Утром во дворе всегда много народу, и все спешат, потому что утро. Торопливо проходит за ворота дядя Илья с широкой деревянной лопатой. Лёва Соловьёв бежит мимо и кричит:
— Здравствуй, Люба!
И сразу бежит дальше, размахивая портфелем. А в школу спешить ещё не надо — рано.
Люба сегодня вышла пораньше и шагает не спеша.
Розовое утро поднимается над городом. На Плющихе розовый снег, и окна домов загорелись розовым светом. Вон впереди идёт Ольга Борисовна в белом вязаном платке, он тоже сегодня розовый. Любка догнала Ольгу Борисовну и пошла рядом.
— В школу идёшь, Любочка? — спрашивает Ольга Борисовна, хотя и так видит, что Любка идёт в школу.
Любка понимает: она спрашивает для приветливости. И Любка охотно отвечает:
— Ага. В школу. А Белку скоро выпишут?
— Теперь уже скоро. — Ольга Борисовна улыбается во всё лицо, платок сползает со щёк. — Врач сказал, что, если осложнений не будет, к Новому году выпишут. Она кушает хорошо. Я бульон вчера передала и кисель. Пусть домашнего покушает. Похудела, даже через окно видно. Ну, беги, не опаздывай в школу!
Ольга Борисовна легонько подтолкнула Любу за угол, а сама пошла прямо.
Люба шла и думала, что скоро вернётся Белка и они уж теперь станут ходить в школу вдвоём. Белка скажет:
«Давай побежим!»
А Любка скажет:
«Давай!»
И они побегут от угла до самой школы, и ветер будет студить щёки, а перед школой они прокатятся по ледяной дорожке. Лёд на ней чёрный, маслянистый, местами протёртый до самого асфальта. Карета «скорой помощи», которая стояла тогда во дворе, вспоминалась теперь без страха. И цвет был не тёмно-зелёный, а простой зелёный цвет. И шофёр в белом халате поверх толстого пальто был вовсе не хмурый, а обыкновенный. Надо человека лечить, он и отвёз. И вылечили. Потому что всё на свете должно кончаться хорошо.
Вот она, чёрная лоснящаяся ледяная дорожка. Любка разбежалась, толкнулась посильнее и прокатилась по всей длине.