Капитан

Глава 6 Бульбы

Увидев, что женщину я сам не ем и другим не даю, волчара немного расстроился, но тут же нашёл себе не менее увлекательное занятие. Забравшись на откос, с которого я прыгал для подводного боя, внимательно наблюдал за бурлением тёмной воды. В глубине огромные рыбины пировали парочкой трупов. Волк внимательно смотрел в тёмную воду, а потом прыгнул, уйдя в глубину почти без брызг. Подводная суета немного усилилась, а потом, отфыркиваясь и пыхтя, мой красавец показался на поверхности, держа в пасти огромную змееподобную рыбину. Здоровенная туша подергивалась в судорогах и весила, наверное, килограмм за сто.

— Вот это рыбалка! У меня так скоро комплексы неполноценности появятся, — сообщил я своей зверюге, помогая вытащить на берег извивающуюся тушу.

В голове трофея торчало несколько игл из гривы Куся. Вокруг этих мест кожа подводного гиганта меняла цвет с тёмной на почти белую.

— Ага, вот ты его как!.. Значит, ядом. Хорошо, тогда я буду есть с хвоста, — сообщил я и, достав нож, под неодобрительное порыкивание хищника отрезал себе кусок килограмм на пять. — Ничего, от одного кусочка не убудет, всё равно за один раз не сожрёшь.

Мясо было жирное, с приятным запахом и без костей, а локоть показывал, что токсинов нет, и при необходимости можно есть даже сырым. Древо уже скоро начнёт растить световой круг, и мой зверь с раздувшимся от переедания брюхом потрусил вдоль берега в своё тёмное логово. У меня появилась возможность поспать пару часов. Если сюда придут преследователи, то раньше рассвета они по следу не двинутся. Мы с Кусем тут такую суету развели, что, если бы здесь были те, кто рискнул бы подходить к моему волку, то давно бы напали, а остальные уже давно разбежались. Поставив будильник, я заснул.

Когда проснулся, игг-древо уже набирало свет. Зашёл на уступ, с которого прыгал в воду. Было неглубоко. На дне лежали два обглоданных скелета, а в прозрачной воде проглядывался мой Дефендер и даже, похоже, мой нож. Огромных ночных рыбин не было. Наверное, мой волчара своей рыбалкой разогнал местный крупняк, о чём говорили стайки мелких рыб, спокойно общипывающие остатки костей, совершенно не показывая беспокойства. Возможно, дело было и не в Кусе, просто водные гиганты отожрались и уплыли спокойно переваривать добычу.

Всё утро я просидел в засаде на другом берегу реки, наблюдая за перемотанной в тряпки рыбообразной, но больше преследователей не появилось. Я решил её использовать в качестве приманки. Если её ищут, то лучшего способа, чем на живца, нет. Из Суворова прекрасно простреливалась вся территория нашего лагеря, и если я что-то и смогу сделать, то только неожиданно напасть. О том, чтобы бежать с бесчувственным телом я, и не думал. Проще сразу было Кусю отдать.

Просидев всё утро и не обнаружив ничего подозрительного, вернулся в лагерь. Запаса рыбы оставалось ещё на неделю, если мой питомец не вернется. У волка брюхо бездонное, и даже он не смог сожрать и трети туши. Я уже полюбил этот мир.

Прошёлся по берегу и немного по кустам, выискивая растения, какие под руку попадутся. На удивление, съедобных оказалось много, и надо было просто срезать плоды, выдергивать корни и прикладывать локоть, чтобы ещё раз убедиться, что создатель сего мира мечтал о всеобщем благоденствии. Почти всё, что попадалось под руку, оказывалось съедобным. Удивительное место! Почти всё съедобное, и жрать можно прямо с земли, вообще не заморачиваясь. И как только местные находят себе приключения при таком изобилии?..

