Капитан

Глава 13 Второй заход

Шторм — действительно мужик здоровый. Это я не о размерах, а именно о крепости его организма. После ранения, когда тебе оторвало руку и два дня прошли бегом-бегом, в течение которых мы старались уйти как можно дальше от преследователей на летающих кораблях, он стал себя чувствовать немного лучше. Это не вязалось с моими представлениями о ранении, особенно при таких при таких активных движениях. По моим ощущениям, он должен был себя чувствовать как минимум не лучше; но нет, держался бодрячком и обходился одной рукой. От здоровяка не было никаких проблем, и скорее я замедлял всех, чем однорукий атлет.

Моя банда бодро двигалась, и вроде всё хорошо, но стоял один вопрос, не дававший мне покоя. Тогда мы подорвали корабль днём, чуть позже полудня. Сейчас нас искали ночью, и при этом была большая вероятность, что мы забились в какую-нибудь нору и могли не разводить огонь, собственно, что мы и сделали. И днём, и ночью освещения достаточно много, но под светом игг-древа выше вероятность и заметить далекую цель, и того, что мы будем идти, оставляя следы, а не тихонько спать под раскидистыми кронами, зайдя в густой подлесок. Как по мне, найти нас днём будет гораздо легче, но нас начали искать ночью. Ответа на мои многочисленные «почему», разумеется, не было.

Мне много раз говорили про ощущение тварей Грани. Бывало, я начинал беспокоиться за несколько минут до того, как самые чувствительные сенсоры кораблей дальнего обнаружения сообщали о тревоге. Вот такое необъяснимое свойство, которое невозможно систематизировать и определить. Мне даже в симбионт загружали дополнительный модуль для контроля моих малейших действий, мозговой активности и всех других органов, но это не давало никаких результатов. Ощущение появлялось просто так, никакие нервные окончания не срабатывали. И никого и нигде я дополнительно не видел, а просто приходило наитие. Это было именно настоящее чувство, которому я давно доверял, и оно орало о скорой опасности.

Через дремучие заросли пробравшись сквозь лес, вышли на воду, проплыли чуть вниз по реке, а потом сделали хитрый, демонстративно-показательный маневр, уйдя в соседнее русло, заросшее камышом. Чтобы всё было секретно, подняли лодку и перебрались в соседний водоём, немного протопали по болотам, потом ещё сплавились, потом чуть-чуть пробрались по камышу, всячески запутывая свои водяные следы, и вышли на широкое русло, по которому шли ещё час.

Мы со здоровяком сидели в лодке, а Склизкую взяли на буксир, слегка подгребая, а потом я сделал странное и бросили якорь. Аборигены меня не понимали. Мы простояли посреди реки под светом игг-древа почти три часа вместо того, чтобы с остервенением грести в три руки, да ещё и Склизкую впрячь в роли буксира. За это время рыбообразная осторожно проплыла по окрестностям и сообщила, что по всему берегу полно нор с кем-то там, название которых на своем языке воспроизвести не смогла, но интерфейс Восхождения переводил как «крокодил», соответствие термину сорок пять процентов.

Попросил подругу сплавить нас, чтобы издали глянуть на местных чудовищ. Ну да, очень похоже. Жирная рептилия в тонн пять весом и с огромными челюстями лежала на входе в нору диаметром с пару метров, прорытую у самого уреза воды, чтобы на поверхности оставалась только спина. Активировал скрижаль и ради смеха плюхнул на одну особо здоровую морду руну умиротворения, которую добыл с водяной ведьмы. Склизкая ойкнула, а Шторм восторженно выругался про зад и весло. Огромная зверюга погрузилась в полудрёму и совершенно перестала на нас обращать внимание. Склизкая нырнула и вернулась на поверхность, держа в руке горсть ракушек. Пару минут кидала в зверя, который полностью игнорировал происходящее, хотя и не спал, отлично нас видя и осознавая, что происходит.

— Он добрым стал. Он только завтра будет нападать, — удивлённо сообщила подруга.

