Капитан

Глава 20 Секрет костей

Открыв глаза, ощутил себя привязанным верёвками к деревянной конструкции. Сооружение стояло посреди просторного шатра. Шею сжимал странный ошейник, а на руках надеты кольца, связанные тончайшей цепочкой из металла, которые интерфейс Восхождения опознал как кандалы подчинения, а описание оставил знаками вопроса. Пошевелил кистями рук и посмотрел на угрюмую компанию в составе целой группы разного сброда, один другого важнее.

— Спасибо за наручники подчинения! Вроде ничего: пальцы подчиняются, а то совсем в последнее время распоясались, стакан ко рту не поднести. И что за уродов сюда принесло?.. А ну пошли отсюда, освобождать не надо, я сам это сделаю.

Тупым и грязным существам потребовалось некоторое количество времени, чтобы дошло, а когда главарь и шайка прихлебателей въехала в тему, то очень напряглась. Один, особо жополизного вида, попытался нанести мне немного телесных повреждений, пока я связан и ответить не могу, но главный его тормознул. Подошёл сам, рывком за волосы вздёрнул мне лицо, чтобы я не смог отвернуться и смотрел прямо глаза в глаза, когда, разбрызгивая слюну, мне продолжили рассказывать о будущем величии:

— У меня будет семя Великого Игг- Древа. Это моя земля и моё семя. Это будет моё малое древо, и я назову его своим именем! Я не собираюсь ни с кем делиться. Оно будет светить только мне и тем, кому я разрешу. Тогда никто не сможет запретить мне войти в храм Вечности.

Что-то было явно не так с психикой у местного главаря. Пока я жил в городе Хастров, под малым древом, мне рассказывали о том, как Народ Чести отстаивал свой росток, как лезли из земли черви размером с грузовой состав монорельса; как тысячи маток несли свои тела, чтобы отложить яйца и выпустить стаи рабочих особей для сжирания корней. Всем этим управляли сильнейшие наездники с иной стороны Восхождения. На мой взгляд, изгой был не в курсе, что это такое, и ему явно пообещали помощь, которую оказывать не собирались.

— Мужик! У тебя, похоже, проблемы с самооценкой. Либо родители где-то ошиблись, когда тебя делали или когда воспитывали, хотя вряд это процесс воспитания. Что ты им пообещал? Золотую руну? Они живут на небе, им твоё дерево не светило.

— Ты рожден собакой, воспитан собакой и создан, чтобы лизать ноги, — меня слегка потрясли за голову, придавая значимости словам.

Общаться не хотелось. Тысячи погибших для того, чтобы высадить в палисадник малое игг-древо? Штука полезная, но жадность и гордыня сгубила сотни цивилизаций. Я даже рассмеялся. Всё оказалось очень просто. Шайка бандитов, мечтающих о величии, перебила кучу народа для того, чтобы вырастить себе светящееся растение. Цай всегда говорил, что у любой правды может быть много слоёв. Вот только не думаю, что для помощников с неба есть что-то интересное у этих свихнувшихся бродяг. Главари изгоев наверняка думают, что смогут легко рассчитаться с пришельцами, например, золотыми рунами, которые выдаст Наблюдатель за выращивания дерева, и продолжат быть великими властелинами. Не могу объяснить, но мне кажется, что всё будет иначе, и небесные ребята пришли не за этим, а почистить территорию для будущей посадки — чем не повод выселить соседей? Не надо искать чего-то загадочного, там где есть обычная жадность и деньги.

Мне опять вздернули голову, ухватив за волосы:

— Что тут смешного?

— То, что позволено грязному медведю со свалявшейся шерстью, не позволено гордому тигру, летящему высоко в небе.

Главарь наверняка знал этот стих, и по бешеному шипению я понял, что, когда ему произносили отрывок из поэмы честнейших, обстоятельства были не столь приятными. Я не стал ничего пояснять, оставив всё на усмотрение его фантазии. У меня перед глазами всплывали тысячи погибших людей, выжженные в поселении, мой громила с оторванной рукой, без малейшего сожаления пытающийся активировать Смертник. Было ещё и одно «но». Я им для чего-то был нужен. Специально наговорил гадостей. Если обдолбанные бродяги не порвали меня за такое сразу — значит, не станут этого делать и потом, потому что нельзя. Меня ловили не для того, чтобы притащить в шатёр и прибить.