Мой симбионт одно очко развития отправил в атрибут духа, посчитав, что это продолжение нашей симбиотической системы управления электронными устройствами, загрузил два языка, Единый и язык Людей Воды, — раз они здесь водятся, то надо с ними как-то общаться, — и немного добавил в тело, совсем чуть-чуть, но это нормальная ситуация. Он всегда модифицировал тело по определённому заданию, доращивая нервные окончания, усиливая позвонки и переделывая кровеносную систему. Пусть я и был всего лишь капитан, а не полноценный пилот, но перегрузки должен выдерживать бóльшие, чем это необходимо другим членам экипажа. Когда виляешь на десятикратной перегрузке, все остальные могут просто отсидеться в антиперегрузочных креслах с гравикомпенсаторами, а мне нужно понимать, где я, и ещё очень быстро принимать решения. Появилось умение осознанный сон. Оно имело сразу три единички развития и было полным отражением будильника, который есть в любом симбионте. Так называли свойства симбионта будить в условленное время, потому что на корабле можно было заснуть и проснуться, когда хочешь, среагировать на сигналы тревоги и на незнакомый шорох от подкрадывающегося врага.

Похоже, именно это умение сработало, когда Дрейк решил меня немножко прогнать подальше от своего гнезда. С этим ещё предстояло разобраться. Многие бойцы из тех, которые не имели души, пригодной для симбионта с системой регенерации, устанавливали обычный когитор, который выполнял все эти функции. Просто у человека было одно тело, и если он умирал, то это безвозвратно, а те, кто и вовсе не имел возможности вставить имплант, пользовались воксами. Технология не новая, и у меня всё это было до того, как меня назначили Восходящим. Это подтверждалось отчётом симбионта, который утверждал, что это у меня сразу имелось, без всяких рун.

Среди снаряжения нашлись тактические очки из отличного прочного желтого стекла. Если закрыть заглушки, для верности обмотать полоской липкой ленты и приклеить к роже, то они превращались в прекрасную маску для подводного плавания с великолепным обзором и поляризационным стеклом.

Я нырнул.

Рубаха и штаны волосатого, кожаные ремни рыбообразного, на котором висели разные предметы, были в хлам изодраны и изорваны. Пытаясь добраться до тела, подводные обитатели сильно не церемонились. Имелось множество следов от клыков подводных рыбин на предметах и обглоданных костях. Дефендер и нож достался сразу. Глубина оказалась немножко больше, чем я предполагал, — чуть больше трёх метров, — но нырять каждый раз за одним предметом — нормально.

В первую очередь подобрал те вещи, которые подсвечивал интерфейс дополненной реальности, управляемый искином Восхождения. У меня уже после дома отравителей было несколько таких предметов, что с ними делать я не знал.

Обратил внимание на шляпку гвоздя, торчащую из руки водоплавающего, которого я пристрелил. Её подсвечивали интерфейсом. Проблем с подъемом руки не было. Кости были добросовестно обглоданы настолько, что все мягкие и хрящевые ткани или отсутствовали, или были изрядно покусаны. Фактически скелет представлял собой разъединенные между собой кости, в некоторых местах чисто случайным образом соединенными огрызками хрящевой ткани. Оторвать руку, вытащить на берег и выколупать штуковину не представляло никакой проблемы, после чего кость я зашвырнул обратно в воду. У Волка оставалось ещё достаточно рыбы, тушу которой я отпихнул в воду и притопил, сунув в пасть пару массивных камней. Нечего ему кости грызть, когда у него куча мяса. А та рыбина прекрасно зафиксировалась около берега и хранилась в прохладе.

За время засады, а потом ныряния за ценными предметами девчонка спала. Пару раз попробовал её попоить водой, приподняв голову. Действие снотворного, которое полностью отключает организм, уже подходило к концу, поэтому мне удалось влить в неё стакан воды, хотя она и не приходила в сознание.

Очнулась рыбообразная уже к вечеру. Дерево к тому времени почти угасло. Глаза она открывала с трудом. Вначале мумия опять пыталась уползти, но я её придержал и попытался успокоить. Мне сразу выдали, что трелем она больше не будет. Кто я такой, что разговариваю на языке Народа Воды? Она мне за своё спасение должна жизнь и готова рассчитаться, даже если придется рассчитываться собой, и что ей приснился страшный сон, что её раны лечил огромный Найтволк. Чтобы я не смел распускать лапы, потому что она настоящая Восходящая, хотя и дикая, — но обязательно получит гвоздь, — и если что, то жестоко отомстит всем своим обидчикам. И вообще: что на неё такое намотано?

