Карта первого круга

Глава 7

Хотелось бы сказать, что при возвращении я открываю глаза, но такого не происходит, ведь нахождение в карте — это не сон. Поэтому при появлении в материальном мире свет в глаза попадет резко и на полную, заставляя поспешно их прикрывать. В очередной раз обратил свое внимание, на этот момент и поставил зарубку, что надо бы заиметь привычку удерживать их открытыми и быть готовым к любым неожиданностям сразу после появления. А то, пока жмурю, какой-нибудь гигантский паук вцепится хелицерами в самое уязвимое место.

Вот такая мысль у меня пробежала, когда я появился из карты. Неожиданно, но я оказался в абсолютно другом месте, не на привычной уже площадке со стенами. Под ногами лежала трава, вокруг раскинулась ровная открытая местность, ограниченная по сторонам парой небольших строений, изгородью из жердей и здоровым домом. Через несколько секунд я разобрался, что это главное строение усадьбы Аландора, которую я рассматривал через стену.

Стоял я на чистой от каких-либо посторонних вещей земле, с местами вытоптанной травой и размерами в метров двести квадратных. Большая такая площадка получалась. По периметру, помимо ограды, кое-где росли березо-пальмы и обычные деревья. Воздух оказался достаточно свежим, а светило не еще не выкатилось над кронами, поэтому я решил, что только началось утро.

Осмотревшись, наткнулся взглядом на двоих людей, что молча меня рассматривали. Это были Аландор и Синдор. Мне не понравилось выражение лица второго, тогда как пацан немного скучал и явно ждал действий от старика. Одноглазый еще какое-то время посверлил меня взглядом, потоптался на месте и проскрипел парню:

— Мог бы и поближе вызвать.

— Так ты не говорил, — огрызнулся Аландор, с неприязнью взглянув в ответ.

— Сюда иди, — махнул мне рукой Синдор, не реагируя на прозвучавший в тоне пацана вызов.

До них было метров пятнадцать, и я спокойно направился к ним, топча траву. Перед тем, как начать двигаться специально немного подождал и убедился, что боль от контроля карты даже не пытается показаться, значит старик, по ее мнению, не имеет права мне приказывать. Пока. Но вот я четко представил, что на последнем шаге шлепну по седой башке ладонью и испытаю прием с передачей импульса внутрь тела, и мгновенно внутренний контроллер недвусмысленно дал понять, что этого делать нельзя. Болевые ощущения были мимолетны, и я от них даже не поморщился, а продолжил шагать к этим двоим и затем встал, ожидая.

Было ясно, что сейчас главную скрипку среди призывателей играл Синдор, он что-то себе решал и обдумывал, и я терпеливо ждал, потому что начинать разговор в непонятной ситуации было опрометчиво. А заодно недоумевал над тем, что происходит, недавно старик уважительно относился к пацану, а сейчас ведет себя, как старший. С другой стороны, если учитывать, что Синдор — наставник, то они вполне могли меняться ролями, в зависимости от ситуации. Сейчас занятие идет, что ли? Впрочем, молчание долго не продлилось, и старик спросил своим неподражаемым скрипучим голосом:

— Значит служить, как следует не хочешь?

Я промолчал, не спеша отвечать на непонятные обвинения.

— Отвечай! — крикнул Синдор, наклонившись на носках вперед.

Выглядело это со стороны, конечно, комично, когда мелкий старикашка пытается чего-то требовать от такого бугая, каким я теперь был. Однако, мне не захотелось как-то это комментировать или шутить, обратился к пацану:

— Аландор ар Говш, этот человек хочет что-то узнать от меня. Надо ли мне с ним разговаривать?

Такой фразы они не ожидали. У парня от удивления слетел скучающий вид, и он аж рот приоткрыл, а через несколько секунд начал расплываться в улыбке. Я только что поставил его выше Синдора, причем формально был вполне даже прав, ведь он владел моей картой. Более того, те кто в теме про неполноценность старика как призывателя вполне могут решить, будто я непроизвольно намекнул, что статус Аландора выше не только по отношению ко мне, но и вообще всех вокруг, ведь у него есть активатор, который утерял где-то одноглазый. А в теме были все здесь собравшиеся. Но до парня это дойдет попозже, а пока он радовался тому, что его статус даже на занятиях признали и унижению человека, который его почему-то раздражает.