Как она узнала, спрашивать не стал, а начал осторожно сдувать лодку. Зверь любил комфорт, поэтому накопал себе целый многокомнатный и по-домашнему вонючий дворец, в который мы осторожно заплыли. Нас видели, но отнеслись благосклонно, позволив посидеть в глубине — за спиной у радушного хозяина, разместившего свою тушу на крыльце.

Я просто чувствовал, что нас будут искать сегодня днем, и если подвернулся такой шанс, то им надо воспользоваться. Сменил свой комбинезон на запасной, более теплый и плотный, чтобы мёрзнуть поменьше. На предложение завернуться в синтетическое термопокрывало однорукий только скривил губы, а Склизкая и так почти весь день плавала, не замерзая. Не очень-то и я и вымерз. С появлением преследователей ошибся всего на два часа.

Сразу четыре корабля шли широким фронтом, сканируя пространство над нашим подводным убежищем, и не остановились ни на секунду, а прошли вперед. Преследователи наверняка приняли во внимание скорость течения реки и даже просчитали варианты, когда будем грести вёслами все вместе и по очереди, и знали, на сколько мы могли быстрее плыть. По всем подсчетам, если не знать о моей хитрости, мы должны быть далеко впереди.

— Ну что, морской разбойник! Могу поздравить; правда, не знаю, как именно. Судя по тому, что нас ищут сразу по четыре корабля, гадость оказалась достойна того, чтобы за нами в погоню послали целую армаду.

— Спасибо тебе, Архераил! Теперь понял. Я бы не смог никого убить там, на мосту, без твоей помощи, и рад, что ценой тому оказалась всего лишь рука и немного рун.

— Подожди. Мы ещё всё вставим обратно, а потом приловчимся — и ещё пару посудин спалим.

Посидели для верности ещё пятнадцать минут, чтобы не попасть под сканеры, если вдруг кому-то захочется что-нибудь перепроверить и быстренько вернуться, но и не слишком долго, чтобы не попасть на второй заход. Выпустили Склизкую немного поплавать и понаблюдать из-под воды, а ещё через пятнадцать минут тихонько покинули добродушную рептилию. Как можно тише проплыли вниз, перебрались через ещё одну протоку, стараясь не тронуть ни одну камышину, осторожно пробрались по болоту, и, собственно, всё… Дальше просто надули лодку и поплыли по неведомой речке совсем в другую сторону.

Наверняка будет второй заход, но район наших поисков стал такой огромным, что тут все леса и реки надо подряд сканировать. Тёмные дела в этих местах делают относительно тихо, уничтожая лишних свидетелей, и демонстрировать в небе армаду кораблей поисковой экспедиции, облетающую тысячи километров, тоже, думаю, никому не нужно. Исходя этой логики, у нас были все шансы оторваться.

Создателя криптора было за что хвалить. Изобретатель этого устройства — человек явно гениальный или очень предусмотрительный; скорее всего и то, и другое сразу. Мы за три часа могли пять раз оказаться в густом лесу, а потом переплывать бурные реки. И что делать с лодкой? Без плавсредства хорошо плавала только рыбообразная, а я с одноруким на воде держался, даже мог перемещаться в нужном направлении, но скорость при этом — смешная. Вначале я ломал голову, а потом мысленно прыгал от восторга. Мне никогда не приходилось видеть такой модели наручного криптора. В экстрамерность закладывали грузоподъемность, размерность ячеек и фиксировали параметры, а здесь можно было изменять объём за счёт массы. У меня была груда много чего, и очень тяжёлого, включая камни и деревяшки в рюкзаках бандитов, которые я так и таскал с первого дня, накапливая имущество, как сумасшедшая птица, что всё тащит в гнездо. За время похода мы изрядно подъели запасы рыбы и кореньев, и настало время провести ревизию на складах.

Я поставил метку на карте Восхождения около корней могучего дерева и скинул всё тяжёлое и не ценное, создав клад. Камни и деревяшки были нужны для изготовления одурманивающих порошков. Вещь ценная у изгоев и отморозков, но конкретно нам она пока не пригодится. Скинул целую груду перевязей и поясов, разобрал кучу амулетов. Шторм очень чётко указывал именно тот камень, косточку, клык или ниточку, вшитую по краю, в котором содержалась звёздная кровь, а Склизкая, почти не пользуясь ножом, а просто развязывая руками, освобождала наполненные звёздной кровью предметы. Из груды весом почти в центнер, которые мы собрали в деревне водоплавающих, у нас осталось чуть больше трёх килограммов. Рыбообразной было жаль чужого труда, но при наличии источника энергии не составляло проблем восстановить поделки местных.

