоб не услышала Соколовская, ответила Жанна. — Она идёт на чемпионку города, а потом на областное первенство! Директор разрешил! Да и кто ей запретит? У ней папа знаешь кто???

— Не, не знаю, — отрицательно качнула головой Арина. — Крутой что ли? Или мафия?

— Нет! Не мафия! — не согласилась Жанна, не придав значения незнакомому слову. — Хуже, чем мафия! Он директор Уралвагонзавода! Понимаешь???

— Понимаю, — согласилась Арина.

Действительно, в таком маленьком городке, как Екатинск, быть директором крупного градообразующего завода выглядело круче, чем быть мафией. Но намного больше Арину расстроил тот факт, что на место чемпионки претендует кто-то ещё. И шансы у этого человека, в лице Соколовской, к сожалению, есть. Да и катания всех девчонок она ещё не видела. Возможно, они тоже могут задать жару. Теперь её цель взять городское первенство не казалась уже стопроцентно реализуемой. Придётся побороться.

— Всё, выходите, ребята! Бегаем по кругу, сделаем разминку, один за другим! Три круга!

Всё привычно для Арины: перед ледовой тренировкой нужно сделать ледовую разминку, чтобы освободить и растянуть мышцы с суставами. Фигуристы выстроились в одну линию и начали разгоняться. Естественно, тон в разминке задавала Соколовская. Она быстро разогналась и перебежками, меняя направление движения, проходила короткий борт арены. И если на длинных бортах с ней можно было потягаться, то короткие борта были, безусловно, за ней. Остальные фигуристы и фигуристки не успевали за ней — не хватало мастерства входить на скорости в виражи, менять направление движения перебежками. Ещё Арина заметила, что они не подают правое плечо с рукой вперёд по ходу движения, заранее отрабатывая направление поворота корпусом.

Арина ехала в ряду пятая с начала, как раз за Зоей, высокой, почти с Арину ростом девушкой, и ей этот медлительный променад порядком надоел. За неделю напряжённых тренировок она чувствовала, что набирает форму. Но до предела ещё не дошла. Надо пробовать, чтобы понять, где нужно остановиться, чтобы не форсировать события.

Арина выехала из ряда фигуристов и двумя внутренними дугами обошла их, подобравшись к короткому борту. Резко сделала моухок, сменив направление движения с «вперёд» на «назад», потом вытянула руки в стороны и сделала толчок «шассе» и вышла от короткого борта быстрыми перебежками назад. В трети катка перебежки перешли в перетяжки и дуги на глубоких красивых рёбрах. В середине катка она догнала и перегнала Соколовскую. Всё-таки у Арины было преимущество — длинные ноги, которые в таких упражнениях являются весомым фактором.

Соколовская услышала, что сзади кто-то приближается, повернула голову и увидела Арину. На лице зазнайки отобразилось настолько искреннее удивление, что она покачнулась, едва не свалившись на лёд. В этот момент Арина оставила её позади, вызвав восхищенные возгласы одногруппниц.

— Люда, ты слишком разогналась! — крикнул тренер. — У нас не бег на скорость. Делай ещё один круг и тормози — далее потренируемся в фигурах.

Арина первая закончила предварительную раскатку, и это вызвало большое удивление в группе — обычно раньше всех заканчивала Марина Соколовская, гордо тормозя в центре и с насмешкой глядя на одногруппников. Но ещё большее удивление вызвали красивейшие шаги, исполненные Ариной. Ничего подобного девчонки раньше просто не видели. Когда Арина затормозила в середине арены, закончив упражнение, к ней сразу подъехали несколько фигуристок.

— Вот это да! Люся, как у тебя получилось? Как ты входила в развороты? — посыпались вопросы со всех сторон.

Арина посмотрела на Левковцева и увидела на его лице лёгкую усмешку. Ведь он-то видел, на что она сейчас способна. Лишь одна Соколовская надулась, как пузырь, и стояла в гордом одиночестве, скрестив руки на груди и ковыряя зубцом лёд. Наверное, впервые за всё время её обошли так нагло и легко. И кто? Эта неудачница Люська Хмельницкая, которую и всерьез-то никто никогда не принимал. И Соколовскую задело даже не то, что её обошли. Её обошли красиво. Обошли не простыми беговыми шагами, а сложной комбинацией, которую использовали только считанные мастера спорта. Это ли не унижение??? Ведь Соколовская пыталась убежать самыми простыми шагами.