Выдержав паузу, мне грозно сказали:

— Твоя девка у нас. Тебе нужно будет сходить в одно место, принести мне одну вещь, и я тебя и твою рыбу отпущу. У неё всё хорошо. Пока хорошо, но может быть плохо. Очень плохо. Подумай, — главарь развернулся и вышел из шатра, уводя всю свиту, а через пару минут внутрь затолкнули Склизкую. В общих чертах всё было в порядке.

Увидев меня, рыбообразная пыталась ощупать меня всего и сразу, охая над каждой царапиной, а я прошептал:

— Поцелуй меня. В щёку целуй! Соображай давай, — рулил я нежностями.

По замершей Склизкой понял, что переданный микрокриптор перешёл к ней и прилип где-то на лице, а она получила доступ, но соображала моя рыбка отлично и открывать экстрамерность не стала, а картинно бросилась на шею и тихо причитала на Едином и языке Народа Воды. Наверняка есть слухач, но здесь скорее всего отсутствует аудиоконтроль, и если не понять сразу, то потом восстановить не удастся. Мы обсуждали, как всё будет хорошо, когда я принесу некую штуку, и нас отпустят. Всё, как хотели услышать изгои. Я шепнул на Глобише:

— Утром будь как можно дальше от меня. Лучше в воде или в яме, — а потом, не меняя интонации, продолжил обсуждать, как мы, такие весёлые и свободные, станем гулять по лесам и плавать по рекам.

Сомневаться в том, что нас убьют, как только мы выполним задание, не приходилось. Чтобы убрать лишние глаза, здесь уничтожали аборигенов сотнями не задумываясь. Возможно, мне сохранят жизнь, но только если нужно будет это нечто отнести обратно. Других вариантов не было, убежать мне не дадут, а у Склизкой имелся шанс. В последний момент, когда уводили рыбообразную, она шепнула:

— Я тебя буду ждать. Я знаю. Ты вернешься из ада, чтобы стать ангелом и обрушиться с небес и убить их всех.

Её дёрнули и слегка пихнули к выходу. На «вы» не говорили, но сделали это демонстративно, без применения силы, показывая, что всё может поменяться, и это зависит от моей благоразумности.

Подошёл главарь. Оно был один и хотел уже выдать задание, но я его перебил:

— Вначале хочу увидеть рассвет, а потом буду говорить, — сказал я, когда увели подругу.

Мне пытались что-то говорить, но я просто посмотрел в глаза:

— Я разговаривать не буду, пока не увижу свет. Хочешь — можешь меня убить прямо сейчас. Мне нужен тот, кто вправе дать обещания, с другими я говорить не буду.

— Я здесь закон, — играя желваками, сообщили в ответ, но пришлось просто проигнорировать.

Меня были готовы разорвать на куски, но был тот, кто держал здесь всё в железных рукавицах и никогда бы не простил, если мне причинят вред без его распоряжения. Для сохранения личной самооценки мне презрительно фыркнули и плюнули под ноги, но больше ничего делать не стали, а гордо удалились, всем своим видом выказывая пренебрежение.

Белок покрывал внутреннюю часть кости, нейтрализуя и удерживая от взрыва органическую взрывчатку. В человеческом теле, оказывается, есть куча мест для хранения ценностей и химических веществ, если ты не собираешься потом этим телом пользоваться. Симбионт начал с ног, отключив нервы, удалив костный мозг и заполнив внутреннюю полость костей ног взрывчаткой, предварительно нарастив плотную плёнку из инертного белка. Очень сложное биологическое соединение. Те, кто придумал эту взрывчатку, были гениями. Все компоненты были в человеческом теле. Имплант сжимал и блокировал сосуды, чтобы не пустить переработанную кровь к сердцу, чтобы тело не умерло раньше, чем я это задумал. Каждая клеточка, каждый орган отдавал свою дань.