Выкинули часть запасных предметов быта, которые я прихватил про запас, — вроде здоровых ножей и связки гарпунов, — оставив только по паре штук, которые одобрили мои подельники. Как много ненужного и тяжёлого, оказывается, я нахапал! Оставил в неприкосновенности все предметы проекта «Космо» и самые странные вроде брони лётчика со сломанной шеей. Теперь я мог сместить ячейки, уменьшив грузоподъёмность, и не сдувая засунуть лодку в криптор. Потеряли не больше получаса, немного отдохнув и оставив под корнями дерева два здоровенных пластиковых мешка с ценным имуществом. Зато теперь мы были монстрами быстрого перемещения. Подходя к воде, выхватывал лодку, мы в неё садились и, буксируемые Склизкой, оказывались на той стороне водной преграды, а затем я в одно движение кидал плавсредство в экстрамерность, и мы уходили в чащу леса. После моей модернизации скорость перемещения по пересечённой местности выросла настолько, что этого не ожидал не только я, но и все остальные члены моей банды.

Через три дня мы вышли к поселению мохнатых лесовиков, похожих на огромных обезьян, только в человеческом обличье. Они были совершенно разного вида, и наверняка много раз мохнатики соединялись семьями с другими племенами. Нельзя сказать, что все были волосатыми и обросшими густой шерстью. Имелось множество полукровок и даже несколько человек совсем с другой, почти бронзовой кожей.

Шторма узнали и приняли нас с радушием. Отстранив меня от переговоров, однорукий сам пошёл договариваться с местными на своем наречии. Сходил на аудиенцию к вождю, где пытался уговорить местных перебраться куда-нибудь в более тихие места, по крайней мере туда, где есть связь с Наблюдателем. Всё надёжней, когда за тобой местные искины приглядывают.

Вокруг было немало поселений, просто сейчас посёлков было меньше, чем раньше. То, что произошло с поселением моего однорукого много лет назад, и то, что мы видели в поселении водоплавающих, может не произойти сейчас, а, возможно, никогда не случится. Да, рассказ о появляющихся в небе кораблей и монстров, принимавших десятки попаданий крупнокалиберного высокоточного комплекса и отращивающих руки и ноги, местных напрягли, но и паники не вызвали. Леса огромны, людей много, у них есть свои Восходящие, а если подать весточку в центральные земли, то сюда придёт сильная армия и всех прогонит. В любом случае решение останется за дикарями, а мы сможем взять небольшую передышку.

Мнения разделились. Арах, огромный здоровяк не меньше Шторма, только волосатый, был уверен, что о переселении, хотя бы временном, стоило подумать. Здоровяк отлично знал моего морского разбойника и к его рассказам отнёсся крайне серьёзно, зато вождь категорически уперся просто потому, что он «так сказал!».

Оставив в покое аборигенов, мы со Склизкой начали обживать своё гнездовье. Я бы лучше палатку поставил, но нам освободили дом, а обижать тех, кто готов потесниться, в тех краях не принято. Было нормальное ложе, покрытое отлично выделанными шкурами, очаг и крыша над головой. Какое бы решение Люди Леса ни приняли, я, отдохнув здесь немного, обязательно уйду. Через два месяца будет Тинг и оживёт Говорящая голова. Если пробыть здесь месяц, а потом выдвинуться обратно, но по другой дороге, стараясь быть в зоне видимости Наблюдателя, то как раз можно успеть. Вопросов накопилось много, и хотелось бы получить ответы.

Вечером пришёл раздражённый Шторм.

— Этот придурок упёрся, и всё. У него тут предки жили… и он здесь будет, и никого не отпустит…

— Логично. Иначе младший вождь Арах переполовинит племя из тех, кто готов идти за ним.