Естественно, она захотела тут же отыграться. Показать всё, что она может, до максимума. Очень опасный это позыв для профессионального спортсмена, даже опытного и обласканного медалями и фортуной. В горячке соревнований, когда чувствуешь, что сдаешь своё чемпионство, что уже не хватает базы элементов, чтобы набрать нужные баллы на золото, идешь ва-банк. Пан или пропал. И тогда можно проваливаться вообще в подвал, на эмоциях завалив весь прокат.

Самые опытные фигуристы выходят на прокат только с одной целью — чисто исполнить свою программу. Перед спортсменом не стоит задача кровь из носу взять золото или взять серебро. Результат складывается лишь из удачного выступления. А вот когда начинаешь во время проката задумываться, какое место займешь или как обойти соперника, или что надо в этом месте сделать более сложный каскад или прыжок, проигрыш неминуем.

Хотя всегда есть более взвешенный и разумный план Б — понимая, что взять золото невозможно, расслабиться, поймать кураж и откатать чисто оставшуюся часть программы. Ведь и серебро, и бронза — тоже вполне нормальные медали за упорный труд. Соколовская ещё не набила шишки, на личном опыте изучая эту простую азбуку спортсмена. И решила тут же, по горячему, утереть нос зазнавшейся Хмельницкой.

— Марина! Перестань! Остынь! Ты что делаешь??? Стой!

Слова тренера канули в пустоту. Соколовская разогналась, невзирая на предостерегающие крики Левковцева, так как захотела продемонстрировать ещё более быструю раскатку, но не удержалась на льду, соскользнула с ребра и свалилась на задницу, проехав несколько метров на пятой точке и в конце пути ударившись ногами о бортик.

— Марина! Ты как? — Левковцев подлетел к упавшей Соколовской и помог встать.

— Нормально, — злобно огрызнулась девочка и отъехала к бортику.

Тренер не стал разгонять ситуацию, а велел всем тренировать обязательные фигуры. Сам стоял на льду, и зорко наблюдал. Вот как уследить за пятнадцатью спортсменами? Пока смотришь на одного, другой ошибётся. Пока втолкуешь допустившему ошибку, как за спиной сразу трое ошибутся точно также. Замучившись постоянно подталкивать и напоминать, как нужно исполнять фигуры, Левковцев свистнул и подозвал всех к себе.

— Ребята! Я ничего не могу понять: как получается, что вы в середине недели словно после выходных? Откуда такой процент брака? Скажу прямо: вчера откатались средненько, чего уж там… Но сегодня ещё хуже. Самсонов даже с ребра слетел при вращении. Такие ошибки неприемлемы для вас! Давайте понемногу начнем сначала. Смотрите внимательней! А впрочем… Пусть Люда покажет нам, как надо правильно выполнить фигуры. Давай, Людмила, твой выход!

— А почему Люда? — заинтересованно спросила Анжелика.

— Потому что она это может! — улыбнулся тренер. — Люда! Работай! Крюк, выкрюк, восьмёрка! Пошла!

Арина почувствовала, что её внезапно проснувшийся талант может вызвать большие вопросы у одногруппниц, на которые не так-то легко будет ответить… А вдруг ещё попросят НАУЧИТЬ их так кататься? Не скажешь же девчонкам, что такое катание — высокое искусство, доступное не каждому. К нему можно идти всю жизнь, но так и не прийти…

Фигуры по правилам нужно исполнить с идеальными линиями. Если нарисовать восьмёрку на льду, то следы от неё должны остаться округлыми, а не напоминать два корявых огурца, так же, как и все остальные обязательные линии, — судьи потом ползали по льду и проверяли следы от лезвий с циркулем.

Арина сделала всё как надо, заваливаясь на рёбра, сначала на правой ноге, потом на левой. Сделала чисто, на результат, без излишней бравады, как прошлый раз. Сейчас ей не нужно было производить на кого-то впечатление.

— Люда! Нормально сделала, но я лучше могу! — засмеялась Надя.

Потом все стали вдоль борта и начали одновременно выполнять нужные фигуры. У кого-то получалось лучше, чем у Арины, у кого-то хуже. Но даже у тех, кто выполнил фигуры лучше, процент стабильности сильно хромал. Этот фигурист или фигуристка могли сделать упражнение идеально хорошо, а в следующий раз или на другой ноге отвратительно, с вывалом ребра, с кривыми траекториями. Такие показатели стабильности в спорте не могли считаться хорошими. Чему учить такого спортсмена? Он всё и так хорошо знает. А почему ошибается? Не знает ни он, ни тренер.

Иное дело спортсмен-середнячок, но с хорошей стабильностью. Он делает элементы неважно. Но его ошибки прогнозируемы, и легко устраняются при должной работе…