Выждав, пока будет выдан полный пакет информации, я спросил:

— И чего ты, такая дикая и Восходящая здесь делаешь, и откуда у тебя татуировка проекта «Космо»?

Получалась довольно интересная история. Её отец так же, как и я, упал в капсуле, но очень много лет назад. Такие капсулы падают давно. Его подобрали, разумеется, сделали рабом или, по-местному, трелем. Мужик оказался работящий, сообразительный и попал в небольшое племя водоплавающих. Плавать не умел, поэтому почти всё время проводил на берегу, подыскал себе красавицу, которая была готова перейти с водного на земноводный образ жизни, а потом родилась Склизкая. Мужика всё устраивало, никуда он больше не рвался и даже имел право на ношение оружия.

Народ Воды очень неоднороден. Их маленькое племя влилось в большое, и тут начались неприятности. На первый взгляд всё шло своим чередом. Рыбообразной подобрали мужа, которым она была довольна. Муж как муж, у них даже ребёнок был, тоже как все дети. Но был нюанс, который крайне не устраивал отца нашей рыбы.

Для своей дочери он грезил гораздо бóльшие горизонты плюс то, что она станет Восходящей с бессмертной душой, а вождь, который прихватил племя, не собирался никому из присоединённых выдавать некий гвоздь, в котором и пряталась душа после смерти. Отцу Склизкой это не понравилось, но сделать он напрямую ничего не мог, тогда он стал делать на кривую.

Оказывается, такой, как я, — покорёженный Восходящий с гвоздём в голове, как поняла про мой имплант Склизкая, — дело неслыханное. Чтобы стать настоящим Восходящим надо в запястье гвоздь вбить. Но не просто вбить, а в особый храм Вечности отнести, где его и вставят. Тогда человек может видеть команды Наблюдателей и управлять скрижалью, из которой разные полезные вещи делать.

Ни Склизкой, ни ее детям Вечность не светила, а всё потому, что есть жадные вожди. Тогда её отец призадумался и, как человек образованный, впрягся в тему. Многие люди получали звёздную кровь через еду, воду, растения и просто потому, что попадали в разные нехорошие места и становились дикими Восходящими. Потом, как принято думать, они не справлялись с умениями, выходили из-под контроля, и Наблюдатель давал задание на охоту и их уничтожение.

Отец призадумался и стал наблюдать за природой. А так ли всё обстоит на самом деле? В природе множество животных получало высокое развитие и продолжало совершенствоваться безо всяких гвоздей, и Наблюдатели на них плевать хотели, а то и вовсе охраняли, наказывая за бездумную охоту.

А почему, собственно, и нет? Сколько в реальности имеется диких Восходящих и возможно ли контролировать и управлять звёздной кровью? Всех ли уничтожают Наблюдатели и при каких обстоятельствах? Отец разработал целую методику, написал большую книгу, а потом ушёл в лес и где-то зарыл исписанные мелким шрифтом кожаные фолианты, но кое-чему свою дочурку обучил.

Она вместе с отцом развивалась, по капле повышая запас звёздной крови и обучаясь её чувствовать. Они ловили специальных рыб, собирали травы и ели мясо животных, а Наблюдатель плевать хотел на их семейство и полностью игнорировал.

Всё продолжалось несколько лет, а потом старший сын вождя — бронзовый Восходящий возжелал Склизкую не сколько как женщину, а так, ради веселья, просто кости переломать. Ну и как женщину — тоже немного. А отец заступился, да так, что прожёг дырку в голове весельчака. Знай, что отец — тоже Восходящий, может, драка прошла бы и по-другому, но от человека без гвоздя такого не ожидали. Вождь, сыну которого башку прожгли, хотел папаньку моей рыбы сразу придушить, но остальные вожди ему этого сделать не позволили до выяснения всех обстоятельств.