— Он просто придурок, — зло прошипел наш морской бродяга, а потом в предвкушении потёр руку о штанину. — Давай я начну долги отдавать. Буду тебя учить, и не спорь.

Он был прав. Пришло время серьезно заняться собой. Было очень обидно, что Шторм не имел интерфейса Восхождения, и сейчас у него в основном остались только навыки, которые не требовали звёздной крови. Но он оказался человеком грамотным, а после общения со Склизкой даже ухитрялся применять пару рун. Я ему доверял, и стоило воспользоваться его советами, чтобы как-то усилить себя.

Сидели долго. Склизкая дважды готовила еду и бессчётное количество раз заваривала напиток из местных душистых трав, который был как чай, только намного лучше. Что сказать, на то и Люди Леса, чтобы разбираться в травах.

Рассказал своему морскому волку обо всём, кроме руны «Иллюмовый коготь сна» и чёрной руны, полученной от Говорящей головы. С этим я буду сам разбираться, а в остальном советы оказались очень полезными, и без знаний основ даже симбионт наделал кучу ошибок, не имея полной картины.

Вначале пришлось объяснять, что гвоздь в голове сам по себе является модификатором, у меня усилен позвоночник, выращены дополнительные нервы, изменена кровеносная система. Восходящие всё это делали, но через руны, направленные на телесное развитие, а тут я это делал сам по себе. Особенно Шторму понравился локоть и мой математически образованный советчик в голове. Переселения души, по мнению однорукого, были нормой. Стигмат переносил душу в Вечность, прямиком в живущее на небе тело, а с моим мозговым гвоздём могло случиться всё что угодно. Ничего радикального, всё в рамках. Странностей в Единстве хватало, а если добавится ещё пара, то кардинально это ничего не решит.

— Знаешь, тебе надо взять награду Наблюдателя. Руна — это такая штука, которая всегда будет с тобой. Обычно берут руну-существо или руну-предмет. Домены, порталы и прочее тебе не поможет. Для большого племени это может оказаться полезным, но если это домен с испытаниями или сокровищами, там будет охрана. Для бронзового домена обычно используют как минимум пять Восходящих подобного ранга, а бывает, что порталы — это не только вход, но и выход. Например, из него вывалится толпа огненных тварей или чудовища холода. Если их открывают, то обычно это делают в присутствии целой армии и за каменными стенами, — разъяснял наш товарищ.

Дальше немного обсудили следующие варианты. Местные часто брали руны предметов или существ, но тут была проблема. Опять же: если бы у нас было большое племя, то всегда можно поменять. Выпало тебе тягловое животное, водяная змея или птица, которая по утрам будит, то её можно поменять на что-то нужное, а мне куда водоплавающую змею девать? Если что, Склизкая не хуже плавает, а вместо птицы у меня симбионт есть, поэтому выбор пока свёлся к заклинаниям и свойствам.

Шторм морщил губы и задумчиво говорил:

— Что посоветовать по развитию, не знаю. Оно у тебя особенное, и можем только поправлять. Твой гвоздь в голове сделал больше, чем у многих Восходящих за полжизни получается. Ты пошёл по очень сложному развитию, и просто так правильные атрибуты вырастить будет нелегко. Я бы посоветовал тебе взять что-то для нападения или защиты. Ты можешь стать хорошим говорящим; возможно, сможешь подгрести под себя ещё пару теневых тварей, и в твоём присутствии все тут будут мелко гадиться, когда ты по ночам к ним будешь являться.

— Тогда как смотреть заклинания? — уточнил я.

Пользуясь советами, сделал выбор и получил три варианта. «Ослепление», «Облачная молния», «Ледяные иглы».

— «Ледяные иглы» бери. Крупные твари на нюх и слух отлично ориентируются, им жрать надо, а не смотреть. «Ослепление» — только баловство, — предложил однорукий.

— А «Облачная молния»? Вблизи я и из Дефендера могу пострелять, а что делать, если за халупой негодяи спрятались? Помнишь, как Тарантул из-за холма этим руки и ноги отстреливал?

— Удар с неба — это хорошо, особенно когда на корабле прилетят, как раз по воздуху врезать. А если в пещере окажешься, то что будешь делать? — почёсывая небритую морду, раздумывал вслух мой товарищ.