Любой симбионт умел делать это. Не всегда удаётся убить себя подручными средствами, и тогда отдаётся команда на синтез взрывчатки внутри мозга. Обычно хватает полграмма, чтобы разнести голову на куски, но я синтезировал уже второй килограмм, размещая его в костях вначале ног, а потом и рук. Не думаю, что кто-то создавал столько взрывчатки до меня. Просто незачем. Чтобы убить себя достаточно полграмма, но я хотел убить не только себя. Последний шанс. Такой же, как и мой трехзарядный разгонник.

С рассветом ножом разрезали боковину шатра, где меня держали. Нужно было только повернуть голову, чтобы увидеть, как разгорается игг-древо, а затем кусок ткани захлопнули. Зашёл главарь изгоев:

— Ну что, насмотрелся?

Он кривил лицо и выражал всяческое презрение, но был кто-то кто главнее, а самое главное, — страшнее. Сзади меня вылетела человеческая фигура. Не знаю, как этот оказался внутри шатра. Возможно, он был здесь всё время, а, может быть, за спиной у меня был проход. Либо просто появился из ниоткуда. Это была именно та самая, которая шептала, обещала вождю волосатых все богатства разом. Под капюшоном не было видно лица, но это тот самый страшный шепот шёл прямо в голову, и я услышал.

Вначале меня просто попытались сломать, а потом дернулись, сжались, отстранились. Моя неотделимая частичка души, симбионт, почувствовал чужое прикосновение, зло, и прорыв к моему сознанию, в самые глубины мозга, и резко ударил, оборвал и ответил. Кто хотел прорваться ко мне в мозг, был силён, но имплант создан прежде всего как защита, а ещё научился отвечать. Мой житель головы отреагировал резко и сильно, создав ответную реакцию в виде направленных команд, и попытался вскрыть разум чужака.

Этот кто-то обладал невероятной мощью, а мы смотрелись крошкой в виде шарика для роторного орудия, к которому подали электрический ток, перед могучим зверем. Любой предмет можно сломать, но разгрызть стальной шарик в пару миллиметров размером с керамической сердцевиной, когда он бьёт током, будет намного сложнее, чем кусок простой кости.

Такого отпора от меня не ожидали. Мы смотрели друг на друга, я не видел его глаз, но знал, чувствовал его взгляд.

— Ну что ж, тем лучше… Ты сможешь, и мне ничего не надо объяснять, учить и давать силы. Тебе нужно будет достать для меня одну вещь. А чтобы ты был послушным, твоя трель побудет у нас. Не волнуйся за неё, её никто не посмеет тронуть пальцем, у неё будет полно воды и еды. Она будет ждать тебя, но если ты подумаешь сделать что-то не так, то в её милом озере вода закипит. Я знаю, ты любишь рыбу. Я сама лично её сварю с самыми изысканными специями и лучшими водорослями. Целое озеро рыбного супа, и она будет главным украшением стола.

— И что я должен сделать?

— Принести. Просто зайти, взять, принести и вернуться за наградой. Это небольшой ларец, древний маленький сундук, ящик, коробка, — в вашем языке нет подходящего слова, но ты узнаешь. Принести мне. Даже можешь попытаться открыть. Нет сил в этом мире, кроме меня, кто может его сделать. Это моё! Это только моё. Я вам подарю эти леса, моря, озера, и у вас будет много детей, будете метать икру и выращивать потомство. Я тебе подарю жизнь в тысячу лет. У тебя будет много рыбы как для еды, так и для развлечений, — и он рассмеялся.

У этого существа нет и не могло быть эмоций. Так смеялись молодые скины, подражая людям и стараясь научиться быть человечными. Но у них была своя логика, свои мысли и своя личность, но они были другими, нечеловеческими. Были иными, совсем непохожими ни на что остальное.

— А зачем вы убиваете?

Он подплыл совсем близко, но даже так я не видел того, что под капюшоном, и я ощутил, как мне в глаза внимательно посмотрели.

— Ты не поймёшь. Ты не Восходящий. У тебя нет гвоздя, и ты никому не сможешь рассказать эту тайну после смерти. Зачем тебе? Почему ты хочешь узнать?

— Потому что я просто хочу это знать. Вы убили тысячи людей. Зачем? Ради чего?

— Это Руна. Великая руна, которую разорвали и выплеснули в сотни кругов.

— Золотая палка, которой можно рабов погонять? — закипая от злости, но сдерживая себя, спросил я.