Вожди тогда не на шутку струхнули. Их испугало то, что могли появиться люди, которые могут получить силу сами по себе и не зависеть от племени. Чтобы получить гвоздь, называемый стигматом, все сильные воины должны быть навсегда привязаны к своему племени, и только племя может допустить тебя в храм Вечности, чтобы воткнуть железяку в руки. А Склизкая с её отцом всем мозги взорвали и создали опасный прецедент.

Отца долго держали взаперти, специально подкармливали едой со звёздной кровью, надеясь на то, что Наблюдатель выдаст задание на уничтожение дикого Восходящего, пару раз спровоцировали, и не обошлось без жертв у подстрекателей, но задания на уничтожения дикого Восходящего не поступало. Небесные воины не прилетали и ничто не говорило, что отец рыбообразной собирается съехать с катушек. Потом кто-то пронюхал про рукопись, а потом сарай сгорел, и понеслось!

Поджигали наверняка по поручению вождя, который потерял сына. Это косвенно подтверждается тем, что через день один местный дурачок ему случайно печень на рыбалке гарпуном проткнул, за что и был сурово наказан. А потом Склизкую выкрали. Позже похитителей перебили другие ребята покрепче и еле унесли ноги от группы преследования, а затем она побыла немного трелем там, трелем — сям.

Её ещё пару раз похитили, а потом она сбежала. От поисковой группы она и скрывалась. Их было пятеро, но рыбообразная использовала своё чувство и приманила из болота очень быстрых и неприятных хищников, после чего преследователей осталось двое. Они добежали до речки, но уплыть подруге не дали.

Тут я вмешался. Водяной был из её племени, а волосатый — из Народа Леса и выполнял роль следопыта. Костяной нож, которым он хотел пырнуть мою собеседницу, должен был её парализовать. Кстати, костяная игла, которой она пробила глаз волосатого, тоже была её умением. Она научилась её вытаскивать, просто подумав, и — раз! — костяной шип уже в руке. Отец говорил, что это руна «Предмет», но где Склизкая ею обзавелась, было неизвестно, просто поняла, что так тоже можно.

Дальше-больше. Я рассчитывал услышать историю аборигенки, которая отказалась родить семнадцатого ребёнка и ушла из дома, а её хотели поймать, вернуть, побить или в соседнее племя по любви сбежала. А тут мне оставалось только лоб умно морщить. Склизкая бежала в какой-то храм, где живёт каменная голова. Она почти всегда каменная, но с некоторыми может и пообщаться, одаривать разными волшебными штуками и отвечать на неудобные вопросы.

Много лет назад, когда отец спрятал свою техническую документацию, он пошел в этот храм и попросил голову рассказать о месте, где он зарыл книгу, своей дочери. Мужик был умный и подстраховался. Склизкая представления не имела, где искать ценный фолиант, и выпытать было нельзя. В храм ходили по одному, а выходили через знак и могли оказаться в любом месте огромной зоны на стыке обитания нескольких племён и заброшенных гор. Мест ничейных и нехороших. Наверное, что-то вроде случайного транслокационного портала на площади нескольких сотен километров. В общем, хотите узнать тайны Мироздания, даже если вы поймали его дочку, всё равно она войдёт в храм одна, а потом выйдет не пойми где, а вы её ещё полжизни ловить будете. Оставалось только аплодировать предусмотрительности папашки рыбообразной.

На книгу мне было плевать, а Говорящая голова меня очень заинтересовала. Возможно, мне там удастся узнать хоть что-то про себя.

У местных были весьма ограниченные познания о мире. Склизкая знала очень много и ничего. Она могла рассказать о каждом животном и растении, но при этом на вопрос «почему у нас дерево, а не солнце?» просто хлопала глазами, не понимая, чего же я от неё хочу.

Объясняя концепцию своего мира, пришлось опуститься до местных аборигенских традиций. Переименовать планету в круг, сказать, что светящееся дерево у нас в форме огненного шара, у нас такие растут, а между кругами вместо ледяных земель — бесконечная пропасть, просто нет дна. А между ними мы путешествуем на железных машинах. Да-да, именно это ей отец и рассказывал. А ещё она знает, почему между кругами у нас пусто. Просто всё черви съели.