— Беру. Сквозь крону наверняка пробьёт, а для пещеры ещё пару тигрексов притопим. Не последняя награда, а пока из Суворова и пистолета постреляю, — сообщил своё решение и сделал выбор.

«Облачная молния. Руна-заклинание. Ранг Бронза, создает разряд небесной молнии, попадающей в указанное место, Затраты энергии — 12 капель звёздной крови, Время действия две секунды, Время перезарядки — одна минута».

С учётом моего запаса в 112 капель я мог беспрерывно пулять молнии почти десять минут; главное, чтобы негодяи под скалу не забились. У меня оставались две руны усиления, бронза и дерево, и одна пустая бронза. Пустую руну, тем более бронзу, следовало отложить до лучших времён. Были мастера, которые на её основе могли сделать предмет или засунуть туда существо, но не здесь и не сейчас, а вот усиления мы распределили. Бронзовое усиление пошло в руну Умиротворения, с помощью которой я отлично задобрил многотонную рептилию, а деревянное усиление пустил на «Чуткое ухо». Смысла усиливать локоть и моё ночное зрение я не видел. С этим был согласен и Шторм. Под уровнем навыка у меня были вопросы, но однорукий говорил, что если я при свете иглы вижу не хуже, чем днём, то навык должен быть не меньше бронзы. А локтю вообще оценку дать не мог, так он его впечатлил. Как использовать руну «Телесная эфемерность», полученную с прибитой водяной ведьмы, мы оба не понимали, и поэтому то же оставили в покое. На том и отправились на боковую.

Я как уроженец планеты с ледяным климатом понял ругательный смысл слова «жируют» только будучи уже практически взрослым. Для меня это было нормой. У нас восемь месяцев в году была зима, два приходилось на весну и осень, а оставшиеся два — на лето с весьма прохладным климатом. Если ты не успел поесть сейчас, то, возможно, тебе удастся покушать только к наступлению следующей весны. Что сказать? Местные жировали именно в первом понимании, когда слово звучит почти ругательно.

Лесовики добыли зверя за пару часов, причем не первого попавшегося, а ещё и выбирали, чтобы тащить было не так далеко. Выбрали покрупнее, пожирнее, а потом ещё подождали, пока он подойдет поближе к поселению. Голову, копыта и внутренности выкинули, сразу отрубив и оставив местным падальщикам. Разделывать туши на месте не стали, а, слегка срезав шкуру, изъяли несколько кусков и неспешно приготовили. К вечеру притащили в посёлок. Всё было с ленцой и степенной размеренностью. День охоты — как пикник в лесу, и четверо суток можно никуда не ходить. За это время наловили рыбы, а женщины и дети собрали достаточное количество растений. Брали немного. Нет смысла делать запасы, если можно сходить за свежим завтра.

Так прошло пять дней. Ходил на охоту, но по большей части на рыбалку, где выпускал Склизкую в воду, а потом приходилось звать на помощь местных, чтобы помогли вытащить добытую тушу. Рыбообразная не мелочилась и с помощью иголок волка добывала таких гигантов, о существовании которых в тихих речушках Люди Леса и не догадывались.

В один из дней, когда свет древа уже угасал, мы разводили костры и просто не знали, в какие места совать добытую подругой рыбу, которая сегодня была крупнее, чем местный козёл, принесённый охотниками. Я забегал во все хижины подряд, сообщая, что еда пришла, и необходимо помочь всё съесть. Зайдя в дом главного советника вождя, замер. В помещении никого не было, а двери лесовики запирали только когда любовью занимались. Локоть уловил остатки соединения — того самого, из эфира фтора и фосфора.

Я откинул шкуры с лежанки и начал рыться кровать, сделанную как сундук. Под постелью находилось вместительное хранилище. Моя активность в чужом доме привлекла народ, который больше из любопытства стягивался к хижине.

— Это что? — вынес я дикарское приспособление, найденное у помощника вождя, и предъявил главарю племени, который тоже пришёл и с интересом наблюдал за моими раскопками.