Синдор же просто несколько раз моргнул глазом от неожиданности. Если до этого он выглядел комично в своей попытке накричать, особенно учитывая разницу в росте, то сейчас вообще походил на рыбу, замерев с открытым ртом и выпучив буркало. Наконец, какие-то шестеренки в его башке провернулись, и он снова смог обрабатывать входные данные, но результат вычислений ему очень не понравился. Это я понял по неприкрытой ненависти, заполнившей его глаз. Казалось, она вырвется плотным лучом и спалит меня дотла.

Увидев такую реакцию, я засомневался в разумности собственно поступка, но дело уже было сделано.

— Аландор, мальчик мой, передай-ка мне его в пользование, — мягко обратился он к пацану, все также сжигая меня взглядом.

Парень заколебался, не желая отдавать контроль над своей картой и возвращаться к подчиненному положению мальчика на побегушках у сенсея, но старик так грозно зыркнул на него, вопросительно приподняв бровь, что тот поспешно сдался. Сопляк.

— Седор, слушаешься Синдора.

— Аландор, еще мне нужна твоя карта с кислотой.

— Зачем?

Синдор повернул лицо к Аландору и сказал:

— Затем, что я сейчас твой наставник по картам и мне надо разобраться с одной наглой тварью, пока она не вышла из-под контроля. Или ты хочешь, чтобы он тебя также проигнорировал во время турнира?

С ясно читаемым на лице несогласием, пацан начал неохотно листать активатор, а я решил вмешаться, пока была возможность. Кажется, меня станут мучить кислотой, может и пауков натравят для полноты ощущений, но теперь это не пугало. Нет, когда старик получил надо мной контроль и спросил у пацана про другую карту, я почувствовал, как сжимаются внутренности и холодеет в животе. Но это ощущение продлилось ничтожное мгновение и было смыто энергией тела, всегда настроенного на подвиги после появления из небытия. И я смог вспомнить, что боль здесь не так сильно чувствуется, как в прошлой жизни, а недавно меня вообще гоблины на части разделали и ничего. Жив, здоров и даже радуюсь удачно выполненному приему по передаче ударного импульса вглубь тканей.

Из-за таких причин страх сам развеялся, а как только он ушел, я вспомнил еще одну вещь — мое решение о принятии этой жизни. В ней будут постоянные боль, гибель и последующее возрождение. Так чего теперь трусить, если я фактически создан для этого? Поэтому не стал больше сдерживаться и сказал вполне себе разумную вещь:

— Ты хочешь меня пытать за то, что демонстрирую преданность хозяину карты, а не тебе. Ты завидуешь его силе?

— Молчать! — заорал Синдор мгновенно багровея.

Он подскочил ближе и пнул меня в пах. Движения обычного человека оказались очень медленными для моего восприятия, поэтому я даже не дернулся от неожиданности, а просто немного довернул бедро, чтобы он попал в ногу. «Ничего так, боевой хрыч», — мелькнула мысль, когда я любовался тем, как старик отступает назад, перекосившись в сторону. Удар пришелся мне в колено, и мягкая обувь не уберегла пальцы идиота от ушиба.

— Ты — вонючие кишки осла, набитые протухшим мясом и пожираемые червями, — начал он орать, пытаясь по минимуму наступать на поврежденную ногу.

Аландор с удивлением смотрел на разворачивающееся представление, замерев с раскрытой книгой в руках и только ветер шевелил прядь его волос, выбившуюся из хвоста. Сегодня он опять был в дорогом халате и без золотых колокольчиков на рукавах.

Синдор с минуту высказывал неконструктивную критику в мой адрес, распаляясь все сильнее, но затем резко заткнулся. Краснота лица не прошла, питая мои надежды, что его хватит удар, пусть не сегодня, но поскорее бы.

— Аландор, карту, — каркнул он парню, закончив ругаться и выводя того из ступора.

Быстро перелистав до нужной страницы, пацан коснулся активатора и непонятным образом у него в руке оказалась карта привычных мне размеров. Ее рубашка была багрового оттенка, местами отдающего в медь. Немного подержав ее в ладони, призыватель передал артефакт старику. В его пальцах она коротко вспыхнула белым и Синдор повернулся ко мне:

— Лег на спину, раздвинул руки и ноги в стороны. Лежишь без звука, не шевелясь.

Я послушно так и сделал, отойдя на пару шагов и развернувшись к нему головой. Если кислота попадет на череп, то может быстро добраться до мозга и я не буду долго мучиться. А если ему надо иного, то пусть обходит меня на подбитой ноге.

— В другую строну головой развернись и снова замри — не поддался на провокацию Синдор.