— Выше. Это Небо.

— Это что такое?

— Небо — это выше. Выше золота, выше всего.

— Из-за какой-то козявки посреди рунного кружка вы перебили столько народа?

— Я же говорил — ты не поймешь.

— Конечно, не пойму. Потому что вы все тут больные. У нас таких, как ты, удаляют из утробы матери на третьей неделе беременности.

Мне в ответ рассмеялись, а я запел:

— Солнце Создатель нам подарил, чтобы сияло над головами, и искру огня в сердце мне вложил, чтобы делиться с врагами, — а потом добавил: — Двадцать пять тысяч.

— О чем ты говоришь, трель?

— Скорость детонации двадцать пять тысяч метров в секунду.

— Объясни мне. Я не понимаю, что тебе надо, — непонимающе прошептали.

Я просто открыл скрижаль. Все руны были заблокированы. Скорее всего, это работал обруч или наручники; все, кроме одной, чёрной. Проклятая руна великого усиления и истинной преданности — чёрная. Нет большей чести, чем убить врагов во имя великого червя. Любая ваша атака, любым оружием, любой руной, любой стихией будет усилена тысячекратно. Время действия — мгновенно. Стоимость — весь запас звездной крови безвозвратно. Смерть.

Я почувствовал, как у капюшона внутри всё существо в ужасе дёрнулось, а я опустил её на себя. «Позор! Тёмная тварь Архераил…» — сыпались ругательства Наблюдателя, симбионт предупредил о том, что звёздной крови теперь у нас совсем нет, увидел испуганные глаза вождя изгоев. Никому ничего отвечать я не стал, а просто дал сигнал симбионту разложить белок. Вспышку органической взрывчатки, наполняющей твои кости, почувствовать невозможно.

Здоровенный мужик вёл стройную девушку по лагерю-сральнику, наполненному опустившимся отребьем, забросанному мусором, и снующими туда-сюда самыми неприглядными личностями. Хаотично расположенные шатры перемежались с повозками и теми, кто просто ночевал под открытым небом, разжигая костры.

— Если ты не видишь, то я ребенок — Народа Воды. Мне нужна вода. Много воды. Пойдём. Я видела реку. Мне надо, мне надо ночевать в воде, — ныла Склизкая, дёргая крупного мужика, которому поручили её охрану, и он крепко держал её за руку.

Изгой хмыкнул и пошёл к краю поселения. Почти дошли до реки, затем свернули немного в сторону, а потом мужик одел веревку на шею рыбообразной, тщательно связав петлю. Легко поднял Склизкую и, пройдя пару шагов, швырнул в низ неприметного старого колодца. Он глубок и многовден. Места изобильные, а когда его рыли древние строители, то аккуратно укладывали каменными плитами, укрепляя стены. Воды набралось больше полутора человеческих ростов. Вывернувшаяся, словно кошка в падении, Склизкая, ушла в воду и развернулась у самого дна, не став выныривать.

— Посиди в водичке здесь. Как раз до утра будет время расслабиться, пока твои чешуйки размякнут. Не вздумай снимать веревку: узлы только затягиваются, развязать их могу только я. Даже жабры не помогут. Думала — я тебя к реке отведу и на глубину под честное слово выпущу, а сам буду на бережке сидеть? Станешь дёргаться — верёвка голову отрежет, — сообщил бандит и заржал.

Дочь воды опускалась вниз как можно глубже с поднятыми вверх глазами. Из глубины колодца заметно пятнышко неба. Открылась экстрамерность, и нож проекта «Космо» легко срезал верёвку. Склизкая обмотала срезанный кусок вокруг руки, чтобы на той стороне чувствовали, что он привязан к живому телу, и стала ждать. Холода Народ Воды не чувствовал, но её била нервная дрожь. Она всё сделает как надо, выберется и отомстит, но сейчас она выполнит приказ и останется живой.

Свет закрыла деревянная крышка, а сверху положили что-то большое и очень тяжелое.

Погонщик тауро Брам свой навык предчувствия взращивал тихо, никому и никогда об этом не говоря, нарочно замедляя свою реакцию. Иногда даже позволяя случайной беде произойти, даже оцарапать летящему дротику или стреле кожу; разумеется, когда они были не ядовиты. Мог специально наступить на неудачный камень и слегка подвернуть ногу, хотя знал, что будет именно так. Он молчал и не выделялся.