Плотный кожаный комбинезон, куртка, очки, сделанные из слюдяного камня, заменявшего стекло, и плотная кожаная маска, в которой стоял кристалл выделяющий кислород. Я сразу понял: это не что иное, как костюм химзащиты замкнутого цикла. Как говорил Шторм, за теневыми землями, в вечной ночи, совсем нечем дышать, и местные часто используют такие вещи для дальних и опасных экспедиций. Пираты из бригад Шторма не раз применяли маски с дыхательным кристаллом, чтобы нырять в воду, обдирать приросшие к кораблям ракушки или добираться до затонувших на мелководье судов. Фактически они подобным устройством заменяли жабры. Шторм мне об этом рассказывал, пока мы бродили по грудь в воде, перебираясь через болота.

Выходит, помощник лил в уши, а вожак племени был непреклонен и не собирался уводить племя. Меня била ярость. Тварь! Какие же они тут все моральные уроды, раз так помешались на своей лестнице Восхождения! Ему что-то пообещали, и он будет держать племя тут, пока их всех не потравят? Я увидел бы логику, если бы нашёл десяток комплектов. Всё было бы понятно. Он намеревался забрать свою семью, получить большую награду и, возможно, просто купить себе новое племя, став вождём, но все три костюма — взрослых размеров. А как же его жены и дети? И где ещё те двое?

Вождь внимательно слушал меня, кивая, а потом проорал:

— Позвать моего советника! Я хочу говорить перед племенем.

Немного подождали, пока вокруг собирался народ и не пришёл тот, которого мы ждали, а затем меня схватили двое. Тот самый помощник и ещё один, а затем ударили в грудь огромным кулаком.

— Этот трель, которому мы дали приют, принёс проклятые вещи, которые мы нашли. Он обвинил меня недостойных вещах и заслуживает смерти. За нашу доброту он отплатил чёрной неблагодарностью! — прогремел голос вожака.

Мня держали советник и ещё один дикарь, который всё время тёрся около вождя. Вот и те, кому предназначались ещё два костюма химзащиты. Вожди возжелали бóльшего. Какой я дурак! И ещё один удар пришелся мне в грудь. Били не в живот, не в лицо, а именно в грудь, чтобы смять, сотрясти, показать силу над удерживаемым на руках телом.

— Убью! — коротко выплюнул я.

— Ты очень зря не запросил у Наблюдателя поединок и клятву. Здесь закон один, и это — я, — выплюнул мне в лицо вожак.

Я уже видел ощущениями симбионта, но откуда? Почему? Свет игг-древа ещё не угас. Как?.. Я посмотрел в глаза вождю и улыбнулся:

— Мне клятва Наблюдателя не нужна. Я — здесь закон, — прорычал в ответ, оскалив зубы как можно больше.

Вождь скривился, потянулся к рукояти ножа, и тут меня обожгло сиянием древа. Свет стал огненным, проникающим в каждую клетку, и боль охватила тело, словно на кожу плеснули ведро кипятка. Мы смотрели глаза в глаза, и на секунду в его зрачках я увидел ужас, а через мгновение чёрная туша со сверкающими огоньками шести глаз и подпалённой шкурой снесла голову ударом когтистой лапы. Блестящие искорки электрических разрядов сверкали на торчащих иглах шипастой гривы, шкура воняла горелым, а три пары глаз сияли отблеском звёздной крови.

Я чувствовал его боль, восторг и жажду добычи. В одну секунду вождя подмяло, и через мгновение клыкастая пасть оторвала ключицу и часть грудины от обезглавленного тела. Мы являлись одним целым, и наша сила не была разделена на два тела, а стала дополнять друг друга. Я словно невесомую игрушку рванул и подкинул державшего меня за правую руку помощника, а когда тело упало, то ударил в голову, пробив кулаком черепные кости, как глиняный кувшин. Тело заливало силой единения с моим волчарой, и я сейчас был готов всех на куски порвать голыми руками. Левого разорвало пополам острейшими когтями Найтволка, располосовавшими грудину и оторвавшими сразу обе ноги. С громким хлюпом выпали кишки, выбитые из брюшины ударом двух когтистых лап.