Пришлось делать, как он сказал, а через короткое время услышал негромкий гул рассекаемого воздуха. Что-то плюхнулось мне прямо на колено, взорвалось жидкостью, а через секунду я узнал, что испытывает тело, когда его поливают кислотой. Было очень больно, но не до безумия, терпеть, стиснув зубы можно. Однако, вскоре по мне пришлась еще пара попаданий. Одно из них влетело в грудь и брызги плеснули на лицо, частично задев глаз, который один раз уже терял.

Вот теперь стало очень плохо, я дернулся, пытаясь сжаться в клубок, но другая, гораздо более грозная боль, показала, что не выполнение приказа о неподвижности обойдется дорого. Теперь я осознал коварство плана седой скотины, когда надо терпеть сильные страдания, чтобы не получить еще большие.

Кислота разрушала тело, что-то прожигала, шипела. Испарения химикатов давно сожгли носоглотку, а где-то в груди наверняка была огромная дыра, проевшая легкие, сердце, позвоночник и даже землю подо мной. Так мне казалось. Чувствуя, как все новые нервы начинают орать о разрушениях, я с трудом держался. Невыносимо хотелось сделать хоть что-то, пусть даже это принесет действительно ужасную боль, которая пронзит все тело и вывернет разум. Но я держался. И происходило это не из страха перед последствиями, а потому что я заставлял принимать себя новые правила. Дальше я могу регулярно встречаться с такими ощущениями и мне необходимо научиться их терпеть. Иначе… Что именно иначе я не мог сейчас сформулировать, потому что все силы уходили на то, чтобы держаться.

Продолжалось это очень долго. Видимо кислота не могла сразу нанести мне фатальные повреждения и умиралось мучительно. Одина за другой отказывали разные области тела, одновременно даря временное облегчение, когда переставал чувствовать боль от этих мест и добавляя проблем, потому что общее состояние организма становилось только хуже и терпеть было тяжелее. Время я уже не ощущал, казалось, это длится несколько дней, но все же изо всех сил цеплялся за остатки восприятия, понимал, что со мной происходит и не скатывался в полубессознательное состояние, хотя так, наверное, стало бы легче.

Последней мыслью перед переходом в карту было осознание, что в обычном человеческом теле я бы и близко такое не выдержал. А затем наступило ничто, в котором чинился мой образ, а мысль о существовании обрела больший объем по сравнению с предыдущими случаями. Впрочем, все пропало, когда восстановление завершилось и меня опять не было нигде.

Возврат в материальный мир оказался резким и, как всегда, неожиданным. Но в этот раз я успел вспомнить о том, глаза нельзя закрывать и лишь коротко моргнул из-за света, бьющего с неба. С усилием удерживая их раскрытыми, я оглядел привычную каменную площадку и быстро нашел парочку призывателей. Кажется, сейчас был тот же самый день, но прошло уже несколько часов. Одежда на людях не поменялась, а лицо Синдора все еще было красноватым, что говорило о реальных проблемах с давлением.

— Сюда подошел, — грозно каркнул старикашка, презрительно глядя на меня.

Он ничему не научился или считает, что я теперь, как послушная собачка стану выполнять его команды? На секунду я подумал, что может стоит притвориться, будто действительно испугался, но потом отбросил эту идею. Еще не хватало позволять всяким уродам собой помыкать, мне хватало и психически неуравновешенного пацана, который мог сменить настроение десять раз за десять минут и радовался, что казнь пауками застращала людей.

Поэтому я просто проигнорировал его, оставшись на месте в центре площадки, куда меня призвали. Синдор снова начал сильно краснеть, увидев, что его теперь полностью игнорируют, а предыдущая попытка привести меня к послушанию окончилась пшиком.

— Аландор, дай мне его, сейчас же! Почему я постоянно должен тебе об этом напоминать! — закричал он на пацана, разворачиваясь к нему всем телом. — Хватит уже тупить и думать о том, как станешь призывателем пятого круга, надо учиться обращаться с картами и запоминать правила, по которым мы живем! Ты что, хочешь сразу сдохнуть, как встретишься с призывателем не нашего клана?

Сорвавшийся дед подшагнул вплотную к парню и начал подкреплять слова экспрессивными махами руками, иногда задевая халат Аландора. Пацан скривился от крика, состроил мученическое выражение лица, но терпеливо выслушивал вопли наставника. Я буквально чувствовал, как ему хочется заткнуть брызгающий слюной рот, но он сдерживался, иногда вздрагивая всем телом. А прикинув, что нервная система Аландора и так не в порядке, понадеялся, что тот сорвется и они вцепятся друг в друга. К сожалению, этого не произошло, а старик уже заканчивал:

— Поэтому передай мне уже управление и старайся думать! Думать! А не мечтать о великих подвигах и гонках на колесницах.