В этот раз предчувствие тоже не обмануло, но реакции хватило только на то, чтобы резко обернуться. Брам увидел вспышку и несущуюся плотную стену воздуха. Он видел, как напирающая стена пыли подхватила походную телегу, запряженную четырьмя тауро, и швырнула в его сторону.

Он знал, куда бежать, как уклониться, и даже точно знал, как, кувыркаясь колесами, будет биться об землю повозка, сделанная как дом из массивных бревен и металла телега. Как, разрываемые упряжью, будут умирать покалеченные тауро, падать, ломая ноги и позвоночники, мычать в предсмертной агонии, но ни одно человеческое тело уже не было в силах уйти с траектории полёта походной телеги, подхваченной ударной волной.

Последнее, что увидел Брам, — это приближающийся к лицу борт, обитый металлом. Свет выключили.

Всё, что находилось в радиусе трёхсот метров от главного шатра, снесло до ровного каменного основания, а дальше царил хаос из мешанины деревяшек, тел, железа, тлеющих углей, пылающих пожаров и ревущих в предсмертной агонии животных. Ещё в полукилометре от эпицентра взрыва можно было найти чудом выживших, кричащих и истекающих кровью из ушей и рта, с выбитыми глазами и поломанными костями.

А над долиной высоко в небо подымался дымный гриб взрыва, извещавший о том, что кочевой лагерь изгоев прекратил свое существование.

Склизкая ушла в воду, заметив вспышку резкого света, пробивающуюся через доски крышки колодца, а затем оттуда полыхнуло огненной светящейся бурей, и в воду полетели камни из разрушенного ограждения, оставляя пятно света, затянутое пылью и дымом, над которым пронеслась огненная струя. Сердце сжалось, но как только огонь сменился на пыль, а страшный грохот утих, она вцепилась в старинные камни борта колодца и словно кошка полезла вверх.

Вокруг стонали, взывали о помощи. Валялись изломанные трупы людей и животных, обломки телег и рванина от шатров, везде горело и дымило, и никто не обратил внимание на бегущую к реке почти обнажённую молодую девушку из племени Народа Воды.

Лампочка с красного поменяла цвет на зелёный, включилось внутреннее освещение. Та же древняя капсула.

Ударил рукой по страхующим ремням. Перегнуться! Схватить коробку из-под ложемента! Ну же, ещё секунда, две… пока руки давили на боковые защёлки, выхватить криптор, — некогда надевать, ремешок в зубы, Дефендер в руку! Хорошо, что догадались зарядить магазин, но не взвели. В экстрамерности пружины не садятся, можно было оставить взведённым, с досланным патроном и без предохранителя, а так это ещё две секунды, нож в руку и напружиниться, готовясь убивать всех тех, кто придёт за тобой.

Секунда, ещё одна… пять… минута… На этот раз крышку никто не открывал. Словно повинуясь моему желанию, симбионты подхватили модуль управления, и капсула открылась. Создатели спасательной капсулы озаботились многим, но почему-то не поставили самой простой камеры внешнего обзора. Я осторожно выглянул. Враг мог притаиться, ожидая, пока я сам вылезу, ведь не у всех есть Восходящий, который может силой мышц оторвать с креплений кусок пластстали. Приподнялся, осматривая окрестность сквозь прицел. Свет игг-древа встретил меня знакомым добрым теплым сиянием. День шёл на убыль, а световое пятно стремительно уменьшалось.

Ещё немного понаблюдав, я сплюнул криптор на колени, положил нож на край капсулы и, не выпуская пистолет из руки, надел браслет на запястье. Словно издеваясь, интерфейс дополненной реальности показал знакомый кустарник с переспелыми плодами. Пьяный тыквенник — не содержит звёздную кровь. Капсула стояла прямо посреди куста, и переспелые плоды размером с небольшую вытянутую тыкву висели на расстоянии вытянутой руки. Игг-древо стремительно гасло, уступая место свету иглы, а я сорвал перезрелый плод ярко-синего цвета. Он были уже на последней стадии зрелости, и из-под оторванного хвостика зашипела пенка. Очень удобно: и вино, и сразу бутылка, осталось только не смущаться пить из горла. Чудный мир, где игристые напитки растут прямо на деревьях, причем сразу в таре.