Это был Кусь. Мой верный кусочек души. Волк завыл. Свет игг-древа ещё не потух, на мне и моём звере горела кожа, глаза жгло словно вспышкой термоядерного взрыва, но мне было плевать. Я рычал и орал, а он выл. Это была наша победная песня! Свет древа уходил, избавляя нас от обжигающего страдания, а мы, единые разумом и желанием крови, пели свою песню победы.

Люди жестоки, хотя сами этого не замечают. Там, в Космосе, все нелюди в один голос говорили, что они были в ужасе от злопамятности людей, которые помнили обиды тысячелетней давности и передавали это из поколения в поколение. На взгляд негуманоидов, это было глупо, нерационально и непродуктивно.

— А мне нравится, — прошептал я, смотря щёлками глаз на пылающее нестерпимым огнём древо.

Когда с волком объединялся в прошлый раз, у меня точно так же жгло кожу, но сейчас адреналин кипел в жилах, и мне было плевать на искорки, пробегавшие по сворачивающимся и подгорающим волосам, волдыри на коже и запах гари от своего тела.

Два зверя, я и Кусь, пели вслед угасающему свету древа, а вокруг меня падали на колени люди, широко раскрыв глаза от ужаса. Последний луч света исчезал, оставляя право ночи, я орал и орал боевой клич моей планеты, а рядом выл Кусь, и все вокруг нас замерли, стоя на коленях и не смея поднять глаза. Их кровь стыла в жилах.

Я наклонился и забрал звёздную кровь у убитого помощника местного властителя. У вождя и второго забрал волк. Ко мне подбежала Склизкая и обеспокоенные Арах со Штормом. Они были недалеко от посёлка, за озером, и только добежали, узнав о сваре.

Куся оставили жрать добычу, а водоплавающая утащила меня в дом, срывала комбинезон, щупала кожу и сбивала с головы клочки волос, превратившихся в пепел. Она, словно птица над гнездом, развела нереальную суету, пытаясь определить и купировать мои повреждения. Свет древа был на исходе, поэтому я поджарился несильно, больше досталось волку.

— Архераил, когда ты с твоим Найтволком выл, у тебя были глаза абсолютно черные. Страшные и чёрные.

— Это, наверное, синхронизация. Мы с ним тогда составили как бы одно единое целое.

— Нет. Это тьма.

— Да брось. Я — Восходящий. Немного странный, покореженный, но Восходящий. Наблюдатель дает мне задание, награды и даже славу. Искины… ну эти боги ваши, Наблюдатели, всё видят. Я ничего не скрывал, и если бы во мне что-то было, то об этом узнали и сказали бы мне или сразу прибили.

— Ты не скрываешь, а они скрывают, их никто не видит, пока они не захотят этого, пока не придёт время. Что ты будешь тогда делать?

— Так всё ужасно?

— Да, это истинное зло для всего мира.

— Если для всего мира, то я собираюсь тебя заткнуть, раздеть и грубо удерживать до утра, — сообщил я и сразу начал действовать.

В ответ сдавленно пискнули и ответили взаимностью. И действительно, никто не просит меня разрушить мир прямо сейчас, этим же можно заняться с утра? Миллионы лет простоял, и в этот раз прекрасно потерпит ещё несколько часов.

После всего Склизкая заснула почти мгновенно. Как ни странно, мне спать не хотелось. Немного полежав, вышел к чавкающему Кусю. Подпалины, местами обгорели иглы, уменьшив длину втрое, торча куцыми огрызками. Имелось несколько небольших пятен с отслоившейся кожей. Всё тело покрыто точками, но волчара не выказывал беспокойства и намеревался все повреждения исправить хорошим кормлением.

— Ну ты и разожрался!.. — почесал я по перепачканному носу.

Волк, по моим ощущениям, хорошо прибавил в размере и весе, хотя и остался как раньше — бронза. Руны и звездную кровь с вождя и одного прихлебателя забрал Кусь; впрочем, справедливо. Я улыбнулся.

— Всё как всегда… Кто сожрал — тот и забрал. Ну ничего, мне достались стигматы.

По утверждению местных, без этой штуки стать Восходящим нельзя, а сам гвоздь является очень ценным трофеем и добывается крайне редко. Они торчали в запястьях, и Найтволк их полностью игнорировал. Местные наблюдали, тихонько высунув волосатые носы, но не лезли и не оспаривали право победителя.