Узнать у неё что-то по поводу глобальных дел было невозможно, зато она была в курсе всех местных дел, которые творились под ногами.

К самому интересному месту пришёл Кусь с целью тоже немного погреть уши. И стал внимательно прислушиваться и приглядываться. Как оказалось, самым сложным было договориться о Найтволке. Сказать, что мы просто дружим, не получалось. Этого не могло быть в понимании Склизкой, потому что не могло быть никогда и вообще, я какой-то дурак непонятный, неужели не видно, что это Найтволк?

Объяснение про то, что это мой боевой биобот, и имплант его опознаёт как дружественный, действия не возымели. Нет, я не прав, и таких тут полно водилось, и дело неслыханное — с Найтволками водиться, а попытка объяснить это с технической точки зрения вызвало только ответное моргание длинных ресниц.

— У меня из головы невидимая рука выскочила, я его погладил, и он стал со мной дружить, — сообщил я, плюнув на все научные объяснения.

— Это у тебя умение! — просияла она.

Дальше было проще. Склизкая знала, как устроен интерфейс Восхождения, только по рассказам, поэтому допускала, что я мог сделать что-то несознательное, применил какое-нибудь умение, которое сам не заметил, и тем самым подчинил Найтволка. Рассказала, что Кархов и Тауро тоже дрессируют специальные Восходящие. В природе эти животные не приручаются, и скорее вспорют брюхо подошедшим дрессировщикам, чем дадут на себя что-нибудь навьючить. И только обученные люди, у которых есть навык, могут это сделать.

Наверное, в чем-то она была права, но, думаю, что истина находится где-то посередине. В любом случае вопрос с перепуганными глазами при появлении моего волчары был решен. Рыбообразная продолжала относиться к моей зверюге настороженно, но деликатесом в его глазах себя уже не ощущала. Кусь, в свою очередь, занял нейтральную позицию, полностью игнорируя тараторящую на все лады и активно жестикулирующую мумию.

Поняв, что много букв портят аппетит, волк ушёл к воде и, вытащив на берег притопленную мною тушу рыбины, начал её есть, а мне продолжили рассказывать увлекательную историю жизни.

Было невероятно познавательно и интересно, но слабость давала о себе знать. Поэтому, напоив её наваристым рыбным бульоном, уложил спать. Она ещё порывалась немного поболтать, но совсем выбилась из сил и заснула.

Как скоро пойдет следующая поисковая группа, и будет ли она? Хотя, конечно же, будет. Если всё столь серьёзно, а на кону такой документ, то обязательно примутся искать. По моим прикидкам, хотя бы день у нас есть. Надо было дать себе немного передышки.

Река текла как раз в ту сторону, откуда я пришёл. Она текла к дороге с караваном, а нам было нужно именно противоположное направление. Течение было несильное, но чувствительное, и выгребать вёслами было нереально. Речка имела широкое каменистое русло. Глубина — небольшая.

Как говорила Склизкая, в это время в реках совсем нет воды, зато потом на всю ширину, где сейчас был пологий каменный берег, будет нестись мощный поток.

Раны на девушке уже перестали кровоточить, но перебинтовывать я не спешил. Менять бинты было просто нечем. Я даже весь рулон клейкой ленты израсходовал, заклеивая десятки отверстий от вытащенных крючков.

Выходить решили на следующий день. Еды в крипторе было полно. У меня оставалась целая груда рыбы с прошлого раза, когда я ловил на перекате, огромный шмат рыбины, добытой Кусем и целая груда рационов колониста, до которых я ещё не добрался, таская из них только галеты, соль и кофе. Дополнительно днём, чтобы не смущать своего волчару, отрезал ещё пару кусков от лежавшей в воде туши. Всё равно будет жрать её ещё несколько дней, и ему хватит, а вот когда похищали еду при нём, он нервничал.