С последней фразой дед особенно широко махнул рукой, и широкий рукав его униформы черканул по лицу парня. Они, да и я тоже, не обратили на это внимание, но неожиданно мне почувствовалось какое-то странное шевеление внутри головы. Как-будто те правила, которые наказывали меня болью за неподчинение, на малое мгновение активировались и сразу отключились. Чуть подумал и понял, что это реакция на формальную угрозу хозяину карты, что давало мне прекрасный повод опять вмешаться в их отношения. Громким голосом я прервал Аландора начавшего говорить мне о выполнении приказов старика:

— Аландор ар Говш, этот человек агрессивен к вам. Избавиться от него?

Они замерли и вновь удивленно уставились на меня. Пока в голове пацана ворочались мысли, пытаясь усвоить понимание о том, что именно я ему предложил и осознать реальную возможность что-то сделать с наставником, на лице Синдора удивление быстро сменилось гневом. Но, прежде чем он начал говорить, помимо злости я увидел в его глазу вспышку страха. Быстрая, мгновенно спрятанная, но тлеющая где-то в самой глубине. Если боятся, значит уважают, а уважать здоровенного меня таким задохликам надо по умолчанию.

— Аландор, приказывай уже! — распорядился дед, настороженно глядя на меня.

Но я вновь прервал парня, выразительно кивнув на Синдора:

— Если вы не хотите это приказывать, просто кивните. Я все сделаю сам.

Пацан опять затупил, обдумывая мои слова. Видимо, даже такая мысль, что он не только обладает силой карт, но и может ее использовать для решения собственных проблем, а не по указке других, была очень свежей. Но вот Синдор все достаточно быстро понял и теперь страх начал отчетливо проявляться на его лице. Боялся он не глупости своего подопечного, который может на автомате кивнуть, а меня, моей свободы воли и разума, с помощью которого я мог трактовать ситуацию так, как мне удобно.

Разумеется, я не считал, что из-за случайного кивка пацана, получу разрешение размазать его наставника тонким слоем по камням площадки. Правила, которые отвечали за контроль моего поведения опирались на мои собственные представления об адекватности поступков и последствий, которые они могут принести. Поэтому даже прямой приказ убить Синдора следовало бы уточнить, если бы он не был подкреплен изначально прямой агрессией со стороны старика на парня. Но, с другой стороны, случайный контакт края одежды с лицом подопечного уже вызвал реакцию внутри меня, поэтому при желании я вполне смогу что-то сделать с этой скотиной, если подобрать подходящий момент.

Парень покосился на Синдора и увидел его страх, который тот пытался безуспешно скрыть. А через секунду его глаза вспыхнули откровенным восторгом, хорошо перемешанным со злорадством.

— Синдор, похоже тебе надо сдержаннее себя вести, — улыбнулся Аландор. — Мне бы не хотелось лишиться единственного наставника.

— Быстро скажи, что навсегда запрещаешь меня трогать или как-то мне вредить, — негромко сказал старик, скосив глаз на ученика.

— Да он шутит. Или думаешь он реально тебя убьет? — поинтересовался Аландор, перехватывая активатор по удобнее.

— Мы не знаем, что у этого дикаря на уме, сделай, как я сказал, на всякий случай.

— Ну ладно… Хотя тебе все равно придется теперь сдерживаться и обращаться ко мне уважительно даже на занятиях, — хихикнул призыватель. — Седор, запрещаю тебе трогать Синдора или как-то вредить ему.

— Даже если он попытается лишить тебя активатора? Недавно он уже позавидовал, что я подчиняюсь тебе, а не ему, — уточнил я.

— Да не, он не сможет забрать мой активатор, не беспокойся. Делай, что я сказал и сейчас выполняешь приказы Синдора.

Я не успел уточнить, что имел ввиду не попытку присвоить активатор, а просто лишить его. Этого не отделимая часть человеческой натуры — сломать чужое, чтобы спустить до своего уровня. Тогда бы парень стал на одной планке с дедом — оба без карт и активаторов, но старик не дал мне больше и слова сказать, сразу крикнув:

— Молчать! Замер и не двигаешься ни при каких обстоятельствах!

«Ладно, козел, мы попозже потолкуем», — подумал я со вздохом выполняя распоряжения.