Было немного зябко. Меня кинуло практически на границу ночи. Было весьма холодно, по небольшой речушке проплывали льдинки, приносимые течением со стороны ночных земель. Флора была узнаваема, но пореже и помельче. Очень напоминало небогатую растениями природу моей Претории с её скудной растительностью. Даже пьяный тыквенник — какой-то карликовый, с плодами вполовину тех, которые мы пили со Склизкой, но с таким же отличным вкусом и наверняка большей долей спиртного.

Совсем недалеко возвышался заснеженный горный массив. Оставалось выяснить, как обстоят дела под сугробами и ледяными шапками. На моей планете именно там водились самые страшные и злобные хищники, основу жизни которых составлял каннибализм и агрессивность. Они и представляли самую большую опасность и могли легко порвать человека даже в тяжёлой планетарной броне.

Рассмотрел себя, используя полированную плоскость мачете. На мне — синий комбинезон специалиста, чуть смуглая кожа, но вполне европейская внешность. Пожалуй, только нос непривычно большой, который попадал в поле зрения, если скосить глаза, а так вполне себе нормальное тело.

Симбионт уже вовсю пыхтел, проращивая недостающие нервные окончания, соединяя позвоночный столб дополнительными связками пилотского импланта и раскидывая целую сеть дополнительных нервов для управления внешним электронным оборудованием. Это уже капитанская часть симбионта. Кусок сублимированного мяса, вытащенный из пайка, и перебродивший сок сладкого плода с изрядной долей алкоголя отлично подходили к обстановке.

Я жевал и напевал песню. И тут затухающий свет игг-древа на мгновение обжёг кожу и ослепил глаза, по волосам прошли искры и больно засаднили открытые участки кожи. Что? Опять?.. Я на пару мгновений снова стал тёмной тварью, а затем свет снова стал добрым и привычным. Моя рожа расплылась в улыбке. Да, нет, не может быть… Это не мог быть Кусь. Я находился очень далеко. Очень-очень далеко.

Через десять минут, как свет древа окончательно угас, я увидел на интерфейсе симбиотического управления красную точку. Вначале она была далеко, обходила меня по кругу, а потом, что-то решив, бросилась ко мне напролом. Из редкого подлеска вывалилась зверюга и, увидев меня, рванулась, но через долю секунды поменяла своё мнение. Зверь подпрыгнул на месте и осторожно начал подходить, а красный маркер сменился на зелёный, обозначая союзника. Наверное, действительно тогда, на корабле, я хватанул изрядный кусок азура, что теперь теневые твари принимают меня за своего и радостно принимают в стаю. Конечно, это не был мой Кусь. Животина вдвое больше моего волчары, огромные клыки, пасть размером с обхват моих рук и веса под тонну. Всё тело было покрыто клочковатой шерстью и язвами, из которых сочились капельки белёсой жидкости. Больше всего он напоминал енота или медведя, только которого полностью охватил лишай.

Зверь подошёл и внимательно меня обнюхал. От предложенного куска мясного сублимата зверюга не отказалась и начала жевать, а потом плюхнула задницу, усевшись рядом и внимательно за мной наблюдая. Я пил и пел, а медведь, стараясь подражать моему пению, утробно рычал, оглашая округу низким инфразвуковым ореолом.

Неожиданно под столь увлекательное занятие, как попойка с теневым медведем, меня отвлекло сообщение. «Восходящий Архераил, нейротрансформация завершена». Первое, что сделал, — посмотрел на карту. С моим кругом меня разделяло не так много. Между этим и предыдущим — всего тройка игг-древ и зоны чёрных земель, если по прямой. Теперь хотелось бы понимать, где обитают местные племена, самобытные особенности и как сориентироваться? Я оказался всего в нескольких кругах от своего, что по космическим меркам недалеко. Связь между некоторыми кругами существовала, но есть ли связь конкретно с этим кругом и надо ли мне возвращаться? По времени, любезно предоставленному имплантом, прошло всего пять древо-дней.