В походном наборе была лодка, но грести против течения я даже и не пробовал, а просто уложил Склизкую на лодку и, обвязавшись верёвкой, побрёл по берегу, волоча лодку против течения. Это было примерно как тащить рюкзак средней упитанности.

Практически всё время шёл по берегу без проблем, и всего в нескольких местах пришлось заходить поглубже, но комбинезон отлично одержал воду, хотя и пропускал холод. Этими редкими местами оказывались или грудами топляка, или поворотами русла с нарастающим течением. Дважды пришлось переплыть на противоположный берег. Река делала сильный изгиб, образуя пляж и обрыв, и проще было перебраться на противоположную сторону, чем бороться с водоворотами и бурунами.

К вечеру, выбрав уютную запруду, запарковал водное средство передвижения и, пока совсем не стемнело, быстро приготовил несколько кусков жареной рыбы для себя и выздоравливающей. Волчара зашёл ближе к утру, в самое тёмное время. Внимательно обнюхал территорию нашего лагеря, презрительно фыркнул на предложенный кусок рыбы и вальяжно удалился. Судя по набитому брюху и облизыванию, где-то кого-то сожрал.

Утром мы снова выдвинулись. К обеду вышли на довольно большое озеро. Оно было здоровое, неопределенной формы, с несколькими островками посередине.

Вечерело.

Вернее, свет дерева шёл на убыль. Склизкая почти всё время спала, а пока не спала, уговаривала меня на посещение храма с Говорящей головой — места тайного, нехорошего, зато с хорошими подарочками, если повезёт.

Я давно решил посетить это место, но пока официального согласия не дал, надеясь на то, что пока я буду глубокомысленно раздумывать, мне вывалят ещё какую-нибудь информацию, или пойму, что и так уже всё знаю.

Расположились на небольшом островке. Расстояние до берега — очень приличное. Склизкая пыталась включать хозяюшку и активно помогать. Она уже довольно прилично двигалась, но ноги по-прежнему были перебинтованы и, на мой взгляд, для ходьбы было рановато. Пришлось шикнуть, не позволив принять участие в бытовухе. Лучшая помощь, как известно, — это не мешать. Сейчас тебе помогут пару хворостин для костра принести, а потом будешь полночи открывшиеся раны бинтовать — уж лучше я сам.

Я всегда любил рыбу, а при таком количестве свежатины не знал, что брать для готовки. Сплошной «рыбный день»!

Рыбный ужин состоял из рыбного супа, на кореньях из дома отравителей, которых я набрал целую груду и кусков жареной рыбы, которая подавалась с галетами, вытащенным из рациона колониста.

На небольшом острове я проблем не ожидал. Когда готовил, то дрова были самые сухие, а правила светомаскировки соблюдены максимально возможные. Помня о ситуации с Дрейком, когда моя лень пройти несколько шагов обернулось аварийным катапультированием с горы, обошёл островок на предмет крупных животных. Всё было хорошо, по крайней мере на мой взгляд.

Когда свет дерева ушёл, я затушил костер, чтобы не выдавать нашу стоянку светом. Подежурил до самой темноты и разбудил подругу. Хотел поспать перед завтрашним утренним переходом.

К нашему озеру бежал Кусь. Была уже вторая половина ночи, и обычно в это время волчара, наоборот, уходил, скрываясь перед рассветом в тёмном укрытии, а тут он просто бежал ко мне напрямик и нёсся во весь опор. Странно. Я включил фонарь. Его света явно недостаточно на всю длину водной глади, но я отлично разглядел силуэт моего волка, который с разбегу плюхнулся в воду и изо всех сил грёб к нашему островку. Через несколько секунд за ним в воду прыгнули два крупных силуэта.

— Тигрексы! Это пара тигрексов. Сильные. Они хотят у Куся звёздную кровь забрать! — взволнованно взвизгнула Склизкая. Она вскочила и встала рядом, напряжённо наблюдая за водной погоней.

Я поднял Суворов и начал стрелять. Патроны — они такие… всегда быстро заканчиваются. Перекинул магазин, но девушка положила руку мне на цевьё:

— Ты не спасешь. Это тигрексы. Сильная пара, — а затем посмотрела мне в глаза, встав на цыпочки, поцеловала в нос и резко бросилась в воду.