Утром, как волчара удалился, ко мне на аудиенцию в дом пришёл Арах. Помимо стигматов мне досталось ещё некоторое количество ценного барахла, три халупы, пять жён и целая толпа разновозрастной детворы. Оказывается, победитель получает всё имущество побеждённого, включая женщин и детей. Правда, благодаря искусству дипломатии мне удалось передать свои приобретения на баланс смежного подразделения.

Арах — очень сильный воин и Восходящий, имел титул младшего вождя, был отодвинут от власти, потому что постоянно конфликтовал с главным вождём и его прихлебателям. Как я подозреваю — из-за одной из жён, которую и предложил у меня выкупить. Я согласился. В обмен на женщину навязал ему всех остальных дам, детей и ещё и обязательства по содержанию сразу всех трофейных домов. Довольный волосатый громила за такой щедрый подарок поклялся мне быть обязанным, спасать от всех смертельных опасностей мира. Презентовал какую-то штуку, завернутую в шкуру, которую я принял с благодарностью, но осматривать на ценность не стал, а просто сунул в криптор, оставив на потом.

— Арах, а что такое руна «Сага»? — спросил я у светящегося от счастья здоровяка.

— Это история, которая не должна потеряться в веках, и мертвые не могут унести её с собой в могилу. Может быть всё что угодно. Обычно это древние истории, которые должны вести к сокровищам или могут изменить мир. У Наблюдателя их никто не берёт. Ты будешь точно знать, что в руинах разрушенного города несметные сокровища и находиться недалеко, всего-то в трёх кругах отсюда. Знание ценное, но как по мне, проще предмет взять или руну-свойство.

— А если руна не от Наблюдателя?

— Это как?

— Похоже, я от этих получил.

Арах крикнул Шторма и по-хозяйски припряг Склизкую в качестве второго охранника.

— Архераил, мы будем тебя охранять. Посмотри, — кивнул волосатый.

Всё выглядело серьёзно, и я активировал руну.

Моё сознание неслось рваными отрывками. Передо мной возникло существо, замотанное в тряпки. Фигура человеческая, но она висела в нескольких сантиметрах от земли, не касаясь пола. Казалось, ног не было, а тело завершалось рваным лоскутами. Были корабли, наподобие тех, которые нас пытались сканировать. В этот раз они вели бой. Огненные росчерки и целые моря разных энергий, источаемые рунами, выливались на окрýгу, а из открытых аппарелей со стометровой высоты прыгали замотанные в тряпьё оборванцы, держащие в руках светящиеся звездной кровью палки, и неслись вперёд. Потом — поток из разрозненных картинок, которые просто не понял, попытавшись сохранить в памяти как можно больше, а затем я услышал шёпот.

Язык был незнаком, но удалось ухватить всего один мыслеобраз. Местным владетелям обещали руны, звёздную кровь, продвижение по лестнице Восхождения и кучу благ. Я видел обещания всего и сразу. Кто-то говорил с вождём, и чтобы показать всё в лицах, дополнил слова красочной картинкой. И меня выкинуло в реальность.

— «Две руки до Праздника большой воды и молодой крови» — это когда? — было первым, что я спросил.

— Это праздник, и на нём все могут выбрать себе любимого на одну ночь, и рожденные дети будут наследниками. А трели, зачавшие ребёнка, обретают свободу, если их кто-то будет в эту ночь любить, — начал издалека объяснять Арах.

— Время! — повысив голос, резко его оборвал.

— Послезавтра, — немного подумав, ответил волосатый здоровяк.

Меня окатило холодным потом. Замотанное в тряпки существо объясняло, что за две руки до Праздника молодой крови перед наступлением темноты вождю и его подельникам следует надеть костюмы и ждать в доме, а потом собрать у мёртвых руны и гвозди. После этого следовало уйти в оговоренное место, где им выдадут настоящую награду, а звёздная кровь с селян — это просто маленькая добавка.

Арах был в ступоре, от моей агрессивности. Выдохнув, спокойно рассказал увиденное — и понеслось!..