— Да, немало деньков минуло, — обратился я к зверюге, который вместе с моей песней перестал выть и внимательно смотрел на меня своими пятью парами глаз.

Я показал в воздухе указательным пальцем, рассматривая три пары глаз спереди и две пары глаз по бокам морды.

— Отличный у тебя обзор, почти на триста шестьдесят градусов. Для хищника — прекрасная тема.

Вздрогнул от неожиданности. Я уже и забыл, что являюсь Восходящим, и меня постоянно информируют и дают задания. Мне пришло увесистое сообщение: «Позор! Грязь! Проклятие!», а потом следующее: «Ты обнаружил в себе темную тварь! Ты воспользовался тёмным оружием, чтобы уничтожить мерзость, угрожающую всему Единству! Слава повышена на пятьдесят. Восходящий Архераил, ты уничтожил замаскированную тёмную тварь Архераил, пожертвовав собой», — и посыпались награды от Наблюдателя.

Я глянул на список положенного мне вознаграждения. Надо будет всё внимательно перечитать и разобраться во всем выделенном мне. Похоже, местный божественный искин переклинило. Сам себя прибил, ещё и кусок тёмной твари ко мне прилип, ещё и чёрную руну червей использовал!.. Интересно, я считаюсь тем же Архераилом, который всё это устроил, или всё-таки другим, который предыдущего гадёныша и позорника удушил? Как это работает? Надо просто выбросить из головы и пользоваться ситуацией. Логика управляющих систем бывает столь мудреная, что переложить её на человеческую голову просто невозможно.

— А отлично получилось! — обратился я к сидящему рядом медведю, наблюдающим, как я пью из перебродившей тыквы.

Сорвал плод и протянул зверю, которого теперь обозначили как теневой медвегрыз — содержит звёздную кровь. Вначале он понюхал и фыркнул, а затем раздвоенный язык обвил бутылку пьяного тыквенника и утащил в пасть. Задвигались челюсти, разбрызгивая сок и немного пены. Вытащил из криптора кусок сублимата, но снять пластик мне не позволили. Длинный сдвоенный язык обвил пакет в моих руках и изъяли, клацнув массивными зубами. Зверь зачавкал, наплевав на пластиковую оболочку.

В отличие от Куся, плешивый жрал что дают. Не отказался от ещё одного куска сублимата, сожрал консерву, так же разжевав пластиковую оболочку вместе с содержимым, галеты, а в качестве эксперимента прекрасно проглотил пакетик с чаем и облизал руку с насыпанным сахаром.

— Ну, Плешивый, точно подружимся, — сообщил я косившемуся на меня боковыми глазами зверюги, продолжая выдавать разносолы из выпотрошенного рациона.

В моей скрижали, который я открыл чисто из любопытства, было всего три руны: руна «Иллюмовый коготь сна», которая изначально привязана к душе, «Корзинка удовольствий», подаренная Махантом и чёрная руна, которую нельзя было никогда использовать. Звездной крови было ноль из ноля, зато все навыки остались на месте. Симбионт пыхтел и проращивал нервные окончания, развивал позвоночник дополнительными дисками, увеличивая мой рост на несколько сантиметров и доращивал недостающие нервные окончания и дополнительную кровеносную систему, защищающую меня от перегрузок.

Неожиданно я вернулся и ещё раз перечитал описание чёрной руны. Почти всё осталось по-прежнему, но…

Проклятая руна великого усиления и истинной преданности — чёрная. Нет большей чести, чем убить врагов во имя Великого червя. Любая ваша атака любым оружием, любой руной, любой стихией будет усилена тысячекратно. Время действия — мгновенно. Стоимость — весь запас звездной крови безвозвратно. Смерть. Для повышения статуса воспользуйтесь ещё: одно применение из одиннадцати.

Я замер от неожиданного открытия. Это как?.. Обратился к медведю:

— Скажи мне, уважаемый медвегрыз, а как насчет вечеринки на тему пожрать? Мне тут кое-кто кое-что должен остался. Готовь брюхо, Плешивый! Список моих должников в этом мире очень обширен.

Зверь утробно рыкнул, словно поняв смысл моего монолога.

Конец первой книги.

Архераил 2. https://author.today/work/380366