— Да чтоб вас!.. — выругался я, наблюдая за тем, как волк плывет к острову, а Склизкая движется навстречу двум матерым хищникам.

Звери — тоже многоглазые. Как по мне, больше напоминали помесь крысы и бойцовой собаки, чем тигра. От кошек, пожалуй, было только пластичное тело. Волк не собирался останавливаться и проследовал мимо Склизкой, которая направилась к двум зверюгам. Мне учувствовать в водных соревнованиях было бессмысленно. Даже израненная и перемотанная бинтами, девчонка плавала быстрее меня.

Кусь явно спасался. Сразу заметно, что это разные весовые категории. Когда зверюги почти подплыли к Склизкой, а волк выскочил на берег, она начала хлопать по воде руками и кричать: «Ай-йа-а-а! Ай-йа-а-а! Ай-йа-а-а! Ай-йа-а-а!»

Я уже было подумал, что у людей Воды есть какой-то способ прогонять плывущих хищников, по крайней мере когда те находятся в плавучем состоянии, но зверюги так не считали и очень даже заинтересовались новый добычей. Закладывая дугу, чтобы обойти с двух сторон и не дать уплыть новому объекту их желания, лихо выгребали.

Я точно знал, что почти все пули из выпущенной половины магазина Суворова попали в тигрексов, при этом хищники не изменили ни свою скорость, ни направление. Даже не дернулись. У меня оставался всего один магазин к автомату, и стрелять смысла не было. Рыбообразная продолжала стучать по воде руками, а звери были совсем близко, а затем вода начала бурлить, просто сама по себе, словно кто-то включил джакузи релаксационного комплекса. Такие ванны часто ставят на больших орбиталах в зонах отдыха.

Вода вспенилась, и все три головы исчезли под водой. Что это было? Природное явление, или девушка умела пускать пузыри под водой? Может, какое-то умение их народа? А почему бы и нет? Я же научился языку с помощью рун. Для чего бульбы, я понял сразу. Плотность бурлящей воды несравнимо меньше, чем обычной жидкости, и чтобы такое придумать, надо иметь рыбьи мозги и жабры. Оставалось надеяться, что у пары хищников нет ни того ни другого, и выплыть они не смогут.

Я всматривался в бурлящее пятно воды, а Кусь нарезáл круги по берегу, поскуливая, слегка рыкая и нервно выгребая передники лапами. Примерно через полчаса бурление прекратилось, и я увидел силуэт Склизкой. Она была почти у поверхности воды, а я больше тряпки разглядел, чем тело. Отбросив винтовку, бросился в воду. Волк тоже прыгнул и плыл рядом со мной. Вытаскивал девушку я сам, а зверь просто составлял компанию, показывая собачью радость и присутствие помощника. Неужели волчара знал, что я его спасу?.. Или просто понадеялся на хозяина, раз мы с ним в одной стае, и поэтому решил бежать именно ко мне перед самым рассветом?

Затем у меня начался спринт из тысячи дел, словно в учебке военного училища, когда не успеваешь закончить одно задание, а тебе уже меняют вводную и подкидывают следующее, а ты не знаешь, за что хвататься и куда бежать.

Сухих бинтов и тряпок у меня не было. Склизкая была без сознания, часть ран открылась. Скорее всего, она опять потеряла много крови. Я на скорость срывал мокрые бинты, выжимал, перетягивал раны, пытаясь хоть как-то остановить кровотечение, а потом бросился спасать поскуливающего волчару.

Чувствуя приближение рассвета, у него явно начиналась паника. Пришлось взять за морду и резко фукнуть, как я нередко делал своему псу, а затем погнал Куся под песчаный уступчик, который располагался как раз с противоположной стороны игг-древа. Раскрыл палатку и загнал туда волка, которому пришлось пару раз ногой по жопе стукнуть, чтобы он свернулся калачиком и влез внутрь полностью. Накинул на палатку фольгированное одеяло из спасательного комплекта, сдул лодку и накрыл сверху. В бивуачном наборе оставалось синтетическое покрывало. Я его не разорвал на бинты ввиду того, что эта ткань совсем не впитывала влагу и не годилась для перевязывания ран. Оно тоже полетело на палатку, вместе с запасным комбинезоном. Я его просто не смог разодрать на тряпки: ткань оказалась слишком плотная и прочная. Сбегал и вытащил из-под беспамятного тела Склизкой спальный мешок, тоже набросил сверху сооружения, оставив водоплавающую просто на голой земле. Дальше я носился по берегу с мачете, вырубая кусты и молодые деревца и таская ветви к халабуде, где спрятался мой волчара.

Работа продолжалась и после рассвета. Чувствовал, что волку всё это не нравится, но другого выхода не было, и единственное, что я мог сделать, так это продолжать валить лес. Склизкой тоже досталось немного дров. Чтобы она не лежала на сырой земле, я нарубил веток и для неё, переложив на подстилку из зелени. Она так и не приходила в сознание, но бинты слегка подсохли, и кровотечение вроде как остановилось. Кусь, заваленный ценным имуществом и хворостом, поскуливал, а я как сумасшедший носился со здоровенным ножом по берегу, выискивая очередную жертву среди зелёных насаждений.

Поняв, что больше рубить поблизости нечего, присел, отперевшись спиной о уступ берега и сам не заметил, как заснул. Проснулся от знакомого покусывания. Дерево уже погасло, а волк разворошил моё сооружение и вылез. Склизкая была по-прежнему без сознания. Хорошо бы её всю перебинтовать и заново перелизать места ран. Особых проблем я в этом не видел, но куда двигаться дальше? В надувной лодке, на мой взгляд, рыбообразной пока было рановато путешествовать. С другой стороны, места здесь нехорошие, а я в поисках древесной добычи выкромсал всю растительность вдоль кромки воды острова. Расстояние до берега озера — значительное, но при внимательном взгляде опытного охотника, наверняка это может броситься в глаза и навести на место нашей стоянки. До утра вряд ли кто-то полезет, но река — очень удобный способ передвижения, и я не исключал, что нашу лёжку будет теперь несложно обнаружить по искромсанной растительности.

На первый взгляд, дневную лёжку волк пережил неплохо. Виднелось несколько подпалин на заднице и лапах, но это мелочи, да и зверя они не беспокоили. Сделать на скорую руку абсолютную светомаскировку практически невозможно, если у тебя нет специальных материалов, в которые можно закутаться полностью. Так что в сложившихся обстоятельствах всё вышло просто отлично.

Волчара не показывал вида, что его что-то не устраивает, а преданно смотрел в глаза. Я достал из криптора куски рыбы и вяленого мяса. В этот раз Кусь не стал презрительно фыркать, а разделил со мной трапезу, сожрав, всё что дали, — как рыбу в вяленом и сыром варианте, так и мясо из остатков бандитского рюкзака и кусок сублимата из рациона колониста. До кучи доел галеты, которые я использовал вместо хлеба.

Пока волк под рукой, мы перевязали две раны. Со Склизкой всё было неплохо. Открылись три параллельных пореза на спине и самая глубокая рана на внутренней части бедра, а всё остальное было нормально. Небольшие дырки от крючков откровенно порадовали. Они все уже практически затянулись, образовав корку, а кое-где уже отслоились, оставив пятна молодой розовой кожи. Шрамы точно останутся, но именно в них я видел основную опасность, и больше переживал за дырки от кнута.

До утра рыбообразная так в себя и не пришла, а закончив с лечением, волчара уплыл. Судя по всему, он неплохо знал эту местность и наверняка имел на примете не одно укрытие. Когда оставалось не так долго до рассвета, прыгнул в воду и погреб, переплыв на другую сторону озера. Скорее всего, и с той, и с другой стороны у него имелись укрытия, просто там, откуда он бежал, его подкараулили более сильные звери. Если честно, очень хорошо, что он уплыл, потому что второй раз возводить подобное сооружение очень не хотелось.